Многие вышивальщицы верят в примету, что по окончании работы над этой вышивкой осуществиться мечта о покупке новой машины.Удачи!

Из журнала "Вышиваю крестиком", апрель 2005 года.

Серия сообщений "Вышивка.Схемы.Домики":
Часть 1 - Вышивка. Домики
Часть 2 - Вышивка крестом. Домики
Часть 3 - Вышивка.Английские домики
Часть 4 - Вышивка .Зима
Часть 5 - Вышивка. Новогодний домик в снегу
...
Часть 29 - Хата.Вишивка
Часть 30 - Новогодние открытки. Вышивка крестом, схемы.
Часть 31 - Пейзажи ,домики (вышивка)зима

Информация с официального сайта журнала Esquire Russia.http://esquire.ru/wil/todorovsky

Петр Тодоровский

Режиссер, 85 лет, Москва


Записал Михаил Ратгауз
Фотограф Анна Чибиcова

Ум и талант не всегда совмещаются в человеке. Есть хорошая пословица: «Чем глупее фермер, тем крупней картофель». Это часто бывает в искусстве.

Испытание сытостью иногда труднее испытания бедностью.

Мои актрисы часто получали призы. Яковлева, Чурикова, Гурченко. Меня называют дамским мастером. Но это неправда.

Писать очень хорошо с шести-семи утра. Встаешь, душ, завтрак и за стол. Компьютер я не признаю, у меня старая машинка, «Эрика». Люблю, как она стучит в тишине.

Чем драматичней съемки, тем лучше выходит фильм.

Я знаю, что значит голод. В 1932-м я выбирал из веника пупырыщки, толок их с гнилой свеклой. Называлось это «матарженики».

Меня номинировали на «Оскар», но к этой поездке я отнесся спокойно. Наши были в Афганистане. Аэрофлот выгнали из Америки. Так что я понимал... . И еще была проблема со смокингом. У меня никакого смокинга не было. На «Мосфильме» нашли какой-то из сукна толщиной в два пальца, подогнали. Жара 28 градусов. Все в легких смокингах. А я сижу в этой шинели. С бабочкой. Мне не до Оскара. Я оттуда выскочил как ошпаренный.

Я помню конец оттепели. Никиту убрали. И стали опять закручивать гайки... То же самое и сейчас происходит, по-моему.

Сериалы — это животное, которое проглатывает актеров.

Когда первый раз идешь в атаку, не боишься. Бежишь, как теленок. Но после ранения, когда надо еще раз встать из окопов, ты совсем другой человек.

Я прикипел к музыке с самого детства. И до сих пор нахожусь в прикипевшем состоянии. За день я два-три раза подхожу к гитаре. Сижу, что-то бренькаю. Ищу решение.

У меня было не так много женщин. Не могу похвалиться, что я был такой уж «ловеласенко».

Я был комендантом немецкого городка на Эльбе. Мне дали задание: искать семьи видных нацистов, которые не успели перебежать к американцам. Нам донесли , что в городе спряталась племянница фельдмаршала Паулюса. Красивая, восемнадцатилетная девка. Мы устроили облаву, но она успела убежать через окно прямо в рожь, в поля. Но мы ее поймали. Я устроил ее официанткой в комендатуру, и на третий день мы стали с ней жить. Я хорошо ее помню, Ханнелору. Она была зенитчицей, хвалилась, что сбила американский самолет, рассказывала, что ребенком сидела на коленях у Гитлера. И отдалась в последнюю минуту какому-то немцу, солдату, в развалинах, чтобы не достаться русскому. А потом меня утром застал с ней в постели начальник политотдела корпуса полковник Долгополов. И ее увезли.

Люди крепко пьющие проживают 63-64 года. И все.

Я встречал людей, нафаршированных знаниями. Но по жизни — дурак дураком.

Говорят, режиссер умирает в актере. Так надо умереть в хорошем актере. А в плохом сколько не умирай...

Сейчас сложно собрать хорошую съемочную группу. Все в позе. Всем нужна лучшая аппаратура. А я снял «Военно-полевой роман» на две ручных камеры, для хроникеров.

