Фэнси Фламбо и Князь Степан





Отрывки из книги:

– Когда я была ребенком, то всегда просила папу прокатить меня в карете, – поведала Фэнси притихшим зрителям. – Но папа говорил, что для этого нужен солнечный день. Когда я выросла, то поняла, что папа приходил к нам только в дождливые дни. – Она услышала, что в зале засмеялись. – Мне так и не удалось прокатиться в карете, но зато я написала балладу о волшебной стране далеко за горизонтом, где дожди запрещены от рассвета до заката.

«Слушайся разума, дитя, но следуй за своим сердцем».

– Остроумная женщина – это роза с лепестками, которые следует оборвать.

Разум требовал, чтобы она немедленно избавилась от князя, но губы отказывались выговорить слова отказа. Неужели ее мать чувствовала то же самое
рядом с отцом? Боже, она очень надеялась, что нет.

– Вам не нравлюсь я?

– Дело не в том, что вы не нравитесь мне лично, – попыталась объяснить Фэнси, – но вы… аристократ.
– Ваши губы произносят «аристократ», а я слышу «прокаженный». – Степан вскинул темную бровь. – До сих пор я ни разу не ощущал себя существом низшего порядка только потому, что богат и знатен.
– Польщена тем, что сумела расширить ваш жизненный опыт.
– Я знаю много приятных способов расширить мой жизненный опыт.
Эти слова шокировали Фэнси. Она выпрямила спину и застыла, услышав столь оскорбительное
предложение. Он не посмел бы сказать подобное леди из общества.
– Я никогда и не ожидала уважения от аристократа.
– Аристократ – это не название смертельного недуга. Фэнси вздернула подбородок и уставилась на Степана ледяным взглядом.
– Мне приходилось сталкиваться с аристократией.
– Вы имеете в виду своего отца? – Степан понимающе склонил голову.
– Аристократы, как и простолюдины, не похожи один на другого. Прошу вас, примите мое приглашение на ужин. Возможно, у нас с вами гораздо больше общего, чем вы думаете.
– Очень сомневаюсь.

– Идемте. – Степан протянул ей руку, словно приглашая на танец.
Фэнси очень хотелось положить свою ладонь на его руку, но недоверие было слишком сильным. Она не позволит мужчине сотворить с ней то же самое, что отец сотворил с матерью.
– Я провожу вас с сестрами домой. – Степан взял ее за руку. – Хоть я вам и неприятен, но все равно тревожусь за вашу безопасность. Эти слова заставили Фэнси почувствовать себя самым гадким созданием во всем Лондоне. Князь походил на порядочного человека, а она ранила его чувства. – Я поужинаю с вами завтра, – смягчилась она, – и не собираюсь становиться вашей любовницей.
Из темной глубины его глаз плеснуло веселье.
– А разве я просил вас становиться моей любовницей?
Фэнси вспыхнула, смутившись собственного предположения. Но сама она появилась на свет в результате незаконной связи герцога и оперной певицы. Какие же еще причины могут быть у князя, раз он так настойчиво ищет ее общества?
– Доверьтесь мне. – Степан поднес ее руку к губам. – Я никогда не соблазню
сопротивляющуюся
невинность. – Он указал на дверь. – Идемте?
Рука об руку с ним Фэнси шла в тишине по опустевшему театру к фойе. Она чувствовала себя неловко, пытаясь придумать тему для разговора. Похоже, завтрашний ужин будет настоящим спектаклем немых.

Фэнси развязала ленточку и развернула сверток. Внутри лежала единственная белая роза и записка.
– «Ваши прекрасные глаза посрамили бы и мои персидские фиалки», – вслух прочитала она.
Все шесть сестер вздохнули. Одна из них сказала:
– Как романтично! Как в сказке.
– Сказки не сбываются. – Фэнси возвела глаза к небу, но, несмотря на весь свой скептицизм, не выдержала и поднесла розу к лицу, вдыхая ее чувственный аромат.
Этот русский – романтик. Или распутник, знающий, как убедить женщину лечь с ним в постель. Только аристократ может позволить себе купить розу в это время года. Ее губы тронула едва заметная улыбка. Романтик или распутник? Его поведение сегодня вечером покажет, кто он такой.

