Медик хотел пройти дальше в подъезд, к унылым рядам почтовых ящиков, и вздрогнул: созерцая серое, закрытое облаками небо, в коридоре стоял молодой афроамериканец.
- Здравствуйте, доктор, - сказал он, - Сегодня вам принесут на экспертизу четыре куска колбасы. Мне было бы небезынтересно узнать, которым из них была отравлена моя жена.
- Вот уж загадка, - буркнул доктор, - значит, ваша жена была отравлена?
- Не совсем. Отравленный - двенадцатый - кусок достался мне. Ей размозжило голову в лифте что-то, напоминающее рукоятку её любимого коллекционного муляжа пистолета. Хотя больше девяноста девяти процентов, что это и была рукоятка её любимого "пистолета". К счастью, она выиграла не более трёх часов.
- Значит, мне принесут на анализ четыре одинаковых куска колбасы, - ответил доктор неприязненным тоном.
Незнакомец покачал головой и поменял позу: переступил с одной ноги на другую и перевёл взгляд с оконца на скучные столбики однообразных жестяных дверок с замочками.
- Давайте не будем торопиться, доктор, - сказал он, - По-моему, описывается вполне естественный ход событий.

Программисту Евгению снился страшный сон: будто бы он бежит вверх по длинному-длинному эскалатору, в каждой руке по большой тонкостенной стеклянной вазе, а ползущая навстречу металлическая лента превращается во все новые и новые ступеньки, и нет им ни конца ни края. И прыгает программист через эту ленту, и все равно не достает до края, а лента, урча, рвет ему в кровь локти и джинсы, и колени, и местами даже лодыжки. Тогда он отталкивается ногами от ленты, со всей резкостью, на какую способен, и обессиленно падает в нескольких сантиметрах от поперечной решетки - устья металлического потока, пачкая сочащейся кровью светлый деловой ковер.

Пересекший всю страну восемнадцатиколесный грузовик сдал назад, стыкуясь кузовом с грузовой эстакадой продуктового магазина, и как обычно, предупредительным писком разбудил всю округу. Программист открыл глаза и вздрогнул: на левом колене висевших на спинке стула джинсов зияла свежая дыра.

На имя
Зам.Начальника Отдела Разработки П/О
программиста Евгения, офис NNN

заявление.

Прошу пересадить меня в офис с как минимум двумя программистами не моложе тридцати лет.

Основание: годы уже не те, и употребление водочной продукции стандартной емкости на двоих вредно сказывается на моем здоровье. Считаю необходимым увеличить количество участников процедуры употребления до как минимум трех человек (классическая схема) с целью предотвращения возможного снижения интенсивности рабочего процесса по сравнению с текущим уровнем.

Примечание. Возражения коллеги Т. ("что пол-литра и на троих - это слишком много") прошу не принимать во внимание: Т. заходит к нам в офис не чаще двух раз в неделю и покидает офис после буквально двух стопок, а потому достаточного представления о предмете дискуссии иметь не может.

С уважением,
программист Евгений.

Дисклэймер: этот рассказ от начала до конца придуман автором, абсолютно все персонажи (за исключением, разумеется, Жеки) в нем вымышлены, не существуют и не существовали в реальности. Ничего из написанного никогда не происходило на самом деле.

собственно рассказ

Дорогой Женя,
Получила от Вас уже третье подряд письмо, где Вы опять упоминаете о неких падающих вниз камнях. Сознавая Ваш малый опыт работы в области, все же не могу не заострить Ваше внимание на этом ключевом моменте. Запомните, Евгений, камни падают туда куда их бросают. И поскольку никому не придет в голову бросать камни вниз (зачем???!!!), то в 99 процентах случаев камни падают вверх, и иногда - в окно или вбок. Вот Вы пишете...

It's so fun to celebrate,
It's so easy to consider
When every wonder comes to trait,
When every curve seems to be straight
And they are calling you "indeeder"

Про свидания и про свадьбы,
Про биение в такт сердец
Я немедленно рассказал бы,
Если б был хоть немного спец.