В молодости легко быть счастливым.

Есть люди, которые карабкаются, что-то пытаются доказать. А некоторые просто сидят и наблюдают, как вода течет в реке, как дерутся воробьи за корку хлеба. Надо находить для этого время. Которое не находило наше поколение. Только работать, работать, работать! Мне трудно представить себя неработающим.

Я технически совершенно неприспособленный человек. Несмотря на то, что закончил операторский факультет. Нас учил Голдовский, отец Марины Голдовской, так он такие выводил формулы по светотехнике. Он весь в мелу, мы сидим, как дубари. Когда на экзамене кому-нибудь попадалась такая формула, он отворачивался и вставал у окна, а мы из-под стола доставали книги. А потом говорил: «Петя, вы уже переписали? Ну хорошо, давайте зачетку».

Я был однажды в Карловых Варах, в жюри. И понял, как там все происходит. Ты мне, я тебе.

Я смотрю футбол без звука. Я все понимаю. Зачем мне комментарии.

Я делал операцию на сердце в Мюнхене. На следующий день в моей двухместной палате открывается дверь, на пороге стоит высокий, симпатичный такой мужчина. Говорит мне: «НКВД? КГБ?». Выяснилось, что он 28 апреля 1945 года мальчиком попал в плен. И четыре года под Ижевском отмахал в тайге. Он мне как-то показывает: «Осколок русской мины у меня прошел вот тут». А я говорю: «А я — минометчик». И мы, как дураки, смеемся.

Самое веселое время — год так 1965-й. Я жил тогда в Одессе. Помню, «Современник» был на гастролях. Кто-то позвонил, нас приглашают в какой-то дом, там будет «Современник». Пьянка была жуткая. Были и Олег (Ефремов) , и Женя (Евстигнеев) . Закуски никакой, одни арбузы. В два часа ночи приехала дежурная машина со студии и нам сообщили, что нашу комнату в общежитии обокрали. Мы приехали, а там уже милиционер с собакой. Унесли все. Мы в чем были, в том и остались. Но все уже были сильно выпившие. Олег бегал с собакой, искал следы, милиционер тоже был пьян. Достали снова где-то водку, вино, и во дворе ночью все продолжалось. А что обокрали... какая разница.

У меня не было режиссерского образования. Одна интуиция. Я всегда держался на первом ощущении от сцены, на ее запахе.

Я люблю ездить на машине. Раньше уезжал за город и гнал. Это была свобода. От семьи, от работы.

Мне надо рассказывать кому-то сценарий, тогда он хорошо идет. А профессионал никогда ничего не рассказывает. Никогда.

Одежда меня никогда не волновала. Вот Марлен (Хуциев) — я был потрясен — может долго стоять, выбирать рубашку в полосочку. Он смотрит, что одна полоска идет не так. Линии не сходятся.. Я даже ему завидовал. Он мне говорил: «Петь, а почему ты без галстука?» А я: " А ты видел, чтобы Саша Володин ходил в галстуке?«. Я был потрясен, когда Ельцин вручал Володину Госпремию, кто-то его заставил надеть галстук. Я думаю, что когда он сел на место, он тут же его скомкал

В военном училище мне дали обувь 42-го размера. А у меня 43-й. И целый день на морозе были занятия, закаляли, готовили к окопам. Пальцы большие были обморожены. До сих пор страдаю.

Не люблю очень образованных женщин. Которые несут себя со страшной силой. Это становится противно.

Я никогда не считал деньги. И когда они посыпались после «Интердевочки», я не знал, что с ними делать. Я сам не мог даже догадаться, что на них можно купить дачу.

Все, что во мне есть хорошего, идет от матери.

Главное в жизни — любовь.

Когда строят дом, у него есть «нулевой цикл». Фундамент. Важно, чтобы у тебя был хороший «нулевой цикл», который закладывается в детстве. У меня не было хорошего.

Я могу преодолеть все, чтобы снять то, что я хочу. И никто меня остановить не сможет. Я научился этому у Марлена Хуциева. Это тихий, интеллигентный, но железной воли человек, который, когда уже все падают в обморок, продолжает свое дело.

