Дорогие ребята, которые взяли мой дневник и не хотели возвращать обратно! Спешу сообщить вам, что вы козлы. Больше никогда так не делайте, потому что:

а. это плохо
б. дам в рожу.

Целую, я.

Гаф.

В жизни моих родителей всегда было место подвигу. Но потом я покинула отчий дом, и место стало вакантным. Поэтому на него залезла кошка, которую теперь родители воспитывают вместо меня, и от этого всем хорошо: мне- потому что меня, соответственно, не воспитывают, родителям - потому что они не зарывают в землю наследие Макаренко, Сухомлинского и пр, а также потому что находятся при деле, а кошке хорошо потому что пофиг.
Так вот. В прошлые выходные кошку вывозили на дачу. На шашлыки. Вернее, родителям просто хотелось самим полопать жареного мяса, но чтобы замаскировать свое чревоугодие, они назвали это - выгулять кису на свежем воздухе. Киса упиралась всеми конечностями, и даже хвостом, но ей это не помогло, потому что у родителей опыт и конечностей на двоих в 2 раза больше, чем у кошки. Поэтому кошка смирилась и даже стала гулять по дачному поселку с удовольствием, которое было написано на ее лице.
Все окружающие восхищались и говорили: "Какая красивая киса", поэтому кошка гуляла все дальше и дальше. Родители же поняли, что теперь они уже достаточно устали и могут есть жареное мясо. И тут... закричала наша соседка, а закричала она: " Ахтунг!Берегись!". И все стали беречься - кто как. Мама, например, залезла на скамью и со скамьи стала смотреть - от чего она бережется. Оказалось, что бережется она от кошки. Агрегат-Дуся (домашнее имя), весом, так на минуточку,- в 14 кг, летела огородами, сшибая всех на своем пути и не беря пленных. По выражению кошачьего лица было понятно, что что-то случилось. Потому что лемуры могли покурить в сторонке - такое было лицо у кошки. И это лицо приближалось к входной двери нашего дачного домика. Мама решила, что дверь домику еще нужна, поэтому открыла ее, не слезая со скамьи, а потом, когда кошка влетела внутрь, стала заглядывать, опять же - со скамьи, что же такое там происходит. Оказалось, что бедное городское дитя во время прогулки захотело, извините за подробности, в туалет.
И именно там оно и восседало, гордо задравши хвост, не обращая внимания на толпу зрителей, собравшихся вокруг.
На этом истории конец, а мораль такая, что воспитание иногда создает нам кучу трудностей, поэтому ну его.

Магазин. В очереди передо мной стоит девушка с удивительно правильными чертами лица, огромными глазами и... бритым черепом. Который её абсолютно не портит, ибо, как известно, красоту ничем не испортишь. Звезда, короче говоря. Сзади меня, соответственно, стоят две дамы лет так 45. Глядя на девушку, одна из них, с заметной досадой в голосе, говорит другой:
- Ты погляди, какая красивая! Лысая, а красивая! А ты вот тут встаешь в 5 утра, чешешь, чешешь! И все попусту! А она лысая! И красивая!

Как трудно, наверное, живется человеку, который приползает больным на работу и показательно благородно сидит там, выпучив глаза, больные органы и вообще все подряд. Сидит до тех пор, пока начальник не зайдет, не вскрикнет испуганно: "Ой, а кто здесь?", и не скажет снисходительно: "Ну нельзя же так, N., вы совсем себя не бережете, идите же уже скорее отсюда вон!". И вот тогда, только тогда, помчится этот человек с работы, раздувая от гордости щеки и штаны, да так, что принц Грей может поплакать и высморкаться в свои алые парусья. 
А потом снова лишения выпадают на долю этого человека. Потому что ему хочется быть благородным, а люди, злые твари, мешают. Он ходит, дает всем денег на ладошке и говорит: "Возьми, насколько хочешь возьми, если тебе надо - мне их вообще не надо и у меня их - хоть жопой жуй". И вот находится тот, кто у него их берет. А человек снова довольно раздувает щеки (от гордости) и штаны (на всякий пожарный, вдруг Грей успокоился - так фиг ему! Штаны-то - вот они!), и гордится тем, какой он молодец. Гордится ровно 2 недели. Потому что потом он решает, что хватит уже благородства и надо бы купить себе что-нибудь, например угощений или бирюлек. И начинает он благородно страдать и называть кредитора своего хамом и подлецом, да честному народу указывает на негодяя, пеняет на него всячески и хмурит брови домиком.
А потом, когда устанет хмурить, то опять благородство очередное затеет или еще чего похуже.
Вот такая трудная жизнь у человека, а тут еще я в коллегах, представляете?

