Сомов Константин Андреевич .
 Русский балет. Елисейские поля. Сильфиды.

Михаил Федорович первым из русских царей ввел в штат своего двора новую должность плясуна. Затем при Алексее Михайловиче появился первый театр.

С открытием летнего театра в Летнем саду, а зимнего — во флигеле Зимнего дворца кадеты начинают участвовать в балетных танцах. По счастливому стечению обстоятельств, расцвет  балета в России совпал по времени с упадком европейского. К началу XX в. над роскошными спектаклями в Петербурге работали первоклассные солисты и лучшие французские балетмейстеры.

«Всеобщий учитель танцев и при дворе, и в городе»

Француз, балетмейстер и педагог. Поставил Россию на пуанты. А также Швецию и Данию. Начал с обучения танцам придворных императрицы Анны Иоанновны. А с 1734 года учил танцевать будущих военных в Сухопутном шляхетном корпусе и состоявшихся ученых в Академии наук. После трех лет успешных занятий императрица проспонсировала танц школу Ланде в Зимнем. Были приняты шесть мальчиков и шесть девочек из «простых», чтобы за три года стать придворными артистами, а уже на второй — развлекать почтенную публику, участвуя в постановках.

Вот пёстрый репертуар балетов, которые представляли ученики Ланде в 1742 году на придворных торжествах по случаю коронации Елизаветы Петровны. Несколько балетов при опере Х. Гассе и Л. Мадониса «Милосердие Титово», в т. ч. «Радость народа о явлении Астреи на Российском горизонте и возвращении золотого времени», «Золотое яблоко на пире богов, или Суд Париса» и балеты между действиями: «бал крестьян латинских», «бал африканцев», «бал американцев», «бал римского народа, радующегося о милосердии Титовом».

Все были в изумление. Первые выпускники этой школы были и первыми русскими профессионалами балета — Аксинья Сергеева (Баскакова) и Афанасий Топорков, а из школы Ланде впоследствии выросла  Академия русского балета имени А.Я. Вагановой

«Мариус Иванович русского балета»

Конечно, француз, потомственный танцор. Был приглашен в петербургский балет в 1847 году, в тот же год дебютировал в качестве постановщика и… остался и в России, и в русском балете. С 1869 по 1903 гг. занимал должность главного балетмейстера Императорской балетной труппы. Получил российское гражданство и, по его собственным словам, прожил у нас «лучшие годы своей жизни» (более 60-и лет). На сценах Императорских театров Петипа было поставлено более 60-ти балетов. Спектакли «Спящая красавица», «Щелкунчик», «Лебединое озеро», «Раймонда», «Пахита», «Дон-Кихот», «Жизель», «Медный всадник» по сей день актуальны в российских театрах.

В России Петипа считали своим, называли Мариусом Ивановичем, а он, в свою очередь, называл русский балет —  »наш балет». Ну конечно – ведь обе его жены и четыре дочери были русскими балеринами! Из старшей, Марии, самой талантливой, Петипа сделал звезду.

Первым записал русский балет на носитель

Петербуржец Александр Горский для балета сделал все: танцевал, дирижировал, рисовал декорации, подбирал костюмы для артистов, создал знаменитый занавес Мариинки – в общем, контролировал процесс полностью. В эпоху отсутствия видео, он первым сообразил записывать танцы. Кстати, именно этот ход дал импульс его карьере: в свое время он записал постановку Петипа «Спящая красавица», поэтому ему предложили поставить балет в Москве.  Что он и сделал всего за три недели. В результате на период с 1902 по 1924 год он стал балетмейстером Большого театра.

Возглавив московскую труппу, Горский провел свои «бархатные» реформы, нежно и бережно преобразовав балет XIX века в современный, живой и зрелищный.  Он ввел сюжеты, проработал детали и эпизоды, в общем – поменял формат и где надо «оживил» классику. Например, в постановке «Дочь Гудулы» (1902 года) на сцене «жила» настоящая народная толпа в качестве массовки. Он добавил психологизма не только режиссуре, но и самой работе с танцорами: до того как начать работу над спектаклем, он проводил беседу с артистами, и когда начиналась работа на сцене, то каждый участник спектакля, даже статисты, знали свое место, свою роль и свое отношение ко всему происходящему.

К постановкам он готовился основательно: при работе над  своей «Дочерью Гудулы» по роману Гюго «Собор Парижской богоматери» он вместе с художником Коровиным съездил в Париж, чтобы проникнуться духом и изучить место действия балета. Только после этого он приступил к репетициям. До сих пор спектакли Горского значатся в репертуарах Большого.

Балетный революционер

Мать Михаила Фокина сама мечтала о сцене, и в тайне от отца-купца в 9 лет отдала Михаила в балет. В юные годы Фокин также интересовался рисование и музыкой, освоил и балалайку, и скрипку, и пианино.

Став профессионалом, он делал ставку на собственный стиль, пластику, все время пытаясь уйти от рутинного построения балетных номеров и выразить музыку через движения. Каждого своего героя Фокин наделял особым пластическим языком, раскрывавшим сущность персонажа – драматичным, утонченным, экспрессивным. Костюмы, стереотипная жестикуляция, построение танца – Михаил Фокин хотел избавиться от всего старого в балете, и главное – знал, на каких принципах должен строиться новый балет.

«Вместо традиционного дуализма, балет должен гармонично объединить три важнейших элемента — музыку, декорации и пластическое искусство… танец должен поддаваться осмыслению. Движения тела не должны опускаться до банальной пластики… танец обязан отражать душу».

