Поездка в Карелию началась с изучения маршрута. Въехать можно со стороны Питера. Если вы там ничего не потеряли и все видели, можно через Олонец, по восточному берегу Ладоги до Сортавалы.


Прочувствовав красоты западной Карелии, можно через Питкяранту и Пряжу проехать в Петрозаводск на Онежское озеро.

Возвращаться можно через Кварциты податься на восток, и паромом пересечь канал, соединяющий Онегу, и Ладогу, проехать через Вологду. Можно держаться запада , свернуть на Олонец и спуститься домой. Можно прямо от Петрозаводска через Пряжу до Олонца. Это самая хорошая мурманская дорога в Карелии. Ездил бы и ездил. Машин нет, дорога гладкая. Но это исключение.

Проблема поезди в Карелию, как оказалось, была именно в дорогах, точнее в их состоянии.
Мы выбрали маршрут, к сожалению, не зная этого.

Самая приличная дорога была через Великий Новгород до Паши, что находится за Волховской ГЭС. Потом началась «стиральная доска» с колдобинами.

Правда, на въезде в Карелию лежит кусок, длинною около трех километров, изумительного, широкого шоссе. Когда мы увидели его, после тряски на колдобинах, был тихий шок.

Муж вцепился в руль как гонщик ралли. Счастье было недолгим. Началась дорога, которую язык не повернется так назвать, по изумительным местам западной Карелии. Пашина «стиральная доска» нам уже казалась идеалом. Мужа, вцепившегося в руль и резво объезжающего колдобины, было жалко.
Спасало его и нас то, что мы часто останавливались, чтобы посмотреть на высокие стройные сосны, на сверкающую белую подстилку мха под ними, пособирать прямо в рот черники, земляники, опешить от обилия грибов, растущих прямо на дороге и обочине.
Лисички, подберезовики, сыроежки, белые. Эх, нам бы в Подмосковье эту красоту!

Ладога встретила шумящим прибоем и чистым пляжем. Какое это озеро - это море!




Дальше дорога вдоль Ладоги была похожа на горный серпантин, привычно уже для нас изъеденный колдобинами и узкими ямами поперек пути, на которых машина подпрыгивала, а мы вместе с ней. Мужа было жалко: машин ни впереди, ни сзади на километр нет, хочется ехать быстро, а дорога не позволяет.

Кстати, на всё пути по обочинам видели огромное количество брошенных покрышек, особенно в Карелии. Впрочем, теперь, после знакомства с местными дорогами, не удивляемся.

Немного о погоде.

Туда мы везли жару, как на прицепе. Обратно тащили от Новгорода дождь, причем очень сильный ливень, и до самой Москвы.
В Карелии погода неустойчивая и переменчивая. Солнце жаркое и редко появляющееся, наверное поэтому уходить с небосвода не торопилось. Часов в одиннадцать вечера было светло как днем. Как только оно скрывалось за облаками, становилось значительно холоднее и тоскливее.



Природа.
Природа западной и восточной Карелии сильно отличается. Западная часть очень напоминает Прибалтику. Восточная часть - более равнинная и леса смешанные. Названия населенных пунктов и озер тоже различаются. На западе можно встретить трудно выговариваемые для нас слова, такие, например, как, Ухмалахти или Хаутаваара. На востоке - Матросы, Соломенное, Царевичи.

Сортавала, что на северной стороне Ладожского озера, представляет собой чистый маленький город со своеобразной, в немецком стиле, архитектурой. Так же много деревянных домов, построенных в традициях русского севера и, конечно, панели « советского стиля». Жизнь течет в городе по синусоиде. Будни тихие и неторопливые. С пятницы и до понедельника жизнь бьет ключом, гостиницы заполняются под завязку финскими горячими парнями и девушками. Мы уезжали в субботу утром, так что нам повезло увидеть только начало финского разгула.