Позапозавчера - водка под селедку, позавчера - перцовка на меду под плов, вчера - ракия под свинину.
Я очень надеюсь, что морозы кончатся раньше, чем мы с Л. окончательно сопьемся.

UPD Л. только что позвонила и сказала, что сегодня, в связи с тем, что у нас - 32 (!!!), она надеется получить к коньяку скольки-тотамлетвыдержки курицу под сыром. Все. Диагноз.

- И вообще. Я хочу Хлои Севиньи.
- мммм? Это которая?
- Это та, которая блондинка на мотоцикле, похожа на мальчика!
- Аааааа!
- Так вот, Катька похожа на Хлои, но я её не хочу, а хочу саму Хлои. Но, на всякий случай, видеться с Катькой пока не буду.

Я, конечно, знаю случаи, когда с рабочего места не открываются ли.ру, дайрики и прочие жж. Но когда с него не открывается ничего, кроме оных и почты (криво) - это что-то новое.
Прощай, работа.

Когда я была маленькой, то под волосяным покровом моей головы были мозги. Годы шли, череп все больше жал, а потом перестал. С этого момента мне стало легче жить, но я сейчас не об этом, а, как и обещала раньше, - про голодающих Поволжья.
Так вот. Однажды я сидела перед телевизором, смотрела фильм и ела кушанья. Фильм назывался "Кортик", - все видели, я надеюсь. Так вот. В фильме "Кортик" помимо всего прочего рассказывается о том, как хорошие мальчики и даже девочки нашей страны собирали средства для голодающих Поволжья. Когда я все это увидела, то тут же перестала есть кушанья, потому что это стыдно - угощаться в то время, как в стране есть голодающие. Сначала я хотела собрать посылку из недоеденного кушанья, но потом поняла, что надкушенная конфета типа "Белочка" и две печеньки "Maria" (почти целые) не накормят всех голодающих, поэтому детство кончилось и надо идти зарабатывать.
Как зарабатывать много, я тогда еще не знала, потому что росла в приличной семье, а не так, как сейчас (кто подумал плохо – тот сегодня снова моет посуду), поэтому способ был выбран самый приличный. Идти в торговки. Для того, чтобы пойти в торговки надо было
1. фартук
2. уметь красиво говорить
3. сейф для хранения сбережений
4. товар.

Фартук у меня на тот момент уже был, вполне подходящий – с зайчиком, язык чесался не хуже, чем по сей день, но способов его чесать я знала куда меньше (все, кто подумал плохо сейчас – вы знаете, что делать), в качестве сейфа решено было использовать копилку – зеленого бегемотика, которому я сделала дырку в нужном месте (плохуны, ну вы поняли, да?) – во рту. А вот с товаром была беда. Товара не было.
Зато рядом была баня. Т.е., говоря современным языком – место с большой проходимостью или, говоря еще более красиво, - потребительский рынок. Изучив его повнимательнее – и я сейчас про рынок, а не в смысле за голыми подглядывать, я поняла, что самым ходовым товаром будут веники (кто умный и скажет – пиво и девки, тот пускай прочитает выше, что я росла в приличной семье, а потом присоединится к плохунам в мытье посуды, потому что я не люблю, когда умничают без повода, а еще грязную посуду). Когда я определилась с товаром, то я увидела, что у меня есть конкуренты – бабка, которая из-под полы торговала этими самыми вениками. Из-под полы, потому что это был какой-то там 85 год, и тогда нельзя было иначе, - кому целоваться уже можно, тот помнит.
Не смотря на то, что я росла в приличной семье, как я уже вам миллион триста двадцать шесть раз с половиной говорила, мне было понятно, что конкурентов надо убирать. И я убрала. С помощью доступных средств. Доступные средства были такие:
1. жалостливое лицо
2. мята.
С помощью лица я привлекала внимание, и у меня это получалось, потому что попробуйте не заметить девку метр ростом, которая, одевшись поверх нарядного китайского платья в фартук и жалостливое лицо, кидается вам под ноги, размахивая вениками и конечностями, да еще кричит пронзительное: «помогите Бога ради голодающим Поволжья». С учётом того, что дело все это происходило в городе Горьком (ныне Нижний Новгород), который стоит на этой самой Волге, то картина вообще была примечательная. А с помощью мяты я делала свои веники выигрышными. Потому что веник, который воняет мятой куда больше подходит для того, чтобы бить по попе и другим органам (плохуны, заскучали?), чем тот, который мятой не воняет.
Благодаря этим моим придумкам веники раскупались хорошо. Однако, у меня появились недруги в лице той самой бабки, которой я испортила всю малину. Эта бабка оказалась сукой завистливой женщиной с холодным сердцем, которое осталось равнодушным к судьбе ее земляков, поэтому пошла ко мне во двор, где сама тоже жила и рассказала про мои успехи моей же родне, не уточнив, однако, моих благих намерений про голодающих, потому что, как я уже говорила выше, она была сука завистливая женщина с холодным сердцем.
Моя мама тут же послала папу гонцом в баню, чтобы он спас нашу семью от позора в моем лице. Папа пришел, но он у меня адекватный и сразу понял, что имел ввиду Герцен, т.е. – кто тут виноват.
Поэтому папа меня похвалил, бабку хотел пожурить, но не стал из уважения к старости. Зато он мне рассказал, что в Поволжье из всех голодающих может только и осталось, что одна эта бабка. Тогда мне стало ее жалко и на заработанные 40 копеек я купила ей мороженых, но она их есть не стала, а назвала меня словом из 4 букв, первая «д», последняя «а», между ними еще «у» и «р», а больше я вам не скажу, потому что ругаться в дневнике это пиздец как плохо. После этого папа уже не стал стесняться и уважать старость и журил бабку хорошо. А потом мы с ним съели мороженое, и я дала ему заначенный рубль, который, кстати, он мне до сих пор не вернул, но я, конечно, его и не спрошу, зато скажу так:
- Папа, я тебя люблю и знаю, что это взаимно, не смотря на то, что у меня ориентация не та, и рублей не так много, как могло бы быть, если бы вдруг была та, и я вышла бы замуж за сына Рокфеллера. И маме с бабушкой еще скажи, что их это тоже касается.

