Небо рассыпалось на пыльные блики звезд, облака и темно-синие рваные раны, сквозь налипший на окно снег. Ему снова снилась зима.

 Он открыл глаза, встал, пару раз прошелся по комнате, стараясь не смотреть в зеркало, потом ушел на кухню. Сон, как и следовало ожидать, не принес облегчения, но от одной мысли, что из него получится обычный «страдалец», его тошнило. Ситуация вышла донельзя дурацкой и, как это всегда бывало, теперь не лезла из головы. Совесть – штука сволочная. У других, когда тебе нужно, ее нет, а вот тебя родного заест в любое время без предупреждения. Он готов был сделать что угодно, лишь бы все изменить, но… прошлое не вернешь, а чужая душа – потемки. Так что может быть, все к лучшему. А раз такая надежда существовала - значит, не все потеряно.

 На подоконнике уныло забулькал чайник, выпуская в холодный воздух клубы пара. В голове пронеслась мысль, что все-таки следует закрыть окно. На этот раз чай пах мятой и чем-то до жути горьким, похожим то ли на васаби, то ли на перец. Впрочем, на вкусе это не отражалось никак. Он снова посмотрел в окно. Та же картина предстала перед ним с нового ракурса: теперь сквозь облака проглядывал болезненно-желтый кусок луны, да черные ветки упрямо цеплялись за нависшую над миром ночь.

 Боль все не проходила. Он уже думал добрести до лекарства, когда в дверь постучали. Ему не нравились звонки, даже самые мелодичные, поэтому звонить в его дом было бесполезно. На пороге стоял невысокий человек в промокшем сером пальто. Выбившаяся из-под шляпы кудрявая прядь закрывала левый глаз. Изрядно потрепанный портфель, из кармана которого виднелся уголок блокнота, осторожно сняли со столика рядом с дверью. Когда та открылась, из него послышался странный шум.

 Хозяин дома, если конечно это был его дом, улыбнулся и отступил вглубь коридора, пропуская гостя. И пока второй снимал уличную одежду, на столе появилась еще одна чашка. Тот, к кому пришли, не любил казаться негостеприимным. Тихо скрипнул стул. Это хозяин дома занял свое место за столом у окна. Через минуту к нему присоединился пришедший. Теперь на нем была самая обычная серая рубашка и черные брюки.

 Они долго молчали, изредка потягивая чай, и все чаще глядя в окно. Один высматривал на земле следы, ведущие к его дому, прекрасно зная, что не увидит их. Второй же пытался найти общее в погоде и человеке, сидящем напротив него. А в кухне росла тишина. Она выглядывала из углов, выползала из темноты под шкафчиками и бросалась наутек, напуганная случайным стуком чашки, поставленной на стол, или тихим вздохом одного из людей. Она следила за ними тысячами глаз, невидимая и бесшумная. Ей хотелось знать…

 - Значит, на этот раз ты решил так? – наконец, задумчиво произнес гость. У него был глубокий голос, абсолютно лишенный эмоций. – Жаль. Как думаешь, он выжил?

- Да. – ответ прозвучал спокойно и обдуманно, хотя сам говоривший не был уверен. Но он тоже умел скрывать свои чувства.

- Жестоко ты с ним… поигрался. – по лицу гостя скользнула усмешка.

- Я не играл.

- Жаль… - Чашка опустилась на стол. Теперь – пустая. – Куда отправишься теперь?

- Никуда… - второй голос теперь тоже стал бесцветным. В закрытые на миг глаза снова оскалилась боль, и это не осталось незамеченным.

- Времени мало. – в этом голосе прозвучала нотка сожаления – Хочешь попробовать исправить?

- Не знаю. Просто устал.

Гость снова усмехнулся. Ему было на руку все происходящее. Его собеседник колебался. И, хотя по его лицу действительно была видна усталость, настоящая причина его решения была другой. Да, он умел владеть собой, но сил что-то скрывать уже не оставалось.

 Еще какое-то время царила тишина. Потом гость встал и ушел в коридор, чтобы вскоре вернуться с портфелем в руке. Его чашка теперь переместилась на столешницу у подоконника, освободив на столе место для портфеля. Человек снова бросил взгляд на хозяина дома.

- Правила, полагаю, ты не забыл. Или напомнить?

В ответ ему лишь покачали головой.

- Вот и замечательно.

На стол лег лист бумаги. Тишина тут же всколыхнулась, стараясь рассмотреть мелкие строчки. За листом на свет извлекли ручку и небольшой синий камень на черном кожаном ремешке.

- Советую еще раз перечитать. Там несколько изменений, относительно формы.

- Да, я знаю. Я видел. Если со вчерашнего дня ничего не изменилось, я знаю все новости. – На сей раз, гость был удивлен.

- Вы снова и снова преподносите сюрпризы.

Хозяин дома пожал плечами.

- Информация нынче ценнее воздуха, а воздух, знаете ли, необходим.

- С этим не поспоришь.

Тишина упрямо следила за тем, как хозяин дома заполнял бумаги, все больше удивляясь, что ему не пришлось ставить свою подпись. Впрочем, тишине так и не удалось разглядеть, что написано на листе. Человек в серой рубашке встал, убрал в портфель готовый документ, ручку, и ушел в коридор. За ним встал и его собеседник. На какое-то мгновенье в глазах потемнело, он едва успел удержаться за край стола, сохраняя равновесие.

 Гость был уже собран и ждал у входной двери. Волосы теперь были тщательно убраны под шляпу, портфель закрыт, только, как и раньше, выглядывал из кармана уголок блокнота. Хозяин дома открыл дверь, выпуская бывшего собеседника в предрассветный холод.

- И не надоело тебе играть в дьявола?

Спросил он, когда человек в сером пальто переступил порог его дома. Тот улыбнулся.

- В бога. – поправил он, делая многозначительный вид. – Разница огромна.

- Как сказать…- тихо произнес первый, смотря в тяжелый утренний туман. – Как сказать…

 В синем камне, так и оставшемся на кухонном столе, из пузырьков формировались два символа, чье значение тишина то ли давно забыла, то ли не знала никогда. А человек, вернувшись в дом, вылил остатки чая в раковину и снова сел у окна.

Теперь он не сомневался в своем выборе.