О любви и большой и разной,
Где касалась руки рука -
Круглосуточно плел бы басни
Если б шарил в том хоть слегка.

И как в кузов залезли грузди,
И про шепот наедине,
Извините меня - не в курсе,
Буду слушать - что скажут мне.

Накатило, перевел все тот же стих на ин.яз.

Send a note to me while in Rome,
Using pen that is pure transparent
I'll read your essay between lines
And without the need to decode.

I'll instantly scan by the heart
From the blazing white fragment of paper
What you wanted to say with this art,
Or you have not intended to cater.

Наше время. Шесть недель назад. Кембридж.

В кабинет, где Евгений и Мэтт мирно долбили по ничего не сделавшим им клавиатурам, уверенной походкой вошел высокий юноша с наивным и вопросительным взглядом и вместо приветствия задал вопрос:

- Камрады, дивиай-шнура для монитора взаймы не будет?

Не говоря не слова, и не отрываясь от сочинения электронного письма, Евгений правой рукой открыл нижний ящик прикомпьютерной тумбочки, извлек оттуда новый, в упаковке, дивиай-шнур для монитора и протянул вошедшему, юноша поблагодарил и исчез. Евгений поднял глаза на изумленного Мэтта.

- Что? - спросил он
- Э-э-э, а что у тебя там еще в тумбочке есть? - крайне заинтересованно спросил Мэтт
- А тебе что нужно? - поинтересовался Евгений.
Мэтт задумался.
- Карандаш, - сказал он, - а то у меня точилка простаивает;

Евгений еще раз открыл ящик и достал оттуда карандаш в пластиковом корпусе.

- Прости друг, - сказал он, протягивая карандаш коллеге - точилке сегодня не повезло.

(пятнадцать минут спустя)

В кабинет, где Евгений и Мэтт мирно долбили по ничего не сделавшим им клавиатурам, уверенной походкой вошел все тот же высокий юноша и протянул Евгению все тот же нераспечатанный дивиай-кабель.

- Благодарю камрад, не пригодился

Евгений, не говоря не слова, протянул руку и убрал кабель в нижний ящик все той же тумбочки. Потом не глядя протянул руку в сторону стола Мэтта - он и так знал, что Мэтт уже протягивает ему карандаш в пластиковом корпусе.

Нижний ящик тумбочки с мягким стуком закрылся.

Праздник восьмое марта (как и все, что нас окружает, включая порох и спички к нему) придумали и изготовили в КНР. В 803 году неодаосистам потребовалось яркое средство для иллюстрации посылок философии инкстинктивизма; поскольку в Китае восьмерка изревле считалась счастливым числом (настолько, что китайские загсы 8 августа этого года переполнены напрочь, невзирая на открытие летней олимпиады там же и в этот же день), а порядковый номер года включал еще и тройку - читай, восьмерку, разрубленную пополам - выбор философов был предрешен; отдельные голоса из народа призывали назвать праздник "день мужчин", но все сочли, что восьмерка напоминает женский профиль.

Азиатская инициатива наделала немало шуму в Европе, а также вызвала искреннее удивление в Индонезии, где уже тогда знали, что проявлять внимание к дамам - почетный мужской долг в любой день года и странно концентрироваться на каком-то едином дне; в конце концов, пояснили жители региона, некоторые дамы в этот
день могут быть заняты. Однако в Старом Свете отсутствие политического противовеса прогрессивному китайскому празднику восприняли как личное оскорбление. Православная община, в частности, пообещала в знак протеста "распространить свою веру до китайских границ" в качестве асимметричного ответа духовной экспансии, что с успехом и было проделано 185 лет спустя. Буча, поднятая ортодоксами вокруг праздника за это время сделала женскому дню неплохой пиар, и под влиянием, несомненно, двуглавой птицы со своего герба, российское правительство постаралось угодить и нашим и вашим: конфессионально воссоединилось с Европой, но сохранило и этот языческий праздник, чтобы не рассориться окончательно с будущими юго-восточными соседями.

