Интересно, тот факт, что я пишу что-то здесь - это показатель того, как мне плохо?
p.s.прошу никого не комментировать данное сообщение.
p.s. Let it be...

Dear nikita, my congradulations with your...короче, мои поздравления с твоими просветлениями. Буду писать по-английски, все равно не поймешь. Потому что у тебя реакции на изменения вокруг тебя как у 6-летнего ребенка - убежать куда-то далеко вглубь себя и спрятаться в барханах подсознания.
А ребенок с таким поведением по определению не может понять даже нескольких подряд сказанных слов на иностранном языке. И имеет шанс не понять то, что написано выше и ниже.
У тебя нет шансов выжить в этом современном мире, потому что он слишком жесток. Увы. Время романтиков закончилось уже тогда, когда Каин убил Авеля (или когда питекантроп с дубиной убил другого пикантропа, который, затаив дыхание, смотрел на малиновый закат и мечтал о светлом будущем, зажарил его на костре и съел).
Ты слишком романтичен, и тебе здесь не место. Но раз ты уж здесь родился, значит это зачем-то нужно.
И, конечно же, не обольщайся. Ты никогда не жил ради себя. Ну за очень редким исключением, но их время уже прошло.
Прощай, мой сосед по сознанию. Я ухожу в неоплачиваемый отпуск.
И на последок совет: не надейся, что завтра будет лучше чем сегодня. Это просто глупо.
Хотя я, конечно, знаю, что ты не воспримешь всерьез это правило.
НУ И ДУРАК.
Все. До свидания.
Я ушел.
P.S. Черт, как голова-то раскалывается...
Strawberry fields...nothing is real...

Холодная постель....смешно. Она не теплая и не холодная. Она никакая. То, какой она мне будет казаться, зависит только от моего состояния. И если мне плохо, никто мне не докажет, что постель теплая. Она холодная. Мертвая и словно покрыта тонким слоем намерзшей жидкости.
Нет, не водой. Вода по определению несет в себе надежду, жизнь. Здесь все совершенно по-иному. Хотя...разве что это вода из реки под названием Стикс(если она существует)...возможно. Есть некоторая верноятность.
Отличная от нуля, естественно.
P.s. Strawberry fields forewer...

Привет, Дружище Кряк! Как ты? Все у тебя хорошо? А как жена? Шучу,шучу. я же прекрасно помню, как ты закапывал ее труп в землю в холмах, после того как задушил капроновым чулком.
А вот у меня все далеко не так безоблачно. Я схожу с ума. И в последнее время все стремительней и стремительней.
Интересно,а где приятнее всего сходить с ума? Дома или на улице? В постели или на станции подземки? В толпе или в одиночку на природе?
Очередной вопрос без ответа. В самом деле, не пойду же я в сумашедший дом опрашивать живущих там: "А где вы сошли с ума? А вам это было приятно и интересно?".
Нет.
Бред.
Наверное ты спросишь, почему я схожу с ума? Здесь масса самых разных факторов. Но это не для письмопереписки. Это личное. С глазу на глаз.С левого на правый, с правого на левый и обратно.
Никогда не умел писать письма, да и по-видимому не научусь. А вот ты умеешь...или делаешь вид, что умеешь. Во всяком случае твои письма написаны превосходным языком. Языком ярко-фиолетового цвета, которым ты держишь ручку своей дочери, которая пишет за тебя письма. Как ты умудряешься содержать его(язык) в таком хорошем,добротном состоянии на протяжении стольких лет? Напиши мне об этом, пожалуйста.
Но что-то давно от тебя ничего не слышно. Ты там не умер еще? Очень надеюсь, что это не так, потому что ты часть меня, также как и я часть твоего сознания. Если ты умрешь, что получится? умрешь ты, умру я в твоей голове, умрешь ты в моей, снова умру я, снова умрешь ты в моей годове...и так далее и до бесконечности.
Стоп.
Если мы будем умирать вечно и никогда так до конца и не умрем, не будет это значить то же самое, что и жить вечно?
То есть для того, чтобы мы оба жили вечно надо убить одного из нас.
Да, и подумай над таким вопросом: если во Вселенной сдвинуть что-то с первоначальной точки и не дать чему-то другому сдвинуться для удержания Вселенского баланса, умрет ли все живое на планете Земля?
Обратный адрес не пишу, ты должен сам догадаться, где я сейчас.
А иначе если я его напишу, как ты понимаешь, теряется весь смысл нашей переписки.
Жду твоего ответного письма, Дружище Кряк.

