Рамакришна сказал: Ничто не может быть достигнуто без различения между реальным и ложными и без отречения, то есть отсутствия привязанности к богатству, почестям и чувственным удовольствиям. Отречение может быть разных видов; одно происходит от острой боли, являющейся в результате земных несчастий. Человек предпочитает лучше не испытывать ничего, чем идти на страдания. Но более высокий вид отречения возникает от сознания, что все земные радости нереальны и что их не стоит иметь, даже когда они доступны. Тогда, имея всё, человек от всего отказывается ради Бога.

Многое зависит от времени; всякого религиозного пробуждения необходимо ждать. Но в течение этого времени необходимо заботливо следовать наставлениям гуру, или духовного учителя, потому что когда в уме мирского человека хорошо запечатлеются эти наставления, они могут сильно помочь ему во время надобности. Кроме того, постоянно слышать эти наставления очень полезно, потому что они постепенно уничтожают дурные результаты мирских привязанностей. Опьянение миром может быть излечено словами гуру. Число людей, достигающих Божественной мудрости, очень ограничено. Поэтому в Бхагавад гите говорится: "Из тысяч людей только немногие стремятся к познанию Бога, и из тысяч стремящихся только немногие достигают цели". Чем более человек привязан к миру, тем меньше у него возможности достигнуть Божественной мудрости. Чем меньше привязанность, тем больше вероятия, что человек достигнет мудрости. Таким образом можно сказать, что мудрость прямо зависит от непривязанности к миру, к его богатствам и наслаждениям и противоположна привязанности к миру.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Существует только один Гуру, - и это Сатчидананда. Только он является Учителем. Мое отношение к Богу - это отношение ребенка к своей матери. Каждый может иметь миллионами человеческих гуру.

Все хотят быть учителями. Но кто хочет быть учеником?

Учить других чрезвычайно трудно. Человек может учить, только если Бог раскрывает ему Себя и дает приказание. Нарада, Шукадэва и подобные им мудрецы получили такое приказание от Бога, и Шанкара тоже получил. Пока вы не имеете приказания от Бога, кто будет слушать вас?

Вы разве не знаете, как легко можно взбудоражить людей Калькутты? Молоко в котелке поднимается и кипит, пока внизу горит огонь. Уберите дрова, и все стихнет. Люди Калькутты любят сенсации. Вы можете видеть их, роющих колодец в одном месте. Они говорят, что им нужна вода. Но если они натыкаются на камень, они бросают это место - они начинают в другом. А там, возможно, они обнаруживают песок - они бросают и второе место тоже. Потом они начинают в третьем. И так это продолжается. Но дело не будет сделано, если человек только воображает, что он получил приказание Бога.

Бог появляется перед человеком и говорит. Только тогда можно получить Его приказание. Как убедительны слова такого учителя! Они могут двигать горы. А обыкновенные лекции? Люди будут прислушиваться к ним несколько дней, а потом забудут. Они никогда не будут поступать по обыкновенным словам.

В Камарпукуре есть маленькое озеро под названием Халдарпукур. Некие люди каждый день загаживали его берега. Другие, которые приходили туда утром совершить омовение, громко поносили обидчиков. Но на следующее утро они находили то же самое. Нарушение общественного порядка не прекращалось. (Все рассмеялись.) Наконец, селяне сообщили об этом властям. Был послан констебль, который установил на берегу предупреждающую табличку, которая гласила: "Не нарушать общественного порядка". Это тут же остановило негодяев. (Все рассмеялись.)

Для того чтобы учить других, нужно иметь знак полномочия - иначе поучение становится пародией. Человек, который сам невежда, принимается учить других - как слепой, ведущий слепого! Вместо добра такое поучение приносит зло. После постижения Бога человек приобретает внутреннее видение. Только тогда может он поставить диагноз духовного заболевания человека и дать наставление.

Без полномочий от Бога человек становится полным самомнения. Он говорит себе: "Я учу людей". Это тщеславие происходит от неведения, поскольку только невежда считает, что он делатель.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 5
«УЧИТЕЛЬ И КЕШАБ»

Нитья Ниранджан Гхош впервые пришел к Рамакришне в восемнадцать лет. В то время он жил у дяди в Калькутте. Он был рослым юношей, прекрасно сложенныm и редкостно красивым. В детстве у него проявились способности ясновидящего, и группа спиритов использовала его в качестве медиума. Кроме того, он обладал целительскими способностями. Однажды к нему обратился очень богатый человек, страдавший мучительной бессонницей. Позднее Ниранджан говорил, что не знает, сумел ли помочь страдальцу, но что зрелище этих страданий посреди неслыханной роскоши заставило его понять бессмысленность земных благ.

Говорят, что в первый раз Ниранджан прибыл в Дакшинешвар в сопровождении своих друзей-спиритов, которые прослышали о Рамакришне и желали воспользоваться им как медиумом. Говорят, что Рамакришна со своей обычной простодушной доверчивостью согласился подвергнуться эксперименту, но скоро почуял в спиритизме нечто порочное и от продолжения отказался. Во всяком случае, известно, что во время этой встречи Рамакришна укорил Ниранджана за участие в спиритических сеансах.

– Мой мальчик, – сказал Рамакришна, – если ты позволяешь своему уму якшаться с духами, ты сам превращаешься в духа. Если же ты сосредоточишь свой ум на Боге, то жизнь твоя наполнится божественным. Так что же ты выберешь?

М. рассказывает нам, что больше всего Рамакришна ценил в Ниранджане его безыскусность и прямоту.

– Нет на Ниранджане никакой вины, – говорил он. Когда Ниранджан поступил на работу, Рамакришна поначалу встревожился.

– У меня такое чувство, будто на твое лицо легла тень, – заметил он.

Однако, узнав, что Ниранджан пошел работать, чтобы поддержать мать, Рамакришна согласился с его правотой. Вообще же Рамакришна считал, что его юные ученики не должны служить никому, кроме Бога.

Ниранджан был юношей очень покладистым, но у него по временам случались дикие вспышки ярости. Как-то раз по пути в Дакшинешвар он на пароме случайно услышал разговор попутчиков, которые обменивались насмешливыми замечаниями по поводу Рамакришны: никакой он не саннь-яси, отрешившийся от мира, просто ловкий святоша, живущий в добре и в холе, да еще набравший легковерных подростков себе в ученики. Ниранджан возмутился, но попутчики не обратили на него внимания. Тогда он пришел в бешенство и начал раскачивать лодку, угрожая перевернуть ее посреди реки. Сам Ниранджан отлично плавал и мог бы без труда доплыть до берега – если бы привел угрозу в исполнение. Перепуганные пассажиры стали просить у него прощения.

Услыхав об этой истории, Рамакришна сурово отчитал Ниранджана.

– Ярость – страшный грех, – говорил он, – и ты ни за что не должен был поддаваться ей. Совсем другое дело, когда добрый человек показывает, что он сердит. Его чувство всего лишь рябь на воде – появилась и пропала. Злобные люди, которые так говорили обо мне, не стоили ссоры – так можно всю жизнь на ссоры растратить. К этому надо относиться как к жужжанию насекомых. Надо безразлично воспринимать такие разговоры. Только подумай, на какое страшное преступление тебя толкала ярость! Подумай о рулевом и о гребцах – ты ведь их тоже готов был утопить, хотя они ничего не сделали!

