ДВЕНАДЦАТЬ ЕВАНГЕЛИЙ

Свежий вечер. Старый переулок,
Дряхлая церковушка, огни...

Там тепло, там медленен и гулок
Голос службы, как в былые дни.
Не войти ли?.. О, я знаю, знаю:
Литургией не развеять грусть,
Не вернуться к преданному раю
Тропарём, знакомым наизусть.
В самом детском, жалком, горьком всхлипе
Бесприютность вот такая есть...

Загляну-ка. -
Что это?.. Протяжный
Глагол священника, - а там, вдали,
Из сумрака веков безликих
Щемяще замирает весть:

- Толико время с вами есмь,
И не познал Меня, Филиппе. -

...Шумит Кедрон холодной водовертью.
Спит Гефсимания, и резок ветр ночной...

- Прискорбна есть душа Моя до смерти;
Побудьте здесь
и бодрствуйте со Мной. -

Но плотный сон гнетёт и давит вежды,
Сочится в мозг, отяжеляет плоть;
Усилием немыслимой надежды
Соблазна не перебороть, -
Не встать, не крикнуть...
Из дремоты тяжкой
Не различить Его кровавых слез...
Боренье смертное, мольба о чаше
Едва доносится... Христос!
Века идут, а дрёма та же, та же,
Как в той евангельской глуши...
Освободи хоть Ты от стражи!
Печать на духе разреши!

Но поздно: Он сам уже скован,
Поруган
и приведён.
Вторгается крик - Виновен! -
В преторию и синедрион.

На дворе - полночь серая
Кутает груды дров;
Тускло панцири легионеров
Вспыхивают у костров.
Истерзанного, полуголого
Выталкивают на крыльцо,
Бьют палками,
ударяют в голову,
Плюют в глаза и лицо;
И к правителю Иудеи
Влекут по камням двора...

Отвернувшийся Пётр греется,
Зябко вздрагивая, у костра.
Пляшут, рдеют, вьются искры,
Ворожит бесовский круг...

Где-то рядом, за стеной, близко,
Петух прокричал вдруг.

И покрылся лоб
потом,
Замер на устах
стон...
Ты услышал? Ты вспомнил? понял?

И, заплакавши горько,
пошёл вон.

И в измене он сберёг совесть,
Срам предательства не тая.
Он дерзал ещё прекословить
Ложной гордости. - Так. А я?

Но уже и справа, и слева,
Торопящая суд к концу
Чернь, пьянимая лютым гневом,
Течёт к правительственному дворцу.
И уже и слева, и справа,
В зное утреннем и в тени,
Древний клич мировой державы,
Крови требующей искони:

- Варавву! Варавву!
- Отпусти к празднику!
- Освободи узника!
- Иисуса - распни!
- Игэмон, распни!.. -

- Не повинен есмь
в крови праведника.
Вы - узрите!.. -

Уже всенародно, пред всевидящим солнцем,
Руки умыл Пилат.
Уже Иуда швыряет червонцы
Об пол священнических палат;
Уже саддукеи, старейшины, судьи
С весёлыми лицами сели за стол,
И вопль народа 'Да проклят будет!'
Сменяется шагом гудящих толп -
Все в гору, в гору, где, лиловея,
Закат безумного дня зачах,
И тёмный Симон из Киринеи
Громоздкий крест несёт на плечах.

- И будто чёрное дуновенье
По содрогнувшейся прошло толпе.
Огни потухли. В отдаленье,
На правом клиросе, хор запел.
Он пел про воинов, у подножья
Бросавших кости, о ризах Христа,
Что раньше выткала Матерь Божья,
Здесь же плачущая у креста.
Уж над Голгофою тени ночи
Заметались в горьком бреду...

Он вручил Себя воле Отчей
И, воззвав,
испустил дух. -

Свежесть улиц брызнула в лицо мне.
Век Двадцатый, битвы класс на класс...

Прохожу, не видя и не помня,
Вдоль пустынных, серых автотрасс.

