В храме Она обволакивала его запахом своего тела, обвивала его лианами Своих рук и Своих волос. Она совсем не была канонической фигурой с натянутой улыбкой, питающейся монотонными молитвами. Она жила, дышала, вставала с постели, ела, ходила, снова ложилась в постель. Вся храмовая служба была построена согласно ритму ежедневного порядка Ее жизни. Каждое утро на заре звенели маленькие колокольчики, мелькали огоньки. В музыкальном зале свирель пела священный напев, сопровождаемая барабанами и кимвалами, — Мать просыпалась. В саду, благоухающем жасминами и розами, собирали гирлянды цветов для Ее украшения. В девять часов музыка возвещала о служении, на которое являлась Мать; в полдень она сопровождала Мать, ложившуюся отдохнуть в жаркие часы на свое серебряное ложе. Вечером, в шесть часов, музыка приветствовала Ее, когда Она снова появлялась. Еще раз играла музыка, звучали раковины и без передышки заливались колокольчики на склоне дня, под взмахи факелов ночной службы. И наконец, в девять часов вечера музыка провожала ее ко сну. Мать засыпала.

Жрец принимал участие во всех интимных актах Ее жизни. Он одевал Ее и раздевал, предлагал Ей цветы и пищу. Он присутствовал при малом выходе и при отходе ко сну Царицы. Как могли его руки, глаза, его сердце не пропитаться постепенно Ее плотью? Уже первые прикосновения, — когда он, не решив еще, будет ли Ей служить, поправлял своими пальцами художника складки Ее одежды, — связали, приковали его к Ней. Пальцы его рук уже хранили следы укола Богини Кали.

Но, оставив в нем жало, Она стала его избегать, отказывалась открыться ему. Теперь, когда любовь к Ней пронзила его, оса вернулась в свою каменную оболочку; ему не удавалось Ее оживить. Влюбленный в немую Богиню сгорал на медленном огне. Достигнуть Ее, обнять, уловить хоть малейший признак жизни, взгляд, вздох, улыбку — стало единственной целью его существования. Он нежился в самом заброшенном углу сада, похожем на джунгли, и предавался думам и слезам, сняв одежду и священный шнурок, с которым брахман не должен никогда расставаться. Но любовь к Матери открыла ему, что желающий думать о Боге должен прежде избавиться от всех предрассудков. Он был словно потерявшееся дитя. В слезах умолял он Мать явиться ему. Каждый напрасно проведенный день доводил его до безумия. Он потерял всякую власть над собой. В отчаянии он валялся по земле на глазах у посетителей; он был предметом жалости, иронии, возмущения. Какое значение могло это иметь? Одно только было важно: он был на грани высшего блаженства, но перед ним стояла стена, преграждавшая ему путь. В своем возбуждении, которым ничто не управляло, он, не зная науки регулируемого экстаза — науки, которая в религиозной Индии на протяжении тысячелетий была тщательно разработана и проверена, со всей педантичностью, требуемой двумя факультетами — медицинским и богословским, — бросился наудачу вперед, ослепленный своим безумием. Он рисковал собой. Смерть всегда подстерегает неосторожного йога, который ходит над пропастью. Люди, видевшие его в эти дни смятения, рассказывают, что его лицо и грудь были красны от постоянного прилива крови, глаза полны слез, тело сотрясалось судорогой. Он был на грани полного изнеможения. Еще шаг — и неминуем провал в черную глубину, мозговой удар или же — прозрение.

Он прозрел. Стена рухнула…

Ромен Роллан
Жизнь Рамакришны

Учитель (Адхару): "Ты помощник судьи. Помни, что ты получил свой пост благодаря милости Бога. Не забывай о Нем, но помни, что все люди должны однажды сойти все по той же дороге. Мы останавливаемся в этом мире только на пару дней.

Этот мир - это наше поле деятельности. Мы рождены здесь, чтобы выполнить определенные обязанности. Люди имеют свои дома за городом, но приезжают работать в Калькутту.

Необходимо выполнить определенный объем работы. Это вид тренировки. Но каждый должен завершить ее как можно скорее. Расплавляя золото, золотых дел мастер использует все - меха, веер и трубку - так, чтобы получить сильный жар, который ему нужен чтобы расплавить этот металл. После того, как выплавка закончена, он расслабляется и просит своего помощника приготовить ему сигарету. Все это время его лицо было горячим и потным - но теперь он может покурить.

Необходимо иметь непреклонную решимость - только тогда возможна духовная практика. Человек должен принять твердое решение.

Великая сила находится в семени имени Бога. Она разрушает неведение. Семечко нежное, а росток мягкий - и все же он пронзает твердую землю. Земля трескается и дает дорогу ростку.

