Mea Culpa

Два окна на завод. И собака под цвет коньяка.

Ноль минут. Тихий омут, записанный в смету.
Два окна на завод. И собака под цвет коньяка.
Вечный узник Освенцима. Мира. Смирительной. Где ты…?
Где сыскать мне еще такого, как ты, дурака….?
Будет долог твой день. Что орешь? Тишины б…
На макухи домов и на руки, держащие плеть.
Становлюсь я одной из всплывающих рыб.
Кверху пузом. Ногами вперед. А тебе – не болеть….
Не ловить горизонт. Как наводка – плестись по кольцу.
Говорить разговоры о нас. Ненасытный мой прок.
Не теряя лица. Только слезы. Заботу. Росу?
На развилке погод -
тебе - прямо, а мне…на восток.

Я бегу в это прошлое. Снова. Не думай. Не плачь.
Муж сегодняшний завтра - уже псевдобрат.
Психиатр на осмотре (веселый наш врач)
Подмешал мне в компот до безумия приторный яд.
Мармеладные зори и быт. И неистово так. И легко…
Поедать с небосклона живые еще облака.
Становиться подпитою дамой по кличке «Клико».
Два окна на завод. И собака под цвет коньяка.
Отвернется судьба. Не хребет, но отчаянный путь
Словно шиза. Впервой. И пустые, как ночи, глаза.
По бессильному мальчику плачь, кто-нибудь.
Глупый мальчик, пожалуйста, дай досказа….

Пластилиновый рай никому никогда не привидится -
Философствовать всласть и проигрывать в карты…
Дай-то бог мне на бога потом не обидеться,
Когда позже никто не вернется из марта.
Отвернутся друзья. И враги мне помашут свободой.
Лишь гороховый шут из привычно замученной стайки
Передаст мне привет. И гостинцы «семье без урода».
Не стреляйте в мою одинокую чайку…..
Но я знаю, придет полоумное лето…Пока…
Полюблю я страну – от церквух до дорожного знака.
Два окна на завод. И печали под цвет коньяка.
Оставайся без нас. Мы уходим одни.

Это правда, собака?

 

Mea Culpa

А он не звал меня обратно. И несносно
Не стал листать тома старинных библий
И чувствуя, что я давно «погибла»,
Не опускал мечты в составы купоросов.
В нем не скользили мысли «Берлиозом»,
Транслируя тоску из сердца в космос.
И нежности его давно уже охрипли…

А он не знал дорог, с которых я сходила –
Всего на миг, чтоб убедиться - жив он.
Он не тянул меня в страданье за удила…
На теле правды старенький шифон
Давно уснул. И страсти "не будились"…
Из «записной» на «Т» он стер мой телефон,
Но шифры цифр забыть был вряд ли в силах…

А он не звал меня обратно. Только муки
Последних слов стояли колом. «По-соседству»
Кричал грифон намеренной разлуки,
Но в след «ушедшей» не летели звуки –
Молчанье, как лекарственное средство,
Скрывая боль, заламывало руки.

_____________________________________

Нет, он не звал меня. Не обращал в крупицы камни,
Не запивал любовь бутылкой коньяка…
Как я ушла – с тех пор - он не захлопывает ставни
И свет не гасит…в ожиданье мотылька…

 

Mea Culpa

Я к тебе не приду, и напрасно ты ждешь…

Я к тебе не приду, и напрасно ты ждешь…
Потому что давно я потратила шансы
Возвратиться назад в твой искусственный дождь
Танцевать на носочках забытую сальсу
И черпать для тебя устаревшую ложь.

Я к тебе не приду, потому что верна
Остаюсь не любви, а своим предрассудкам.
Но колышутся в поле еще незабудки
Моей памяти – слишком тоскливо и жутко…
Становясь икебаной в чужих именах.

Я к тебе не приду, потому что не жду:
Вдруг сойдутся мосты, как Дворцовый -
Мы сплетемся на стыке их в дивном бреду,
На закате твоем – огнестрельно-багровом,
Чтоб сорвать эту первую мира звезду…
___________________________________

Я к тебе не приду и в порыве бессилия.
А любви нашей не было – это приснилось.
Я мечтала, что ты возвратишь мои крылья,
Только поздно уже – я летать разучилась.

 

Mea Culpa

Я прожила* в этой вечности несколько жизней.

Я прожила* в этой вечности несколько жизней, а так И
Не научилась смешивать с правдой столичную ртуть.
Грызу свою боль, словно кость на крылечке - собакой,
И себя от себя не могу оторвать, отрубить, оттолкнуть.
Моя будущность на подоконнике теряет прицел и свет,
Окна домов за кулисой снегов устаканились в черную нить,
А я мру от погоды, колгот на веревке, потерь и сигарет,
Пытаясь собою хоть как-то последний стежок заслонить.