nav ne plika vērdiņa.

Все, господа. Я отказываюсь жить в городе, где у продавцов в продуктовых магазинах в ответ на вопрос:
"У вас есть зира?" возникает единственная ассоциация - с человеколюбивой обезьяной из "Планеты обезьян" Пьера Буля. А мне, между прочим, плова хочется. А без зиры пускай его эта самая обезяна ест. Вместе с продавчихами.

Коньячок, а приятно...

- Зачем Вы посетили нас, да еще так много раз?

P.S. В лягушку превращу.

- Ох, ремня тебе не хватает!
- Да, Л., ты права, как никогда!!!!
- ???
- Мне очень, очень не хватает ремня! Вот того, что мы видели в Promod, а еще того, что в MNG, ну и еще того, что в Аксессуарез!!!

- Таня, мы разводимся!
- Что, опять?
- Не опять, а снова! На этот раз все серьезно, я сейчас, между прочим, заявление пишу.
- Мммммм...
- Мычать будешь потом, а сейчас скажи мне, - какую причину указывать?
- Эээээ, ну ты-то это, наверное, лучше меня знаешь - из-за чего ты с мужем разводишься!
- Ты издеваешься?! Не могу же я в официальном документе написать: "ДА ЗАЕБАЛ ОН МЕНЯ!"
- Ну-да, ну-да... Хотя, впрочем, если ты в буквальном смысле...

Л., читая всевозможные отзывы о профессии "милиционер":
- Господи, лучше бы я стала уборщицей. У всех было бы гораздо меньше проблем, как я погляжу, а мне бы реже икалось.
Я:
- Вот именно! И в доме было бы чище!  Но еще не поздно! Более того - табельное оружие не сдавай! Когда будешь полы мыть, пригодится - для отстрела тех, кто натопчет.

 

Одному знакомому кролику посвящается!

