Кларк Гейбл — единственный из американских кинозвезд, официально провозглашенный «Королем Голливуда». После его кончины «Нью-Йорк Тайме» писала об актере: «В иерархии великих «звезд», которых в те счастливые времена, освещенные его присутствием, было немало, он был признан первым среди равных. Может быть, он был не слишком изощрен в актерской технике. Может быть, ему не хватало блеска, присущего входившим тогда в моду английским «звездам». Но вот уж в чем у него не было недостатка — это в обаянии, мужественности... Он был настоящим мужчиной. До кончика ногтей».

Сам же актер сдержанно относился к своим громким титулам. Незадолго до своей смерти он говорил: «Знаете, вся эта мура насчет «Короля» и прочего — чушь собачья. Я ем, сплю, принимаю душ, как все обыкновенные люди. Я не чувствую в себе никакого внутреннего света, который делал бы меня «звездой». Я — простой парень из Огайо, которому посчастливилось оказаться в нужном месте в нужный момент и получить поддержку умных людей». Даже когда было объявлено, что он выдвинут на соискание «Оскара», Гейбл совершенно искренне решил, что ему просто улыбнулась удача. «В кино столько хороших актеров, — сказал он. — Я попал в эту компанию случайно». С этой самооценкой актера можно согласиться лишь отчасти. Он никогда не завышал своих возможностей и действительно был обычным простоватым парнем, с обветренным лицом и мускулистыми руками, с грубоватыми манерами, которые скрашивались красотой, атлетическим сложением и обаятельной улыбкой. Но в том, что именно он стал избранником Голливуда, не было ничего случайного, ибо Кларк Гейбл всегда полагался не на удачу, а на свои собственные силы и труд, обладал исключительной настойчивостью и несокрушимостью.

Его путь в искусство был долгим и нелегким. Он родился в Кадисе, штат Огайо, в семье выходцев из Голландии по фамилии Гебел, которая со временем превратилась в английскую — Гейбл. Его отец, Уильям Гейбл, имел собственный буровой станок и занимался нефтедобычей. Мать Кларка, Аделина Гейбл, умерла, когда ему было всего семь месяцев, и малыш был предоставлен заботам бабушки и дедушки. Вскоре отец женился на Дженни Данлеп и переехал с сыном в небольшой городок Хоупдейл. Здесь мальчик был окружен настоящей материнской заботой и любовью. Вспоминая о том времени, он не раз говорил: «Самым счастливым в моем детстве был день, когда я приехал к мачехе. Она была очень приветливой, любящей женщиной, словом, caMat доброта». Дженни оказалась человеком жизнерадостным, общительным, она очень любила музыку и пение. У нее Кларк многому научился: доброте, вежливости, чувству собственного достоинства. Она же привила ему любовь к искусству, всячески поощряла его участие в самодеятельных спектаклях, концертах школьного оркестра и сама учила его игре на пианино.

Когда Кларку исполнилось 15 лет, здоровье Дженни резко ухудшилось и семья обосновалась на ферме в Портедж-Каун-ти, недалеко от Равенны. Здесь подростку впервые пришлось заняться нелегким фермерским трудом и задуматься над своим будущим. Выбор, предложенный ему отцом — фермерство или нефтедобыча, — был ему не по нутру. Он решил уехать в более крупный город Экрон, чтобы закончить там школу и потом поступить на медицинский факультет. Отец, считавший, что всякий сильный и здоровый мужчина должен работать руками, был категорически против. Дженни, будучи сторонницей юноши, всячески защищала его. «Если бы не она, я, может быть, до сих пор фермерствовал бы в Огайо», — скажет потом Гейбл.

Но попав в многолюдный, сверкающий огнями реклам город, Кларк сразу же забыл о прежних намерениях. Школа осталась незаконченной, медицина стала неинтересной. Увлеченный театром, он стал бесплатно работать мальчиком для вызова актеров на сцену. Кларк ночевал в театре и питался на скудные чаевые, но чувствовал себя счастливым. Иногда ему перепадали крошечные роли. Но вскоре его «театральный праздник» закончился. Умерла Дженни. Отец потребовал его возвращения домой. «Я не хочу бросать театр, — заявил Кларк. — Попытаю счастья в Нью-Йорке». Ему удалось получить место помощника режиссера в театре «Плимут», но вскоре он опять оказался без работы и вынужден был все-таки уехать на нефтепромысел к отцу.