После смерти Рамакришны Ниранджан стал одним из тех, кто с особым рвением почитал его пепел и другие реликвии. Он преданно почитал и Сараду-деви, которую ученики звали Святая мать.

Ниранджан умер от холеры в 1904 году.

Один из поклонников: "Господин, необходимо ли иметь гуру?"

Учитель: "Да, многие нуждаются в гуру. Но человек должен иметь веру в слова гуру. Он преуспеет в духовной жизни, если будет смотреть на своего гуру как на Самого Бога. Поэтому вайшнавы говорят о Гуру, Кришне и Вайшнаве.

Но невозможно ничего достигнуть через леность и откладывание со дня на день. Люди, которые желают мирского наслаждения говорят о духовном развитии: "Ну, это все произойдет в свое время. Рано или поздно мы постигнем Бога".

Я сказал Кешаб Сену: "Когда отец видит, что его сын начинает беспокоиться о своем наследстве, он отдает ему его долю имущества даже за три года до положенного срока. Мать продолжает стряпать, пока ребенок в кроватке сосет свою игрушку. Но когда он бросает игрушку в сторону и кричит, призывая ее, она снимает горшок с рисом и берет малыша на руки и кормит его". Я сказал все это Кешабу.

Говорится, что в Калиюгу, если человек сможет проплакать по Богу один день и одну ночь, он увидит Его. Чувствуйте себя обиженным на Бога и говорите Ему: "Ты сотворил меня. Теперь Ты должен раскрыться мне". Живете ли вы в миру или еще где-нибудь - всегда удерживайте свой ум на Боге. Ум, пропитанный стремлением к земному, можно сравнить с сырой спичкой. Вы не получите огня, как бы вы ни чиркали ею. Экалавья поместил перед собой глиняное изваяние Дроны - и так выучился искусству стрельбы из лука.

Невежда подобен людям, живущим в доме с глиняными стенами. Внутри очень мало света, и они ничего не могут видеть снаружи. Но те, кто вступают в мир после достижения Знания Бога подобны людям, живущим в доме сделанном из стекла. Для них светло и внутри и снаружи. Они могут видеть вещи снаружи точно так же, как и внутри.

Ничего не существует, кроме Одного. Тот Один есть Высочайший Брахман. До тех пор, пока Он удерживает "я" в нас, Он раскрывает нам, что Он тот, кто, как Первоначальная Энергия, творит, сохраняет и уничтожает вселенную.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 11
«С ПОКЛОННИКАМИ В ДАКШИНЕШВАРЕ»

Рамакришна всегда умеет приспособить свою мысль к пониманию каждого из своих учеников; и, весьма далекий от разрушения хрупкого равновесия человеческого духа, он заботится об его укреплении, осторожно соблюдая различные соотношения его составных элементов у каждого. Мы увидим, как он меняет свои приемы в зависимости от темперамента каждого настолько, что иногда кажется, что он высказывает противоречивые положения. Ангельскому Йогананде, грешащему слишком большой мягкостью, он рекомендует энергию: «Благочестивый не должен быть дураком».

Он бранит его за неумение защищать себя в жизни. Неистовому Вивекананде, всегда готовому идти против неприятеля и уничтожить обидчика, Рамакришна предписывает забвение обид и кротость. У учеников «вира» - «героического типа» он допускает некоторые слабости, которых не разрешает слабым, ибо первые не могут быть задеты ими надолго. С безошибочным тактом он всегда умеет рассчитать силы противодействия каждого существа.

Можно было бы думать, что человек, живущий в постоянном контакте с Абсолютом, вне норм, регулирующих течение обычной жизни, не способен охватить тысячи оттенков повседневных поступков и направлять их. У Рамакришны как раз наоборот. Освободившись от цепей Видимости, он стремится прежде всего снять с себя шоры всех предрассудков, всякого фанатизма, всякой узости сердца и ума, и, не встречая больше помех свободному и открытому взгляду, он судит обо всем и обо всех с добродушным здравым смыслом. Он постиг опасности аморализма и индифферентизма в поступках, могущих вызвать в этих молодых возбужденных умах внезапный ослепительный удар познания вездесущего Бога; он насмешливо измеряет степень его присутствия в нас и вокруг нас, иерархию его форм и проявлений.

Ромен Роллан
Жизнь Рамакришны

Книги являются проводниками внутреннего света и поучают нас, как подойти к нему; но постигнуть их мы способны лишь тогда, когда дошли до этого знания собственными усилиями. Когда же вы заметите первые вспышки внутреннего света, отбросьте книгу и глядите внутрь. В вас самих заключено в тысячу раз больше, нежели во всех книгах, взятых вместе. Никогда не теряйте доверия к собственным силам, во вселенной, где вы находитесь, вы можете совершить, что угодно. Только никогда не робейте, вся сила – в вас самих.

Если правда, что религия и жизнь стоят в зависимости от каких-либо книг или от того или иного пророка или проповедника, то не надо никаких книг и религий! Религия – в нас самих. Нет такой книги и нет такого наставника, которые были бы способны пойти далее указания нам возможности отыскать эту самую религию. Мало того, мы даже и без них можем добиться до истины, которая затаена внутри нас. Но будьте благодарны, как учителям, так и книгам, не питая к ним привязанности, которая налагала бы на вас те или иные узы. Почитайте вашего учителя, но не повинуйтесь ему слепо, любите его, сколько можете, но будьте самостоятельны в ваших суждениях. Слепая вера никогда не даст вам спасения. Вам самим надлежит добиться его! Если даже будете иметь о Боге одно единственное представление, то, что Он помогает вам, то и этого уже достаточно.

Свобода и наивысшая любовь должны идти рука об руку, тогда ни та, ни другая не смогут связать вас своими узами.

Богу мы ничего не можем дать, но Он все дает нам. Это Он Гуру всех гуру. Постигший это, уразумеет, что Он – "Душа душ наших", наше истинное "Я". Не удивительно, что мы так любим Его, ведь Он же – "Душа душ наших", и кого же любить нам, если не Его?

Свами Вивекананда
Вдохновенные беседы

Учитель: "Гйани, которые придерживаются недуалистической философии веданты, говорят, что акты творения, сохранения и разрушения, сама вселенная и все живые существа - это проявления Шакти, Божественной Силы. Если вы продумаете это до конца, вы поймете, что все они так же иллюзорны, как и сон. Брахман один является Реальностью, а все остальное нереально. Даже сама эта Шакти нереальна, подобно сну.

Но даже если вы размышляете всю вашу жизнь, - до тех пор, пока вы не утвердились в самадхи, вы не можете выйти из под юрисдикции Шакти. Даже когда вы говорите: "Я медитирую", или: "Я созерцаю", - вы все же движетесь в царстве Шакти, внутри Ее энергии.

Поэтому Брахман и Шакти тождественны. Если вы признаете одно, вы должны признавать и другое. Это как огонь и его способность гореть. Если вы видите огонь, вы также должны сознавать его способность гореть. Вы не можете думать об огне без его способности гореть, и вы не можете думать о способности гореть без огня. Вы не можете представить себе солнечные лучи без солнца, и не можете представить себе солнца без его лучей.