– Насилие не решает проблем.
– Когда кто-то бьет меня, – сказала Фэнси, – я бью в ответ.
– Спасибо за предупреждение, ma petite chou, – произнес Степан, и в голосе его слышался смех.
– И незачем называть меня своей маленькой капустой!
– Простите. Но вы выглядите восхитительно, обдумывая свою месть.

– А что едят русские?

– Оперных певиц.


– Габриэль Фламбо была самым младшим ребенком, седьмой дочерью французского аристократа, – сказала Фэнси. – Она со своей няней оказалась в Лондоне совсем без денег – единственная из Фламбо, кто уцелел во время террора.
– С няней Смадж?

Фэнси покачала головой.

– Няня Смадж появилась позже. Когда умерла мамина няня, мама пошла на прослушивание в оперу. У нее был многообещающий голос, но ее карьере не суждено было сбыться. Она встретила отца, и тот настоял, чтобы она уволилась. А потом мама забеременела.
– И тогда появилась няня Смадж?
– Как самая младшая из Фламбо, мама привыкла, что за ней все ухаживают, – сказала Фэнси. – Няня Смадж, ее собственная няня, мой отец.
– Няня Смадж помогала вашей матери растить вас и ваших сестер?
– Скорее мама помогала няне Смадж растить меня и моих сестер, – поправила его Фэнси.

Он был просто в восторге от девушки. В Фэнси Фламбо пленительно сочетались сила
и ранимость, чувственность и невинность, ум и красота.

– И что мне с вами делать, мадемуазель?
Фэнси смотрела на него огромными фиалковыми глазами.
– Поцелуйте меня…

Степан повиновался.
Фэнси закрыла глаза, наслаждаясь исходящим от него ароматом сандалового дерева. Она ощущала, как бьется его сердце, чувствовала жар его тела, его
несгибаемую силу.
– Я так долго этого ждал! – прошептал Степан, все еще не прикасаясь к ее губам. А потом их губы соприкоснулись,
встретившись в первом нежном поцелуе.

Степан притянул ее к себе. Фэнси склонила голову на грудь князя.
– Я… я испугалась.

– Теперь вы в безопасности. – Он посмотрел на Фэнси. – Вы мне верите?
Она вгляделась в эти черные глаза. Уголки ее губ приподнялись в слабой улыбке, и Фэнси кивнула.

– Мы, русские, считаем, что сирень – это первый в году дар Господа. Ведь она символизирует
освобождение от суровой зимы.

– Месть не то блюдо, которое подают с пылу с жару, ваша светлость.

– Мужчина без профессии – это мужчина без цели в жизни.

Степан видел в ее глазах зарождающуюся любовь, но сомневался, что девушка понимает, как сильно она смягчилась по отношению к нему за какие-то несколько дней. Он бы с удовольствием удушил ее отца – именно из- за него теперь так трудно завоевать ее любовь и доверие.

Князь вызывал у нее раздражение. Это какой-то упрямый бульдог, привыкший всегда добиваться своего, но не проложи он дорожку в ее сердце и дом, она была бы сейчас совсем одна.

Она такая же, как ее мать! Нужно тщательнее охранять свое сердце. Глубоко вздохнув, Фэнси поняла, что с этим, пожалуй, поздно. Она сделала немыслимое – полюбила аристократа.