С наилучшими пожеланиями, Никита

Когда причиняешь любимому человеку боль, тебя гораздо сильнее бьет в ответ.как будто этот поток боли отражается от бесчисленных зеркал души бесконечно родного и дорогого тебе человека.в такие моменты не хочется абсолютно ничего; полнейшая апатия. Встать с кровати или дивана, куда прилег в эту тяжелую минуту становится практически невозможным. В голову моментально просачиваются сотни потусторонних звуков, большая часть которых не существует на самом деле, они существуют лишь в твоей собственной голове. В сознании проносятся сотни образов...зачастую никак не связанные с болью.
Единственная осознанная мысль в голове - "Нет...нет...нет!!! Я не хочу чтобы ей было больно!!".
Ты сворачиваешься калачиком, сжимаешься в клубок, словно вновь попал в материнскую утробу.
Закрываешь глаза и в бессилье сжимаешь голову руками.
Хочешь убежать далеко-далеко, на самый край Земли от своей совести. Она преследует тебя не хуже специально обученной овчарки из отрядов специального назначения МВД. Чуть-чуть отвлекся, и она уже с наслаждением вгрызается в твою ментальную проекцию, которую с натяжкой можно назвать душой.с большой натяжкой.
Можно как-то выйти из этого состояния? Да...но это очень и очень сложно.
Для этого необходимо чтобы тебя простили и любимая и ты сам. С первым пунктом проще, потому что это зависит не от тебя, а от нее...зависит от того насколько она любит тебя.
С тем, чтобы простить себя самому, сложнее. Вот у меня это получается с трудом, а иногда и вовсе не получается...но это, наверное, у каждого по-разному, зависит от личных качеств.
Короче, если ты человек честный(ну или почти) это почти невозможно. Так что иногда легче убиться, чтобы не страдать самому и не причинять страдания своей родной и милой.
P.s. Чаще всего останавливает осознание того, что своим уходом ты причинишь ей несоизмеримо больше боли и страданий.

Все мрачное и ужасное всегда случается внезапно. 20 марта 1995 года - вроде бы обычный день последнего десятилетия ХХ века.Но обычным он был до 8 часов утра. А после 8 Япония стала другой. После такой катастрофы, как произошла в этот день в Токийском метро, иначе и быть не могло. Атака беззащитных людей отравляющим газом зарином. 12 погибших, 3799 раненых и госпитализированных - это был шок для всего японского народа. Жертв могло быть меньше, но, как оказалось спасательные службы Японии не были готовы к этому теракту. Спустя несколько лет после этого события писатель по фамилии Мураками решил написать книгу, анализирующую произошедшие события. Он с его редакционной командой в течение года искал тех, кто пострадал от зариновой атаки,чтобы взять у них интервью. Таковых нашлось около 120 человек, согласилась дать интервью лишь половина из них. Я удивлен, что кто-то вообще пошел на подобный шаг после всего пережитого. Шестьдесят интервью. Шестьдесят жизней, направленных сектой "Аум Синрикё" совсем по другому пути. Шестьдесят покалеченных судеб. После 15-го интервью я не смог читать дальше. Горе, пережитое этими обычными людьми, просачивалось сквозь жидкокристаллический экран монитора в мое сознание и возвращалось в реальный мир в виде тяжелых слез. Нет, те, кто все это устроил - неорелигиозная секта "Аум Синрикё" и ее духовный лидер Сёко Асахара, - не люди. Они просто звери. Странно, очень странно, что японское правительство его до сих пор не повесило, хотя он сидит в камере смертников уже не первый год.Человек не мог сказать такое:"Массовое убийство — это прекрасно. Мудрые люди увидят, что души убитых и убийц от этого только выигрывают".Это слова Асахары. Честно говоря, в голове не укладывается, как с ним мог встречаться и разговаривать такой человек как Алексий II. Вообще непонятно. В своей книге Харуки Мураками сравнивает террористов с жаббервогами - существами, которые живут под Токио, прорыв системы тоннелей глубоко под землей. Разумеется, он их сам выдумал. Еще в более ранней книжке, написанной до атаки. Фактически, фанатики, разорвавшие пакеты с зарином - те же жаббервоги, питающиеся слегка подсгнившим мясом людей. Они одинаково непохожи на людей. Секта "Аум Синрикё" пыталась протестовать против сложившейся системы. И вы видите, к чему это привело. Для любой борьбы с любой системой надо выбирать методы, направленные против самой системы, а не против людей, которые к этому ничуть не относятся. p.s.это страшная книга.лучше не читайте ее.

