Из дневника дочери   

    Пашенька, надо отметить, удался в мать: в каждой бочке затычка и пятикопеечник. Пересказ параграфов гуманитарных наук, которые из себя силится выдавить Василий, в присутствии младшего брата и мамаши неизменно превращается в цирк.

Вася: ...ну вот, а потом один из древних учёных первым предположил, что Земля круглая.
Супруг: И звали этого учёного?
Вася изображает напряжённую работу мысли.
Паша: Иван Петрович?
Василий выходит на новый уровень изображения мыслительного процесса.
Паша: Пётр Крокодильник?
Я: Это уже что-то из народного календаря. 1 октября - Пётр Крокодильник. По поверию, каждого встретившегося в этот день крокодила зовут Пётр.
Супруг, судя по выражению лица, хочет что-то возразить.
Я: Злить жену на Петра Крокодильника - плохая примета!

    Младенец всю неделю цыганил день свободы от забот, он же день отдыха от детсадовской повинности. Бурлачий стон эхом долетел до деда, который, что тот слон супротив звуков флейты, неизменно теряет волю, услышав, что младенец лишается. Короче говоря, в пятницу вместо дошкольного образовательного учреждения, дитя было передано деду на поруки. Обув родственника на поиграть "в какой руке" (в следствии чего детскоигрушечное хозяйство немедля приросло резиновым Халком почти в натуральную величину и машинкой), а так же вкусив наготовленных бабушкой в преддверии визита внуков брашен, отведать на вкус послеобеденный сон ребёнок отказался наотрез, поинтересовавшись даже, когда уже за ним явится бессовестная мать. Утомлённый скачкой с младенцем дед, очень рассчитывающий тоже прикорнуть после принятия пищи, позиции не сдавал и даже попробовал воззвать к гласу разума:
- Паш, а из садика мама-то тебя когда забирает? - задал он наводящий вопрос, видимо, ожидая выжать из внука логическую цепочку вроде "после сна, когда поедим."
- Когда как, - уклончиво ответил тонко ощутивший подвох Павел.

    Павел вообще мастер ведения диалога. Вернее, виртуоз заведения оного в тупик. Третьего дни всё та же нерадивая мать припозднилась с эвакуацией дитяти из сада. Так получилось, что Павел остался в группе последним и, хоть до конца рабочего дня ещё оставалось минимум минут сорок, воспитатель начала обеспокоенно ёрзать на лавке. Младенец же был невозмутим и спокойно продолжал разукомплектовывать игровой уголок.
- Паш, а, Паш, - решила развести деточку на поговорить нервно поглядывающая на часы воспитательница, - А где мама-то работает?
- Там же, где и дедушка, - стравливая в драке двух динозавров ровным голосом ответил Павел.
- А дедушка где? - не унималась любознательная работница дошкольного образования.
- Там же, где и мама, - припечатал Павел, укладывая пластмассового тираннозавра на лопатки.

    Рассматриваем с Павлом очередную книгу с разновсякой живностью. На каждой странице - подборка: "Самые большие", "Самые ушастые" и т.д. Ребёнок, ведущий доклад по картинкам, вдруг тормозит и пихает в бок почти задремавшую мать:

- Я подзабыл, кто это... ну, на ежа похож.

- Это дикобраз.

- Ага. Точно. - перелистывает страницу. - А тут у нас ванделлия обыкновенная, речной вампир...

Тот случай, когда дикобраз, - это слишком сложно для запоминания. 

    Павел растёт, на радость папеньке, его микрокопией с улучшенными характеристиками в части, отвечающей за риторику. Мастерски заводит любой диалог в непроходимые океанологические дебри, виртуозно сменяет любую невыгодную для него тему на отвлечённую:
- Паша, уже поздно, пора убирать игрушки.
- Гигантская ящерица, - кивок на сооружённого из диванных подушек и плюшевой китовой акулы монстра, - Гигантская ящерица больше арапаймы!
- Паша. Убирай игрушки.
- Камироцерас огромный, но по сравнению с этой гигантской ящерицей он просто букашка!
- Паша. Убирай. Игрушки.
- Знаешь, если бы дьявол разводил рыб, то эта - азартно дёргает пластмассовую зубатку за челюсть - была бы его самая любимая!

    Намедни Павел глубокомысленно изрёк, что когда вырастет, станет археолологом (стиль автора сохранён) и ухажёром за рыбами.

Дедушка Боря выразил уверенность, что ухажёром мальчик непременно станет, но несколько иного профиля. Мать младенца же непоколебима во мнении, что потенциальным дамам сердца ничего не светит, если у них нет жабр, перепонок или, на худой конец, чешуи.

 

    Дети озадачились вопросом, почему у людей нет хвостов. Самозабвенно выдумывали, какими бы хвостами обзавелись, если бы вдруг стало можно, затем Василий устроил опрос родительского населения:

- Мама, какой бы ты хвост хотела себе?

- Даже не знаю. Красивенький.

- Как у свиней?

 

    Павел распаковал магнитную азбуку:

- О, я сейчас построю лягушку, буква «О» будет вместо глаз…

- Может, имя своё напишешь?

- Может. После лягушки.

И от меня

    Родители высвистывают внуков на выход с вещами. Пашка огорчён.

- Деда, ну, когда ты меня заберёшь, чтоб я у тебя хотя бы одну ночь переночевал?

- Паша, да я не против. У мамы отпросись. - Воодушевлённый Павел:

- Или две... или вообще...

- Паша, "вообще" не получится. Мама будет плакать. - Пашка, деловито:

- Ладно. Тогда три!