Прохожу со свечкою зажжённой,
Но не так, как мальчик, - не в руке -
С нежной искрой веры, сбережённой
В самом тихом, тайном тайнике.

Умеряя смертную кручину,
Не для кар, не к власти, не к суду,
Вот теперь нисходит Он в пучину -
К мириадам, стонущим в аду.

А в саду таинственном, у гроба,
Стража спит, глуха и тяжела,
Только дрожь предутреннего зноба
Холодит огромные тела.

Даниил Андреев, 1939 год

Страстная седмица
Он не сошел с креста

Олег Скобля - Гефсиманский сад

«Совершилось!» Это последнее слово Христа на Кресте, крик Человека, Который исполнил Свое дело. Христос в сражении Своем со адом и смертью выходит победителем. Из этого мрака, который окружает Его, Он вступает в славу света. Он умирает, чтобы смерть наша стала победой. Но путь к этой победе, как свидетельствует Церковь, не бывает легким.

Есть рассказ одного епископа о священнике, который скоро после революции, когда начались страшные гонения на Церковь, испугался, видя убиение тысяч верующих, и отрекся от веры. Но его не оставили в покое, его схватили и повлекли к церкви, чтобы перед собравшимся народом, перед своими духовными детьми он сказал, что лгал всю жизнь, что Бога нет, и что Христос не есть спасение. И когда он пришел в храм, он увидел Распятие, и начал плакать. Он упал на колени перед Распятием и стал целовать подножие Креста. Он умер мучеником.

«Сойди, сойди с Креста, - говорят иудеи Спасителю, - сойди с Креста, и мы уверуем в Тебя» (Мф. 27, 42). Но именно потому, что Христос не сошел с Креста, мы веруем в Него. Иудеи могли видеть Бога только в явлении силы, но Христос показал, что Бог - это жертвенная любовь. И оттого что Христос взял на Себя грехи всего мира, в этом мире среди его зла и распада присутствует совершенная Божия любовь. Своею смертью Христос открыл сокрытую любовь.

Путь к Богу, который был до этого закрыт для всех людей, теперь стал открытым для всех людей. Жизнь и смерть Христа показали, каков наш Бог: нет такой завесы, которая могла бы нас отделить от Него, и нет такого человека, за которого бы Христос не умер. Он на Кресте простирает Свои руки за всех: «Отче, прости им, не знают, что творят» (Лк. 23, 34). Своей Божественной любовью Он побеждает наши сердца, приводя к покаянию. Но это покаяние должно быть на той же самой глубине, на какой явилась любовь Христова. Если наше покаяние будет поверхностным, Господь покажет нам через скорбные обстоятельства и события, где мы находимся.

Протоиерей Александр Шаргунов

Егда на Кресте пригвоздиша беззаконнии Господа славы, вопияше к ним: чим вас оскорбих? Или о чем прогневах? Прежде Мене кто вас избави от скорби? И ныне что Мне воздаете, злая за благая? За столп огненный, на Кресте Мя пригвоздисте: за облак, гроб Мне ископасте: за манну, желчь Мне принесосте: за воду, оцтом Мя напоисте. Прочее призову языки, и тии Мя прославят со Отцем и со Святым Духом.

Перевод: Когда ко Кресту пригвоздили беззаконники Тебя, Господа славы, Ты взывал к ним: "Чем Я вас огорчил или чем прогневал? Кто больше Меня вас избавлял от скорби? И ныне чем вы Мне воздаете? – Злом за благо! За столп огненный ко Кресту Меня пригвоздили; за облако выкопали Мне могилу; за манну желчь Мне поднесли; за воду уксусом Меня напоили. Отныне Я призываю язычников и они Меня прославят со Отцом и Святым Духом!"

Сия глаголет Господь иудеом: людие Мои, что сотворих вам? Или чим вам стужих? Слепцы ваша просветих, прокаженныя очистих, мужа, суща на одре, возставих. Людие Мои, что сотворих вам? И что Ми воздасте? За манну желчь: за воду оцет: за еже любити Мя, ко Кресту Мя пригвоздисте. Ктому не терплю прочее, призову Моя языки, и тии Мя прославят со Отцем и Духом, и Аз им дарую живот вечный.