Настроение сейчас - глубокий сплин

 

Говорят, самое ужасное в жизни - это быть одному. Существовать одному, без людей, которые могут помочь тебе в трудный момент. Вечно пребывать в своем маленьком мирке, не высовывая носа в мир внешний.
Нет. Самая ужасная ситуация – когда люди, которых ты считаешь друзьями или более, есть, но они находятся не рядом с тобой в тот момент, когда они очень тебе нужны.
В такие моменты гораздо хуже, чем просто в моменты одиночества, потому что есть с чем сравнивать это состояние – ведь совсем недавно ты был рядом с теми, кто тебе дорог и близок, а теперь ты один, тебе не с кем поделиться твоими переживаниями и тревогами, тебе некому поплакаться.
В такие моменты хочется прокричать «Мне пло-о-о-о-охо!!!!!!», но ты этого не делаешь. Потому что понимаешь, что бесполезно. Все равно никто тебя не услышит.



 

 

"Только бессердечные люди заставляют висеть свои вещи в шкафу"

Ночь. До рассвета еще несколько часов, и в доме все по-прежнему тихо. Как на кладбище. Хотя нет, сколько раз я ни был на кладбище, настоящей тишины ни разу не было. Либо постоянный надоедливый лай собак, либо разговоры людей. А иной раз так хочется побыть одному, там, в абсолютной тишине! Мне иногда кажется, что уровень шума вокруг обратно пропорционален количеству мыслей в голове. Конечно, если этот шум не стал привычным и не перестал надоедать.
Итак, на дворе стояла тихая февральская ночь.Хотя "стояла" здесь,наверное,не подходит. Скорее она висела в воздухе. Музыка в моем плеере играла настолько тихо, что совсем не мешала мыслям, струящимся широким потоком в моей бедной голове.
Как всегда, я думал о судьбе отдельных людей в Истории.
Как-то внезапно и сумбурно вспомнилась фраза про вещи, оставленные в шкафу.
Интересно, а у великих людей были такие вещи в шкафу? Вещи, которые были обречены на мгоголетнее прозябание в шкафу?
Фонарь опять мигнул и помешал думать, но я постарался не обращать на него внимания.
Ведь, возможно, был свой любимый спортивный костюм у Брежнева,или мексиканская шляпа с огромными полями у Хрущева? Ведь эти вещи тогда бы лежали в шкафу, и эти люди вспоминали о них и с сожалением вздыхали, потому что надеть на себя ту же шляпу у Хрущева не было никакой возможности. Просто не поняли бы его.
Вот так же бывает и у людей. Ты можешь любить человека, безумно скучать по нему, скучать до кровавых слез, размазанных по щекам, и в то же время осознавать, что никогда больше с ним не встретишься из-за каких-нибудь обстоятельств.
На мой взгляд, самое тяжелое в процессе изложения своих мыслей "на бумагу" - то, что думается гораздо быстрее, чем ты печатаешь или строчишь на листе бумаги.
Пока записываешь одну мысль, думаешь, как ее лучше оформить, в голове слонопотамом проскакивает еще что-то, но ты усиленно делаешь вид, что ничего не заметил, потому что нужно завершить первую мыслю.
И за это время тот самый слонопотам улепетывает в неизвестном направлении. Обидно очень.
Поэтому у меня третья по списку мечта - достать где-нибудь прибор, который синхронно передает твои мысли в печатном варианте на какой-нибудь носитель. Тогда бы мне не приходилось бы бегать за стаями этих непонятно-любопытных зверьков у меня в голове.