– А у тебя есть для нас новости? – спросила у князя Роксанна.
Степан по очереди взглянул на каждую племянницу. Все пятеро жадно смотрели на него.
– Сегодня я опоздал, потому что мне нужно было купить платье для моей приятельницы, Фэнси Фламбо.
– Она принцесса? – спросила Лили.
– Нет.
Элизабет дернула его за рукав.
– Герцогиня?
– Нет.
– Должно быть, она графиня, – решила Салли.
– Нет.
Подала голос и Наташа:
– Баронесса?
Степан помотал головой:
– Нет.
Роксанна вздернула подбородок, уверенная в том, что она знает лучше всех:
– Ты хочешь сказать, что она простая леди?
– Нет.
– Так кто же она, черт возьми, такая?! – сердито воскликнула Лили.
– Это тебя папочка научил говорить «черт возьми»?!
– Мамочка, – ответила Лили. – Мамочка знает гораздо больше, чем папочка.
Степан ухмыльнулся:
– Фэнси Фламбо – оперная певица.
– Ты ее любишь? – спросила Лили. Степан всмотрелся в лица девочек.
– Думаю, люблю.
– А ей ты это сказал? – спросила Элизабет.
– Нет.
– Почему? – тут же спросила Наташа.
Степан пожал плечами. Его племянницы, как типичные женщины, обожали сплетни и любовные истории.
– А она тебя любит? – поинтересовалась Салли.
– Не знаю.
Лили притронулась к его руке.
– Так спроси ее!
– И тогда будешь знать, – согласилась с кузиной Элизабет.
– Дядя Степан ни за что ее не спросит. – Роксанна неодобрительно покачала головой. – Тетя Рокси говорит, что глупыми мальчишками нужно хорошенько управлять, а дядя – мальчишка.
– Ты ранишь мои чувства, – произнес Степан.
– Ты врешь! – Лили погрозила старшей сестре пальцем. – Дядя Степан не мальчишка!
Роксанна закатила глаза.
– Все дяди – мальчишки.
– Я тебя люблю, – прошептала Элизабет, притронувшись к его руке.
Степан улыбнулся застенчивой дочери Михаила:
– Я тебя тоже люблю, малышка.
– Я тебя ужасно люблю! – заявила Лили.
– И я тебя ужасно люблю. – Степан обвел их всех рукой. – Я люблю тебя, и тебя, и тебя, и тебя, и тебя.
Роксанна коварно улыбнулась ему:
– А кого из нас ты любишь сильнее всех?
Вот теперь Степан хорошо понимал, как сложно было Парису, когда он стоял перед Герой, Афиной и Афродитой. В отличие от глупого Париса он, не отвечая на вопрос, просто сменил тему:
– Так вы все считаете, что я должен сказать Фэнси, что люблю ее?
Пять маленьких девочек дружно закивали головами.
– А если она меня не любит?
– Поверь мне, – Лили ткнула в него пальцем, – она тебя любит.
Степан улыбнулся четырехлетней девочке, но тут его отвлек смех, раздавшийся от двери. Он встал и предложил своей невестке стул.
– Я слышал, ты знаешь больше, чем Рудольф.
– Это верно. – Княгиня Саманта села на предложенный стул. Ее глаза светились смехом. – Мисс Фламбо придет на бал сегодня вечером?
– Обязательно. – Степан посмотрел на племянниц и спросил невестку: – А что ты думаешь насчет признания в любви?
– Ты совершенно точно должен сказать ей, что любишь. – Саманта подмигнула ему. – Ни одна женщина не сможет устоять перед влюбленным князем.
– Значит, решено.
Шестилетняя Роксанна снова взяла в руки бразды правления:
– Дядя, ты расскажешь нам новую сплетню на следующей неделе. А может, и раньше.
– Обещаю. – Степан обратился к невестке: – Твоя тетя, вне всякого сомнения, очень сильно повлияла на свою тезку. – Он, как обычно, обошел стол и, прощаясь, чмокнул каждую племянницу в щечку.
– Дядя! – догнала его Лили уже у дверей.
Степан присел рядом с ней на корточки. Четырехлетняя девочка обняла его за шею и прижалась носиком к его носу.
– Скажи леди, что я тебя люблю.
– Обещаю. – Степан чмокнул ее в кончик носа. – Я тебя тоже люблю.
– И приведи принцессу к нам на следующее чаепитие.
– Фэнси не принцесса.
– Все девочки – принцессы. – Лили показала на мать, сестер и кузин. – Мы все принцессы.
Степан провел пальцем по ее щеке.
– Фэнси станет моей принцессой, когда я на ней женюсь…


