Вперед в СССР

Евгения Письменная

Экономическая политика России все больше похожа на советскую и ее результат может оказаться таким же, утверждают экономисты Института Гайдара. Ничего подобного, возражают чиновники.

Обострение бюджетной ситуации — ключевая проблема экономической политики, говорится в ежегодном обзоре российской экономики Института Гайдара. Россия успешно прожила в 2010 г. с дефицитом бюджета, который за девять лет успела забыть. Катастрофы не произошло и власть поняла, что может жить при бюджетной экспансии, а это может в корне изменить экономическую политику, предостерегают они.

После дефолта 1998 г. правительство чутко относилось к бюджетным проблемам и добивалось балансирования бюджета во многом за счет роста цен на нефть. Это был не просто бюджет, а «символ посткоммунистической России и предмет консенсуса новой элиты», говорится в обзоре. Силы, которые настаивали на росте бюджетных расходов, не имели политического влияния.

Теперь ситуация изменилась: элита поняла, что она может получить доступ к гораздо большим средствам, чем дают производительность труда и благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура. В результате возник парадокс — дефицит бюджета при среднегодовой цене на нефть почти $80 за баррель и выше, хотя еще несколько лет назад $30 позволяли сводить федеральный бюджет с профицитом.

Формально все в порядке: уровень госдолга остается низким, страна имеет широкие возможности для заимствований — и в рублях, и в валюте, дефицит не очень велик по сравнению с развитыми странами — 3,5-4% ВВП. Но если исключить рентную составляющую, бюджетный дефицит оказывается 13% ВВП, говорится в обзоре. Это значит, что страна оказалась в исключительной зависимости от колебаний мировых цен на энергоресурсы — «от факторов, от России ни в коей мере не зависящих».

Цена кризиса

В период кризиса государство взяло на себя много дополнительных расходов: они выросли с 18,3% в 2008 г. до 22,7% в 2010 г., подсчитал Институт Гайдара. 1 июня правительство впервые за последние три года проиндексировало зарплаты федеральных бюджетников на 6,5%. Премьер Владимир Путин пообещал осенью еще раз проиндексировать зарплаты.

Ситуация сопоставима с началом 1980-х гг., указано в обзоре. Тогда советская система казалась исключительно устойчивой, экономика медленно, но росла (по 2-3% в год), госдолг был невысоким. Доходы от продажи энергоресурсов тратились на текущие потребности бюджета. В основном они шли на военные расходы, закупку продовольствия и товаров народного потребления, а также импорта оборудования для развития нефтегазового сектора.

Эта модель казалась устойчивой надолго, если не навсегда — советское руководство, основываясь на доступном ему историческом опыте, было уверено, что цены на нефть могут только расти. А когда они упали в 6 раз, пяти лет хватило для финансовой катастрофы. «Эти риски вполне реальны и в наше время», — говорится в обзоре.

Второй системный риск — инфляция. Она в России одна из самых высоких среди стран «двадцатки». После ее снижения в 2009 г. из-за кризиса индекс потребительских цен вновь начал расти и в 2010 г., на минимуме экономического роста, достиг 8,8%. А когда рецессия была преодолена, снова начал расти.

Первый зампред ЦБ Алексей Улюкаев обещает в первом полугодии удержать цены на уровне 5,2%.

Инфляция в России отличается от развитых стран. Там она является показателем оживления производства, у нас же приводит к повышению процентных ставок до двузначного уровня, а это ограничитель экономического роста, напоминают авторы обзора.

Третий риск — отток капитала, даже несмотря на то что наш фондовый рынок был одним из самых быстрорастущих в мире. В обзоре названы причины: неопределенность с развитием экономического кризиса плюс предстоящие выборы.

Часть расходуемых бюджетами всех уровней средств остается у чиновников, которые предпочитают помещать накопленное в безопасные места. Коррупция из микроэкономического феномена становится макроэкономическим, подчеркивается в обзоре. Коррупция убивает экономику — ее эффективность, конкурентоспособность и возможность серьезного роста, согласен бывший первый замминистра финансов и зампред ЦБ Олег Вьюгин.