Валаам.
В день поездки на Валаам заморосил дождь. Хорошо, что не было шторма на озере, только покачало минут сорок на волнах нашу ракету. Оказывается местных монахов на Валааме не так уж и много. Монастырь используется больше как место для поломничества. В основном остров заполнен туристами. Туристический бизнес работает как часы. Просмотр садов, действующих храмов, для чего предусмотрена даже выдача юбок и платков женщинам, прослушивание великолепного храмового песнопения минут пятнадцать. Поездка по воде на противоположный конец острова в скит, где водят по горам и кормят обедом. Обед постный - грибной суп, макароны с форелью, которую выращивают тут же на острове и чай с пряниками. Мужчин моих было жалко. Уехали голодными. Отъелись в Сортавале, благо кормили нас в кафе «Релакс» вкусно и недорого.

Следующий день мы провели на мраморных карьерах, а перед этим по пути заехали на Рускеальские водопады. Поразила черная вода и пена, не исчезающая даже в тихих заводях.
Потом, ради любопытства, решили проехать к российско-финской границе, которая была недалеко. Как не посетить! На границе стояли, дожидаясь своей очереди, финские грузовики с нашим, российским лесом, а на маленьком рыночке торговали вездесущим китайским ширпотребом.

Утром мы отправились в Петрозаводск, через Питкяранту и Пряжу. Вдоль направления, которое трудно назвать трассой, располагается огромное количество озер, под общим названием ламбушки. В Карелии более 60000 озер, имена собственные имеют не все. Остальные, безымянные -ламбушки. Грибы росли не просто вдоль дороги, а прямо на дороге - лисички, боровички. Так и хотелось взять машину на руки и пронести ее над колдобинами и грибами.

Всю дорогу порывалась приглядеть себе местечко под домик. Не спорю, есть и в Подмосковье, особенно в большом, места красивые. Только чувство покоя и убаюканности, завороженности и благодати, наполняющей все естество, возникло именно здесь, в Карелии. Тут не надо копаться в огороде, вниз головой, а вверх сами знаете чем. Рыба, ягоды, грибы, почти неисчезающее солнце и чистейшая вода - что еще надо для счастья? Мои порывы разбивались о материальность, которая накрыла меня вместе с конформистскими аргументами моих дорогих мужчин.

Пряжа. Слово-то какое. Поди докопайся до происхождения. Пряжинский район - сплошные сосны и ели вперемежку с карельскими березами, камнями и водой. Карельские леса аборигены называют тайгой. Пока ехали прослушали новости о том, что из карельской тайги вышла москвичка, отправившаяся за грибами восемь дней назад. Сорок километров, если по прямой отмерять, пропахала, бедная. Ее местная печать в рекордсменки записала. Что ни говори, а приятно стало за землячку.

Чем ближе к Петрозаводску, тем дороги стали лучше, машин больше, а пейзаж все роднее. Пролысины, поля и высокие дома.
Петр распланировал город по подобию Петербурга - квадратиками, расположившимися вдоль Онежского озера. Набережная - самая красивая часть города, вся в граните. Чисто, уютно, знакомо. Через город мы только проскакивали, путешествуя по интересным местам Заонежья, ну и еще питались. Причем выбрали место, ностальгически соблазнившись названием - Ленобщепит.
Приятно удивила чистота, уют и хорошая кухня. Любопытное объявление, почему-то расположенное на самой отдаленной двери, за мойкой, меня очень развеселило. Дословный текст такой: «Уважаемые студенты! Категорически запрещается использовать столы для занятий и бесед».

Как оказалось, рядом находится Университет. Преподавателей в этом заведении любят больше - обслуживают без очереди, о чем гласило другое объявление на входной двери. К нашей радости, в июле ни студентов, ни преподавателей обнаружено в кафе не было. Мы были в гордом одиночестве.

Жили мы не в городе, а далеко за городом, на берегу Сямозера.

Кстати, карельское название, содержащее в себе слово «озеро», еще не гарантия того, что там действительно будет озеро. Так вообще может не быть водных источников. А название с «озером» будет. Вот такие чудеса в Карелии.

