Цитата сообщения Полковник_Баранец Парад под конвоем (70 лет назад, 17 июля 1944 года, по Москве прошли почти 60 тысяч пленных немцев)


ОСОБАЯ ДАТА
Парад под конвоем

70 лет назад, 17 июля 1944 года, в Москве состоялось грандиозное действо - по улицам города прошли почти 60 тысяч пленных немцев, - тех самых, которым Гитлер обещал триумфальное шествие в побежденной советской столице

Виктор БАРАНЕЦ

КТО ПЕРВЫМ ПОДАЛ ИДЕЮ?

Александр КОЧЕТОВ, кандидат исторических наук,

- Точного, документально подтвержденного ответа на этот вопрос у нашей историографии пока нет. Есть лишь версии. Я придерживаюсь той, что идею мог подать Сталин. Здесь у меня несколько аргументов. Сталин, как ивщзестно, хорошо знал древнюю историю. Как и обычаи древних римлян. Еще в 30-е годы он восхищался римскими полководцами, которые после больших побед торжественно шествовали по Риму, а за ними плелись огромные колонны пленных. Улицы заполняли тысячи зрителей. Но, кстати, такое триумфальное шествие устраивалось только тогда, когда врагу было нанесено решительное поражение, по тогдашним «правилам» - не менее 5000 убитых врагов. Но самой значительной частью триумфального шествия были пленные, взятые в выигранной битве. Очень вероятно, что Сталин не устоля перед соблазном повторить опыт античных полководцев.
По одной из версий, идею марша Сталин позаимствовал у самих же немцев. Во время Первой мировой войны, в 1914 году, они провели по Кенигсбергу пленных армии генерала Самсонова. Идем дальше. Известно, что Сталин иногда смотрел немецкие кинохроники, ему доставляли для показа и некоторые трофейные ленты. А под марш фашистских частей диктор бодро говорил, что солдаты рейха прошли по улицам многих столиц, а скоро пройдут и по Москве. Большой парад обещали и немецкие листовки, которые самолеты люфтваффе сбрасывали на Москву. Сталина все это наверняка «заедало». И летом 1944 года само собой напрашивалось решение вместо парада победителей, устроить парад поверженных. И на то были особые причины. Вот вам и еще один аргумент. В ходе операции «Багратион» летом 1944 года наши войска разгромили немецкую группу армий «Центр». Были уничтожены или попали в плен около 400 000 солдат и офицеров. Эти потери были намного больше, чем в Сталинградской битве. Но союзники СССР засомневались в столь грандиозном поражении немцев в Белоруссии. Такое неверие тоже возмущало и раздражало Сталина. Чтобы показать миру грандиозность побед Красной армии, а заодно поднять дух москвичей и граждан всей страны, вождь, скорее всего, и решил провести десятки тысяч пленных немцев во главе с их генералами по улицам Москвы. Операцию, за которую, кстати, отвечал Берия, проводил НКВД. Её назвали по имени музыкальной комедии «Большой вальс».



КАША ДЛЯ ФРИЦА

Алексей НОВИКОВ, военврач, свидетель и участник событий:

- Накануне марша наши командиры, тыловики готовили немцев к предстоящему грандиозному маршу. Пожарные привозили машинами военнопленным воду. Было очень жарко. Воды было достаточно для того, чтобы утолить жажду, но не хватало, чтобы всем умыться. Водовозы трудились до поздней ночи - потребовались десятки цистерн! Некоторые немцы были в одних кальсонах и без обуви. Накануне марша было сделано все возможное, чтобы пленные привели себя в порядок, кому-то даже давали трофейное обмундирование, чтобы они могли одеться. А еще немцам наши тыловики раздавали усиленный паек – кашу и хлеб с салом. Кстати, к каждому подразделению гитлеровцев был прикреплен один врач и один фельдшер. Они оказывали нуждающимся медицинскую помощь.