– Вы скучали без меня?
– Едва сдерживала слезы.
– Это радует.
– Мне кажется, что вы прилипли ко мне и разрастаетесь все сильнее.
– Как бородавка?
Фэнси похлопала ресницами.
– Вы чуточку красивее бородавки.



Никогда Фэнси не чувствовала себя такой униженной. Она раскраснелась и предпочла бы уйти, а не вальсировать.
– Пусть все эти мелкие колкости вас не расстраивают, – посоветовал Михаил. – Леди Кларк давно пытается заполучить моего брата в зятья.
– Многие женщины пытаются поймать Степана.
– Моему брату не грозит опасность быть пойманным. Степан уже попался на крючок.
Фэнси посмотрела ему в глаза.
– Что вы имеете в виду?
– Степан впервые в жизни влюбился, – ответил Михаил. – И об этом уже сплетничают.
На лице Фэнси отразилось замешательство.
– Я хочу дать вам совет, – продолжал Михаил. – Пусть он еще немного поболтается на крючке, а потом подсекайте. И он женится.
Фэнси рассмеялась:
– Это несерьезно.
– Я никогда не шучу о сердечных делах.


– Фэнси? – Отец повернулся к ней и протянул руку. – Окажи мне честь.
Фэнси не знала, как быть. Она опустила взгляд с его лица на протянутую руку. Наступила напряженная тишина.
– Я понимаю твою сдержанность.
Он повернулся и хотел отойти. Действуя интуитивно, Фэнси протянула руку и вложила ее в руку отца. Он сомкнул пальцы и повел дочь на середину зала.
Фэнси положила руку ему на плечо. Ее мечта – потанцевать с отцом на большом балу – сбылась. Они молча вальсировали, пристально глядя друг на друга. Фэнси не знала, что сказать, и совершенно не понимала, почему приняла приглашение. Но все больше убеждалась, что поступила правильно.
– Я мечтал об этой минуте очень долго, – произнес вдруг отец. – И молю Господа, чтобы мои дочери позволили мне провести их по проходу церкви к их мужьям. Хотя и понимаю, что не заслужил такой чести.
Фэнси лукаво улыбнулась ему:
– Прежде чем это случится, нужно найти женихов.
Герцог улыбнулся в ответ.
– За этим дело не станет.
Отец отвел ее обратно на место и поднес ее руку к губам.
– Спасибо, Фэнси. – Он посмотрел на князя: – Вот вам моя дочь, ваша светлость. Берегите ее!
– Я ценю ваше доверие, – сказал Степан, давая понять герцогу, что «скрытое послание» до него дошло. Герцог доверял ему дочь, просил ее оберегать и одобрял их будущий брак.
Степан, улыбаясь, притронулся к руке Фэнси.
– Надеюсь, не откажете? Ведь нас, кажется, благословили…
– У меня нет выбора.

– Насколько я понимаю, вы так и не нашли себе работу? Степан рассмеялся, привлекая к себе любопытные взгляды других пар.
– Любить вас – вот работа, которая займет у меня всю жизнь.
Фэнси сбилась с ритма.
– Что вы сказали?
Ах, какую он совершил ошибку!
– Просто фигура речи. Художественный образ.
Фэнси снова расслабилась в его объятиях. Теперь он будет осторожнее. Эта красавица не доверяет аристократам, особенно тем, кто говорит о своей любви, как делал ее отец.