Сямозеро.
Оно расположено где-то посередине между Ладожским и Онежским озерами. Оно значительно меньше их, но достаточно большое, чтобы потерять свои берега на горизонте. Чистые пляжи красноватого песка чередуются с затонами, заросшими водяной травой. По берегу как заклепки торчат низенькие баньки с выходами к воде. На длинных узких причалах громоздятся рядком чайки. Рыба ловит мошек, птицы ловят рыбу. Интересное впечатление было, когда посреди глади озера на еле видном камне , сменяя друг друга несли вахту чайки, в предвкушении сытного обеда. Создавалось впечатление, что они стоят на воде. Местные используют для ловли рыбы сети. Мы гордо ловили с лодки на новенький спиннинг, случайно купленный вместо удочки. Одного сидения на озере хватило до конца поездки. Как оказалось, мы не рыбаки, а грибники. Приятнее ходить, а не сидеть. Но погордиться все- таки получилось: сыну дали подержать удочку, пока распутывали леску на спиннинге мужа, он от нечего делать решил поднять удилище и вытащил рыбку. На общем совете решили ее, глупенькую, отпустить. Это не помешало потом, с довольным мурчанием, есть жаренную в сметане рыбешку, выловленную нашими друзьями.

Земляника росла прямо на пригорке около дома, грибы можно было насобирать чуть отойдя от него в лесочек. Тут же жили зайцы, одного мы видели. Как рассказывал хозяин, водились лисы и волки. Где-то бродил медведь. Видела ползущую под строительные носилки гадюку. После этой растревожившей встречи, ходила, зорко всматриваясь в тропинку и в сапогах даже «до ветру».
Полюбила сидеть на бережку в позе васнецовской Аленушки и смотреть, смотреть на изумительно изменчивый небосвод, на водную гладь, с расходящимися кругами рыбьих разговоров, на озерные острова, теряющиеся в дымке утреннего тумана. Не было ничего постоянного и одинакового. Красота.

Приехав в Карелию, хотелось посмотреть, как можно больше. Поэтому подъем у нас был ранний. Мужчины мои вели «спартанский образ жизни», то есть умывались рукавом. Я ходила плескаться отдельными частями тела на озеро. Вода была бодрящая. По пути еще ухитрялась заниматься изыскательской деятельностью - искала на камнях онежские петроглифы. Это такие рисунки эпохи неолита. Как оказалось, загогулины и линии, на разбросанных по берегу камнях, очень даже походили на петроглифы. Наш путь лежал в Кижи.

Кижи.
В Петрозаводске есть указатель на «речной вокзал», который точнее было бы назвать водный порт. Находится он на озере, а не на реке. Билеты мы взяли только на ракету, а не с экскурсией, о чем не пожалели. На месте билеты в заповедник для пенсионеров были в полцены, а для студентов вообще бесплатно. Сын, слава Богу, взял студенческий. Самой «дорогой» оказалась я.

Было удивительно жарко. Обойти остров по периметру можно минут за сорок, если никуда не заходить. А так мы не осмотрели и половины за три часа, отпущенных нам водным пароходством. Сами понимаете, что лучше видеть, чем рассказывать о красотах кижских храмов, церквей, часовенок, домов.
В природном отношении остров довольно голый, в основном луга, поля. Зато памятников архитектуры русского севера очень много.

Устроители заповедника постарались воссоздать хотя бы частично быт, уклад, « вживую». Работают в огороде и на полях, ткут, занимаются резьбой, поют и танцуют в национальных одеждах везде, куда заглядывают туристы. Устали до пяток.
Ракетой в Петрозаводск, потом Ленобщепит и на Сямозеро, « в койку». Только перед этим обязательно помедитировать на бережку, набраться сил и счастья.

Следующий день был посвящен Кивачу и Марциальным водам.
Не заезжая в Петрозаводск, мы поехали на север, к водопаду Кивач. Державин Г.Р. - первый Олонецкий губернатор и поэт, посвятил ему оду «Водопад». Впрочем, не только он.

Водопадов там оказалось несколько: один, двухступенчатый и самый большой, высотой более восьми метров; второй под углом, поменьше и чуть дальше сын нашел еще несколько маленьких. Так что шума и брызг предостаточно.
Над водопадами, на высоком берегу расположился природный заповедник Кивач.