В следующие века традиция праздника приходит в упадок, большей частью из-за неприятия его татаро-монголами и отсутствия единства в китайском обществе по вопросу линии философского развития; неодаосисты были потеснены и народные гуляния до поры до времени прекращаются. Вновь праздник начинают отмечать только в 1844 году в семье Байронов, где первая программистка Европы Ада Лавлейс несколько устала одновременно воспитывать троих детей и писать кандидатскую диссертацию по компьютерным наукам - любящий муж по ее просьбе стал освобождать супругу от воспитания детей на один день в году, когда они уезжали на именины к своей крестной; постепенно традиция обросла подарками, цветами и прочими знаками внимания, и была принята на вооружение программистами Евросоюза, а затем и союза Стран Экономической Взаимопомощи(включая Гвинею-Биссау и Буркину-Фасо).

Символ восьмерки красной нитью проходит через айти-индустрию - в качестве примеров можно привести восьмибитную шину, размер rgb-палитры, количество бит в байте, и прочие не менее известные артефакты наших дней. Так что если вы, читающий этот правдивый текст, программист - не забудьте подарить своей любимой толику внимания в этот великий праздничный день - хотя бы выстройте иконки на рабочем столе в форму сердца и переименуйте в ее честь пару файлов!

Мои слова - просты и искренни до слез.
Им чужд пиар, недостает ретуши.
Не веришь ты, что я пишу всерьез,
Что чудеса стучатся в наши души.

Точнее - знаешь, что кругом права,
Умеешь отличать сигнал от шума,
И раз уж выделена сердцу голова -
Неплохо ею иногда подумать.

Неплохо, знаю. Думал сам, - не раз!
Нельзя жить вслед, куда кривая тащит, -
Тот самый блеск твоих волшебных глаз
Заманит кого хошь, - в любые чащи.

Так значит - мимо? К черту, в глушь? В кусты?
В чужие города, чужие дали?...
Нет. Нет, любимая, я не скажу "прости",
Не изменюсь, и слов не переставлю.

Глаза твои - ну точно две Атлантики -
Вот разве глубже, да сочнее цвет.
Жизнь отрывает годы, словно фантики,
А мы - жуем начинку этих лет.

Перебираем тех, о ком мы грезили,
Звеним стеклом, стуча сердцами в такт,
И превращаем фантики в поэзию,
И прячем наши жизни за фасад.

Года преснеют. Меньше вкуса в междометиях.
Я в океанах глаз твоих - тону, тону, тону...
Мне б поселиться в них, хотя бы на столетие.
Вильнуть хвостом. И лечь на глубину.

Угадать - и плечом, и жестом,
Вместе вздрогнуть, взглянуть в глаза.
Нет у времени для нас текста -
Да и нечего нам сказать.

Мы и так друг про друга знаем
Каждый прочерк, тире и штрих,
Мы от края судьбы до края
Поделили все на двоих.

Мы вдвоем. Ни бесед, ни трепа,
Ни вопроса в его конце.
Только: выйдем - и сразу оба
Вдруг обнимемся на крыльце.

"Акела-экспресс", патетичное чудо американского паровозостроения, плавно затормозил, а затем и вовсе остановился у замызганного перрона. На этот перрон из четвертого вагона выпрыгнул долговязый субъект, а за ним - маленькая девочка в шортах. Пара проследовала наверх, в вестибюль, и далее к выходу на стоянку таксомоторов, где на тридцатиградусной жаре потихоньку плавилось три похожих на бабушкины сундуки "КраунВика" (впрочем, последний, вполне возможно, был "Шевроле"). Головная машина была, разумеется, пуста - субъект с девочкой подошел к ней и раздраженно повертел головой, пытаясь обнаружить водителя. Водитель возник из тени вокзальной колонны...