На что похоже молоко? О, скажете вы, это нечто белое. Вы не можете думать о молоке без белизны, и с другой стороны, вы не можете думать о белизне без молока.

Таким же образом, человек не может думать о Брахмане без Шакти, или о Шакти без Брахмана. Человек не может думать об Абсолютном без Относительного, или об Относительном без Абсолютного.

Первичная Энергия постоянно в игре. Она творит, сохраняет и разрушает, играя, так сказать. Эту Энергию называют Кали. Кали - это поистине Брахман, а Брахман - поистине Кали. Это одна и та же Реальность. Когда мы думаем об Этом как о бездействующем, то есть не занятом в актах творения, сохранения и разрушения, тогда мы называем Это Брахманом. Но когда Оно занято в этой деятельности, тогда мы называем Это Кали или Шакти. Реальность одна и та же - разница в имени и форме.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 5
«УЧИТЕЛЬ И КЕШАБ»

Братья и ученики были очень обеспокоены здоровьем Вивекананды, которое становилось с каждым днем все хуже и хуже. Он выглядел совсем обессиленным — трудно было представить себе, что этот совершенно истощенный человек — тот самый мощный, ослепительный Нарен с грациозной походкой «большой кошки».

Своей любимой ученице Ниведите он написал 12 февраля 1902 года: «Пусть вся власть перейдет к тебе! Пусть Мать Сама будет твоими руками, твоим разумом. Это безмерная власть, неотразимая власть,— об этом я молю для тебя и, если возможно, вместе с совершенным миром...» «Если была какая-нибудь прав­да в Шри Рамакришне, пусть Он руководит тобой, как Он руководил мной, нет, в тысячу раз больше!»

«Многие из его учеников из отдаленных частей света,— пишет сестра Ниведита,— собрались вокруг Свами. И по тому, как он выглядел, не было наверное такого, кто понимал, как скоро наступит конец».

Все больше и больше Свами видел себя свободным от обязанностей, передавая работу в другие руки. «Как часто,— говорил он,— человек мешает развитию своих учеников, оставаясь постоянно с ними! Когда ученики уже натренированы, существенно, чтобы их лидер покинул их, потому что без его отсутствия они не смогут развиваться самостоятельно. Растения всегда остаются маленькими под большим деревом».

Всю пятницу 4 июля он казался таким сильным и здоровым, каким он был в прежние далекие годы.

Уйдя в Храм один, он закрыл окна и запер двери, изменив обычным своим привычкам, и медитировал три часа. Спускаясь по лестнице Храма, он пел прекрасную песнь о Кали:

«Что, действительно, моя Мать — черная?

Она только видится таковой, Свет лотоса Сердца — Она.

Люди называют Ее черной, но я не верю, что Она такая.

Она — то белая, то красная, то синяя, то появляется как золото Она.

Об этом я размышлял всю свою жизнь, я твердо знаю, кто Она, Она — Пуруша и Пракрити, а иногда Она кажется нереальной... Медитируя на всех этих вещах, бедный разум опрокидывается...»

Потом он прошептал: «Если будет другой Вивекананда, он поймет, что этот Вивекананда сделал!» И еще — «как много Вивекананд родится со временем!»

В семь часов вечера колокол позвал в Храм для богослужения. Свами удалился в свою комнату и просил учеников, которые ожидали его, не входить, пока он их не позовет. Он провел час в медитации, потом позвал ученика и просил его открыть все окна и опахалом повеять над его головой. Он спокойно лег на свою постель и все думали, что он заснул или находится в глубокой медитации.

Братья и ученики думали, что он в глубоком Самадхи, и пели Имя Учителя, чтобы спустить бережно его сознание. Но он оставался неподвижным. Послали за доктором, и тело было обследовано. По мнению доктора, жизнь оставила тело, дыхания не было. В полночь Вивекананда был объявлен умершим, по медицинскому заключению, от разрыва сердца. Но монахи оставались уверены, что их вождь своей волей покинул тело в Самадхи, как было предсказано Рамакришной.

Утром весть разнеслась. Ниведита сидела возле тела и обмахивала его до тех пор, пока его не унесли. В два часа дня его облачили в оранжевое одеяние и убрали цветами. Религиозные церемонии были произведены, зажглись огни, и зазвонили колокола. Братья и ученики отдали последнее прощание, и процессия тихо двинулась, направляясь сквозь арки цветов и огней к дереву, на место, указанное самим Свами для кремации. Костер был готов, и тело охватило пламя с сандаловым ароматом. Напротив этого места, шестнадцать лет назад, был предан огню Рамакришна.

Ниведита начала рыдать, как ребенок, катаясь по земле. Вдруг ветер покрыл ее голову куском оранжевой материи от его одеяния, и она сразу замолкла, приняв благословение своего Учителя. Священный пепел был развеян в водах Ганга. Место это теперь занимает Храм с престолом в центре, где тело Вивекананды было предано огню.

Свами Никхилананда
ВИВЕКАНАНДА

В общении с моим Учителем я понял, что человек может достигнуть совершенства даже в этой жизни. Его уста никогда никого не проклинали, даже никогда не порицали, его глаза потеряли возможность видеть в мире зло, его ум - мыслить зло. Он видел только добро. Эта безграничная чистота, это бесконечное самоотречение, единственный путь к благу духовному. "Не через богатства, не через потомство, но только через самоотречение можно достигнуть бессмертия" - говорят Веды. "Продай все, что имеешь, раздай деньги нищим и следуй за Мной" - говорит Христос.

Так говорили все великие пророки и святые, так все они жили. Как можно войти в мир духовный без такого самоотречения? Отречение - это основа всякой религиозной мысли и вы всегда можете видеть, что, по мере того, как ослабевает эта идея отречения, так область религии захватывается земными чувствами и желаниями и духовность в такой же степени слабеет. Мой Учитель был само воплощение отречения. У нас считается необходимым чтобы всякий, становясь санниясином, отрекался от всякого богатства, от своего прежнего положения, и он выполнил это буквально. Было много людей, которые сочли бы за великое благословение, если бы он принял от них хоть какой-нибудь дар, которые озолотили бы его, если бы он захотел, но он сторонился этих людей. Такое отречение необходимо в наши дни, когда люди уверены, что все они и месяца не проживут без того, что они называют "самое необходимое", причем "необходимости" эти у них растут в геометрической прогрессии. Необходимо, чтобы в такое время явился Человек, чтобы напомнить миру, что нужно жить и дышать, не заботясь ни на йоту ни о золоте, ни о славе мирской. И такие люди есть...

Свами Вивекананда
Мой Учитель

Учитель (к М.): "Некоторые думают: "Ох, я связанная душа. Я никогда не достигну знания и преданности". Но если человек получает милость гуру - ему нечего страшиться. Однажды тигрица напала на стадо коз. Когда она прыгнула на свою жертву, у нее родился детеныш, и она умерла. Детеныш рос среди коз. Козы ели траву - и детеныш следовал их примеру. Они блеяли - детеныш блеял тоже. Со временем он вырос в большого тигра. Однажды на то же стадо напал другой тигр. Он был изумлен, увидев тигра, поедающего траву. Побежав за ним, дикий тигр наконец схватил его, после чего травоядный тигр начал блеять. Дикий тигр подтащил его к воде и сказал: "Посмотри на свою физиономию в воде. Она точно такая же, как и моя. Вот немного мяса. Ешь его". Говоря так, он запихнул кусок мяса ему в пасть. Но травоядный тигр не мог проглотить его и начал снова блеять. Постепенно, однако, он распробовал вкус крови и стал получать удовольствие от мяса. Тогда дикий тигр сказал: "Теперь ты видишь, что нет разницы между тобой и мной. Пошли со мной в лес".