Тяжелая работа нефтяника пошла молодому человеку на пользу: он возмужал, раздался в плечах, приобрел выносливость и атлетическое сложение, которые потом так пригодились ему в кинокарьере. Но стоило Кларку увидеть в газете объявление о создании в Канзас-Сити театра с постоянной труппой, как он тут же оставил работу на промысле. Пять лет прошли в скитаниях и борьбе за существование. Они вместили в себя бесконечные гастрольные поездки по маленьким городкам Среднего Запада, игру в оркестре перед началом спектаклей, перетаскивание декораций и крошечные, несуразные роли, вроде той, которую ему пришлось играть в спектакле «Злодей все еще преследует ее». В нем Кларк, изображая ребенка, появлялся на сцене в огромной детской коляске. Но иногда не было и этого, и ему приходилось работать на пилораме, продавцом в универмаге или попросту голодать.

Помощь и поддержка, как это часто случалось в судьбе Гейбла, приЩли к нему опять от женщины. На этот раз поистине материнскую заботу о начинающем артисте проявила Джозефина Диллон, преподававшая драматическое искусство. Разглядев в юноше большие возможности, она стала учить его правильному произношению, репетировать с ним роли, которые Гейбл начал играть в спектаклях созданной ею труппы. Позднее актер вспоминал: «Она научила меня чувству ритма, координации, искусству вхождения в роль... Я всегда буду благодарен ей за терпеливые и высокопрофессиональные уроки актерского мастерства».

Благодарность Гейбла распространилась не только на сферу искусства. Несмотря на то что его покровительница была старше на 13.лет, в конце 1924 г. они стали мужем и женой. После свадьбы чета Гейбл переехала в Лос-Анджелес, где Кларк дебютировал в новом фильме «Белый человек за пятнадцать долларов». Но двери студий он перед актером не распахнул. Только после удачного выступления в главной роли в спектакле «Последняя миля» Гейбла пригласили сняться в картине «Нарисованная пустыня». Она относилась к категории «В», но жалованье в 750 долларов в неделю скрашивало все недостатки этой работы, в том числе и необходимость в короткий срок овладеть искусством верховой езды. Хотя Гейблу и Приходилось работать на ферме, но на лошадь он никогда не садился. Пришлось брать уроки в манеже. Впоследствии актер не без гордости говорил: «Первые несколько дней у меня все болело, и я с трудом мог ходить после занятий, но я это выдержал. Через пять недель, когда начались съемки в Аризоне, я уже вполне сносно ездил верхом».

Взяв это препятствие, Гейбл неожиданно для себя столкнулся с другим, оказавшимся более серьезным для его кинокарьеры. Несмотря на привлекательную внешность, настоящим камнем преткновения для создаваемого им образа мужественного героя-любовника оказались большие торчащие уши. Они постоянно служили объектом всевозможных острот. Актер Милтон Бирл называл их «лучшими ушами нашей жизни», а киномагнат Говард Хьюз в своих воспоминаниях писал: «Его уши делали его похожим на такси с открытыми дверцами». Никакие ухищрения гримеров — приклеивание липкой лентой, нанесение темного тона — не могли решить эту проблему. Удивительнее всего, что она исчезла сама по себе после того, как Гейбл стал знаменитостью: их просто перестали замечать. Антрепренер актера, Мина Уорнер, вспоминала по этому поводу: «Он ничего не предпринимал, чтобы исправить свой недостаток. И однажды Джек Уорнер, посмотрев «Танцующих дочерей», спросил: «Черт побери, что это за парень, почему мы его проморгали?» «Это тот самый, — ответила я, — которого вы забраковали из-за ушей». «Быть не может! Он что же — сделал операцию?» — «Нет. Они остались, как были».

В 1931 г. Гейбл снялся в 1Г картинах. Его партнершами были такие звезды Голливуда, как Джоан Кроуфорд, Норма Ширер, Мирна Лой, Джин Харлоу. А после исполнения роли гангстера в фильме «Свободная душа» он сам стал звездой, создав на экране новый тип грубой^мужской сексапильное™. Свои кинематографические успехи Гейбл отметил покупкой первой спортивной машины. Он так гордился ею, что друзья подозревали, уж не ночует ли он в ней. Но у него были более сильные увлечения. Герой-любовник на экране был не менее любвеобильным и пылким в жизни, тем более что вокруг было столько очаровательных женщин. Однажды, будучи уже всемирно известным, Гейбл, просматривая рекламный проспект, посвященный звездам киностудии, заметил: «Какое чудесное сборище красавиц — причем ни одну из них я не упустил». Действительно, перечень любовниц Гейбла мог бы занять не? одну страницу, да и официальных жен у него было немало. Расставшись с Джозефиной Диллон, в 1931 г. он женился на богатой роклоннице из Хьюстона Рие Ленг-хем, которая, так же как и первая жена, была старше его, но уже на 15 лет. Этот брак вовсе не мешал многочисленным любовным связям актера. Одна из них — с Джоан Кроуфорд — была самой длительной: в течение 30 лет он время от времени возвращался к ней и их роман разгорался с новой силой. Джоан, хорошо знавшая обо всех его слабостях и увлечениях, тем не менее признавалась: «второго такого обаятельного человека я не встречала».