Вы когда-нибудь видели или, хотя бы слышали о яблоне ягодной? Мы увидели. Правда, ягод на ней почему-то не обнаружили.
Заповедник простирается вплоть до Марциальных источников. Только попасть на эти самые, Петром разрекламированные, источники можно в объезд. Источников четыре, все сильножелезистые. Если у вас проблемы с гемоглобином, или нервной системой, или опорно-двигательным аппаратом - вам туда, на воды Марциальные.
То, что эта водичка сильножелезистая, мы обнаружили дома, В Москве, когда увидели в бутылках не прозрачную водичку, которую набирали, а ярко рыжую, с «железным» осадком.

Обратно на Сямозеро ехали по узкому перешейку, по бокам которого простирались озерные воды. В Царевичах видели часовенку, по приданиям связанную, как и название села, с Петром Первым. Как-то это связано с рождением царевича Алексея. Может так, а может - нет, не знаю.
Перешеек этот аналог нашей московской «рублевки». Помельче, но впечатляет обилием коттеджей и ухоженностью. На дороги, правда, это не распространяется.

Вечером была настоящая русская банька, с вылетом по мосткам прямо в озеро.
Вода в озерах очень мягкая и вкусная. Отмывает все и вся даже без мыла, ну почти без него.

Последний день в Карелии был посвящен карьерам, где добывают кварциты. Особого впечатления не испытали, только порадовали деревенские козы, бегающие по уступам кварцитов аки горные. Заполнив камушками багажник, мы отправились домой - в Москву.

Путь проходил опять по пряжинскому району, только уже южнее, по мурманской дороге.
Хорошей, но не грибной, а ягодной. Черника, черника, черника, морошка и костяника.

Возник у меня вопрос к фармацевтам, рекламирующим черничные таблетки для улучшения зрения. Если вся центральная Карелия буквально сидит на чернике, то почему там, у местных жителей, зрение не сто процентное? Ответа нет...

В Карелию и обратно мы ехали через Великий Новгород и Олонец. А впечатление, что это разные дороги.
Во-первых, на пути в Карелию, в Чудове, где нам советовали переночевать, мы в упор не увидели два придорожных мотеля! Еще и повозмущались - и где тут нам советовали переночевать?

Правда, нам и ночевать-то было рано. Выехали из Москвы в 7 часов утра, побродили по Новгороду, добрались до Чудова в 4 пополудни. Да и цены в этих мотелях были существенно дороже, как потом оказалось, чем в мотеле «Инема», перед Олонцом, где мы отлично переночевали, а утречком, в 5 часов, после порции борща, рванули в Карелию.

Возвращаясь в Москву, мы нашли эти мотели, только мест в них не нашли, дотянули уже поздно вечером до Новгорода и остановились в гостинице Садко. Дороже, чем в Чудове, зато с холодильником /что важно было для наших грибов/ и с завтраком типа «шведский стол».
Во-вторых, после ужасных карельских дорог, «стиральной доски» до Паши мы не почувствовали - гладкой даже показалась.

Запомнился мужичок, стоявший около крайнего дома деревни в Новгородской области. Рядом с ним была стоячая покрышка, со спрятанной внутри поллитровкой и закусью. А сам он развлекался тем, что дирижировал, как заправский дирижер, поток машин. Видели мы его и по пути в Карелию и обратно. Вот такой чудик новгородский.

И еще, избаловавшись на свободных от машин дорогах Карелии, трудно было ехать обратно в "пробочную" действительность. Да и вежливыми стали на дорогах, что нервировало "нормальных" водителей.
В Карелии, принято на переходах пропускать пеших, а не автомобили.( как сейчас в Москве практикуют). Причем пешеходы настолько в этом уверены, что даже не вертят головой по сторонам, переходя дорогу.
Нам было очень трудно, особенно в Сартавале, переходить улицы - поскольку мы, останавливаясь по привычке, практически блокировали местное автомобильное движение. А ездить, тормозя у каждого перехода, мы ещё не научились и были облаяны местным населением.

Да, и еще, отношение к автомобилям в Карелии рабочее. «Мерс» ли родовитый или «жигуль» народный. Впрягут в него прицеп, набитый чем попало и понесутся по колдобинам с ветерком. А нам удивительно.

Ну что еще сказать про Карелию. Влюбились мы по уши в нее, о чем и пытаюсь в статьях признаться.

И путешествовать по ней интереснее, конечно по шоссейным и проселочным дорогам, а не по железной дороге.

Правда, на вездеходе.