Поэтому не может быть никакого страха, если на кого-нибудь нисходит милость гуру. Он даст тебе знать кто ты есть и что является твоей истинной природой.

Если поклонник практикует немного духовную дисциплину, гуру объясняет ему все. Тогда ученик понимает для себя - что реально, а что нереально. Только Бог реален, а мир иллюзорен.

Однажды ночью один рыбак забрался в сад и забросил свою сеть в пруд, чтобы украсть рыбы. Владелец сада услышал и окружил его со своими слугами. Они несли зажженные факелы и начали разыскивать его. Тем временем рыбак измазал свое тело пеплом и сел под деревом, притворившись святым человеком. Хозяин и его люди все обыскали, но не смогли найти вора. Все, что они увидели - был святой человек, покрытый пеплом, медитирующий под деревом. На следующий день в округе разнеслась весть, что в саду остановился великий мудрец. Люди стекались туда и приветствовали его, принося фрукты, цветы и сладости. Многие также предлагали серебряные и медные монеты. "Как странно!" - подумал рыбак. - Я не настоящий святой человек, и все же люди проявляют такое почитание передо мной. Я обязательно постигну Бога, если стану настоящим садху. В этом нет никакого сомнения".

Если простое притворство религиозной жизни может вызвать такое духовное пробуждение, - вы можете вообразить эффект настоящей садханы. В этом состоянии вы непременно поймете, что реально, а что нереально. Только Бог реален, а мир иллюзорен".

Один из поклонников подумал про себя: "Тогда этот мир нереален? Рыбак, конечно, отрекся от мирской жизни. Что тогда будет с теми, кто живет в миру? Должны ли они также отречься от него?" Шри Рамакришна, который мог прозревать сокровенные мысли человека, сказал очень нежно: "Предположим, конторского служащего посадили в тюрьму. Он без сомнения ведет жизнь заключенного там. Но когда он освобождается из тюрьмы, будет ли он дурачиться на улицах? Нет, конечно. Он снова находит работу служащего и продолжает работать как и прежде. Даже после достижения Знания благодаря милости гуру человек вполне может жить в миру как дживанмукта".

ПОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 11
«С ПОКЛОННИКАМИ В ДАКШИНЕШВАРЕ»

Сосед: "Вы только что упомянули наставления гуру. Как нам найти его?"

Учитель: "Не всякий может быть гуру. Громадное бревно плавает в воде и спокойно может держать на себе животных. Но кусок никудышной древесины тонет, если человек садится на него, и топит его. Поэтому в каждой эпохе Бог воплощает Себя как гуру

Сосед: "Господин, возможно ли постичь Бога, ведя жизнь домохозяина?"

Учитель: "Конечно, но я говорил только что - человек должен общаться со святыми людьми и непрестанно молиться. Человек должен плакать по Богу. Когда нечистоты ума так смоются, человек постигает Бога. Ум похож на иголку, покрытую грязью, а Бог похож на магнит. Иголка не может объединиться с магнитом, до тех пор пока она не очищена от грязи. Слезы смывают грязь, которая не что иное, как похоть, гнев, жадность и другие греховные наклонности, а также влечение к мирским удовольствиям. Как только грязь смыта, магнит притягивает иголку, то есть человек осознает Бога. Только чистый сердцем видит Бога. Больной лихорадкой имеет избыток воды в организме. Как может хинин подействовать на него, пока она не выведена?

Почему человек не может постичь Бога, живя в миру? Но, как я сказал, он должен жить в компании праведников, молиться Богу, плакать, прося Его милости и время от времени уходить в уединение. Если саженцы на обочине не защищены первое время оградой, они уничтожаются скотом".

Сосед: "Тогда домохозяева тоже будут иметь видение Бога, да?"

Учитель: "Каждый обязательно будет освобожден. Но нужно следовать наставлениям гуру, - если человек пойдет неправильным путем, он будет страдать, пытаясь вернуться. Требуется много времени, чтобы достичь освобождения. У человека может не получиться обрести его в этой жизни. Возможно, он постигнет Бога только после многих рождений. Мудрецы, подобные Джанаке, исполняли мирские обязанности. Они исполняли их, неся Бога в своих умах, - как танцовщица танцует, держа кувшин или поднос на голове. Разве ты не видел, как женщины в северо-западной Индии идут разговаривая и смеясь, неся кувшины с водой на своих головах?"

Сосед: "Вы только что упомянули наставления гуру. Как нам найти его?"

Учитель: "Не всякий может быть гуру. Громадное бревно плавает в воде и спокойно может держать на себе животных. Но кусок никудышной древесины тонет, если человек садится на него, и топит его. Поэтому в каждой эпохе Бог воплощает Себя как гуру, чтобы учить человечество. Только Сат-чид-ананда является гуру.

Что есть знание? И что есть природа этого эго? "Бог один есть Делающий, и никто другой", - это знание. Я не делатель, я просто инструмент в руке Бога. Поэтому я говорю: "О Мать, Ты Оператор, а я машина. Ты Обитатель, а я дом. Ты Извозчик, а я экипаж. Я двигаюсь так, как Ты двигаешь меня. Я делаю то, что Ты заставляешь меня делать. Я говорю то, что Ты заставляешь меня говорить.

Не я, не я, но Ты, но Ты".

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 2
«В ОКРУЖЕНИИ ПОКЛОННИКОВ»

Учитель: "Тот, кто постиг Бога, не смотрит на женщину глазом похоти - поэтому он не боится ее. Он ясно осознает, что женщины - это только множество внешних выражений Божественной Матери. Он поклоняется всем им как Самой Матери.

(Виджою) Приходи сюда время от времени. Я очень рад видеть тебя".

Виджой: "Я должен исполнять свои разнообразные обязанности в Брахмо Самадже - вот почему я не всегда могу приходить сюда. Но я буду посещать вас всякий раз, когда будет выдаваться возможность".

Учитель (Виджою): "Задача религиозного учителя действительно трудная. Человек не может учить людей без прямой команды от Бога. Люди не будут слушать тебя, если ты учишь без таких полномочий. Такое поучение не имеет убедительности за собой. Каждый должен, прежде всего, достичь Бога через духовную дисциплину или какие-то другие средства. Таким образом, вооруженный полномочиями от Бога, человек может читать лекции.

Получив указание от Бога, каждый можно стать учителем и читать лекции, где угодно. Тот, кто получает полномочия от Бога, также получает власть от Него. Только тогда возможно выполнить трудную задачу учителя.

