Считалка Элизы

Класть в сумку книгу и булку с мёдом, сбегать туда, где не потревожат... Коленки мазать зелёнкой, йодом - когда не действует подорожник, уметь зашёптывать боль считалкой, и грусть (однажды и так просили) ...
И не уметь в "мне тебя так жалко",
Но даже в слабости видеть силу. Любовь - она же не про бессилье,
Она про - "я в тебя очень верю".
У нелетающих видеть крылья, уставшим плыть - говорить что берег всегда по левую руку, снизу - не дно, а моря ладонь-опора.

Мальчишки звали её Элиза.


И взрослый мир был ещё не скоро.

Ещё не скоро, ещё не завтра... Как длится утро ленивым летом, когда оладьи пекут на завтрак и нет конца у дневного света.

/Раз-два-три-раз, шири-шириш, мир многоглаз, ты защитишь, ри-ши-ши-та, кровь-ножик-смерч, братьям - летать, сёстрам - беречь/.

Оставь мне память об этом лете, Бог лебедят и босых мальчишек!..

Элизу треплет по кудрям ветер,
Как будто Старший и впрямь услышал...

......
А дальше сказка - не очень сказка, а слишком правда и слишком больно.
И в мире стало небезопасно, и горизонт как разрез продольный, и солнце словно в огромной линзе - таким бывает рисунок детский...

Мальчишкам - в путь,
Долго ждать Элизе.
Сюжет таков, никуда не дется.

Так эшелоны уходят в полночь,
И письма пишутся без ответа...

И можно было бы тут закончить, когда б ни странный извив сюжета:

Когда из братьев Элизы кто-то шагал в опасность, в беду, в погибель, сгруппировавшись как для полёта, простившись мысленно с дорогими
(уже не чувствуется отчаянье, звук растушован в ночи - не резкий)

Шаги всегда за спиной звучали, шаги и шепот, почти что детский.

Вчерашний мальчик вздохнет устало и удивится припомнив детство -
"вот померещится же - считалка,
не время здесь ей, да и не место..."

/Раз-два-три-раз, шири-шириш, мир многоглаз, ты защитишь, ри-ши-ши-та, кровь-ножик-смерч, братьям - летать, сёстрам - беречь/

Бой выйдет жарким - о нем не буду,
Мы все из боя придём другими.

...А после скажут - он выжил чудом.

У чуда, кажется, было имя.

И в госпитальной чужой кровати спиной придавливая пружины он вспомнит: лето, зеленка, братья - сестра Элиза... а все ли живы?
и все ль вернутся? где рвётся - тонко? кто держит нити, чьё это дело?
и... ты успела ко всем, сестрёнка?

Где ты теперь?
И как ты сумела?..
***
Летели годы, гремели войны, земля кружилась как чумовая.
В рассветных сумерках было больно проснуться с резким звонком трамвая.
и эхо ночи бессонной держит когтистой лапой её за сердце.

Элиза кофе заварит свежий, в шаль завернётся - но не согреться.

Что ж - за работу. И вот смятенье в душе рассеется понемногу.
Возьмёт вязанье - или плетенье?.. - и руки вновь в волдырях по локоть...

...И где б вы ни были - я вас слышу, когда в опасности и в беде вы, пускай шаги мои ветра тише я знаю точно что нужно делать. Я та, кто носит с собой зелёнку, я в страшный час с вами рядом буду. ведь не всегда рвётся там где тонко, порой где тонко - там место чуду.

Перо ложится на подоконник, Элиза с пряжей сидит до ночи, и жжёт крапивная ткань ладони.

И смерти нет.
Вот сегодня - точно.

Александра Снег, 24-25 января год 2021