Характерно, что Мариус Петипа, чью художественную манеру так настойчиво отрицал Фокин, защищал и поддерживал молодого балетмейстера. Предложенные реформы Фокина не нашли понимания в дирекции Императорских театров. Как звезду его зажег Сергей Дягилев, в 1909 году пригласивший в хореографы «Русских сезонов» в Париже. Поставив на Фокина, Дягилев не ошибся. Семьдесят постановок, мировая известность, революция в балете!  Но уже не в русском, в мировом.

Человек, сделавший из русского балета бренд

Самое удивительное, что Сергей Дягилев изначально пренебрежительно относился к балету, считая его развлечением для масс. Но, заинтересовавшись крупной государственной субсидией и поддержкой любовницы Николая II Матильды Кшесинской, решил привезти в Париж и балет.

Дягилев всегда строил свои мероприятия на провокации и новаторстве, к своему проекту «Русские сезоны» (которые стали главным делом его жизни) он привлек ярчайших деятелей своего времени – художников Александра Бенуа, Леона Бакста, композиторов Николая Черепнина, Игоря Стравинского, танцоров Анну Павлову, Иду Рубинштейн, Вацлава Нежинского, Александра Монахова, хореографа Михаила Фокина, солистов Большого театра Веру Каралли, Михаила Мордкина.

В разгар подготовки правительство неожиданно прекратило поддержку сезонов, отняло субсидию и запретило репетировать в Эрмитаже, отказавшись, в довершение всего, предоставить костюмы и декорации Мариинского театра. Хорошо, что это не остановило импресарио, и его стараниями русский балет стал живым нервом современности.

1909 год был успехом! Спектакли с яркими полупрозрачными костюмами и дикой раскованной пластикой стали must see в Париже. Французы остались под впечатлением от феноменальных русских; Матисс, Пикассо, Равель, Дебюсси готовы были принимать участие в сезонах. Дягилев распознавал таланты и собирал нужных людей, часто он сам воспитывал и взращивал кадры под свои проекты. За 20 лет труппа Дягилева поставила более 20 оригинальных балетов, каждый из которых становился скандалом, триумфом или сенсацией.

«Русский балет» гастролировал по Европе, США и Южной Америке, добиваясь все большего успеха. Но, несмотря на славу «Русского балета», Дягилев испытывал материальные затруднения и прибегал к помощи меценатов. В умении совмещать искусство с предпринимательством заключался творческий гений Дягилева, его дар импресарио. А гибкость финансовой политики стала залогом успешной работы труппы в течение многих лет.

Художник, который ввел балет в моду, а моду в балет

Леон Николаевич Бакст, он же Лейб Хаим Израилевич, он же Лев Самойлович Розенберг. Сын небогатого ученого-талмудиста из Гродно. Бакст – это укороченное от бабушкиной фамилии Бакстер, псевдоним Лев взял на свою первую выставку.

В 27 лет художник переехал жить в Париж, при этом постоянно наведываясь в Петербург. С середины 90-х подружился и примкнул к окружению Дягилева и Александра Бенуа, постепенно втянувшись в их объединения «Мир искусства». В конце XIX века стал одним из основателей одноименного издания. Графика, созданная для этого журнала, сформировала его стиль и принесла ему славу. После удачного старта Бакст стал еще более близким единомышленником Дягилева, на пятьдесят процентов ответственным за успех «Русских сезонов». С 1907 года он уже безвылазно живет в Париже и трудится над театральными декорациями русского балета, в довольно насыщенном темпе — оформляя по «балету» в год.

Общественный поворот вкуса, который последовал за триумфом «русских сезонов», в огромной степени обязан был именно Баксту, тем новым откровениям, которые он дал в своих исключительных по красоте и очарованию постановках, поразивших не только Париж, но и весь культурный мир Запада. Его “Шехеразада” свела с ума Париж, и с этого начинается европейская, а затем и мировая слава Бакста.

Понимая и чувствуя, как редко кто из стилистов, всю магию орнамента и чары красочных сочетаний, он создал свой особый, бакстовский стиль из той “полу-Персии — полу-Турции”, которая его вдохновляла. Этот пряный сказочный Восток пленял необычайным размахом фантазии. Изысканность ярких цветов, роскошь тюрбанов с перьями и затканных золотом тканей, пышное изобилие орнамента и украшений — все это настолько поражало воображение, настолько отвечало жажде нового, что воспринято было и жизнью. Ворт и Пакэн — законодатели парижских мод — стали пропагандировать Бакста, заставив всех восхищаться тем, что он им предложил.

Ум, честь и совесть русского балета

Потомственный архитектор, идеолог и новатор, создатель объединения «Мир искусства», тонкий вдумчивый культуролог, ученый, вдохновенный театральный деятель.

Влияние Бенуа сказалось на эволюции различных видов и жанров русской живописи и графики. Сначала возглавлял декорационную часть Московского Художественного театра, позже стал инициатором и художественным руководителем «Русских сезонов» в Париже.

Его увлекала миссионерская задача популяризации русского искусства заграницей,  он боролся за воскрешение славы и традиций культуры России XVIII и начала XIX века. Сын своей противоречивой эпохи, он убежденно продвигал молодых художников и с не меньшей горячностью, не раз допуская грубейшие ошибки, выступал против их предшественников — мастеров передвижничества.

link