Мне кажется…мне просто ка…, что мы слишком старые,
Чтобы отдать последнее тем, кто лучше придумал повод.
Какой-то голубь, /повисший на проводах /, взглянет устало:
- Забирай с собою пожитки и улицу - строится новый город.
Ты сужаешь большой горизонт в разбитость своих обочин…
Получая по почте цены на каждый свой чих /и сотку/,
И правду о том, что столетний дед /между нами и прочими/
Днем гонит на поле коров, а ночью - в баллоны водку.

Не хочу говорить, но душа - поперечным надрезом вынута,
Выгнута, выжжена и отпущена. Плясать по чужим дорогам.
Я повяжу забор рукавами своей смирительной
В ожидании, когда навестит меня нимб ненадежного бога.
Безобразное время? А кто написал? Имена…имена…имена.
Мы бы сами таких же могли прибивать в середину креста.
/Мой вечный сосед однажды, ныряя под капюшон окна,
Сказал, что не любит небо…а он просто не смел лета…/.

 

Mea Culpa

Я бегу к тебе в белых пуантах по оградкам свежих могил.

Ждать. Это странное Завтра. На какой-то чужой стороне.
Мы боялись того, чем ни раз посторонних пугали, и мало
Наше детство когда-то собиралось в обычных подвалах,
Оставляя сгоревшую спичку после пыла в багряной войне.

Сколько путей. За какой ни возьмись - будет пройден на треть.
Сколько день не тяни, а едва проползет он за по*лночь.
Я плыву на дрейфующей льдине, а куда - не рассмотреть.
Мир дерется на лестничной клетке, как пьяная сволочь.

Ждать, но помнить, что дверь все равно /навсегда/ заперт*а,
Свет рифмовки босой пеленая в дыре пыльной шторки.
И стекает печаль, кровоточа, в уголок раздраженного рта,
Пропуская глухое дыханье через трепетно сжатые створки.

В цирке очень давно не смешно. Цирк лежит на носилках по краю.
Веселее смеяться над смертью, закругляя бессилье в рули.
Эй, подвиньтесь! Кто крайний? В беспорядочной линии к раю?
Списки...списки святош. Мнимая святость в "пли".

Умение ждать приходит оттуда, где тоска собирается в ил,
Где зима - покрывало в "квадрат" за решеткою серой тюрьмы.
И, поперхнувшись снегом - баландой из ржавой хурмы,
Я бегу к тебе в белых пуантах по оградкам свежих могил.


 

Mea Culpa

ПРОШЛОЕ В ПРОШЛОМ.

Я оставляла прошлое в прошлом километрами неба,
Целовала рассветы разбитых окон в дерзкие пасти.
Я стремилась, как нищий, рвущийся к краюхе хлеба,
Хирургической нитью пришить к себе вечное «счастье».
Целовались ветра на забытых, закрытых дорогах,
Под кожею дней разбухали едва уловимые в*енки.
Безногая боль танцевала со мной у чужого порога…
С киноварными пятнами лжи на сереющей стенке.

Я оставляла прошлое в прошлом: перемытые кости.
Недолеченность чувств хоронила с собой в плащанице.
Бесполезность Иных вырастала, как крест на погосте -
Я раздала им со зла все свои странные лица.
Свивалась, как рельсы, как свечи, надломленность судеб.
Из ран кровоточащих, к сердцу, шагали горбатые тени,
Я к груди бездыханной прижимала любимое имя, как чудо,
Прибивала доскою к земле, к которой прильнула коленом.

Скитаюсь. Кровавится былью лохматое платье гортани.
Любовь мною плюнула в жизнь. В топь бездыханных болот.
И я знаю теперь, что мне легче не станет. Не станет. Не станет….
Слишком громко кричит моя страсть через бледный свой рот,
Слишком терпко вино в моей чашке - шуте одноглазом.
Пусть колотится крах в лихорадке весенних простуд -
Поминальную взвоет на осколках стареющей вазы,
Я – то помню давно, что меня в этом мире не ждут.

Я оставляла прошлое в прошлом, чтобы уйти до дна,
Несчастные страхи впихнуть в ямы, канавы, норы,
Чтобы в футляре тела со мной умерла вина
Или больным зверьком нырнула за тонкий ворот.

Я оставляла прошлое в прошлом, чтобы разрушить.
Выжечь в соленой истерике вечное из миллиона звезд…
Чтобы, скрипя тоской, скользить по стеклу из слез…


Боже мой, если ты есть, заткни мою рваную душу.

 

Mea Culpa

СВЕТЛОЕ БУДУЩЕЕ

"Потом" - не бывает. Я стирала себя в дырявых корытах
Бесплодной хрущевки. Полутень давила на голос и слух.
И вешалка, как змея - молчала, что дверь изнутри закрыта.
Я не помню живых. От веревки на шее и до залетных мух.

Все прежнее. Кто доскакал, а мы, как всегда, доползали -
Бездарно. Безвольно. Натянуто. Как черви по дугам вишни.
Мир обращал вчерашнее в тянущий гром вокзалов,
Плешь потолка - в молебен о вечных кастетах жизни.
Как бессмысленны годы…что они могут…стрЕлок
Перестраивать ряд на носу состава, завязав вагоны в узлы.
А мы как-то пока обходимся без батюшек и сиделок,
Пока нас не зовут на войну, и мы после войн не злы.