Перевод: Так говорит Господь Иудеям: "Народ Мой, что сделал Я тебе, или чем тебе досадил? Слепцам твоим Я дал увидеть свет; прокаженных твоих очистил; человека, лежавшего на одре, воздвиг. Народ Мой, что сделал Я тебе и чем Ты Мне отплатил? За манну – желчью, за воду – уксусом; вместо любви ко Мне ко Кресту Меня пригвоздили. Уже не выношу более: призову Моих язычников, и те Меня прославят со Отцом и Духом, и Я дарую им жизнь вечную!"
________________________________________

Олег Скобля. Пассия

И далее - Гефсимания, сад из оливковых деревьев, расположенный у горы Елеонской, напротив Храма. Господь вступает в Свои Крестные Страдания, и со страхом и трепетом мы предстоим перед тайной нашего спасения. «И Он сказал ученикам Своим: посидите здесь, пока Я помолюсь». До этого Он молился с ними, а теперь Он один идет к Отцу.

В этот час Богочеловек Иисус Христос более всего желает общения с Богом Отцом, но так же и человеческого общения. «Не хорошо быть человеку одному», - сказал Бог в начале (Быт. 2:18). В час великих испытаний мы хотим, чтобы кто-то был рядом с нами. Не обязательно, чтобы он что-то делал или говорил, достаточно одного его присутствия. И мы видим, что те, кто только что клялся умереть за Него, не могут побдеть с Ним и одного часа. Но никто не может обвинить их, потому что есть предел человеческих сил.

Господь берет в Свою уединенную молитву Петра, Иакова и Иоанна, трех свидетелей Его Гефсиманского уничижения. До этого они были очевидцами воскрешения дочери Иаира и Преображения Господня. И они больше всех выражали желание пострадать с Ним: Петр только что - на Тайной Вечери, Иаков и Иоанн - когда их мать просила, чтобы они были рядом с Господом в Его славе (Мк. 10:39). И Господь берет их с Собою, чтобы они увидели, что не знают, чего просят. Подобает самым верным быть испытанными первыми, чтобы они по-настоящему осознали свою немощь и научились надеяться только на Господа.

Протоиерей Александр Шаргунов

Сражение Господа с диаволом достигает своего предела. Скоро тьма покроет всю землю. Но тьма должна отступить перед светом, и власть тьмы покориться князю света.

Однако теперь мы видим падение Петра, его тройное отречение от Господа. Он следовал за Христом, как обещал. Но он следовал издали - на безопасном расстоянии. И во дворе первосвященника он греется у костра со слугами, как если бы он сам был одним из них. Он вступает в беседу с ними, отрекаясь, что знает Христа и что он - из Его учеников. В своей лжи - сначала служанке, потом - другому человеку, он невольно разделяет их точку зрения: быть связанным со Христом и Его учениками - не просто предосудительно. Это значит быть обвиненным в связи с беззаконными. Час спустя, еще некто добавляет к свидетельству женщины веское доказательство: Петр - галилеянин, как и Сам его Учитель. Теперь Петр не только отказывается, что он ученик Христов, но говорит, что вообще ничего не знает о Нем: «Не знаю, что ты говоришь».



«И тотчас, когда еще говорил он, запел петух. Тогда Господь, обратившись, взглянул на Петра». Хотя Христос предстоял в это время пред судом, Он знал, что сказал Петр. Христос знает больше, чем нам кажется, что мы говорим и делаем. Когда Петр отрекся от Христа, Христос не отрекся от него. Благо нам, что Христос не относится к нам так, как мы порой относимся к Нему. Христос взглянул на Петра, ибо знал, что хотя Петр устами отрекся от Него, но взглядом своим продолжал следовать за Ним. Никто как Петр не мог понимать, что означал этот взор Христа. Петр вспомнил слово Господа, сказанное на Тайной Вечери. Оно исполнилось. Но и другое слово Господа, которое он услышал по исповедании грехов, начинает исполняться: «отныне будешь уловлять человеков» (Лк. 5, 10). Молитва Господня о нем исполняется - не в том смысле, что он не преткнется. Но, преткнувшись, исповедует свое падение со слезами и обратится ко Господу, чтобы вновь принять апостольское служение. Такова сила покаяния: тот, кто отрекся от Господа, прощен, и скоро будет дерзновенно свидетельствовать о Нем перед этим же Синедрионом. Точно так же гонитель Церкви Савл станет первоверховным апостолом Павлом.

