Обещала написать про чувствах одной немки из России, но это потом. Сейчас про себя немного захотелось написать. Почитала снова жизненные рассказы у Галы Пановой (Алина), почему-то своё детство вспомнилось.
Я человек немного грубоватый, подруга даже как-то высказала: "Жестокий ты человек, Танька". А всё потому, что сама не часто плакала, и не сочувствовала когда подруги ныли. Потом стала подумывать, почему я такая. С детства ведь всё это идёт. Сначала подумала - забаловали меня наверное. Но потом стала ворошить свои воспоминания. Нет, не баловал меня никто сильно . Хотя я была самым первым ребёнком: первая внучка, первая дочь, первая племянница. Но стала вспоминать что не было сильно много народа вокруг меня. Поэтому и сильно вспоминать-то нечего. То есть самого такого детства, когда вокруг много родных, а самое главное - много детей, такого у меня просто не было. Я родилась во Фрунзе (сейчас Бишкек), но меня сразу сплавили до бабушки и дедушки в кишлак. А дом у них стоял в стороне, не в самом кишлаке. Вот и играть мне приходилось одной. Даже если что-то со мной случалось, то никто меня и не жалел, совсем не жалели, потому как не принято так было у бабы с дедом. Так вот и привыкла, не плакать. Помню что подцепила чесотку, не мудрено это тогда было. Бани не было и в помине, в арыке постоянно купалась я. А тогда я уже в подготовительный класс должна была пойти, так меня врач отправил в больницу. И лежала я там одна-одинёшенька, никто меня не навещал. Ох и трудно 6-летнему ребёнку одному в больнице, скажу я вам. Лежала в палате со взрослыми, к ним кто-то постоянно приходил, а ко мне нет. Где моя мама всё это время была, я не знаю. И никогда не спрашивала потом, когда повзрослела. Потом, после больницы бабуля моя немного скрасила мою горечь, купила мне по дороге домой сладкую вату на палочке. Тогда, в 1969 году это было не совсем дешёвое удовольствие.
Только и помнится мне природа вокруг меня: горный ручей (арык) в 2-х шагах от дома; большой сад возле дома и искусственный прудик для орошения этого сада. Прекрасно помню как было прекрасно сидеть вечером , в темноте, на крылечке и слушать. Сколько звуков было вокруг, какие они были ясными в вечерней тишине. Мне очень нравилось пение лягушек в пруду. И всё это происходило в одиночестве, я привыкла к нему, оно стало моим спутником.
Так и стала я чёрствым человеком. Просто закрылась как в раковину, и не стала к себе в душу никого пускать. И так и не получилось у нас с мамой стать по-настоящему близкими, хотя внешне это ни в чём не выражалось, но не было связи духовной, нежности. Теперь я стараюсь своих детей не обделять вниманием, нежностью, заботой. В меру, конечно. ))))
Вот почитаю иногда у других (особенно у Алины), как они дружны были с родными, так потом сердце сжимает. Иду сразу к моей маленькой дочурке.Пообнимаюсь с ней, сразу легчает. Она у меня как таблетка от душевной боли. Моя радость на старости лет. Я её родила поздно. У подружек внуки постарше моей дочи, зато мне столько радости от того что она у меня есть.