Михаил Булгаков почти точно предсказал дату своей смерти. Предсказал тогда, когда был на ногах и выглядел вполне здоровым человеком. Через 7 месяцев его не стало. Что это — предчувствие хорошего писателя или опыт хорошего врача? 

«Имей в виду, я буду очень тяжело умирать»

Медики говорят, остаться здоровым в той жизни, которую прожил Булгаков, в принципе сложно. Две войны, голод, эпидемии тифа и холеры. Да и наследственность тяжелая — отец Булгакова умер от той же болезни и в том же возрасте, что и Михаил Афанасьевич. Однако братья и сестры писателя прожили долгие жизни.

Эксперты документального сериала «Клинический случай» на канале «Доктор» попробовали ответить на вопрос, почему Михаилу Булгакову не помогли лучшие врачи того времени и смогли бы современные врачи вылечить писателя.

«Имей в виду, я буду очень тяжело умирать, дай мне клятву, что ты не отдашь меня в больницу, а я умру у тебя на руках», — сказал Булгаков жене в 1939 году. Елена Сергеевна просьбу выполнила. Писатель скончался дома, переживая страшные боли — даже прикосновения одежды и одеяла были мучительны. Диагноз — нефросклероз, прогрессирующее заболевание почек, осложненное артериальной гипертонией, то есть повышенным давлением. 

Сывороточная болезнь

Почечная недостаточность была у писателя с детства и, скорее всего, досталась ему в наследство от отца. В 1916 году Булгаков получил в Киеве диплом лекаря с отличием. Сначала работал военным врачом на фронте Первой мировой, «пилил ноги», так как самым распространенным солдатским диагнозом тогда была гангрена. 

После его послали в село Никольское земским доктором, то есть человеком, который лечит почти все — терапевт, хирург и акушер в одном лице. 

О работе в Никольском Булгаков напишет свои «Записки юного врача», в том числе о том, как лечил дифтерийный круп у крестьянских детей. Дифтерия — часто смертельная инфекционная болезнь, при которой дыхательные пути может перекрыть тонкая пленка. Круп не дает сделать вдох и убивает пациента, поэтому врачу в те годы приходилось отсасывать пленку специальной трубкой. При такой процедуре нередко заболевал и сам доктор — на счету дифтерии тысячи погибших при работе врачей. 

Булгаков лечил от крупа ребенка и понял, что, возможно, заразился. Он решил ввести себе противодифтерийную сыворотку. Она сильно отличалась от современной прививки — да, более или менее защищала от инфекции, но давала тяжелые побочные эффекты и могла вызвать сывороточную болезнь. Именно это и случилось с Булгаковым. У него начался кожный зуд, распухло лицо, он не мог ходить, постоянно находился в постели. И без того не очень крепкое здоровье пошатнулось. Чтобы облегчить боль, Булгаков выписал себе рецепт на морфий. Первая жена писателя покупала его в разных аптеках, чтобы не вызывать подозрений, а Булгаков колол себе его дважды в день. Зависимость от морфия он впоследствии смог побороть, а вот привычку к обезболиванию — нет. Она-то, возможно, и привела его к гибели. 

Мучительные головные боли

Во время Гражданской войны писатель снова работал на фронте и там перенес тиф. Выжил. Переехал в Москву. Там много и продуктивно работал. Все чаще писателя стали мучить невыносимые головные боли, которыми он впоследствии наградил героя «Мастера и Маргариты» Понтия Пилата: «Прокуратор был как каменный, потому что боялся качнуть пылающей адской болью головой.

Чтобы хоть как-то облегчить свое состояние, Булгаков пил много обезболивающих, по 4 порошка за раз. «Одна из причин, по которой у Булгакова прогрессировала болезнь почек, — нефротоксическое действие этих препаратов», — считает профессор Сеченовского университета Леонид Дворецкий. 

«Хроническая болезнь почек — это немой убийца», — говорит нефролог Михаил Швецов про болезнь Булгакова. — Очень долго пациент не испытывает никаких симптомов, ухудшения самочувствия». 

Но почечная недостаточность часто дает предрасположенность к гипертонии и инсультам. У писателя развилась самая тяжелая форма — злокачественная артериальная гипертензия, которая быстро дает осложнения на глаза, сердце и, опять же, почки. 

В 1939 году Булгаков постоянно шутил о своей смерти, говорил, что пишет последнюю пьесу, живет последний год и в квартире уже «покойником пахнет». При этом анализы у него были вполне хорошие. Дело в том, что подтвердить изменения в почках — нефросклероз — могло бы УЗИ, которое тогда еще не изобрели. Оно появится только через 2 года, а в широкую практику войдет еще позже. 

А вскоре писатель ослеп (его отец тоже ослеп перед смертью). Булгакова, к которому Иосиф Сталин имел особое, хоть и непростое отношение, лечили лучшие в СССР врачи, в том числе личный врач генсека профессор Виноградов. Писателя отправляют в санаторий в Барвиху — есть овощи и дышать воздухом. Зрение возвращается, но болезнь продолжает прогрессировать. Из санатория Булгаков вернулся разочарованным в терапевтах. Как врач он понимал, что лечение не сработало.

Помогла бы пересадка 

«Вполне адекватные времени рекомендации докторов, — комментирует назначения врачей профессор Сеченовского университета Болеслав Лихтерман. — Какие-то препараты мы применяем и сейчас. Просто тогда это было все, что могла предложить современная медицина».

С диагнозом, как у Булгакова, в те годы многие пациенты погибали в среднем за месяц. Он проживет полгода.

«Даже при высоком уровне образования врачей тогда они были бессильны, — считает главный трансплантолог Минздрава Сергей Готье. — Его болезнь была приговором. Более того, я думаю, Булгаков просто не дожил до рака».

Так что же могло спасти Булгакова? Готье считает, что как минимум заместительная почечная терапия, например, гемодиализ. Его изобретут через несколько лет после смерти Михаила Афанасьевича. «Помогла бы и трансплантация почки, — продолжил Готье. — Он бы встал в лист ожидания, дождался подходящего донора и мог бы 10 лет спокойно жить с новой почкой. Потом можно сделать новую пересадку. У нас есть пациенты, которые пережили 3 пересадки!»

Кстати, тема трансплантации тоже отразилась в творчестве Булгакова — ей занимался профессор Преображенский из «Собачьего сердца». В те годы это было скорее фантастикой, хотя первую попытку трансплантации в СССР провели при жизни писателя, в 1931 году, и он вероятно об этом опыте знал. 

Но если бы не мучительные головные боли Булгакова, не было бы и беспорядочного приема обезболивающих. «Все нестероидные анальгетики, если их принимать горстями от любой боли, приводят к почечной недостаточности, — отметил Сергей Готье. — Поэтому то, что они, например, сейчас есть в свободной продаже, — настоящая диверсия».

Медицинская карта больного

• Пациент: Михаил Булгаков
• Диагноз: гипертонический нефросклероз
• Дата рождения: 15 мая 1891
• Дата смерти: 10 марта 1940