Ум становится очень сильно сбитым с толку, если человек долго живет среди "женщины и золота". Поэтому он должен быть очень осторожен. Но монахам нечего сильно бояться. Настоящий санньяси живет вдали от "женщины и золота". Поэтому благодаря практике духовной дисциплины он может всегда сосредотачивать свой ум на Боге.

Истинные санньясины, те, кто способны постоянно целиком отдавать свои умы Богу, подобны пчелам, которые садятся только на цветы и пьют их нектар. Те, кто живут в миру, среди "женщины и золота", могут направлять свое внимание к Богу, - но иногда их умы обращены и на "женщину и золото". Они подобны обычным мухам, которые садятся на какой-нибудь кусочек леденца, а потом на какую-нибудь болячку или отбросы.

Всегда держи свой ум сосредоточенным на Боге. Вначале тебе придется побороться немного - позже ты насладишься своей пенсией".

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 9
«СОВЕТ БРАХМОСАМ»

В начале 1884 года утрата беззаботного и расточительного отца, внезапно унесенного сердечным припадком, привела семью к разорению. Нужно было прокормить шесть или семь ртов. Туча кредиторов. На другой же день Нарендра узнал нищету, погоню за работой, эгоистическое безразличие света и отказ от него друзей. Он рассказал свои горести на страницах, напоминающих самую мучительную исповедь.

«Я умирал с голоду. Босой, я ходил из конторы в контору, и повсюду мне отказывали. Я узнал на опыте, что такое человеческое сочувствие. Это было мое первое соприкосновение с действительной жизнью. Я открыл, что в ней нет места слабым, бедным, покинутым. Те, кто несколько дней тому назад гордились бы возможностью помочь мне, отворачивались, хотя вполне могли прийти мне на помощь. Свет казался мне порождением дьявола. В знойный день, держась с трудом на ногах, я присел на площади под тенью какого-то памятника. Тут же было несколько моих друзей. Один, из них пел гимн в честь безграничной милости божьей. Это был для меня как бы удар дубиной по голове. Я подумал о плачевном состоянии моей матери и моих братьев. Я закричал: „Прекратите эту песнь! Подобные фантазии могут быть приятны только тем, кто родился с серебряной ложкой во рту, тем, у кого нет родных, умирающих с голоду. Да, было время, когда и я думал так же, как вы! Но сегодня, когда я вижу все ужасы жизни, это звучит в моих ушах как мрачная насмешка". Мой друг был обижен. Он не мог понять моей ужасной скорби. Не раз, видя, что дома не хватает еды на всех, я уходил, говоря матери, что меня пригласили в гости, и голодал. Мои богатые друзья иногда приглашали меня прийти к ним петь. Не было никого, кто полюбопытствовал бы узнать о моих страданиях, и я хранил их про себя…»

Нарендра нашел кой-какую переводческую работу и работу в конторе стряпчего, но у него все еще не было постоянных занятий. И семья никогда не была уверена в завтрашнем дне. Он просил Рамакришну молиться о нем и о его близких.

— Дитя мое, — сказал ему Рамакришна, — я не могу возносить такие молитвы, но сами вы, почему вы их не возносите?

Нарендра отправился в храм Матери. Он был в восторженном состоянии. Волна любви и веры наполняла его. Но когда после его возвращения Рамакришна спросил его: «Ну что, о чем вы молились?» — Нарендра вспомнил, что он забыл попросить об облегчении своих страданий. Рамакришна сказал ему: «Возвращайтесь!»

Он возвратился во второй раз, потом в третий. Лишь только он входил в храм, как из его сознания исчезал предмет его молитвы. В третий раз эта мысль все-таки вернулась к нему, но стыд одолел его. Ради каких ничтожных благ приходил он докучать Матери! И он молил:

— Мать, мне ничего не нужно — только знать и верить!

С этого дня новая эра открылась для него. Он познал и уверовал. И его вера, рожденная из горя, как старый арфист Гете, никогда не забывала ни вкуса хлеба, орошенного слезами, ни братьев по страданию, деливших между собой крохи.

Ромен Роллан
Жизнь Рамакришны

Идея Будды заключается в том, что нет Бога, есть только человек. Он отвергает преобладающую над всем идею Бога, ибо она делает человека слабым и суеверным. Если вы молитесь Богу, чтобы Он дал вам все, кто тогда должен идти и работать. Бог приходит к тем, кто напряженно работает. Бог помогает тем. кто помогает себе. Идея Бога, как верховного существа, ослабляет наши нервы, размягчает наши мускулы и делает нас зависимыми. Все независимое счастливо, все зависимое - несчастно. Человек имеет бесконечную силу внутри себя, и он может реализовать ее. Он может реализоваться как Единая, Бесконечная Душа. Так может быть, но вы не верите в это. Люди предпочитают уповать на Бога, но не трогаться с места.