Протоиерей Александр Шаргунов

К сожалению, многие сейчас озадачены тем, как успеть сделать генеральную уборку до Пасхи, покрасить сотни яиц, «затарить» холодильник продуктами, которые будут готовиться накануне Праздника. Все понимают, что предстоит трудная неделя, в которую нужно все успеть. Это тоже важно?

– Нужно освобождаться от всей суеты. Об этом очень хорошо писал Святитель Иннокентий, которому тоже задавали вопросы: «Как же, такой Праздник, нужно же готовить самые лучшие угощения!». И он говорил, что лучше мы меньше съедим, купим каких-нибудь полуфабрикатов, чем пропустим богослужения. Мы должны пренебрегать внешним – ради внутреннего. (Иерей Константин Кобелев)



В тот момент, когда люди задаются вопросами, как освящать куличи, поздравить друг друга с Воскресением Христовым и следить за Пасхальным богослужением, хочется предложить на время забыть о Пасхе...

Будто нет её на горизонте...

Прожить, прочувствовать боль этих дней Страстной, как апостолы. Они не знали, чем всё закончится. Представим, что и мы не знаем...

Вот Христос проповедует, вот его предают, Тайная Вечеря, Гефсимания, Пилат, Голгофа...

Пусть наши мысли будут связаны с этими скорбными днями, страданиями Спасителя...

Будем рядом... (Псково-Печерский монастырь, ВК)

Господь - истинный человек. Нашего ради спасения Он до конца приобщается всей нашей обезбоженности и смертности. И Господь «начал ужасаться и тосковать». Святые отцы говорят, что тот ужас и мрак великий, который прошел некогда над Авраамом (Быт. 15:12), прообразовал этот час. Никогда не было такого мрака на земле и такой скорби. «Душа моя скорбит смертельно», - говорит Господь. Он стал грехом за нас, и потому исполнился такой скорби! Он один в полноте знал ужас грехов, которые Он взял на Себя. Только Бог по-настоящему знает, как ужасен грех. Христос один любит Бога всем сердцем, всею мыслью, всею крепостью Своею, и для Него абсолютно невыносимо какое-либо прикосновение греха. И в то же время Он любит такой же совершенной любовью человека, убиваемого грехом. Потому Он должен стать клятвою за нас, и потому душа Его скорбит смертельно. Он должен вкусить смерть за всех (Евр. 2:9), испить до капли эту чашу со всею горечью ее. Если Христос так пострадал за нас, нам ли страшиться пострадать за Христа? Если Христос пострадал, сражаясь против греха, и мы должны вооружиться той же мыслью.



Господь молился, чтобы если возможно, миновал Его час сей. И говорил: «Авва Отче! все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты». Эта молитва созвучна с молитвой «Отче наш», которую мы произносим несколько раз в день. О если бы каждый раз, произнося ее, мы возвращались бы к этому часу! Слово «авва» - «папа» - детский крик, взывающий о помощи к отцу. В устах Господа оно - острое сознание той единственной связи, которая соединяет Его лично с Отцом. «Да будет воля Твоя!» Воля Отчая - всегда благая и совершенная. Если мы можем назвать Бога Отцом, все становится переносимым. Рука Отчая никогда не допустит, чтобы у Его чада пролилась хоть одна ненужная слеза. Это знал Христос, и потому Он вышел из этого искушения победителем. И это то, что - даром Христа - должны знать мы.

Протоиерей Александр Шаргунов

Церковь вступает в особые дни - дни, полные ликования и трагизма. В дни, в которых почти нет границы между «Осанна!» и «Распни!»...