С любовными похождениями Гейбла связано немало легенд. Есть среди них и «тайна, известная всем», связанная с рождением у киноактрисы Лоретты Янг внебрачного ребенка от него. Только в 1995 г. эта тайна была по-настоящему раскрыта Джуди Левис, единственной известной дочерью Кларка Гейбла, написавшей откровенную книгу о себе и о своих родителях. Справедливости ради надо отметить, что популярность Гейбла основывалась не только на его красоте и обаяний. От фильма к фильму росло и его актерское мастерство. Уже в картине «Сьюзен Ленокс» (1931 г.) он стал достойным партнером великой Греты Гарбо. А в 1934 г. актер сыграл одну из самых лучших своих ролей — предприимчивого репортера в фильме «Это случилось однажды ночью». Картина стала настоящей сенсацией, а работа актера была удостоена высшей награды Американской киноакадемии. Гейбл принял «Оскара» с ослепительной улыбкой, сказав только одно слово: «Спасибо». До самой последней минуты, помня о своих прежних неудачах, он боялся поверить в то, что сможет победить. Теперь актер занят ведущее положение в Голливуде. С ним заключили новый контракт на семь лет, предусматривавший гонорар до 5 тыс. долларов в год.

Растущая популярность не смогла «застраховать» Гейбла от неудач, которые были в основном связаны с его попытками изменить свой имидж. Так случилось с его работой в фильме «Парнел» (1937 г.), где он исполнял роль ирландского патриота, борющегося за независимость страны. Зрители с негодованием встретили этого героя, не желая, чтобы актер отказывался от ролей «настоящих мужчин» и изображал исторических деятелей. После провала картины Гейбл заявил: «Никто ни- когда не заставит меня поддаться на подобные предложения еще раз, я знаю свои возможности, и действительно, мне больше всего подходит рубашка с расстегнутым воротом, джинсы и грубые башмаки». И актер вернулся к своему прежнему облику в фильмах «Саратога» (1937 г.) и «Летчик-испытатель» (1938 г.).

Подлинным триумфом Гейбла стала роль Ретта Батлера в «Унесенных ветром» (1939 г.). Посмотрев фильм, автор романа Маргарет Митчелл заявила, что созданный им на экране Ретт превосходен и что он точно такой, каким она себе его представляла. Фильм завоевал девять «Оскаров». Вспоминая об этом награждении, секретарь Гейбла, Джин Гарсо, писала: «Кларк радовался за Виктора Флеминга, удостоенного «Оскара» за режиссуру, и, по-моему, совсем не расстроился, что не получил награды сам. «У меня уже есть «Оскар»», — говорил он». Этот успех актера совпал с его самой большой любовью — к прославленной киноактрисе Кэрол Ломбард. Их брак, заключенный после развода с Рией, был недолгим, но самым счастливым в жизни Гейбла. Кэрол стала для него другом и партнершей во всем. Их дом был всегда наполнен весельем, смехом. В нем все вращалось вокруг Кларка, его желаний и увлечений. Кэрол нередко говорила: «Кларк у меня на первом месте». Она не подписывала ни одного контракта на то время, когда муж не снимался. Гейбл обожал ее, она была для него самой волнующей, восхитительной и желанной женщиной в мире. Трагическая гибель Кэрол в авиационной катастрофе в 1942 г. стала для него огромным потрясением. В течение нескольких лет он не мог сниматься в кино. Впоследствии об этой звездной паре был снят фильм, который так и назывался — «Гейбл и Ломбард» (1976 г.).

Но время и работа лечат любые раны. В 1946 г. Гейбл снова появился на экране, теперь уже в образе зрелого искателя приключений. В его жизни появляются новые женщины. С некоторыми из них — вдовой Дугласа Фэрбенкса, леди Сильвией Эшли и актрисой Кей Уильяме он заключал непродолжительные браки, с другими — Авой Гарднер, Мэрилин Монро, Грейс Келли, Сьюзан Дадолл, Вирджинией Грей и Джоан Кроуфорд — любовные отношения оставались неофициальными. Что же касается кино, то лебединой песней актера стала его роль в фильме «Неприкаянные» (1960 г.), где ему удалось передать трагедию старения своего героя, для которого молодость, сила и несокрушимость всегда были необходимым условием существования. Но проснувшаяся в нем былая энергия уже не могла возродить прежнего красавца Гейбла. Через два года после окончания съемок «Неприкаянных» «Король Голливуда» скончался от сердечного приступа.