Будда учил противоположному. Не позволяйте людям рыдать. Не позволяйте им молиться и только молиться. Бог не обретается в лавке. Всеми способами вы молитесь Богу. Я говорю - это молитва, вы меня слушаете - это молитва. Разве существует внутри вас какое-либо душевное или физическое движение, во время которого вы остаетесь непричастными к бесконечной Божественной Энергии? Все есть постоянная молитва. Если вы называете набор слов молитвой, то вы делаете молитву формальной. Такие молитвы - не большое благо, они едва ли могут принести реальный плод.

Разве молитва - это магическая формула, повторяя которую вы получаете чудесный результат? Нет. Вы должны напряженно работать. Все должны достигнуть глубины этой бесконечной Энергии. За бедностью, за богатством - все та же Божественная Энергия. Неправда, что один человек напряженно работает, а другой повторением нескольких слов достигает результатов. Эта Вселенная есть постоянная молитва. Если вы молитесь именно таким образом, я - с вами. Слова не обязательны. Лучше молчаливая молитва.

Свами Вивекананда
Миссия Будды – Миру

Пение продолжалось. Шри Рамакришна танцевал с поклонниками. Они пели:

Черная пчела моей души притянута в восторге неразбавленном
К синему цветку лотоса ног Мамы Шьямы,
К синему цветку стоп Матери Кали, Супруги Шивы -
Безвкусны для пчелы цветы желанья.
Черные стопы моей Матери, и также черная пчела -
Черное становится единым с черным! Ту бездну тайны
Глаза мои простые зрят, затем с поспешностью уходят.
Чаяния Камалаканты исполнены в конце -
Он плавает в Блаженства Океане, не тронутый ни радостью, ни болью.

Киртан продолжался:

О Мать, что это за машину? Ты сотворила!
Какие номера откалываешь Ты с игрушкой этой в
локоть высотой!
Прячась внутри, держишь Ты нитку направляющую;
Но та машина, не сознавая это,
Верит все ж, что движется сама.
Все, кто находят Мать, машиной впредь не остаются;
А некоторые машины даже связывают
Мать Саму нитью Любви.

Это был очень счастливый день для всех.
Учитель, сопровождаемый М., возвращался в свою комнату, когда он встретил на пути Трайлокью, поклонника Брахмо. Трайлокья склонился перед Учителем.
Учитель: "Они поют в Панчавати. Ты не хочешь сходить туда?"
Трайлокья: "Что мне делать там?"
Учитель: "Ну, ты насладишься музыкой".
Трайлокья: "Я был там уже".
Учитель: "Ну, ну! Это хорошо".


ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 8
«ПРАЗДНОВАНИЕ ДНЯ РОЖДЕНИЯ УЧИТЕЛЯ В ДАКШИНЕШВАРЕ» 

В другой раз Хридай пошел в джунгли, зная, что Рамакришна уже там. Он обнаружил, что дядя сидит в медитации под деревом амалаки. Рамакришна снял с себя не только дхоти, но и священный шнур брахмина, он сидел в чем мать родила. Хридая это шокировало до такой степени, что он вывел Рамакришну из глубокой медитации и возмущенно спросил, не сошел ли тот с ума? Что он делает?

Рамакришна спокойно ответил, что это и есть правильный способ медитации. От рождения человека давят восемь форм порабощенности, пояснил он Хридаю, — это ненависть, стыд, страх, сомнение, отвращение, ханжество, гордость своим происхождением, гордость своей кастой. И все эти формы рабства сковывают ум человека. Мирские помыслы и желания мешают ему воспарить к духовному. Священный шнур все время напоминает человеку, что он принадлежит к высшей касте, что он брахмин, и заставляет его гордиться этим. Значит, священный шнур должен быть отброшен, вместе со всеми прочими претензиями, правами владения, желаниями и отвращением, прежде чем можно будет через медитацию приблизиться к Матери.

Конкретность всегда была характерна для Рамакришны. Умозрительное отрешение его не удовлетворяло — мысль должна сопровождаться поступком. Он не ограничился тем, что снял с себя одежду и брахминский шнур. Не менее решительно и в других случаях совершал этот брахмин акты отрешения и самоуничижения. Например, собственными руками вычистил отхожее место, чтобы усмирить кастовую гордыню. А чтобы утвердить веру в присутствие Божественного во всем живом, ел в качестве прасада объедки, раздававшиеся бедным за пределами храма Кали, а потом собрал листья, с которых они ели, и на голове понес выбрасывать. Сам подмел вокруг, все вымыл. Желая научиться с равным безразличием относиться и к тому, что считается ценным, и к тому, что считается бросовым, Рамакришна брал в одну руку комья земли, а в другую монеты и бросал в Гангу, твердя: «Рупия есть пыль, пыль есть рупия».

Кристофер Ишервуд

Рамакришна и его ученики

М: "При каких условиях человек видит Бога?"

   Учитель:  "Взывай к Господу с неистовым желанием в сердце - и ты непременно увидишь Его. Люди проливают целые кувшины слез из-за жены и детей. Они плавают в слезах из-за денег. Но кто плачет по Богу? Взывай к Нему с неподдельным плачем".

   Учитель запел:

      Взывай к своей Матери Шьяме с неподдельным плачем, О ум!

      И как сможет Она быть от тебя в отдалении?

      Как сможет Шьяма не появиться?

      Как сможет твоя Мать Кали быть от тебя вдалеке?

      О ум, если ты всерьез, принеси Ей приношение

      Из листьев бел и цветов гибискуса;

      Положи у Ее ног твое приношение

      И примешай к нему благоухающую сандаловую пасту Любви.

   Продолжая,  он  сказал:  "Горячее стремление подобно утренней заре.  После зари появляется солнце. За горячим стремлением следует видение Бога.

 Бог раскрывает Себя тому поклоннику, который стремится к Нему с  утроенной силой следующих трех  влечений:  влечения  мирского человека к мирскому богатству, влечения ребенка к своей матери и влечения  мужа  к целомудренной жене.  Если человек стремится  к Нему  с  утроенной силой этих трех  влечений,  тогда  он  сможет достичь Его.

   Суть  в том,  чтобы любить Бога совсем как мать любит  своего ребенка,  целомудренная  жена - своего мужа и мирской человек  - свое  богатство.  Сложи вместе эти три силы любви,  эти три силы влечения,  и  отдай все это Богу. Тогда ты обязательно  увидишь Его.

   Нужно молиться Ему с горячим сердцем. Котенок только и знает, как звать свою мать, пища: "Мяу, мяу!" Он остается доволен, куда бы мать не положила его. А кошка кладет котенка иногда на кухне, иногда на пол,  а иногда на кровать.  Когда ему плохо,  он пищит только:  "Мяу, мяу!" Вот и все, что он знает. Но как только мать услышит этот писк, где бы она не была, она приходит к котенку".

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Глава 1

«УЧИТЕЛЬ И УЧЕНИК»

Учитель принял омовение в Ганге и затем отправился в храм Кали с М. Он сел перед изваянием и предложил цветы к ногам Божественной Матери. Время от времени он клал цветы себе на голову и медитировал.

После долгого времени он встал. Он пребывал в некоем духовном состоянии и танцевал перед образом, произнося нараспев имя Кали. Иногда он произносил: "О Мать! О Уничтожающая страдание! О Устраняющая горе и боль!" Учил ли он людей так молиться Матери Вселенной с горячим сердцем, для того, чтобы избавиться от страдания, неизбежного в физической жизни?

Шри Рамакришна вернулся в свою комнату и сел на западном портике. С ним были Ракхаль, М., Накур Вайшнав и другие поклонники. Накур был знаком с Учителем в течение двадцати пяти лет. Он был поклонником Гауранги и имел маленький магазинчик, в который Шри Рамакришна часто заходил, когда он впервые приехал в Калькутту из Камарпукура.

Все еще охваченный божественным экстазом, Учитель запел:

О Кали, Мать моя полная Блаженства! Обворожительница Шивы,
страх внушающего!
Танцуешь Ты в Своем горячечном восторге, в ладоши хлопая!
Ты Вечная! Великая Ты Первая Причина, одетая в форму
Пустоты!
Луну ты носишь над бровями.
Где Ты нашла Свою гирлянду из голов до сотворения
вселенной?

Ты Мать всего что движется, а мы лишь Твои безвольные
игрушки;
Мы движемся как Ты нас двигаешь и говорим как через нас
Ты говоришь.
Но говорит Камалаканта никудышный, с любовью понося Тебя:
Сбивающая с толку! Своим сверкающим клинком
Беспечно Ты кладешь конец и добродетели моей и моему
греху!
Он запел снова:

О Мать, Ты наш единственный Спаситель,
Поддержка Ты трех гун,
И выше всех высот.
Ты сострадательна, я знаю,
Кто нашу горькую печаль уносит прочь.

Ты Сандхья и Гайятри;
Несешь ты всю эту вселенную.
О Мать, Ты Помощь
Тем, кто не имеют помощи иной,
О Вечная Возлюбленная Шивы!

Ты есть в земле, и Ты в воде;
Лежишь Ты в основании всего.
Во мне и в каждом существе
Обитель Ты Свою имеешь; хотя одета в форму,
Бесформенной Реальностью Ты все ж являешься.


ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 10
«УЧИТЕЛЬ С ПОКЛОННИКАМИ ИЗ БРАХМО САМАДЖА (2)»