Двадцать пятого числа последнего месяца сорок седьмого года он отправился гулять на площадь - позади ревел закат. Небо нависало над его головой чернильным пятном, свинцовым колоколом, оно прижимало его к земле и казалось, что нигде не найти выхода. Город, этот запыленный снегом город, был голоден, как шакал, и единственным, что он не посмел бы сожрать, было сердце, закаленное войной.
Когда ветром сорвало с петель дверь и с полок посыпались разноцветные блюдца, он знал, что никогда не вернется домой.