– Княжны Роксанна, Наташа и Лили! – объявил дворецкий.
Степан посмотрел на лестницу, где стояли в ночных рубашках три дочери его брата. Их маленькие личики светились от восторга при виде чарующего зрелища – светское общество во всей своей красе.
– Хочу познакомить вас с тремя из моих племянниц. – Степан увлек ее к лестнице.
Фэнси оглянулась. Большинство гостей улыбались. Князь Рудольф и княгиня Саманта уже поднялись по лестнице. Рудольф взял самую младшую на руки, а Саманта сжимала ладошки двух других дочерей.
– Дядя! – воскликнула Лили.
– Мисс Фламбо, позвольте представить вам моих высокородных племянниц – Роксанну, Наташу и Лили, – произнес Степан.
Фэнси улыбнулась девочкам:
– Мне очень приятно с вами познакомиться. Ваш дядя много рассказывал о вас.
Наташа посмотрела на нее.
– Вы похожи на принцессу.
– Дядя сказал, что она не принцесса, – поправила сестру Роксанна.
– Она Золушка! – воскликнула Лили.
Все, включая Фэнси, рассмеялись. Лили зевнула.
– Пожелайте всем спокойной ночи, – велел Рудольф дочерям.
– Мы ни с кем не поздоровались, – сказала Лили. – Как же мы можем прощаться?
Рудольф глянул на жену:
– Это твоя дочь. – И, посмотрев на старших девочек, спросил: – А где няня?
– Мы ее связали, – ответила Роксанна.
– И всунули в рот кляп, – добавила Наташа.
– И спустились по лестнице на цыпочках, – докончила Лили.
Княгиня Саманта глянула на мужа:
– А это – твои дочери.
Наташа повернулась к Степану.
– Ты сказал ей, дядя?
– Нет.
Фэнси зачарованно смотрела, как лицо Степана медленно краснеет. Непонятно, что его так смутило?
– Я же говорила, что все мальчишки глупые, – сказала Роксанна.
– Я хочу танцевать, – заявила Лили.
– Принцесса Лили, – произнес Степан, – окажите мне честь, потанцуйте со мной.
Лили улыбнулась и кивнула, но тут Роксанна вложила свою ручку в руку Степана.
– Глупышка, разве ты не знаешь, что старшие танцуют первыми!
Герцог Инверари глянул на жену:
– Она говорит в точности, как ты.
Герцогиня улыбнулась, сверкнув ямочками на щеках.
– Ну разве Роксанна не прелесть?
Степан вывел шестилетнюю девочку на середину бального зала. Роксанна встала на его ботинки, и вальс начался.
К руке Фэнси кто-то прикоснулся. Она улыбнулась Наташе.
– Дядя хочет сделать из тебя принцессу, – громким шепотом объявила ей девочка.
– Дядя даст мне корону? – уточнила Фэнси.
– Дядя на тебе женится.
– Дядя тебя любит, – поддержала сестру Лили.
Фэнси вспыхнула и оглянулась на взрослых.
– Я… я так не думаю…
– Дядя сказал, что любит тебя, – настаивала Наташа.
– Дядя никогда не врет, – добавила Лили. – А ты его любишь?
Чувствуя, как от смущения горит лицо, Фэнси не знала, что сказать. Вернувшись с Роксанной, Степан избавил ее от необходимости отвечать.
Фэнси смотрела, как князь кружится теперь в танце с Наташей. Сразу видно, что племянницы его обожают, а он обожает их. Из князя получится великолепный отец.
Лили тронула ее за руку.
– Так ты любишь дядю?
– Я… я…
– Она его любит, милая, – протянула княжна Роксанна, копируя интонации своей тезки. – Видишь, она потеряла дар речи.
Лицо Фэнси пылало, а взрослые хохотали над шестилетней девочкой. Что же князь говорил о ней на том чаепитии? Неужели и вправду признался в любви к ней?
Степан вернулся за четырехлетней Лили. Он поднял девочку на руки и закружился с ней в вальсе по всему бальному залу. Лили радостно смеялась, а вместе с ней смеялись и остальные танцующие.
– Пойдемте, девочки, – сказала княгиня Саманта, когда танец кончился. – Пора развязать няню.
Князь Рудольф нес малышку. Четырехлетняя Лили махала ручкой и кричала:
– Спокойной ночи, Золушка!