Из-за роста импорта сокращается сальдо счета текущих операций, указывается в обзоре. Это реакция на рост социальных расходов бюджета, которые тратят на зарубежные товары. Повторение сценария 1999 г., когда повышение номинальных выплат населению обернулось ростом спроса на отечественные товары, возможно при радикальной девальвации рубля, говорится в обзоре. Это понимают в ЦБ: продолжение политики наращивания социальных расходов может привести к возникновению структурного дефицита счета текущих операций, на который почти невозможно повлиять через курс рубля, предостерегал Улюкаев.

Неумеренная бюджетная экспансия может стать фактором устойчивого роста спроса на импорт. А это значит, что появится двойной дефицит — бюджета и счета текущих операций платежного баланса, говорится в обзоре.

Обеспечение социальной стабильности приводит к росту налогов. Тенденция на увеличение фискальных мер началась в 2010 г. — повышены социальные отчисления и налогообложение нефтегазовой отрасли.

Если правительство продолжит наращивать бюджетные расходы, то страна опять попадет в капкан Советского Союза, говорится в обзоре.

Консервативная бюджетная политика стимулирует обновление, а мягкие бюджетные ограничения ослабляют текущие проблемы, но ведут к структурному кризису в будущем. «Советский Союз сделал выбор в пользу стимулов в середине 1980-х гг. — результат хорошо известен», — напоминают экономисты.

Бюджетная ситуация после кризиса стабилизируется, не согласен помощник президента Аркадий Дворкович, высокие цены на нефть принесли значительные краткосрочные выгоды: «Рисков бюджетного кризиса нет». Но он признал, что необходимо принимать решения по перераспределению налоговой нагрузки для стимулирования роста без ущерба для выполнения всех обязательств. Бюджет действительно с каждым годом все больше становится зависим от нефти, от многих расходов надо отказываться, согласен чиновник Минфина, но возврат к советским временам вряд ли возможен: «Мы принимаем меры для страховки: накапливаем резервный фонд и аккуратно работаем с программой госзаимствований». По словам замглавы департамента Минфина Петра Казакевича, к концу года резервный фонд удвоится — до 1,4 трлн руб., а к концу 2014 г. превысит 2,2 трлн руб. Дефицит бюджета финансируется благодаря внутренним госзаймам, а выход на внешние рынки Минфин не планирует из-за высоких цен на нефть, добавил он.

Модель экономического роста, основанная на сокращении бюджетных расходов, несовместима с задачами развития, категоричен чиновник Минэкономразвития: «Если мы хотим делать что-то серьезное в образовании и здравоохранении, надо повысить расходы и держать дефицит бюджета на уровне 2% ВВП еще хотя бы 10 лет». Дефицит — не угроза для экономической системы, уверен он. Неправильно убирать из бюджета ренту, надо ее использовать для развития несырьевой экономики, спорит замминистра экономического развития Андрей Клепач: «Мы и сейчас близки к бездефицитному бюджету. Тем не менее нужны новые правила использования рентных доходов — и не только в части нефтянки».

Документ

Полная версия обзора российской экономики Института Гайдара за 2010 г.

Скачать файл

Институт Гайдара на конкретном примере продемонстрировал известную политико-экономическую истину: неэффективность институтов управления проявляется в дефиците бюджета, говорит Вьюгин. Сначала в Советском Союзе, а потом в России дефицит покрывается хорошей нефтяной конъюнктурой и высокими доходами от нефти, согласен он: «Но как только нефтяное одеяло сдернули, неэффективность трансформировалась в кризис».

При действующей власти вряд ли можно поменять экономическую политику: повышение бюджетных расходов — это плата власти за коррупцию, считает Вьюгин. Приходится платить большинству населения за коррупцию и концентрацию богатства у узкой прослойки людей, которые не следуют законам и общечеловеческим правилам. Эта власть не способна поменять экономическую политику, уверен он.

Аналогии нынешней политики с Советским Союзом оправданны, полагает научный руководитель ВШЭ, бывший министр экономики Евгений Ясин, но есть одно кардинальное отличие: в стране рыночная экономика. Россия могла бы позволить себе поддерживать дефицит бюджета, но только в случае высокой деловой активности частного бизнеса, считает он: «Пока же деловая активность низкая и активная политика государственного стимулирования спроса может привести к кризису».

Видео

Крах СССР-2
Почему Россия не стала великой державой

 источник ://www.vedomosti.ru/