Жила-была программерша, и так как она день и ночь девелопила под Линукс, все звали ее Редхат (RedHat), а по-русски - КрасШап. Однажды родители девушки "испекли пирожков" (так они любовно называли оптом закупленные IDE-винты, вручную рассованные по переходникам-enclosure) и попросили отнести "дипломат" с винтами бабушке, которая продавала их в розницу через интернет-аукционы. Дорога пролегала через лесопарк, где КрасШап встретилась с давним виртуальным знакомым, носившим ник Vol.C - из-за привычки все хозяйство держать в единственном разделе FAT. Знакомый мигом просек 100% навара, которые делила семейка главной героини, выведал в ходе беседы адрес бабушки и отправился к ее дому на такси. Подъезд, как водится, был заперт на домофон с цифровым замком, но VolC-а это не остановило, он сбросил бабушке смс такого типа: "Падонки сламали званочег, нимагу зайти скажи код", каковой бабушка немедленно и сообщила в ответе. Нейтрализовав (заперев в ванной) бабушку, злой хакер дождался прихода внучки, нейтрализовал (заперев в ванной), и попытался скрыться с винтами. Но у бабушки в ванной хранился запасной сотик, так что на выходе из подъезда VolC-а уже ждали доблестные охотники.

(посвящается tima)

Январь угощает ненастьем,
И снова (в который уж раз)
Мне хочется бегать за счастьем,
И чтоб оно было - сейчас!

Мне хочется - мчаться на встречу,
Ту самую, только одну!
А вдруг - проскочу, не замечу?
Вдруг - не удержусь и зевну?

А!.. Лучше затарюсь арбузом,
Уставлюсь в экран голубой, -
И буду лежать кверху пузом,
Диван протирая собой.

(ссылка на тот самый тред)

Поздним утром Юджин проворно сбегал вниз по ступенькам особо утепленного (тройной стеклопакет!) трехэтажного кирпичного особняка, квартиру в котором он снял на днях. Суббота, по сути, еще только занималась, и моск так и сяк примеривал порядок мест, в которые нужно успеть заехать - купить, отоварить, заплатить, узнать, скопировать и прочая. Неожиданно в моск вклинилось облачко, на нем нарисовалась изящная женская фигурка, которая сообщила: "Я от Провидения. Вам в сопровождение выдана белая сабля." Юджин удивился: "Какая сабля?" - но фигурка уже растаяла вместе с облачком и ничего, кроме списка объездных мест в моску не обнаруживалось. читать дальше

Вдогонку к предыдущему посту. Ну черт с ней, с памятью - в конце концов, пока моск работает, это не так уж и ощущается. И еще у меня "сердце как у теленка" (с), и задор, и настойчивость, и позитивизм. Но когда раздавали умение подождать, ну хоть чуть-чуть, меня там явно не было. Ну это просто ужас какой-то, до чего я не умею ждать. Совершенно не умею. Блин.

Безудержно чешутся руки,
Все время фальстартит чутье,
И самые разные глюки
Вползают в сознанье мое.

Вот стали подрагивать веки,
Глаза представляют гламур.
И завистью дышат коллеги
(Неверно поняв мой прищур).

Зачем я во все залезаю?
Зачем попадаю как лось?
И сам себя сто раз прощаю
Когда хоть бы что-то сбылось...

Сцена 1.
Приходит к Программисту Заказчик, забирает доработку ПО на заказ. Программист просит забрать с собой файл с описью допустимых и недопустимых для доработки конфигураций.

Сцена 2.
Заказчик приходит к себе на фирму, обнаруживает, что там как раз стоит недопустимая конфигурация (согласно списка), и сообщает об этом своему начальнику (НЗак). НЗаку категорически лениво что-то делать, ибо его попа никак к доработке не привязана, он говорит - "давай поставим, эти программисты все равно ни хрена ж не понимают". Ставят на тестовый сервер, работает. Переносят на промышленный сервер, работает. "Ну вот, а ты боялась", - говорит НЗак и оба уходят домой довольные.
Сцена 3