Я вот это услышал на Радио Свобода:

"Бывшая звонит из Берлина. Уникумша. В предбальзаковском возрасте, обремененная двумя киндерами, нарыла в инете немца по имени Гельмут, развела на загс и отвалила в фатерлянд на ПМЖ. Хихикает в трубку:

- Прикол хочешь? Короче, слушай…

Иду, значит, и вижу: на обочине ежик лежит. Не клубочком, а навзничь, лапками кверху. И мордочка вся в кровищи: машиной, наверное, сбило. Тут в пригородах кого только не давят! Ежи, лисы, змеи… иногда даже косули попадаются. Мне чего-то жалко его стало: завернула в газету, принесла домой. Звоню Гельмуту, спрашиваю, что делать? Он мне: отнеси в больницу, там ветеринарное отделение есть. Ладно, несу.

Зашла в кабинет. Встречает какой-то Айболит накачанный: за два метра ростом, из халата две простыни сшить можно. "Вас ист лось?", - спрашивает. Вот уж, думаю, точно: лось. И прикинь: забыла, как по-немецки "еж". Потом уже в словаре посмотрела: "igel". Представляешь, "иголка"! Ну, сую ему бедолагу: мол, такое шайсе приключилось, кранкен животина, лечи, давай.

Так он, представь, и по жизни Айболит оказался: рожа перекосилась, чуть не плачет. "Бедауэрнсверт, - причитает, - тир!". Бедняжка, стало быть. Тампонами протер, чуть ли не облизал и укол засандалил. Блин, думаю, мало ежику своих иголок. И понес в операционную. Подождите, говорит, около часа.

Ну, уходить как-то стремно – жду. Часа через полтора выползает этот лось. Табло скорбное, как будто у меня тут родственник загибается. И вещает: мол, как хорошо, что вы вовремя принесли бедное существо. Травма-де, очень тяжелая: жить будет, но инвалидом останется. Сейчас, либе фройляйн, его забирать и даже навещать нельзя: ломняк после наркоза.

Я от такой заботы тихо охреневаю. А тут начинается полный ам энде. Айболит продолжает: "Пару дней пациенту (nota bene: ежику!) придется полежать в отделении реанимации (для ежиков, блин!!!), а потом сможете его забирать". У меня, наверное, на лице было написано: "На хрена мне дома ежик-инвалид?!". Он спохватывается: "Но, может быть, это для вас обременительно и чересчур ответственно (е-мое!!!). Тогда вы можете оформить животное в приют (о-ля-ля!!!). Если же все-таки вы решите приютить его, понадобятся некоторые формальности…".

Понимаю, что ржать нельзя: немец грустный, как на похоронах фюрера. Гашу улыбку и спрашиваю: "Какие формальности?". "Договор об опеке (над ежиком, епрст!!!), - отвечает, а также характеристику из магистрата". Я уже еле сдерживаюсь, чтобы не закатиться. "Характеристику на животное?", - спрашиваю. И этот зоофил на полном серьезе отвечает: "Нет, характеристика в отношении вашей семьи, фройляйн. В документе должны содержаться сведения о том, не обвинялись ли вы или члены вашей семье в насилии над животными (изо всех сил гоню из головы образ Гельмута, грубо сожительствующего с ежиком!!!). Кроме того, магистрат должен подтвердить, имеете ли вы материальные и жилищные условия достаточные для опеки над животным (типа, не слишком ли мы бедны для ежика!!)».

У меня еще сил хватило сказать: мол, посоветуюсь с близкими, прежде чем пойти на такой ответственный шаг, как усыновление ежика. И спрашиваю: сколько я должна за операцию?

Ответ меня додавил. "О, нет, - говорит, - вы ничего не должны. У нас действует федеральная программа по спасению животных, пострадавших от людей". И дальше – оцени: "Наоборот, вы получите премию в сумме ста евро за своевременное обращение к нам. Вам отправят деньги почтовым переводом. Мы благодарны за вашу доброту. Данке шен, гутхерциг фройляйн, ауфвидерзеен!".

В общем, домой шла в полном угаре, смеяться уже сил не было...... читать дальше тут.