Косоглазая ночь в серп и молот прищурила желтое око,
Сбросив клоунов с туч, разбегаясь строчить дневники.
И страданья мои…затесались под выбитый локоть,
Витиеватой рекой, онемевшей до дури руки.
На трилистник сирени припозднились сонные птицы,
Быстро смылся рассвет. Остальное - гляди в перемотке.
Я – простая, как три копейки. Ни сорваться, ни застрелиться,
Чтобы в светлое бу…зашагать кривобокой походкой.

Перечеркнут обед тишины...перед самой обыденной ссорой.
Я скажу, что "потом" - не бывает
/так вручают покой мертвецу/.

И последние тихие дни расцвели под окном мухоморами,
И опять, растянувшись в улыбке, таракан почесал по лицу.


 

Mea Culpa

Вы помните, как выглядят спины ушедших от вас навеки?

Вы помните, как выглядят спины ушедших от вас навеки?
Те спины, что вынесли беспредел и право на вашу выборку,
Те спины, что скошены на бок, будто не вы – калека,
Те спины, что верили, как могли - взглядам без искорки.

Прутья ребер болят каждый день, и не рвется на небо солнце,
Я бегу – не вперед, а назад. И так быстро, как могут кони.
Моя память – моя неизменная тень...
Не рассосется!
Поцелуйте меня в нее, как больного...в ладони...........

Я умела не видеть Себя. В сумасшедшей, чумазой беде.
Вспоминать эти спины упавших в мой старый подвал.
«Если хочешь быть чистым - умывайся в болотной воде»* -
Я делилась на два. Между жизнью и смертью - на «два».

Мир разорван, иллюзии смяты - я долго училась взрослеть.
Потеря любимых, хороших – и что ж? Мы не вечны. Как миг.
Закаляться в осколках - бесполезных, беспочвенных лет -
Так однажды любовь превращается в сдавленный крик.
_____________________________________________________

Вы помните, как выглядят спины ушедших от вас навеки?
В суицидальной истоме твержу: вычеркнуто и забыто!
Но спины приходят ко мне во снах - ищут во мне человека,
Эти спины…они страшатся,
они страшатся меня.

Убитой.

 

Mea Culpa

Мой дом - это там, где ты.

Мой дом – это там, где ты. Там, где черные луны
Пьявками пьют каждую складку остывшей плоти.
Там, где память сечет нежность мою неразумную,
Там, где за корку льда молюсь и судья не против.

Мой дом – это там, где ты. У слепого верна межа -
Небо уходит вдаль за рядом больничных коек,
Только на этот раз честнее сказать: «Не жаль,
Что Солнце давно молчит, скатившись за груды строек».

Мой дом – это там где ты. Там, где простор и бой.
Там, где и сам ты - жизнь. А в жизни - вода и жажда.
Там, где в родимом доме никто не окликнет: «Стой»…
Нет. Я не жду поступков. Так как известен каждый…

Мой дом – это там, где ты. Там, где иной привык
Слишком наивно жить (до выноса из дверей).
С лентой учета мертвых и даже почти живых
Совесть, как санитарка, прыгает вдоль батарей.

Мой дом – это там, где ты. Там, где судьба покорна.
Там, где твое тепло в холод подаст одеяло.
Может быть, этот мир нужно держать за горло?

Минуло уже два года. Два - как меня не стало

Mea Culpa

Кто знает, сколько еще...

Как зовут меня, странную? Перепродан последний билет.
Секунды удачи не часты. Никто не поможет советом.
Выходя, я кричу – подайте /карету и плащ?/ –
пистолет.
Улыбкой одарит веревка. С гнилым табуретом.
Вспомню, вернусь ли в смешной городишко из детства?
Плакучие ивы. Дожди. Сероватый обглоданный дом.
Дикая Припять.
Память в наследство.
Неизбежность - как средство
трафаретных людей. Май вперемешку с трудом.

В черных лужах кажусь я черней. Обнуляется жизнь.
Я закрылась от всех, чтоб под стать своему приговору,
Ненавидеть себя между досок в зеленом заборе….
/Дырявую душу латать толстой нитью бугристой межи/.
А теперь - только редкие гости за плачущей шторой
Поджигают собой прошлогодние тени того, что ушло.
Попрятались письма в столы, как мыши по норам -
Целуют судьбу по-отцовски в замученный лоб.

Получается, все это - зря. Доводить свое имя до края.
Так глупо, наивно, смешно разбирать свои мысли сначала.
Нюансы моих перемен - в них кто-нибудь, да погибает.
Прости же меня за то, что я тебе не обещала………………
Так сменяются дни. Место и встреча. Друзья и насест.
Я, как будто чужая, бреду, разгоняя то горе, то тучи.

Что ж, любимый, неси мой серебряный крест -

Кто знает, сколько еще
собой я способна разрушить.