Как это страшно - жаждать и желать земного царя и не рассмотреть перед собою Живого Бога!
Кругом ликований вайи, восклицания, постеленные одежды...
А Христос идет через все это - к Своей смерти.

Он знает, что руки, которые сегодня держат цветы, завтра с ненавистью сожмут камень.
И глаза, которые сегодня хранят улыбку, через несколько дней зажгутся недобрым огнем и нальются кровью.

Он говорил им о Царствии Небесном, а они ждали только удовлетворения своих земных проблем!
Он возвещал им о Божественной Любви и Сам был Любовь, а они эту любовь безжалостно растоптали!

«Пришел час, - говорит Господь, - прославиться Сыну Человеческому».
Но прославление это будет не через блеск политической славы....
Прославление Его будет через смерть!

Разочарование ждет каждого, кто от Христа ожидает только земной победы.
Они хотели посадить Его на блистательный царский земной трон, он выбрал Крест и Смерть.
Смерть, через которую всему человечеству откроется Вечная Жизнь!



Праздником Входа Господня в Иерусалим открываются двери Страстной седмицы - самого напряженного, самого драматичного времени церковного года.

Господь так хочет, чтобы никто из нас от Него никогда не отвернулся.
Чтобы мы стояли при Кресте Его, а не грелись у костра земной жизни.

Господь не вымогает нашу любовь к Нему.
Он ждет свободного, радостного, вдохновенного ответа на Его Любовь!
Любовь - это всегда движение и это движение должно быть взаимным!

Какая радость, что мы в Церкви!
Церковь - это драгоценнейший опыт Вечной Жизни, которая начинается сегодня, сейчас, здесь и простирается в Царствие Небесное.
Вера дарит нам вдохновение! Дает силы и мужество нести наш жизненный крест.

Верующий человек старается «держать ум свой во аде», как это было сказано Богом преподобному Силуану Афонскому.
Но в то же время с радостью и огромным, глубоким упованием думает о будущем преображенном Космосе, когда "Бог будет всяческая и во всем" и где «око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, что уготовал Бог любящим Его».

Но чтобы наследовать Жизнь Вечную, нужен гигантский труд, неимоверное усилие души, огромная искренняя любовь к Богу и ближним.

Как-то ученик пришел к своему старцу и спросил: «Как узнать, что я живой человек, а не мертвый?»
«Ты жив, - сказал старец, - если твое сердце еще не засыпано, как могильной землей, - суетой, безразличием, унынием, скукой!
Ты жив, если глаза твои еще могут плакать, а душа - сочувствовать!
Ты жив, если на твоем Небе, буквами смиренных и тихих звезд вышито самое главное слово - Любовь!»

...Страшно, если все емкости нашей души заняты только одним - самим собою.
Пост должен был помочь нам открыть свое сердце для ближнего, открыть свое сердце для Вечности.



Недавно мы стояли с вайями в руках. «Бог Господь и явися нам! Благословен грядый во Имя Господне!»
Но через радость этого праздника уже слышится моление Гефсиманского сада и стенания Голгофы.
И с каждым мгновением, с каждым вздохом сокращается расстояние между «Осанна!» и «Распни!»

Но Богу все это нужно пройти: и предательство ученика, и моление о Чаше, и насмешки невежественных солдат и вопли: «Сниди со Креста!» Ему нужно пройти этот путь для нас и за нас!

И Он не сойдет со Креста. Через Крест и смерть Он пройдет к Своему Воскресению!

И каждый из нас - таков закон жизни духовной - тоже когда-то пройдет по ступеням своей страстной седмицы.
И никто не избежит распятия, никто не обойдет своей Голгофы.

Но за ней - и в этом весь смысл и все наше упование и вся наша надежда - обязательно будет Пасха!

Прп. Антоний Оптинский

"Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир. Помните слово, которое Я сказал вам: раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше. Но все то сделают вам за имя Мое, потому что не знают Пославшего Меня. Если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем. Ненавидящий Меня ненавидит и Отца Моего."

Евангелие от Иоанна, глава 15, стихи 18-23.