Турция. Отель четыре звезды плюс, все включено. Ешь – не хочу, пей – хоть упейся. Все зашибись, но было откровенно скучно. Отель был населен в основном немцами, затем голанцами, финнами, шведами ну и немного прочими поляками со словаками. Короче в отеле кроме Сереги не было ни одного русского. Немцев поволжья, уехавших в начале девяностых на историческую родину Серега на русских не считал, хоть и говорили они еще по руски но уже и с акцентом, и мыслили да и действовали уже совершенно по другому. ... А Сереге не хватало драйва. 

Ситуация разрешилась неожиданно. За прое*анное пляжное полотенце взыскивалась плата в 10 евро, а проклятые непуганые буржуи с утреца бросали их на лежаки у бассейнов и на пляже, столбили места так сказать. В чем и убедился Серега в первый раз пришедший к морю. 

- Вот же ноги мне в рот!, - удручено подумал Серега, оглядывая ряды еще пустых лежаков, застеленных полотенцами, - совсем обнаглели фашисты проклятые, - взбунтовалась в нем кровь обоих дедов, х**ривших предков этих пи*арасов на фронтах великой отечественной войны со страшной силой. – Да нуегонах! Б*ять, - ловким движением Серега сбросил одно из полотенец на песок и затолкал его под соседний лежак. Огляделся, было пустынно, бюргеры мирно завтракали в ресторане отеля, море синело, солнце светило.

– Попалят  – размышлял Серега сидя на отвоеванном лежаке и оценивая окружающую обстановку. – Как пить дать попалят, - и он быстро собрал еще с пяток полотенец с рядом стоящих лежаков и вместе с первым закопал в песок, поставив сверху пляжную урну. Быстро окунувшись он с удовольствием растянулся на отвоеванном лежаке, предварительно оттащенном чуть в сторону и принялся ожидать дальнейшего разворота событий.

Ставшие ничейными лежаки быстро оказались занятыми идущей с завтрака буржуйской пи*добратией, а из легкой дремы Серегу вывело удевленно-возмущеенное гоготанье. Языка он ни фига не понимал, но по жестам и артикуляции понял, что появившиеся владельцы просранных полотенец в состоянии неподдельного а*уя пытаются воткнуться в сложившуюся ситуацию. Они очумелыми овцами толпились в том месте, где по их мнению должны были находиться  полотенца.

Но их там небыло и в помине, там были другие и со своими хозяевами, пытающимися с не меньшим удивлением понять чего от них хотят. Один из потерпевших даже начал ходить и ощупывать все полотенца в радиусе двадцати метров. 

В течение следующих двух суток Серега увеличил счет еще до примерно 30:0, собирая по паре тройке полотенец с пустующих лежаков и пряча их в укромных уголках: зарослях кустов по периметру, закидывая на крыши душевых или просто за забор. Масла в огонь подлили простые русские тетки. Вернее теперь уже добропорядочные немецкие жены. 

- чего надрываетесь, - подал голос Серега, разбуженный громким русским матом. – Полотенца спи*дили  - ответила одна из двух холеных блондинок. Серега пригляделся, выглядевшие как немки, но что-то неуловимое в них, подсказывало Сереге о их русских корнях. – Своим за границей нужно помогать полюбасу, - подумал он, а в слух сказал. - -Возьмите вон пару с соседних лежаков и обменяйте в точке обмена тут же на пляже. – Да ты наглый, как же можно - взыграла в них буржуйская честность. - Да ну вас....- не постеснялся Серега и потопал купатца. Выдя из воды, он наткнулся на двух этих кобыл мирно лежащих на свежих пляжных полотенцах. – Х*ли было попу морщить, русская натура всегда свое возьмет, - удовлетворенно думал он потягивая джинтоник в пляжном баре. 