Когда я была маленькой, то я была очень заботливой. Я заботилась обо всех подряд. Или в разнобой, если все стояли не в ряд. Но я сейчас не о геометрии. Я сейчас о заботе.
Первый случай заботы приключился в 4 года.
То утро не предвещало ничего плохого, в том числе и подобной подставы со стороны единственного избалованного ребенка в семье. В смысле – с моей стороны. Я лопала себе конфеты типа Белочка и думала обо всяком – о мире во всем мире и немецком пупсе. И тут пришла мама. Мама пришла и принесла Её. Книгу «Дикие кошки». Книги во мне до сих пор вызывают Священный трепет, а тогда все было еще хуже – я простирала к источнику знаний все свои конечности одновременно и вежливо орала, чтобы мне немедленно дали припасть органами окружающего видения к содержимому этого самого источника.
Мама, как водится, назло Макаренко и Сухомлинскому, не смогла отказать чаду и вручила мне книгу с пояснением, что все это великолепие куплено в дар, а вовсе не мне на растерзание, но можно посмотреть картинки.
Картинки были замечательные. Потому что они были вовсе никакие не картинки, а самые что ни на есть настоящие фотографические карты. И изображали всяких разных зверей, которые на самом деле тигры, львы и разные пумы. Все было хорошо, и было оно так до тех пор, пока я не дошла до раздела Дикие Кошки СССР. Вот там и началось страшное. Вернее, там начались фотографические карты одного дня из жизни рыси. А внутри меня началась борьба между любовью к кошкам и к справедливости. Все дело в том, что на каком-то этапе проживания этого самого дня, киса-рысь захотела кушать. А тут, волею судеб-с, в трусишках зайка беленьких под елочкой скакал (искаженная с). А дальше все было по Тарантино – погоня с последующим пожиранием.
Помянув зайца внеочередной конфетой, я решила, что так нельзя. Что это просто никуда не годится и вообще – это нечестно и я так не играю(с). Слопав еще пару «Белочек» без малейшего зазрения совести, я решила действовать.
Действовать было решено методом трех ручек. Да, именно трех. Назло природе и прочим врагам и на радость всем зайцелюбам. Для использования этого метода мне понадобились: ручки мои – 2 штуки, ручка шариковая, папина – 1. С помощью рук (своих) я удалила сцену смерти грызуна из жизни рыси. Иначе говоря – вырвала страницу с этой фотографией нах. После этого в книге осталась сцена погони. С этим мне помогла справиться шариковая ручка. Легким движением на каждой фотографии, соответственно, к зайцу был пририсован… та-да-да-дам – кто сказал «домик», тот хороший ребенок и не получит по голове, а кто сказал другое всякое, тот пусть пойдет в угол.
Короче говоря, закончив сей праведный труд, я, будучи в полной уверенности, что в таком виде книгу действительно можно дарить, вернула оную маме.
Дальше будет неинтересно, но если кому-то хочется проявить заботу, то я попрошу найти маму в семейном архиве фотографические карты той погони, которую она устроила за мной с моими тремя ручками, а вы нарисуете вокруг меня домик.
Поэтому сейчас я вам скажу конец, а кто подумает плохое, тот будет посуду мыть, а кто поймет все правильно, тот опять будет хорошим ребенком и узнает, что в следующий раз я расскажу, как заботилась о голодающих Поволжья, и что мне за это было.

Каждый человек, по сути, талантливый актер, прав был классик. Мы так часто играем перед самими собой всё-понимание-принимание-обнимание и прочие нежности, что начинаем искренне сами себе верить. Жить в образе.
Жить до тех пор, пока в этом "спектакле" не находится героя, который, увлекшись, вероятнее всего, своей собственной ролью, или, как минимум, видом из окна, не шарахнет нас по голове рамой этого самого окна или не обольет водой нечаянно. Образно, конечно, - мы же в театре. Но больно и мокро. По живому, хорошенько так. И вот тут, после того, как задето то самое живое, начинается настоящее. Зритель, пожалуй, не отличит. А вот те, кто более-менее знаком со сценарием - просекут сразу.
Те, кто поциничнее - запасутся поп-корном или еще какими приспособлениями для тренировки челюстей, усядутся поближе и продолжат наблюдать.
Те, кто попроще - пожмут плечами и скажут: "Во даёт!", ибо настоящее в таких ситуациях, когда за живое задевают - оно такое, не очень "едабельно-эстетичное".
А такая сука с математическим образованием, как я, просто сделает выводы. Да еще обзовет это аксиомой, не приведи Евклид, засунет в жопу собственный учебник для индивидуального использования и будет на этом основании модифицировать геометрию своей жизни.
P.S. Я по кругу ходить не люблю. Я вообще круг, как фигуру, не люблю с детства. Я углы люблю. Они честнее - сразу понятно какой тупой, а об какой уколешься, а еще... в них стоять полезно.

1. Рыжую бабу можно разогреть шубой. Можно, но не нужно. Потому что она обойдется, а зверей жалко. Особенно тем, у кого шубы еще нет.
2. Рыжую бабу можно разогреть руками. Можно, но не нужно. Потому что руки у вас одни, а баб много. На всех не напасешься.
3. Рыжую бабу можно разогреть на спиртовке, плите и костре. Можно, но не нужно. Потому что баба от этого пригорит и скончается (не путать с «обкончается» ), а за это по всякому не гладят и вообще приходит дядя-милиционер. Или тетя. Это кому как повезет.

И вообще. Нахрена вам нужна баба погорячее, купите уже себе масляный радиатор, - умная женщина она ведь как кошка –она  к вам вдвоем с радиатором сама в гости придет.

Я: Ну и где ты была на НГ?
О: У маминой сестры!
Я: И что вы там делали?
О: Жрали! Впрочем, я отличилась - напугала местную собаку, да так, что та описалась. Причем дважды!
Я: Женщина, что же ты сделала?
О: Ты не поверишь. Я на нее смотрела. Нет. Не так. Я на нее СМОТРЕЛА.