Фэнси смотрела на него своими дивными фиалковыми глазами. И неожиданно спросила:
– Вы меня любите?
Теперь Степан знал, о чем болтали его племянницы. Он провел пальцем по нежной, как лепесток розы, щеке.
– А вы хотите этого?
– Не знаю.
Он погладил ее волосы.
– Когда поймете, спросите меня еще раз.


– Ваша светлость, вы знаете, что ваша дочь может передвигать предметы силой мысли? Покажите нам, пожалуйста.
Эта идея Рейвен не понравилась.
– Я не участвую в подобных представлениях. – Она перевела взгляд на стакан с виски, стоявший на столе перед Степаном. Стакан внезапно опрокинулся на бок, и его содержимое выплеснулось на колени князю.
Степан вскочил с кресла, но слишком поздно – его брюки уже насквозь пропитались виски. Рейвен поймала его взгляд.
– Ой, я случайно…



– Истинная любовь стоит всей той боли, которую она причиняет.

– Каждый человек должен сам найти свою Утопию.
– Что это такое?

– Утопия – это идеальная страна, – ответил князь, – которой никогда не существовало.
– Не понимаю, почему я считала вас легкомысленным.
– Я одновременно легкомысленный и чуткий, великодушный и верный… и еще много-много всего.

– Слезы не изменят прошлого.
Фэнси смотрела в его темные глаза, в горле стоял комок.
– В жизни есть более ужасные вещи, чем быть брошенной
незаконнорожденной
дочерью.

– Ты напоминаешь мне меня самого.
Александр улыбнулся в ответ.
– Если вы еще раз так оскорбите меня, я отрекусь от вас.
Дед откинул голову и громко расхохотался.

– Что вы здесь делаете в такой час?
– Я… я… – Фэнси облизнула губы. – А что вы здесь делаете в такой час?
– Пытаюсь избежать соблазна, – произнес Степан, – но он следует за мной.
Фэнси уловила в его голосе иронию. Собрав всю свою храбрость, она сделала несколько шагов и подошла к Степану почти вплотную.
– Вы меня любите?
Ее вопрос удивил князя.

– А вы хотите, чтобы я вас любил?
– Да.

Степана пронзило предвкушение счастья.
– Почему?

– Потому что я люблю вас.
Она его любит. Она принадлежит ему. Он добился ее любви! Степан провел ладонями по ее обнаженным рукам.
– Я люблю вас больше жизни.
Вместо ответа Фэнси скользнула руками по его обнаженной груди и обняла за шею.
– Поцелуй меня, – выдохнула она.
Степан наклонил голову и прильнул к ее губам.

– Я хочу всей твоей любви, мой князь.
– Если принадлежать князю, то это навсегда, – предупредил он.
– Я люблю тебя, – прошептала Фэнси.

– Мисс Фламбо, вы окажете мне честь стать моей женой?
Фэнси ничего не ответила, молча глядя на него. На какой-то ужасный миг Степан испугался, что она ему откажет.
– Обещаю любить и почитать тебя каждый день нашей жизни, – уговаривал он. – И позволю тебе сбить рогаткой яблоко с моей головы.
Ее улыбка могла бы осветить весь остров.
– Да, ваша светлость, пожалуй, я выйду за вас замуж.
Степан поднес ее руку к губам.
– Что тебя подтолкнуло к этому решению – яблоко или моя любовь?
– И то, и другое.

Степан застонал и толкнул ее обратно на кровать. Нависая над Фэнси, он улыбнулся, наклонился и впился в ее губы долгим поцелуем.

– Я соскучилась.

Степан улыбнулся.

– Я соскучился сильнее.