А в отеле началась эпидемия. Администрации было откровенно пох, она стригла по 10 евро с дол*оебов которые заявляли о пропаже, мотивируя это тем, что мол нечего шелкать по сторонам! и точка. Бывшие честные и порядочные буржуи пи*дили полотенца направо и налево создавая в номерах стратегические запасы на случай очередного пр*йоба. Это напоминало распространенную армейскую ситуацию с хлястиками от шинелей и ножными полотенцами. 

Теперь пляжные полотенца носили крепко прижатыми к груди и не оставляли ни где ни на секунду. Дошло до того, что полотенце с**здили даже у Сереги.

– Нюх потеряли, - злился Серега, - вот,блин, буржуазные ценности, вот она насквозь прогнившая мораль. – Политика двойных стандартов и настоящая западная демократия, - почему-то ни к селу ни к городу думал он доставая из кустов спрятанное три дня назад чужое полотенце. Разорившись на одно евро, он обменял его на свежее и в соответствии с армейскими традициями маркером написал на нем большими буквами: «МОЁ! Не брать, УРОЮ НА*УЙ, *ЛЯТЬ!» Его действительно никто не брал. В следующие день-два почти все пляжные полотенца пестрели подписями разных форм содержания размеров. 

– Дол*оебы, какие же все-таки они дол*оебы, - смеялся Серега, забрасывая пяток подписанных полотенец на крышу электроподстанции. – Начинался второй акт шоу. Скучно уже не было.

Не то, чтобы не рад вас видеть — просто не успеваю соскучиться

Я настолько милый, что на моем фоне фотографируются котята

Одетый в очень приличный костюм пожилой мужчина со всклокоченными седыми 
волосами схватил за плечо молодую цыганку и, протянув правую руку с 
судорожно скрюченными пальцами к ее горлу, срывающимся криком с 
истеричными всхлипываниями орал ей прямо в лицо: 
- Задушу! Крови, крови хочу! 
Та дергалась, пытаясь безуспешно освободиться. 
Он страшно выкатил глаза, на губах появилась пена. 
Прохожие реально шокированные остановились, не понимая происходящего: 
что это за маньяк посреди белого дня? 
- Не зли меня! Я способен на страшное! Я могу разорвать в клочья! – 
неистово орал мужчина. 
Цыганка, бледная, дрожала всем телом и готова была упасть в обморок. Ей 
на помощь подскочила вторая – намного старше, но сделать ничего не 
успела, поскольку мужчина схватил и ее за рукав. 
 Что происходило с цыганками трудно описать 
– они как тряпичные куклы свисали в его цепких руках, неспособные 
произнести ни слова, потеряв всякую способность к сопротивлению. 
Вдруг мужчина близко притянул старшую и прямо в лицо зашипел ей: 
- Деньги! Кош-ш-шелек быстро! – и опять срываясь на крик: - Быстро или 
будет море крови! 
Та уже почти ничего не соображая от ужаса, вытянула откуда-то из складок 
своей одежды и протянула ему кошелек. Мужчина отпустил молодую и 
выхватил кошелек. 
- Кольцо! – орал он: - Я хочу кольцо! 

Золотое кольцо перешло в том же направлении. 
Картина была сюрреалистическая. Маньяк-грабитель? 
Как только кольцо оказалось в руках мужчины, он отпустил цыганку. Те 
вдвоем, оглушенные и шокированные поспешили скрыться в ближайшем дворе. 

Мужчина вдруг переменился: он пригладил волосы, поправил одежду, вытер 
платком лицо и улыбнулся. Повернувшись в сторону никем не замеченной 
из-за происходящего плачущей девушке лет 16-17, стоявшей неподалеку 
возле стены дома, он протянул ей кошелек и кольцо и немного извиняющимся 
тоном сказал: 

- Возьмите, пожалуйста, это Ваше. Ну, не плачьте. Все хорошо. Просто у 
меня две недели назад цыганки обобрали жену, и я не мог не вмешаться, - 
и, поворачиваясь к нам (замершим прохожим, которых собралось к концу 
действия уже человек 20), добавил: – Я – актер драмтеатра. 
Он повернулся и пошел прочь. Ему вслед раздались бурные аплодисменты 

ролик от малой: