Не гордость это, не надменье,
Но сердце старое уже
Устало кровь качать. Уменье
Не свойственно вертеться же
Поэту. Дальше жить несменье…
Мечты о сердца госпоже
Стали пусты, но… в безвременье
Пора шагнуть. Настороже,
Прихода жду той, что избавит
Меня от времени. Устал
Я жить и сил мне не прибавит
Добрая весть. Мой час настал.
А на врачей, «гони монету!»
В глазах чьих, денег-то и нету.

Нет охоты что-то жизни ради
Предпринять. О вечности пора
Сочинить стихи да и в тетради
Записать, не проба где пера:
Смерть, она по-своему мудра-де
И к тому, кто праведник, добра,
Но о ней, как о большой награде
Не собравшим на земле добра
Надо думать, ибо есть со-частье –
Мир покинуть, не боясь шагнуть
В чёрный свет, где бьётся сопричастье
К новой жизни – в эту новь нырнуть.
Ничего-то здесь меня не держит,
Но победу праведник одержит.

Душа уже не радуется свету
Дневному, ночь бессонная опять,
И равнодушен я к друзей совету
Пойти и лечь в больницу дней на пять
Да и узнать по лиц врачей привету,
Сколько осталось. Я не сумаспять,
Поверить чтоб их честному ответу.
Крест донесён и время сораспять
Себя с Христом. Дышать мне стало душно,
Трудно уже, так что в глазах темно.
На оставленье тела равнодушно
Смотрю я – не бессмертное оно.
Хожу, за стенку я держась рукой, но
Своей кончины жду весьма спокойно.

И вот что ещё радует меня
Перед уходом в мир иной: гонений
Избрал я часть, наветов, обвинений
Коллекцию собрал здесь, их ценя
За серы смрад да всполохи огня
Гееннского. Что зависть, нет двух мнений,
Что ненависть, не может быть сомнений.
Обласканным не прожил я ни дня.
Написанное мною никакого
Дохода, чтоб прожить, не принесло,
Зато мне в звёздный час не тупиково!
Презрение к деньгам меня спасло,
А славы перед смертью мне не надо
Американского как лимонада.

Равнодушен я к своей кончине
И тому свидетельство – стихи,
Что по скорбной писаны причине,
Потому скупы, сухи, тихи.
Догоревшей скоро я лучине
Уподоблюсь. Утром петухи
Для других петь будут и в печи не
Для меня испустит воздухи
Хлеб пшеничный. К смерти равнодушен,
Я хочу пример подать другим:
Сделался мне тоже воздух душен,
Только я лекарствам дорогим
Предпочёл поэзию – не лечит
Мой – блажит о неизбежном зле чит!