Все эти мысли пронеслись у меня в голове за считанные секунды. Пронеслись в тот момент, когда я был уже на границе сна и яви, когда уже непонятно, в иллюзорном ты находишься мире или в ремльном.
И фонарь в такие моменты уже воспринимается по-другому - не как то,что мешает думать, а как то,что помогает тебе уйти из этого дурацкого "реального" мира туда, где еще не все решили за тебя до твоего рождения, где те, с кем ты хочешь быть рядом, находятся так близко, что временами ваши фронтальные проекции на ось вращения совпадают.
Поэтому я зачем-то в очередной раз желаю спокойной ночи этому постоянно мерцающему неисправному чудику за окном.
P.s. to The Wind-Up Bird
(на утро): предъявлять себе самому претензии по поводу орфографии и стиля написания бесполезно, так как мне, как и тебе, все равно.
Я, как и ты, одинаково к этому относимся,то есть относимся просто-напросто пофигично.

Каждый раз, читая то, что создали профессиональные и не очень писатели, на меня накатывает тоска. Накатывает из-за одновременно желания научиться излагать мысли так красочно и интересно как они и невозможности этого. Почему, почему при раздаче талантов меня обделили именно в этом? Непонятно. Ведь самое паршивое, когда на уровнях под- и сверхсоздания полно мыслей, которые требуют, просто кричат во весь голос: "Выпусти нас на волю! Мы хотим быть изложены на бумагу!"
А чем я могу им помочь?
Почти ничем. Я просто-напросто неспособен описать простейшие вещи красиво - например, рассказать, как величественно и тихо падает снег в лениво струящемся свете фонаря молчаливой зимней ночью.Не могу и все! Нормальный писатель на эту тему смог бы написать целый рассказ с миллионами эпитетов, метафор, летот и гипербол.
Ведь в голове сотни мыслей...я хочу ими поделиться с окружающим миром! Нет, не с людьми, мне это абсолютно не нужно.
А, например, с ветром, который, возможно, в ответ одобрительно зашуршит мне, с огромной луной, прибитой к необъятному небу. Наконец, с тем,кого я вижу уже много лет и мысленно здороваюсь,проходя мимо него, - с неразговорчивым фонарем у моей калитки. В последнее время он стал издеваться над обитателями нашей улице и внезапно гаснуть по ночам. Так непривычно засыпать в комнате, погруженной в абсолютную темноту!
Но, может быть,это и хорошо, что лишь еденицы могут так прекрасно и незабываемо описывать то, что мы видем каждый день, чему не придаем особого значения? Что миллиардам, в том числе и мне самому, это недоступно?
Представляете, что было бы, если бы все люди в один прекрасный момент научились бы творить как О.Генри и Э.Хемингуэй, как Джордж Оруэлл и Айзек Азимов, как Харуки Мураками и Достоевский?
Литературы как вид искусства бы вообще перестала существовать. Ведь не считается же творением искусства объявление о пролдажи квартиры или машины в газете?!
Постепенно бы люди перестали бы писать романы и повести, остались бы лишь короткие заметки на полях какого-нибудь толстого справочника для домохозяек.
Но в повседневной жизни бы многое изменилось. Представьте себе, например, научный доклад на какую-нибудь нелитературную тему, подготовленный Кингом! Или расписка на 20 волейбольных, выданная Пелевиным...фарс и бред, не правда ли? И не знаю, смог бы я существовать в подобном мъре.
К сожалению,п исать красиво могут немногие...жаль,что я не вхожу в их число.
Когда-нибудь я погибну из-за этого. Из-за того, что не могу так изложить свои беспокойные и странные мысли,чтобы это было достойно и понравилось и мне, и другим.
Наверное то,что я стал писать здесь, помогает мне продолжать жить, потому что несмотря на неопытность и нелитературность излагаемых мною мыслей, это помогает мне освободить их и выпустить наконец из своей больной головы.