Один простой крестьянин-арендатор однажды вступил в судебную тяжбу с крупным землевладельцем. Люди поняли, что за этим арендатором стоит какой-то влиятельный человек. Может быть, другой крупный землевладелец руководит этим делом из-за спины. Человек - это ничтожный ставленник. Он не может выполнить трудную задачу учителя без получения власти напрямую от Бога".

Виджой: "Разве поучения Брахмо Самаджа не приносят людям спасения?"

Учитель: "Как это возможно для одного человека освободить другого от рабства мира? Только Бог, Творец этой очаровывающей мир майи, может спасти людей от майи. Нет другого убежища, кроме этого великого Учителя, Сат-чид-ананды. Как это возможно для людей, которые не осознали Бога или не получили Его команды, и которые не укреплены божественной крепостью, - спасти других из тюрьмы этого мира?

Однажды, когда я проходил через Панчавати по пути к сосновой роще, я услышал кваканье лягушки-быка. Я подумал, что ее, должно быть, схватила змея. Спустя некоторое время, когда я возвращался назад, я все еще мог слышать ее леденящее душу кваканье. Я подошел посмотреть, в чем дело и увидел, что ее схватила водяная змея. Змея не могла ни заглотить, ни бросить ее. Поэтому страданию лягушки не было конца. Я подумал, что если бы она была схвачена коброй, она умолкла бы максимум после трех кваканий. А так как это была всего лишь водяная змея, то обоим пришлось проходить через это мучение. Эго человека уничтожается после трех кваканий, так сказать, если он попадает в руки настоящего учителя. Но если учитель "незрелый", тогда и учитель, и ученик испытывают нескончаемое страдание. Этот ученик не может избавиться ни от своего эго, ни от оков мира. Если ученик попадает в руки несведущего учителя, он не достигает освобождения".

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 7
«УЧИТЕЛЬ И ВИДЖОЙ ГОСВАМИ»

Строгой, незапятнанной чистоты достиг этот человек; борьба, которой мы часто подвергаемся в жизни, для него была кончена. В поте лица добытые перлы духа, на приобретение которых он отдал три четверти своей жизни, теперь можно было отдавать другим. Теперь началась его Миссия. Его проповедь была совсем особенной: он никогда не играл роли проповедника. В нашей стране наставник - самое уважаемое лицо, на наставника смотрят как на Самого Бога. Даже отец и мать не почитаются так, так как они дают нам только тело, а наставник указывает нам Путь к спасению. Мы его духовные дети, мы духом происходим от него. Народ толпами стекался к Учителю со всех сторон. И он был таким Учителем, но Учитель этот никогда даже и не думал, должен быть он так чтим или не должен, он не знал, что он Великий Учитель; он думал, что все, что он делал, делал не он, а Бог через него. Он всегда говорил: "Если я и говорю что доброе, это Бог говорит: я тут не при чем". Так думал он о своей деятельности до самой смерти. Он никогда никого не искал. Его убеждение было: сперва сладь с собой, сперва достигни мира духовного, а результаты придут сами собой. Любимым его пояснением этой мысли было: когда цветок лотоса раскрывается, пчелы сами прилетают к нему за медом - "пусть только расцветет лотос вашей души, а о результате не беспокойтесь". Это великая истина. Не многие понимают силу мысли. Если человек замурует себя в подземелье и умрет там, исполненный действительно великой мысли, мысль эта пройдет сквозь гранитную толщу подземелья и в конце-концов охватит все человечество. Такова сила мысли, поэтому не спешите передавать ваши мысли другим. Прежде чем давать, приобретите сами, прежде всего займитесь собой - это величайшая обязанность, которую только вы можете исполнить. Познайте Истину сами, а людям скажите о ней потом; они придут. Так поступал мой Учитель, никого не искавший, никого не осуждавший.

Свами Вивекананда
Мой Учитель

« — Что достигается людьми труднее всего? – задается вопросом Шри Шанкарачарья и отвечает:

— Любовь к Богу».

Молодой брамин Шанкарачарья, озаренный духовным светом, ходил по Индии как нищий странник, неся с собой только единственное сокровище — весть об истинной духовной сущности человека.

Как известно, Шанкарачарья учил о трех великих божественных дарах:

— человеческое тело;

— духовное томление по Богу;

— Учитель, способный явить нам свет.

Если мы восприняли эти великие дары, то можно надеяться, что освобождение близко. Только знание способно освободить и спасти нас, но знание должно сопровождаться любовью.

«Шанкарачарья был величайшим Учителем Веданты» — подчеркивает Вивекананда в одной из лекций – « Используя неоспоримые аргументы, он выявил из Вед истину Веданты и на ней построил превосходную систему Гйаны, которая представлена в его комментариях. Он объединил все противоборствующие концепции Брахмана, и показал, что существует лишь одна Беспредельная Реальность.

Шанкара также пояснил, что необходимы все разнообразные учения, соответствующие различным способностям человека в его медленном продвижении по пути восхождения».

Салендра Нат Дхар
Веривший в себя

"Молитесь за меня, чтоб моя работа остановилась навсегда и чтоб моя душа вся целиком была поглощена Матерью! Нравственно мне очень, очень хорошо. Я чувствую отдых души, более чем тела. Битвы проиграны и выиграны. Я собрал в одно свои дела и жду великого Освободителя. Шива! Шива! Приведи мою Индию к другому берегу!.. Я опять тот юноша, который пил, очарованный, волшебные слова Рамакришны под баньяном Дакшинешвара. Вот моя истинная природа! Дела, деятельность, благотворительность - все это только приходящее... Теперь я слышу вновь его голос, этот давнишний голос, от которого трепещет моя душа. Узы порываются, любовь умирает, работа становится бесцветной. Волшебный блеск жизни ушел. Теперь только голос Учителя призывает: "Пусть мертвые хоронят мертвых! Иди! Следуй за мною!.."

- "Я иду, Господь, мой возлюбленный, я иду!.." Нирвана передо мною... Этот Океан мира, без единой волны, без дуновения... Я счастлив, что родился, счастлив, что страдал, счастлив, что заблуждался, счастлив, что возвращаюсь к покою... Я не оставил никого, кто был бы привязан ко мне, я сам ни к кому не привязался. Прежний человек ушел навсегда. Руководитель, гуру, вождь исчез..."

"Я не смею даже оставить какой-нибудь след своими ногами или руками, чтоб не оскорбить дивное молчание, - признак полной иллюзии. За моей работой скрывалось честолюбие. За моей любовью - индивидуализм. За моей чистотой - страх. За моим призванием вождя - жажда повелевать. Теперь они исчезают, и я отдаюсь течению... Я иду, Мать, иду в тепло твоего лона, я иду, я поплыву повсюду, куда ты увлечешь меня, в Безмолвие, в страну чудесного. Я иду как зритель, не как действующее лицо. О! Это спокойствие!.. Мои мысли как бы исходят из бесконечных далей, из глубины моего сердца. Они кажутся далеким шепотом, и над всем господствует мир. Мир, кроткий мир, подобный тому, которым наслаждаешься перед тем, как засыпаешь, когда все, что видишь, все, что слышишь, похоже на тени, - без страха, без любви, без волнения... Я иду, Господь! Мир есть. Ни прекрасный, ни безобразный. Чувства - без волнений. О! Это блаженство!.. Все вещи благи и прекрасны, ибо они утратили свою относительность. И мое тело - прежде всего... Ом... О, это существование..."

Ромен Роллан
Жизнь Вивекананды

К концу 1864 года, как раз к тому времени, как Рамакришна достиг завоевания личного Бога, явился в Дакшинешвар не подозревавший о своей миссии Вестник безличного Бога, Тотапури («нагой человек») — необыкновенный аскет, последователь Веданты, странствующий монах, сорокалетней подготовкой достигший высшего откровения; освобожденный дух, скользивший равнодушным взглядом по призрачному миру, ко всему безразличный.

Уже давно Рамакришна не без тревоги чувствовал возле себя присутствие лишенного формы и непостижимого Бога и сверхчеловеческое безразличие его raissi Dominici, этих удушающих Парамахамс, которых ничто ни к чему не привязывает, этих аскетов, отрешившихся от тела и от души, лишенных последнего достояния, последнего обола, алмаза сердца — любви к Божеству. С первых дней своего пребывания в Дакшинешваре он видел, цепенея от ужаса, этих живых мертвецов и в страхе плакал при мысли, что ему придется, быть может, пройти через это, уподобиться одному из них.

Но он не мог этого избегнуть. Уже самый испуг заключал в себе чарующую силу, притягивал, как змеиный глаз. Головокружение опьяняет. Кто испытал его, карабкаясь по кручам, должен подняться до самой вершины. Исследователь материка богов не мог остановиться, не добравшись до истоков таинственного Нила.

К тому же, как я уже говорил, безобразный Бог подкарауливал его. В нем была и отталкивающая, и притягательная сила. Не Рамакришна пошел к нему, но посланный Тотапури явился за возлюбившим Кали.

Он только проходил мимо. Никогда он не должен был задерживаться на одном месте больше чем на три дня. Он увидел Рамакришну, невидимый им. Молодой жрец сидел на ступеньках храма, погрузившись взором в блаженное созерцание жившего внутри его видения. Взгляд его поразил Тотапури.

— Сын мой, — сказал он ему, — я вижу, что ты уже далеко продвинулся по пути Истины. Если хочешь, я могу помочь тебе достигнуть следующего этапа. Я научу тебя Веданте.

Рамакришна с наивной простотой, заставившей улыбнуться сурового аскета, ответил, что ему сначала надо спросить разрешения у Матери (Кали). Разрешение было получено. Тогда он кротко и с полным доверием отдался во власть божественного руководителя.

Прежде всего ему предстояло подвергнуться испытанию посвящения. Первым условием был отказ от всех привилегий, от всех знаков отличия: от шнурка брахмана, от звания жреца — это ничего не значило, — но он должен был отказаться от всех надежд, привязанностей, иллюзий, которыми он жил: от личного Бога, от всех плодов его любви и его жертвы, здесь, на земле, и вообще где бы то ни было, отныне и во веки веков… Ему пришлось, совершенно нагому, исполнить над собой символический обряд погребения. Он предал земле последние останки своего «я» — свое сердце… Лишь тогда он мог облачиться в одежду саньясина цвета охры, эмблему нового пути. И Тотапури начал разъяснять ему сущность основных истин Веданты и Адвайты-Брахмана, единого и неделимого, и погружений в поисках своего «я», чтобы осуществить слияние с Брахманом и прочно в нем утвердиться путем самадхи (экстаза).

Не следует думать, что легко было ему, даже пройдя все этапы экстаза, найти ключ от узкой двери, ведущей к последнему из этих этапов. Его рассказ об этом должен быть воспроизведен. Он не только принадлежит к священным текстам Индии, но вместе с тем представляет ценный материал для изучающих жизнь духа на Западе.

«…Нагой человек (Тотапури) приказал мне отвлечь мой ум от предметов и погрузиться в лоно Атмана. Но, несмотря на все мои усилия, я не мог миновать царство имен и форм и привести свой дух в состояние „безусловности". Мне не стоило никакого труда отвлечь свой ум от всех предметов, за исключением одного: это был слишком близкий мне образ моей лучезарной возлюбленной Матери, средоточие чистого познания, являвшийся мне как живая реальность. Он преграждал мне дорогу к потустороннему. Я многократно делал попытки сосредоточить свой ум на поучениях Адвайты, но каждый раз передо мной вставал образ Матери. В отчаянии я сказал Тотапури: „Это невозможно. Мне не удается поднять свой дух до состояния „безусловности", чтобы оказаться с глазу на глаз с Атманом". Он строго возразил мне: „Как, ты не можешь? Ты должен". Оглядевшись вокруг себя, он нашел кусок стекла, взял его, вонзил кончик мне в переносицу и сказал: „Сосредоточь свой ум на этом острие". Я напряг все свои мыслительные способности, и лишь только передо мной возник прелестный образ Божественной Матери, я воспользовался способностью размышления и, действуя как мечом, рассек этот образ надвое. Тогда исчезло последнее препятствие, и мой ум тотчас же вознесся за пределы „условных" вещей. Я растворился в самадхи».

Ему понадобились напряжение всех сил и бесконечное страдание, чтобы взломать дверь, ведущую в царство недостижимого. Но, едва войдя, он одним прыжком достиг последнего его этапа — Нирвикальпа самадхи, в котором исчезают и субъект, и объект.

«Вселенная померкла. Исчезло само пространство. Вначале мысли-тени колыхались на темных волнах сознания. Только слабое сознание моего „я" повторялось с монотонным однообразием… Вскоре и это прекратилось. Осталось одно лишь Существование. Душа потонула в своем „я". Всякая двойственность исчезла. Пространство конечное и пространство бесконечное слились в одно. За пределами слова, за пределами мысли я достиг Брахмана». Он в один день осуществил то, для чего Тотапури понадобилось сорок лет. Аскет, пораженный результатом своего опыта, изумленно взирал на это тело, застывшее, как труп, и пролежавшее три дня, излучая божественную ясность духа, достигшего предела познания. Тотапури должен был пробыть на месте лишь три дня. Однако он остался одиннадцать месяцев, чтобы вести беседы с учеником, превзошедшим своего учителя.

Ромен Роллан

Жизнь Рамакришны

#Адвайта #Брахман #Тотапури #Нирвикальпа #самадхи #аскет #саньяса #Веданта #Атман

https://youtu.be/KD1TsRBZnn8?si=3C7ge3O27M97c2aX&t=1857

Манилал Маллик, коммерсант, недавно был в Бенаресе, где у него было бунгало.

Учитель: "Так ты был в Бенаресе. Ты встречал каких-нибудь святых людей там?"

Манилал: "Да, господин. Я засвидетельствовал свое почтение Трайланга Свами, Бхаскарананде и другим".

Учитель: "Расскажи нам что-нибудь о них".

Манилал: "Трайланга Свами живет в том же храме, где он и жил раньше - на Маникарника Гхате, около Минарета Бенимадхава. Люди говорят, что прежде он был в более возвышенном духовном состоянии. Он мог творить многие чудеса. Сейчас он утратил большую часть этой силы".

Учитель: "То критика мирских людей".

Манилал: "Трайланга Свами хранит строгий обет молчания. В отличие он него Бхаскарананда находится в дружеских отношениях со всеми".

Учитель: "У тебя была какая-нибудь беседа с Бхаскаранандой?"

Манилал: "Да, господин. У нас был долгий разговор. Среди других вещей мы обсуждали проблему добра и зла. Он сказал мне: "Не следуй по пути зла. Отбрось греховные мысли. Вот как Бог хочет, чтобы мы поступали. Выполняй только те обязанности, которые добродетельны".

Учитель: "Да, это тоже путь, предназначенный для помирскому настроенных людей. Но те, чье духовное сознание пробуждено, кто понял, что только Бог реален, а все остальное иллюзорно, - лелеют другой идеал. Они осознают, что только Бог является Делающим, а остальные - это его инструменты.

Те, чье духовное сознание было пробуждено, никогда не делают неверного шага. Им не нужно рассуждать, для того чтобы избежать зла. Они так переполнены любовью к Богу, что какое бы действие они не предпринимали - оно является добрым действием. Они полностью сознают, что они - не делатели своих поступков, но просто слуги Бога. Они постоянно ощущают: "Я машина, а Он Оператор. Я делаю то, что Он делает через меня. Я говорю то, что Он говорит через меня. Я двигаюсь так, как Он движет меня".

Полностью пробужденные души вне добродетели и порока. Они понимают, что именно Бог делает все.

В одном месте находился монастырь. Живущие там монахи выходили ежедневно, чтобы просить для себя пищу. Однажды один монах, выйдя за подаянием, увидел, как землевладелец безжалостно избивает какого-то человека. Сострадательный монах вмешался и попросил землевладельца остановиться. Но землевладелец был переполнен гневом и обратил свою ярость на невинного монаха. Он бил монаха до тех пор, пока он не упал на землю без чувств. Кто-то сообщил о случившемся в монастырь. Монахи прибежали на то место и нашли своего собрата лежащего там. Четверо или пятеро из них принесли его назад и положили на постель. Он был все еще без сознания. Одни монахи сидели вокруг него с печалью в сердце, другие обмахивали его. Наконец кто-то предложил, что ему нужно дать попить немного молока. Когда оно было влито ему в рот, он пришел в сознание. Он открыл глаза и посмотрел вокруг. Один из монахов сказал: "Давайте посмотрим, вполне ли он осознает себя и может ли узнать нас". Крича ему в ухо, он произнес: "Уважаемый господин, кто дает тебе молоко?" "Брат, - ответил святой человек слабым голосом, - тот, кто бил меня, тот сейчас и дает мне молоко".

Но человек не достигает такого состояния ума без осознания Бога".

Манилал: "Господин, то, что вы только что сказали, относится к человеку очень высокого духовного состояния. Я разговаривал на такие темы в общем с Бхаскаранандой".

Учитель: "Он живет в доме?"

Манилал: "Да, господин. Он живет с одним поклонником".

Учитель: "Сколько ему лет сейчас?"

Манилал: "Около пятидесяти пяти".

Учитель: "Вы говорили о чем-нибудь еще?"

Манилал: "Я спросил его, как развивать бхакти. Он сказал: "Пой имя Бога. Повторяй имя Рамы".

Учитель: "Это очень хорошо".

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 9
«СОВЕТ БРАХМОСАМ»

Во Вриндаване Сарада-Деви все совершенней превращалась в ту, кого позднее будут звать Святой Матерью. В ее случае слово «мать» не было обычным почтительным обращением. Каждый, кто встречался с ней, чувствовал ее особые материнские свойства. Ее сыновьями были не только ученики Рамакришны — с годами она точно оказалась в мире, целиком заселенном ее детьми, и, как истинная мать, действительно была не в состоянии видеть в них недостатки. Застенчивая юная жена Рамакришны, скрывавшаяся даже от его последователей, теперь была открыта для всякого, кто в ней нуждался. Нет, она не приобрела ни авторитетных манер, ни внушительности. Нередко случалось, что новичок по ошибке простирался у ног Голап-ма, не обратив внимания на заурядного вида женщину, которую сам Рамакришна в шутку называл «кошкой под золой». Но именно простотой завоевывала она души приверженцев. Ниведита пишет:

«В моих глазах величие ее приветливости и великолепный открытый ум почти столь же замечательны, как и ее святость».

Вначале Святой Матери чрезвычайно не хотелось брать на себя роль духовной наставницы. Только после неоднократных понуждений Рамакришны, являвшегося к ней в видениях, стала она менять свое отношение к этому. А он постоянно напоминал ей о себе. Возник в окне поезда, в котором Сарада ехала во Вриндаван, и предупредил, чтобы она не потеряла его золотой амулет. Появился после ее приезда во Вриндаван со словами:

— Вот и я — а куда, ты думала, я девался? Просто перешел из одной комнаты в другую.

Через некоторое время предстал перед ней опять и сказал, чтобы она дала посвящение Йогиндре. На это она, однако, никак не могла решиться, пока он еще дважды не явился ей и не сказал, какую она должна дать ему мантру, и пока она не узнала, что и Йогиндре он тоже являлся, сказав, что он должен получить посвящение от Святой Матери.

Кристофер Ишервуд

Рамакришна и его ученики

Сарат Чандра Чакраварти (Сарадананда) впервые очутился в Дакшинешваре со своим двоюродным братом Шаши Бхушаном Чакраварти (Рамакришнанандой) в октябре 1883 года. Одному тогда было восемнадцать, а другому двадцать лет. Оба были весьма развиты интеллектуально. У отца Сарата была своя аптека, поэтому он хотел, чтобы сын стал врачом. Сарату нравилась эта профессия, его выбор одобрял и Нарен, так что он поступил в Медицинский колледж. Но когда Рамакришна смертельно заболел, Сарат бросил учебу и посвятил себя уходу за Учителем. В колледж он так больше и не вернулся, а принял обет монашества. Но за больными Сарат ухаживал всю жизнь, совершенно не боясь самых страшных инфекционных болезней.

Сарат отличался отвагой и неколебимым хладнокровием, хладнокровием подлинного йогина, которое он демонстрировал в опаснейших ситуациях. Был случай, когда он путешествовал в экипаже в горах Кашмира и лошадь, чего-то испугавшись, шарахнулась вниз по крутому склону — экипаж чудом зацепился за дерево и не свалился в пропасть. Сарадананда выскочил из экипажа за миг до того, как громадный камень сорвался со склона и убил лошадь. Когда его спросили, что он чувствовал в эти минуты, Сарадананда сказал, что умом он отрешенно и с интересом объективно наблюдал происходившее. В другой раз Сарадананда вместе с одним из последователей Рамакришны поднимался в лодке вверх по Ганге, когда неожиданно налетел сильный шквал. Лодка могла в любую минуту опрокинуться, но Свами продолжал спокойно потягивать кальян. Его спокойствие настолько взбесило нервического последователя, что он выхватил у Сарадананды кальян и швырнул его за борт.

В 1893 году Вивекананда впервые выехал в Соединенные Штаты и провел больше трех лет, разъезжая с лекциями по Америке и Европе. Я подробно опишу эту поездку в последней главе. В 1886 году он написал Сарадананде письмо с просьбой приехать на Запад и продолжить его работу. Они встретились в Лондоне, где Сарадананда выступил с лекциями. Затем Вивекананда возвратился в Индию, а Сарадананда отплыл в Нью-Йорк, где до 1898 года возглавлял Общество веданты. Вернувшись на родину, он стал первым из секретарей Миссии и монастыря Рамакришны и исполнял эти обязанности до самой смерти в 1927 году.

