Всё очевиднее становится: "Что не записано, то забыто и потеряно".

Похоже, от одной мысли мне никак не отделаться. Если построить график занятости моего мозга ей, то можно лицезреть гиперболически возрастающую кривую.
Думаю о крошечных пальчиках, о внимающих глазках, нежной кожице, пяточках... О детях. 
Наряду с этим разрываюсь от совершенных ошибок.
Меня, возможно, не поймут те, кто погряз в потоке самопознания и еще чего-нибудь. Мне это понимание и не важно. 
Есть предназначение, без которого уже не видно смысла. К нему и стоит двигаться.

На днях нашли погибшим молодого сотрудника с работы. Второй случай за год. 
Талантливый, остроумный, добрый... Грустно.
 

Странное дело - восприятие.  
С тем, что ощущаю себя совсем не так, как это есть на самом деле, я мирюсь.
Что касается близких, то здесь начинается та еще дихотомия. 
Свою сестру я воспринимаю не только как родственника, но и как самостоятельного человека, взаимодействующего с социумом. И второе восприятие мне нравится больше. Какому из них верить?
Все детство мы провели вместе: играли в одни игры, жили в одной семье, в одном городе. Получились и похожими, и разными.
Кажется, если нас поставить рядом, сложно было бы догадаться, что мы сестры.
В этой ситуации есть что-то от литературного конфликта.

От человеческого внимания. 

Доходит до смешного. Едешь в транспорте. Повернёшь голову в одну сторону - встречный заинтересованный взгляд, в другую - то же самое. Думаешь, куда бы уже уткнуть глаза. И остаётся потолок.

Или еще. Уставшая или невыспавшаяся бредёшь по какому делу или даже без дела. А тебе в опухшие глаза пытаются заглянуть, что-то прочитать, даже через солнечные очки. А выспишься, бежишь бодрой и легкой походкой, не спотыкаешься даже. И совсем обратная ситуация.

Оденешь старые джинсы, в уши - плеер. Идёшь по залу ожидания. Обгоняешь красивую и ухоженную девушку. На обгоне замечаешь взгляд на себе. Думаешь "Смотри на неё, я-то здесь причем?"

Автобус. Встанешь в промежутке между людьми. Никому не мешаешь. На двух соседних креслах начинаются два разговора с одной темой "Уступи девушке место. Я бы уступил". Воспитанность, видимо. Опять мысль "Я выгляжу так плохо, что хочется уступить место?"...

Или через дорогу переходишь. Думаешь "Проезжайте, проезжайте, я подожду". Пропускают.

В самолёте читаешь статью, уйдешь в неё с головой. Сосед хочет выйти. Прервав душевные порывы, пытаешься побыстрее расстегнуть ремень безопасности. Выскальзывает. Сосед пытается помочь. Думает, как подступиться, а ремень уже расстегнулся.

На взлёте пытаешься с места у прохода посмотреть в иллюминатор сквозь спины соседей. Поворачиваешь голову в другую сторону. А там с другого кресла тебе: "Леденец хотите?"

Может, мне всё это кажется. Это просто проформа. 
Может, мир дружелюбнее, чем кажется. 
Может, это моё настроение.
Может, я люблю.

Телефон, пожалуй, тот предмет, который мало, что определяет в моей жизни. Как думалось (или хотелось верить). Недооценка противника - первый шаг к поражению.

Утро. Звонит будильник. На телефоне. Долго звонит, играючи, с энтузиазмом. Выключила, еще раз выключила. Можно вставать.
Итак, телефон начал садиться. Украдкой, естественно... Его хватило на то, чтобы написать мне об этом, потом попищать об этом. Потом все же он позволил мне позвонить в такси, потом позвонить туда еще раз и сказать, что машина приехала не туда, потом хватило его на то, чтобы я посмотрела время и отвлекла себя мыслью о занятости, даже несмотря на то, что на руке одеты с недавних пор часы. 

К концу обеда муки телефона были прекращены, выключила его. За зарядкой домой не зашла, дабы моя зарядка на день не закончилась внезапной симпатией к уютному дивану. А в это время... (как и в любой истории с хоть какой-то интригой)... мне звонили не откуда-нибудь, а с побережья Ледовитого океана. 

Вот так! Пока была связь на побережье, ее не было в центре континента. Циклон прошел мимо.
Поделом мне, растяпе! Зато речь приготовила, если еще позвонят.