Когда мы снимали «Весну на Заречной», там есть сцена, где героиня должна была заплакать, а она не плакала и не плакала. Наконец, после обеда вернулись, а она не плачет. А по тем временам надо было точно сдать картину минуту в минуту, иначе студия лишалась премии. Операторы сидели, фокус был, свет стоял, а она сидела на чемодане и не могла заплакать. Тогда два режиссера отошли в сторонку, пошептались, подошел один из них и сзади со всего размаху врезал ей по щеке. Она свалилась с чемодана на пол и стала реветь как корова. Ей кричат: «Текст! Текст!». До нее еле дошло. Такие тоже разрешаются методы. Я этого не знал ничего.

Гердт был мой ближайший друг. Ближе никого не было. Он мне все замещал. Все. Потом я остался без этого. Мне подарил Бог Гердта, Володина, Марлена, конечно.

Может, я не был бы режиссером, если бы не мой друг Поженян. По тем временам, чтобы оператор получил постановку... Он полетел в Киев к министру, на коленях читал стихи, сочинил про этого министра поэму. И тот подписал.

Гриша вообще — колоритная фигура. Я называл его «груда тел и суматоха явлений». Когда он учился в Литинституте, после очередной драки его вызвал ректор и сказал: «Чтоб вашей ноги тут не было». Он встал на руки и вышел из кабинета.

Марлен считает: «Черт с ним, что тогда была цензура жестокая. Но были какие-то правила игры. Какой-то порядок. Сейчас же просто делают, что хотят».

Как-то мы с Евстигнеевым поехали зарабатывать деньги. В Кировоград, после фильма «Любимая женщина механика Гаврилова». Выступали три раза в день. Утром сеанс, днем и вечером. Директрисе кинотеатра он сказал: «Здесь за шторой всегда должен стоять коньяк». Он любил. У него, правда, и с собой всегда было.

Серия сообщений "Личности":
Часть 1 - 10 самых красивых брюнеток XX века
Часть 2 - Интересные факты из жизни известных людей
...
Часть 25 - «Эпоха королевы Виктории»
Часть 26 - Мэрилин Монро
Часть 27 - Личности. Пётр Тодоровский
Часть 28 - Лучшая речь Уинстона Черчилля
Часть 29 - Эрих Мария Ремарк - "Свободен лишь тот, кто потерял все"
...
Часть 48 - СКОНЧАЛСЯ КОНСТАНТИН ВАНШЕНКИН
Часть 49 - Умерла Маргарет Тэтчер
Часть 50 - Графиня Лавлейс - дьявол или ангел? Судьба дочери лорда Байрона

Одним из символов Нидерландов считаются, конечно же, ветряные мельницы. Их можно часто встретить за поворотом дороги или склоном холма (хотя холмов в плоской Голландии не так уж много), поодиночке или небольшими группами. А можно приехать в Киндердейк (Kinderdijk), где на сравнительно небольшой площади находится 19 мельниц XVIII века. Наверное, потому ребята из ЮНЕСКО и включили этот ансамбль в свой список в 1997 году.

Информация с официального сайта журнала Esquire Russia.http://esquire.ru/wil/sergey-bodrov

Сергей Бодров

Кинорежиссер, 62 года, Аризона


Записала Елена Егерева
Фотограф Павел Самохвалов

Я вырос в поселке Шмаковка. Мой дедушка был там начальником военного санатория, полковником, а бабушка полковницей. Мама, студентка, оставила меня им — они купили козу и так меня и вырастили. Бабушка прибегала с работы — а дома четыре ружья, собаки, — хватала ружье, бежала за забор в поле, стреляла двух фазанов и быстро-быстро их ощипывала. А зимой мы лепили пельмени, несколько тысяч штук, замораживали, а потом ели. Это рай был.

В Аризоне у меня дом, земля, две собаки, животные бегают, дикие кабаны, олени. И я нашел себе маленький остров в Таиланде. Понимаете, я много лет провел в сугробах, я устал.

Я видел жизнь. Я проработал в «Крокодиле» семь лет, изъездил всю страну. Мы получали мешки писем — все писали и жаловались. Из Свердловской области, из маленького поселка, как-то пришло письмо. Завотделом культуры района там служил бывший моряк. Он приехал в этот поселок, и все, что ему пришло в голову, — это купить огромную карусель. Неплохая идея, но карусель стоила дико дорого. На нее ушел весь годовой бюджет, а в него были заложены расходы и на библиотеки, и на другие вещи. Эту карусель привезли и поставили, но она была такая мощная, что когда ее включали, весь поселок погружался в темноту. А включали ее каждый раз, когда приезжали гости. И жители в своем письме просили: нельзя ли как-то график наладить — может, только по ночам гостей катать?

Мне не очень сейчас интересны современные сюжеты. Я стал старше. Можно идти и ловить маленькую рыбу, но рано или поздно тебе хочется поймать большую.

Хорошо взять какое-нибудь клише и иначе повернуть его. До недавнего времени причиной всех бед были монголы. Чего так плохо живем? Да монголы. Чего отстали? Чего рожь не растет? Почему грязь и дорог нет? Все монголы, монголы. Мы любим поговорить о том, какие тогда варвары жили, звери. А мы на себя смотрели? XX век — это нацистские лагеря, атомная бомба. А мы судим человека, который на коне с саблей мчался вперед и смотрел своему врагу в лицо.

Мандельштам, про которого я хотел бы сейчас снять кино, для меня пример маленького человека, в общем-то боязливого в своей частной жизни, который становился совершенно бесстрашным, когда брал в руки перо. За что и был убит. Когда на Страшном суде всех спросят, а что же вы, мол, такие суки все были и молчали, почему никто не выступил — они скажут: а у нас был Осип Эмильевич.

Можно быть свободным и в тюрьме. Но только в том случае, если ты готов умереть за эту свободу.

Первое, что меня сейчас спрашивают, — это про Грузию. Когда воюют две страны, обе и правы, и неправы. Но у большей — больше ответственности. Руки больше в крови, а за это всегда потом приходится расплачиваться.

Наш премьер-министр хочет править, как Сталин, а жить, как Абрамович. Но так не получится.

Мне нравятся нищие. Раньше в Америке они писали: «Я — ветеран. Подайте». А сейчас пишут просто: «Не хочу врать. Дайте на пиво».

С людьми, которые все хотят делать сами, я расстаюсь. Надо уметь отдавать работу и другим.

Русский актер приходит на кастинг и говорит: «Ой, я не знаю текста». Приходит американец — и он уже готов. Он все знает про фильм, знает роль, у него есть предложения, он может так сыграть, а может иначе. В Лос-Анджелесе все официанты — актеры, и это потрясающе. Но с другой стороны, я нигде не встречал такого количества отчаявшихся людей.

Я научился работать с китайцами. Главное, когда они тебе говорят «да», не верь. Просто они не умеют говорить «нет». Детям всем надо учить китайский. Эта страна сохранила лучшие человеческие ценности — вот это потрясающе. Люди тащат на себе мать, потому что старая мать хочет в монастырь, а дороги там нет.

Соглашаться надо только на то, что пугает.

Серия сообщений "Личности":
Часть 1 - 10 самых красивых брюнеток XX века
Часть 2 - Интересные факты из жизни известных людей
...
Часть 21 - Личности. Сильвестр Сталлоне
Часть 22 - Личности.Габриэль Гарсиа Маркес.
Часть 23 - Личности. Сергей Бодров
Часть 24 - Искусство быть женщиной по определению баронессы РОТШИЛЬД
Часть 25 - «Эпоха королевы Виктории»
...
Часть 48 - СКОНЧАЛСЯ КОНСТАНТИН ВАНШЕНКИН
Часть 49 - Умерла Маргарет Тэтчер
Часть 50 - Графиня Лавлейс - дьявол или ангел? Судьба дочери лорда Байрона

Информация с официального сайта журнала Esquire Russia.http://esquire.ru/wil/gabriel-garcia-marquez

Габриэль Гарсиа Маркес

Лауреат Нобелевской премии по литературе, 84 года, Мехико


Записала Рита Гиберт. Фотограф Аричи Грациано
Corbis / RPG

Я всегда хотел сочинять мыльные оперы. Для людей вроде меня, желающих единственно, чтобы их любили за то, что они делают, мыльная опера гораздо эффективнее романа.

Нам приходится бороться с окаменением языка. Такие слова, как «народ», «демократия» потеряли свое значение. Всякий, кто может организовать выборы, считает себя демократом.

Я пытался писать сказки, но ничего не вышло. Я показал одну из них моим сыновьям, тогда еще маленьким. Они вернули ее со словами: «Папа, ты думаешь, дети совсем тупые?»

Я стараюсь предотвратить неприятные сюрпризы. Предпочитаю лестницы эскалаторам. Все что угодно — самолетам.

США инвестируют в Латинскую Америку огромные деньги, но у них не получилось то, что мы сделали без единого цента. Мы меняем их язык, их музыку, их еду, их любовь, их образ мыслей. Мы влияем на Соединенные Штаты так, как они хотели бы влиять на нас.

СПИД лишь добавляет любви риска. Любовь всегда была очень опасна. Она сама по себе — смертельная болезнь.

Проститутки были моими друзьями, когда я был молод. Я ходил к ним не столько заниматься любовью, сколько избавиться от одиночества. Я всегда говорил, что женился, чтобы не завтракать в одиночестве. Конечно, Мерседес (жена. — Esquire) говорит, что я сукин сын.

У меня была жена и двое маленьких сыновей. Я работал пиар-менеджером и редактировал киносценарии. Но чтобы написать книгу, нужно было отказаться от работы. Я заложил машину и отдал деньги Мерседес. Каждый день она так или иначе добывала мне бумагу, сигареты, все, что необходимо за работой. Когда книга была кончена, оказалось, что мы должны мяснику 5000 песо — огромные деньги. По округе пошел слух, что я пишу очень важную книгу, и все лавочники хотели принять участие. Чтобы послать текст издателю, необходимо было 160 песо, а оставалось только 80. Тогда я заложил миксер и фен Мерседес. Узнав об этом, она сказала: «Не хватало только, чтобы роман оказался плохим».

Если во что-то вовлечена женщина, я знаю, что все будет хорошо. Мне совершенно ясно, что женщины правят миром.

Единственное, чего женщины не прощают, это предательство. Если сразу установить правила игры, какими бы они ни были, женщины обычно их принимают. Но не терпят, когда правила меняются по ходу игры. В таких случаях они становятся безжалостными.

У меня был спор с профессорами литературы на Кубе. Они говорили: «Сто лет одиночества» — необычайная книга, но она не предлагает решения». Для меня это догма. Мои книги описывают ситуации, они не должны предлагать решений.

Я мелкобуржуазный писатель, и моя точка зрения всегда была мелкобуржуазной. Это мой уровень, мой ракурс.

Если бы я не стал писателем, я хотел бы быть тапером в баре. Так я помогал бы влюбленным еще сильней любить друг друга.


Моя задача — чтобы меня любили, поэтому я и пишу. Я очень боюсь, что существует кто-то, кто меня не любит, и я хочу, чтобы он полюбил меня из-за этого интервью.

Великие бедствия всегда порождали великое изобилие. Они заставляют людей хотеть жить.

Серия сообщений "Личности":
Часть 1 - 10 самых красивых брюнеток XX века
Часть 2 - Интересные факты из жизни известных людей
...
Часть 20 - Личности. Олег Табаков
Часть 21 - Личности. Сильвестр Сталлоне
Часть 22 - Личности.Габриэль Гарсиа Маркес.
Часть 23 - Личности. Сергей Бодров
Часть 24 - Искусство быть женщиной по определению баронессы РОТШИЛЬД
...
Часть 48 - СКОНЧАЛСЯ КОНСТАНТИН ВАНШЕНКИН
Часть 49 - Умерла Маргарет Тэтчер
Часть 50 - Графиня Лавлейс - дьявол или ангел? Судьба дочери лорда Байрона