В числе многих обязанностей Сарадананды было руководство журналом «Удбодхан» («Пробуждение»), основанным Вивеканандой. В 1908 году он решил построить дом, в котором разместилась бы редакция журнала, а также могла бы поселиться Святая мать. Чтобы расплатиться с долгами за строительство дома, и начал Сарадананда писать те статьи, которые впоследствии легли в основу его книги «Рамакришна — великий учитель». Характерно, что он работал над этим огромным произведением, сидя с поджатыми ногами за низеньким письменным столом в тесной комнатушке; здесь толклись посетители, рядом разговаривали и шумели, но он сосредоточенно писал, отрываясь, когда того требовали административные дела, и снова возвращаясь к рукописи.

В 1909 году двое националистов-революционеров, обвиняемых в террористических действиях против англичан, попросились монахами в Орден, обещая отречься от прежнего образа жизни. Сарадананда сразу согласился их принять, вопреки протестам тех, кто опасался, как бы Орден не навлек на себя гнев властей. Сарадананда посетил начальника калькуттской полиции, обошел и ряд других высокопоставленных официальных лиц, лично ручаясь за то, что молодые люди будут держать слово. Сарадананда не ошибся в них. Слово оба сдержали и принесли немало пользы Ордену.

Сарадананда продолжал работать над биографией Рамакришны до смерти Святой матери — до 1920 года. После ее кончины он как будто утратил всякий интерес к завершению работы — вот почему в книге отсутствует описание последних дней Рамакришны. Свами целиком отдался организации постройки храма Святой матери в ее родной деревне Джайрамбати. Храм был освящен в 1923 году.

सारदायाः पदाब्जे वै नित्यं यो भ्रमरायते ।

नमोस्तु सारदानन्द स्वामिने ज्ञानदायिने ॥

са̄рада̄йа̄х̣ пада̄бдже ваи нитйам̣ йо бхрамара̄йате .

намосту са̄рада̄нанда сва̄мине гйа̄нада̄йине ..

Тому, ум которого, всегда пребывает у лотосных стоп Сарады.

Предлагаю поклоны Свами Сарадананде, владыке мудрости.

#Сарадананда  #Шарада  #Удбодхан  #тантрик  #свами  #писатель  #биография  #гуру  

Субодх Чандра Гхош (Субодхананда) родился в Калькутте в 1867 году. И отец его, и мать были людьми глубоко религиозными. Когда сыну было восемнадцать лет, отец подарил ему книгу, в которой излагались некоторые положения учения Рамакришны. Субодх очень заинтересовался и при первой же возможности отправился в Дакшинешвар. Рамакришна был знаком с его родителями и юношу принял с особой теплотой. Взяв его руку, он погрузился в глубокую медитацию, а потом сказал:

— Ты достигнешь цели — так говорит Мать.

При второй встрече Рамакришна что-то написал пальцем на языке Субодха, приговаривая при этом:

— Пробудись, Мать, пробудись...

После этого он приказал юноше медитировать. Субодх ощутил дрожь во всем теле, вверх по позвоночнику к мозгу пробежал ток. Рамакришна был поражен способностью к сосредоточению, выказанной Субодхом. Тот пояснил, что его приучили дома медитировать, представляя себе богов и богинь, которых ему описывала мать.

В результате встреч с Рамакришной Субодх начал видеть странный свет между собственных бровей. Мать предостерегла сына: не нужно говорить об этом посторонним, могут сглазить! На что Субодх ответил:

— Что может повредить мне, мама? Я ищу не свет, я ищу То, от чего свет исходит.

Субодх был так же откровенен, как Лату. Как-то раз Рамакришна спросил его:

— Что ты думаешь обо мне? И в ответ услышал:

— О вас много чего люди говорят. Но я ни во что не поверю, пока у меня не будет доказательств.

Однако очень скоро он удостоверился в величии Рамакришны — и настолько, что больше не желал медитировать, полагая, что это совершенно излишне, раз его духовная жизнь в руках Учителя.

Когда Рамакришна приказал ему сходить к Махендре Натху Гупте, Субодх возразил:

— А что я могу узнать о Боге от человека, который не сумел отречься от семейной жизни?

Рамакришне понравилась настойчивость Субодха, но он сказал:

— Он не о себе будет говорить, а о том, чему научился у меня.

Субодх отправился к М. и без обиняков изложил свой разговор с Рамакришной. На это М. смиренно ответил:

— Я, конечно, никто, но я живу рядом с океаном мудрости и блаженства и держу у себя несколько кувшинов этой воды. Когда приходит гость, я предлагаю и ему этой воды. О чем еще мне говорить?

Так подружились эти двое, и Субодх научился относиться к М. с огромным уважением.

Хоть Субодх и принял формально имя Субодхананды, но Вивекананда и другие монахи звали его Кхока — Малыш за юный его возраст. Впрочем, даже к концу жизни весь Орден продолжал называть его Кхока-махарадж.

Он всегда был всеобщим любимцем — за детскую открытость характера, за готовность к сочувствию и за способность ободрять людей. Если ему задавали вопросы духовного свойства, он обыкновенно отвечал:

— Да я-то что об этом знаю? Я же Малыш! — и направлял вопрошающего к старшим монахам.

Тем не менее именно он посвятил множество людей, в том числе и детей.

— Они почувствуют силу посвящения, когда вырастут, — говорил он.
Многие из его учеников были неприкасаемыми.

В 1897 году Вивекананда, возвратившийся из первой поездки по Америке и переполненный энтузиазмом в отношении развития Миссии Рамакришны, которую он только перед этим основал, решил, что вся монашеская братия должна научиться выступать перед публикой. Он убедил монахов начать курс еженедельных лекций, которые они должны были читать поочередно. Когда черед дошел до Субодхананды, тот запросил пощады, но Вивекананда был непреклонен. Другие монахи, предвкушая развлечение, собрались в зале посмотреть, что будет делать бедный Кхока. Бедный Кхока через силу вышел к трибуне и уже открыл было рот, чтобы начать, — но тут здание затряслось и закачалось, за окнами повалились деревья, это было сильное землетрясение. Когда все успокоилось, Вивекананда провозгласил:

— Ну вот, Кхока, твое выступление потрясло мир!

Однажды, когда Субодх лежал больной в Ришикеше, ему было видение: явился Рамакришна и стал поглаживать его лоб, чтобы умерить жар. Рамакришна спросил: «Не послать ли тебе богача, который даст тебе все необходимое?» — «Не надо, — ответил Субодхананда, — лучше сделайте так, чтобы я вечно болел, а вам пришлось все время ухаживать за мной!»

Субодхананда с детства любил чай. Как-то вечером в комнате собрались Вивекананда, Брахмананда и он. Вивекананда медитировал, двое других дремали. Когда Вивекананда завершил медитацию, он разбудил Субодхананду и попросил принести ему трубку. Тот принес и набил трубку. Вивекананда же на радостях воскликнул:

— Проси что хочешь — все тебе будет!