Фэнси впервые обратилась прямо к отцу: – Вы не можете заставить меня остаться здесь или выйти замуж за этого проныру!
– Я влюбленный мужчина, а не проныра. – Степан встал, угрожающе выпрямившись во весь рост, и ткнул пальцем в диван. – А теперь сядь!
– Как романтично! – пробормотала герцогиня.
Трое мужчин усмехнулись.
– Я сказал – сядь!

Фэнси плюхнулась на диван, сердито посмотрела на Степана и задрала носик.
– Если она не хочет выходить за князя замуж, то может жить вместе с младенцем за городом.
Фэнси зарыдала еще громче. Она и в самом деле превратилась в свою мать.
– Мой ребенок родится в законном браке! – Степан приподнял ее подбородок и заглянул в фиалковые глаза, залитые слезами. – Ты меня не любишь?
– Люблю…

– Тогда в чем же дело?

– Я чувствую себя загнанной в ловушку!
– Кем же это?

Фэнси вздохнула и прислонилась к нему.
– Я сама виновата…

– Я так сильно хотел на тебе жениться, – признался Степан, – и надеялся, что ты уже не передумаешь, когда забеременеешь.

– Думай о счастье, милая. – Герцогиня взмахнула рукой, как крестная из сказки: – Счастье, счастье, счастье…

– Ты готова начать новую жизнь, принцесса?
– Ты воплотил в жизнь все мои девичьи мечты.
– А мне казалось, ты не любишь аристократов, – прошептал Степан, увлекая ее к выходу из церкви.
– Ты убедил меня в обратном. – Фэнси игриво улыбнулась и опустила смущенный взгляд. – Ты был очень убедителен.

– Судьба улыбнулась мне в тот день, когда ты вошел в мою жизнь.
– Я люблю тебя, жена.

– Я люблю тебя, муж.

«Слушайся разума, дитя, но следуй за своим сердцем». Разум утверждал, что уверенность и стабильность заключены в независимости и оперной карьере. Сердце настаивало, что только любовь мужа может дать ей счастье.

– Театр – это иллюзия. Иди домой, помирись с мужем и будь счастлива.
– Спасибо за совет.

Степан вдруг разразился песней: – «В
Лондоне девчонка жила. Аристократов терпеть не могла. Замуж за меня Фэнси пошла. А потом отставку дала».

– Мой отец передо мной в долгу.
Рудольф покачал головой.
– В этой жизни никто никому ничего не должен, малышка. Запомни эту истину, чтобы не страдать от пустых надежд.

– Я хочу кое-что рассказать тебе о моем брате, – произнес вдруг Рудольф, – а потом уйду. Можешь и дальше наслаждаться одиночеством.
Фэнси вздохнула:

– Рассказывай, раз уж пришел.
– Мама очень любила Виктора, Михаила и меня, пока ее не упрятали в сумасшедший дом, – начал Рудольф. – Владимир, наследник отца, купался в отцовской любви. Степан был самым маленьким и нуждался хотя бы в одном любящем родителе. Мама его обожала, но ему было всего четыре года, когда отец ее увез. Он цеплялся за ее юбки, а Федор оттаскивал его, по одному отрывал его пальцы от маминого платья…
При мысли о маленьком мальчике, вот так оторванном от мамы, сердце Фэнси сжалось. Стало еще ужаснее, когда она представила себе своего мужа тем маленьким мальчиком.
– Степан рыдал сутками напролет, – говорил между тем Рудольф. – В конце концов отцу надоело, и он стал бить его всякий раз, как тот начинал плакать.
Фэнси ахнула. Федор Казанов походил на самого сатану. О, если бы она могла вцепиться негодяю в глотку!..
– И тогда Степан объявил отцу войну. – Рудольф усмехнулся, вспоминая. – В комоде у отца то и дело появлялись змеи, а в постели – муравьи. Фэнси тоже улыбнулась.
– Поскольку отец все равно меня ненавидел, – сухо
продолжал Рудольф, – всю вину я брал на себя.
– Спасибо тебе за это, – хрипло произнесла Фэнси. Перед ее глазами все расплывалось от слез. Пренебрежение ее собственного отца бледнело перед жестокостью Федора Казанова.
– Степан рос, и вместо родителей у него были братья, – рассказывал Рудольф. – Конечно, он не ангел, но у него никогда раньше не было серьезных отношений с женщиной. – Он встал. – Ты подумаешь о том, что я тебе рассказал?
– Да.