«ЧЕРЕЗ МОСКВУ - В ЛАГЕРЬ»

Николай КРАВЦОВ, полковник в отставке, ветеран НКВД, участник операции «Большой вальс»:

- Парад» назначили на 17 июля. А чтобы собрать к этому дню в одном месте десятки тысяч пленных, нам требовалось время. Первые 11 эшелонов прибыли в Москву еще в начале июля, а последний - лишь вечером, накануне парада. Пленных мы выгружали на станции Москва-Товарная. Большинство из них ожидали парада на Московском ипподроме, где был организован специальный лагерь под нашим присмотром. 17 июля в 11 часов утра 57 600 человек, в число которых входили более 1000 офицеров и 19 генералов, должны были
тронуться в путь. С ипподрома колонны под охраной военносужащих НКВД, милиции, армейцев двигались по Ленинградскому шоссе, а затем по улице Горького. На площади Маяковского шествие разделялось: одни шли по Садово-Каретной, Садово-Самотечной, Садово-Сухаревской, Садово-Черногрязской до площади Курского вокзала, а другие — по Большой Садовой, Садово-Кудринской, через Крымскую и Калужскую площади и далее по Большой Калужской.
Колонны сопровождали не только пешие конвоиры, но и всадники с обнаженными шашками наперевес. Парад закончился к семи часам вечера, когда все пленные разместились по вагонам и были отправлены в места заключения. Кстати, по линии НКВД для обеспечения «парада» было привлечено 4,5 тысячи человек, а военных, которые тоже участвовали в конвоировании немцев, бывало больше 12 тыс. Колонны сопровождались как конными разъездами, так и кавалеристами кавалерийского полка первой мотострелковой дивизии и пешими военнослужащими второй мотострелковой дивизии.


«У НИХ БЫЛ ЖАЛКИЙ, УБОГИЙ ВИД»

Сергей ЛИПАТОВ, военный историк:

- Все было продумано, как сейчас говорят, с точки зрения логистики. Пленные прибывали на поездах на станции "Беговая" и "Белорусская-Товарная", размещались на ипподроме и стадионе "Динамо", потом двигались через Москву по Садовому кольцу к трем вокзалам и станции "Канатчиково". Оттуда они опять грузились на поезда и отправлялись вглубь страны, в лагеря военнопленных. Шествие возглавляли немецкие генералы в мундирах и с наградами, за ними – офицеры, потом – солдаты. Пленные попали на "Большой вальс" не в самом подобающем случаю виде. У них не было возможности мыться, стирать форму, тем более – переодеться. Одна из свидетельниц того события, Галина Буравлева, вспоминала: "У них был жалкий, убогий вид, они были обмотаны чем-то типа шарфов, небрежные, на ногах что-то вроде портянок, подошвы были привязаны к ноге... Сначала было любопытство, а потом я видела, что многие плакали. То ли от счастья, что кончилась эта война, то ли жалко их было. Смешанное чувство. А потом я помню, что кто-то сказал: "Чего вы искали, к чему пришли?"...

О ЧЕМ ПИСАЛА «ПРАВДА»?

Андрей РУСАКОВ, бывший сотрудник архива истории Москвы:

- Мероприятие широко не рекламировалось, и лишь газета "Правда" и утреннее радио 17 июля сообщали москвичам: "Управление милиции города Москвы доводит до сведения граждан, что 17 июля через Москву будет проконвоирована направляемая в лагеря для военнопленных часть немецких военнопленных рядового и офицерского состава в количестве 57 600 человек из числа захваченных за последнее время войсками Красной Армии 1-го, 2-го и 3-го Белорусского фронтов. В связи с этим 17 июля с 11 часов утра движение транспорта и пешеходов по маршрутам следования военнопленных будет ограничено. Граждане обязаны соблюдать установленный милицией порядок и не допускать каких-либо выходок по отношению к военнопленным».
А еще была потом в той же «Правде» заметка о том, как прошел этот парад. Она написана в типичном стиле антифашисткой совесткой публицистики: «Отвратительная зеленая плесень хлынула с ипподрома на чистое, всегда такое праздничное Ленинградское шоссе, и было странно видеть, что у этой пестрой двуногой рвани имеются спины, даже руки по бокам и другие второстепенные признаки человекоподобия. Оно текло долго по московским улицам, отребье, которому маньяк внушил, что оно и есть лучшая часть человечества, и женщины Москвы присаживались где попало отдохнуть, устав скорее от отвращения, нежели от однообразия зрелища. Несостоявшиеся хозяева планеты, они плелись мимо нас — долговязые и зобатые, с волосами вздыбленными, как у чертей в летописных сказаниях, в кителях нараспашку, брюхом наружу, но пока еще не на четвереньках,— в трусиках и босиком, а иные в прочных на медном гвозде ботинках, которых до Индии хватило бы, если бы не Россия на пути... "

ВЗГЛЯД ПИСАТЕЛЯ

«БРЕЗГЛИВОЕ МОЛЧАНИЕ СТОЯЛО НА УЛИЦАХ МОСКВЫ»

Леонид ЛЕОНОВ, писатель, лауреат Сталинской премии из гигантской московской толпы тоже наблюдал за «парадом побежденных». И с присущим мастеру социалистического реализма пристрастием и эмоциональностью так описывал событие: "Шествие вурдалаков возглавляли генералы, хорошо побритые, числом около двадцати. Немецкие горе-стратеги шли с золотыми лаврами на выпушках воротников и высоких офицерских картузах, с вышитыми регульками и опознавательными значками на груди и руках, чтоб никто не смешал степеней их превосходительного зверства: они были в больших и малых крестах за людоедство, юдоедство и прочее едство, с орденами Большого Каина или Ирода 1-й степени и с теми дубовыми листками, которые Гитлер раздает своим полководцам для прикрытия воинского срама... Народ мой и в запальчивости не переходит границ разума и не теряет сердца. В русской литературе не сыскать слова брани или скалозубства против вражеского воина, плененного в бою. Мы знаем, что такое военнопленный... Ни заслуженного плевка, ни камня не полетело в сторону переправляемых с вокзала на вокзал, хотя вдовы, сироты и матери замученных ими стояли на тротуарах во всю длину шествия. Но даже русское благородство не может уберечь от ядовитого слова презренья эту попавшуюся шпану: убивающий ребенка лишается высокого звания солдата... Брезгливое молчание стояло на улицах Москвы, насыщенной шарканием ста с лишним тысяч ног. Лишь изредка спокойные, ровные голоса, раздумье вслух доносилось до нас сзади: 'Ишь, кобели, что удумали: русских под себя подмять!'".

ЧТО ЗАПОМНИЛОСЬ ПАЦАНАМ?

«СВОЛОЧИ, ЧТОБ ВЫ ПОДОХЛИ!»

Алексаандр ВОЛКОВ, москвич:
- Мне было почти 15 лет, когда я вместе с пацанами из Замосковоречья наблюдал за нескончаемым потоком пленных немцев. Очень интересно, но и
страшно было смотреть на эту серую и угроюмую массу убийц. Среди наших пацанов было немало тех, кто потерял отцов, старших братьев или дядей на войне. Мы наблюдали за конвоированием с затаенной ненавистью и глубоким презрением к убийцам, грабителям, факельщикам и насильникам. И тем не менее никто из нас не дал выхода обуревавшим чувствам гнева и возмущения. Хотя было много антифашистских выкриков: «Смерть Гитлеру!», «Смерть фашизму!», «Сволочи, чтоб вы подохли!», «Почему вас не перебили на фронте?». Но помню и многочисленные восторженные возгласы и приветствия в честь Красной Армии и Сталина... Еще понмню поливальные машины, которые мили улицы Москвы после прохождения колонн военнопленных.
были соответствующим образом очищены и помыты.