Мальчик тихо сидел. Сидел и размышлял над устройством этого мира. Впрочем, это не важно. Важна та комната, в которой мальчик сидел. Это была ничем не примечательная комната. Бесцветно-серые стены, крошечные окна, которые были занавешаны серыми от пыли занавесками, дверь, которая по цвету ничуть не отличалась от занавесок. И все было бы так серо,спокойно и безмятежно,если бы не одно "но". Мальчик уже давно заметил, что стены сходятся. Медленно и неотвратимо. Кажется,скорость их сближения с каждым днем становится все больше и больше, подумал мальчик. Потому что он с каждым днем все дальше и дальше погружался в свои размышления, и все сильнее и сильнее осознавал иллюзорность реального мира и все больше и больше убеждался, что зачастую внутренний мир человека бывает куда реальнее, чем внешний.
Время от времени к нему приходила девочка, и в такие моменты стены почему-то из серого перекрашивались то в зеленый, то в красный, то в синий. А еще стены, найдя свой цвет,замедляли свое движение к центру комнаты, где сидел мальчик, а иной раз и вовсе исчезали. Но только тогда, когда приходила та девочка. Стоило ей уйти - и все продолжалось опять. Стены вновь выцветали,будто в одну секунду проходили жизненный путь длинной в миллион лет...на окнах вновь появлялись занавески, не пропускавшие солнечных лучей. И мальчик вновь пропадал в водовороте собственных мыслей...и молча ждал, когда сойдутся стены....

p.s.Это было написано полтора месяца назад. Это один из взглядов на мой внутренний мир. С тех пор ничего не изменилось. Только комната уменьшилась в размерах,а чувство безнадежности наоборот - пропорционально увеличилось.
Мне уже стало немного интересно, что же будет в конце.
Но все же,где-то в глубине души, я надеюсь, что девочка вернется и я снова увижу, как стены исчезнут.
Очень хочется в это верить...

Настроение сейчас - настроение? какое к черту настроение?

24 февраля. 2-04.
Проснувшись в холодном поту, не сразу удается сориентироваться в пространстве.я начинаю метаться взглядом по комнате, ища что-то знакомое, пытаясь уцепиться за каждую знакомую деталь интерьера, словно за надувной спасательный круг. Шумно и часто дышу, пытаясь заглотнуть как можно больше воздуха.
Про запас.
Через пару минут наваждение проходит. Осознание того, что я все еще живу как всегда приходит издевательски медленно, словно там, наверху, немного посомневались, но все-таки сказали «живи еще пока».
Я вновь пытаюсь уснуть, но Бог в очередной раз назначил мне сеанс бессонницы, чтобы я мог подумать о том, что меня так мучает. Беспорядочно мерцающий фонарь за окном лишь помогает Ему в Его божественных начинаниях.
С недавних пор я начал задумываться о том, какую опасность представляют книги. Обычные книги. Твердый переплет, несколько сотен страниц. И вроде бы больше ничего.
Но это лишь на первый взгляд. Посмотрев на нее внимательнее, можно заметить кроме этих пожелтевших листов с аккуратными строчками текста внутренний мир писателя, его переживания, переживания героев этого мирка, их мысли и поступки.
Проникая во внутренний мир книги, наше сознание незаметно для нас самих перестраивается под сюжет этой книги, мы фактически начинаем жить в том маленьком уютном мирке, который описывает творец сего произведения.
В этот момент главная опасность – не остаться в том мире НАВСЕГДА. Это может совершить каждый, даже тот, кто силен духом. Ведь на каждый замок можно найти ключ.
Можно ли как-то помочь человеку, который попал в такую ситуацию?
Хотел бы я знать, как это сделать.
Ведь это наверняка так больно, когда твой самый близкий человек таким нелепым образом уходит в тот мир, наплевав на тебя и забыв навсегда. И ты мучаешься, потому что не в силах ни вернуть, ни забыть его.
Фонарь за окном моргает и гаснет. Может, таким образом мне хотят намекнуть, что я захожу в своих мыслях слишком далеко. Но мне все равно.
Внезапно я чувствую, что не могу больше думать на эту тему. Лучше уж забыться в объятиях старины-морфея.
Спокойной ночи, беспокойный уличный фонарь.

Этот дневник не претендует ни на то, чтобы быть лучшим, ни на то, чтобы быть последним.Он вообще ни на что не претендует.Просто в какой-то момент я почувствовал, что если не буду куда-нибудь выписывать свои мысли, то сойду с ума.
Мне все равно, будет ли его кто-нибудь читать или нет.Я веду его лишь для себя самого.