– А какой была погода в тот день, когда увезли вашу маму?
– Кажется, шел дождь

«В дождь никогда ничего хорошего не случается». Слова мужа обрушились на нее с силой горной лавины. Фэнси вернулась в гостиную и легла на диван. Она плакала о своем муже, о том маленьком мальчике, которым он когда-то был, и о себе самой. Она плакала, пока не уснула.

– Я люблю тебя сильнее.


Сияя от возбуждения, племянницы вошли в спальню и выстроились в ряд. Вслед за малышками в комнату вошли Рейвен и Блейз.
– О, дядя и тетя, какие они очаровательные! – воскликнула Роксанна.
– Просто поверить не могу, что у нас целых две кузины! – сказала Наташа.
– Мне тоже трудно в это поверить, – согласилась Фэнси. Ее сестры заулыбались, а муж фыркнул.
Салли и Элизабет, дочери Виктора и Михаила, взялись за руки и шагнули вперед.
– Я люблю Габриэль и Женевьеву, – произнесла Салли.
– Я их тоже люблю, – едва слышно сказала Элизабет. Фэнси посмотрела на Элизабет:
– У тебя скоро будет братик или сестричка.
Элизабет кивнула.
– Папочка говорит, что ребенок родится завтра, потому что у мамы Белл болит живот.
Лили смотрела на Женевьеву.
– Я люблю ее.
– И Габриэль, и Женевьева тоже полюбят тебя, – пообещал Степан.
– А меня? – тут же воскликнула Роксанна.
– И тебя, – сказал Степан, – и тебя, и тебя, и тебя, и тебя, – перечислял он племянниц.
Лили посмотрела в темные глаза любимого дядюшки.
– Дядя, а как малыш выходит из живота мамочки?
– Я точно не знаю. – Степан кашлянул. – Твой папа говорит, что знает все на свете. Спроси его.
– Рудольф не будет в восторге от такой любознательности, – фыркнула Фэнси.
– Ну, если мой брат смог сказать ей, что граф Роттен купил билет в Тайберн, он сможет и объяснить, как ребенок выходит из маминого живота.
– Тетя, – обратилась Лили к Фэнси, – а почему Габриэль и Женевьева такие сморщенные?
– Все маленькие детки сморщенные, – ответила Фэнси, – но когда они подрастают, их кожа разглаживается.
– У принцессы Солнечной тоже есть ребенок! – объявила Лили.
Копируя интонации герцогини, Роксанна протянула:
– Милая, это такой год, когда много деток.


– Я хочу целовать тебя бесчисленное число раз, – сказал Степан.
Фэнси поцеловала его в шею и прошептала:
– Я тоже… Плюс один поцелуй.
– Плюс два…









http://www.ladylib.net/fb/php/grasso_patriciya_vo_...ya_vo_vlasti_soblazna_GG_1.php

Серия сообщений "Автор - Патриция Грассо":
Часть 1 - ~ Горец и Леди «Highland Belle» ~ Семья Деверо:1
Часть 2 - ~ Ирландская Роза «Emerald Enchantment» ~ Семья Деверо:2
...
Часть 6 - ~ Сокровенное Желание // Желание Моего Сердца «My Heart's Desire» ~ Семья Деверо:6
Часть 7 - Фиалки на Снегу «Violets in the Snow»
Часть 8 - Во Власти Соблазна «Pleasuring the Prince»
Часть 9 - Выгодный Жених «Tempting the Prince»
Часть 10 - Мой милый ангел