Вячеслав РОМАНЧЕНКО, москвич:
- Тогда, в 1944, мне было 8 лет. 17 июля вместе с мамой я приехал на площадь Маяковского смотреть на пленных фашистов. Мой отец, комиссар милиции второго ранга, отвечал в тот день за порядок на улицах.
Нам удалось занять место в первом ряду, чтобы видеть шествие как можно ближе. Уже через час после начала пробиться сквозь толпу любопытствующих было невозможно. Зрители были везде: в окнах, на балконах и даже на крышах.
Мы с матушкой прорвались в первый ряд и видели немцев достаточно близко, до них было не больше 10 метров. Шли они вольным строем, не в ногу, но самым поразительным было то, что стояла глубокая тишина. И народ по обеим сторонам тротуара, и немцы молчали...

«Я БОЯЛСЯ, ЧТО БАЛКОНЫ РУХНУТ»

Иван КОШЕЛЕВ, бывший сотрудник управления милиции Москвы:

- Общая длина колонны военнопленных при движении по городу составилА примерно 5 километров... Колонны проходили по улицам города почти 5 часов, - с 10 часов утра до 15 часов дня. Врезалось в память: балконы домов были густо «залеплены» москвичами, я даже побавиался, что коснтрукции не выдержат и люди рухнут вниз... На следующей день в кауой-то газете было напечатално, что за «парадом» наблюдалор больше 170 тыс. москвичей!
Мне и вот такой фргамент особенно запомнился: когда колонна шла
мимо госпиталя, некоторые бойцы, находившиеся там на лечении,
пытались прорвать через цепь конвоя и нанести удары военнопленным. Мы старались пресекать такие опытки. И все же тогда милицейском отчета было запсиано, что четыре инвалида Отечественной войны в разных местах маршрута нанесли удары костылями и палкой четырем немецким военнопленным. Но особого вреда им не причинили...
Хотя по-разному было: кто-то кидался на заклятых врагов, а кто-то пытался передать изможденным пленникам воду и сухари...


«У МНОГИХ ИЗ НАС БЫЛ ПОНОС»

Ханс ЗИМЕР, солдат Вермахта, участник марша:

- Я шел в рейтузах, в разбитых сапогах, на которых оставалась еще одна шпора, в окровавленной рваной рубахе. Люди с удивлением смотрели на жалкие остатки того легендарного, непобедимого, всегда победоносного германского вермахта, которые теперь проходили мимо побежденные... Некоторые пленные маршировали в подштанниках, почти у всех на лицах были трехнедельные бороды. К полудню температура достигла 40 градусов, и асфальт на улице стал мягким. Тысячи пленных шли босиком, или в одних портянках, или в парусиновых тапках. При ходьбе они испытывали адские муки.
Но худшим было то, что обильный ужин, который накануне вечером был дан пленным, у многих вызвал сильный понос. Подгоняемые вперед русской охраной, они справляли нужду на ходу то прямо на асфальт, то в заранее приготовленные консервные банки. При этом конвоиры, показывая жестами на загаженных, страдающих недержанием пленных, громко кричали по-немецки: "У германцев нет культуры", что было понятно русским без перевода. Тысячи людей за оцеплением на тротуарах отрепетированно и по команде кричали: "Гитлер капут!" и обильно плевали в колонны. Без усиленной охраны дело могло дойти до уличного побоища. Нередко солдаты оцепления применяли силу или угрозу силой при попытке некоторых горячих женщин наброситься с кулаками на участников марша. Позже стало известно, что у солдат Красной Армии был строгий приказ не допускать актов насилия по отношению к немцам. Сталин не хотел завершать триумфальное шествие хотя бы одним актом насилия с фатальным исходом.

ЛЮБОПЫТНО!
Как пленный немецкий генерал стал... начальником Генштаба

В группе поенных генералов Вермахта, который шли во главе «марша побежденных», был и командир 12 армейского корпуса 4-й Армии генерал-лейтенант Винцент Мюллер. Он впоследствии начал сотрудничать с комитетом "Свободная Германия" и потом стал начальником генштаба национальной народной армии ГДР.