Информация с официального сайта журнала Esquire Russia. http://esquire.ru/wil/sylvester-stallone

Сильвестр Сталлоне

Актер, 64 года, Лос-Анджелес


Записала Сьюзен Фалуди
Фотограф Роберто Франкенберг (Corbis / RPG)

Когда мне было 11, я сломал ключицу, спрыгнув с крыши нашего трехэтажного дома в Манки Холлоу в Мэриленде. Чтобы вы могли представить содержимое моей головы в то время: я прыгнул с зонтом, рассчитывая взлететь. Ничего не вышло, я упал в бетонную яму, наполненную водой — мой отец строил беседку для барбекю. Когда я приземлился, отец вышел на крыльцо и увидел меня лежащим в бетонной яме, с зонтом, надетым на шею. Он сказал матери: «Этот мальчик никогда не станет президентом. Ты родила идиота». Я ответил: «То же самое говорили про Эдисона, пап».

Когда мне было шестнадцать, моя мать, всегда считавшая, что я талантлив, отвезла меня в институт Дрексела в Филадельфии, чтобы узнать, к чему я предрасположен в жизни. После трех дней тестирования моей матери сказали: «Ваш сын отлично подходит на должность водителя сортировочной машины или помощника электрика, в особенности — электрика по лифтам».

Моя мать считала меня хулиганом. Ей принадлежал спортзал «У Барбеллы», и она выжимала 70 килограммов. Когда ей казалось, что я слишком обнаглел, она скручивала меня — она знала все борцовские приемы, — клала себе на колени и порола щеткой. И совсем не слабо: после порки мне чуть ли не скорую нужно было вызывать, чтобы избавиться от щетины в заднице.

Моя мать ведет очень яркую жизнь. Кроме того, что в молодости она работала артисткой в цирке, она — первая женщина на моей памяти, которая вела бодибилдинг-шоу на телевидении, это было в 1950-е. К тому же она прекрасный астролог, гадает по рукам и даже изобрела рампологию — предсказание по заднице. У нас, разумеется, очень близкие отношения, но по своей заднице я ей гадать не разрешаю, вдруг там написаны дурные предзнаменования.

Я заинтересовался бодибилдингом еще в детстве — из-за кино. Однажды я увидел Стива Ривза в «Освобожденном Геркулесе» и подумал: «Этот странный парень с бородой и широченными икрами может разрушить храм в одиночку и замочить всю римскую армию. Мне тоже так хочется». Я стал размышлять о том, как бы мне хотелось выглядеть. Не всякому нравится быть слишком накачанным, потому что тогда ты не очень-то похож на человека. Ты похож на Геракла, что неплохо до тех пор, пока тебе не предложат роль бухгалтера.

Я снимался голым. Мне тогда было нечего есть, меня выставили из квартиры, и я четыре ночи подряд провел на автобусной станции, пытаясь не попасться легавым и хоть немного поспать. Книги я положил в камеру хранения. Я был в отчаянии. Вот почему, прочитав в газете о возможности заработать за день сто долларов, я решил, что это подарок судьбы. А то, что пришлось раздеваться, меня особенно не волновало — там нет никакой порнографии, с чего бы мне волноваться? Когда ты голоден, ты делаешь много такого, чего обычно делать не стал бы. Смешно, до какой степени растягивается мораль в целях самосохранения. Но еще смешнее, когда ты стоишь перед камерой и пытаешься убедить себя, что занимаешься серьезным делом. Я думал: «Ну, может, это будет настоящее искусство». Так или иначе, я должен был сняться или ограбить кого-то. Я был на краю пропасти. А за два дня съемок я получил 200 баксов и выбрался с автобусной станции.

Я играл жеребца, который приглашал желающих на вечеринку через газетное объявление. К нему пришли человек десять, целовались и обнимались — и все. По нынешним стандартам, фильм почти прошел бы родительскую цензуру.

Мои дочки не подозревают, чем я зарабатываю. Они заполняли анкету в школе и написали, что я играю в гольф и работаю в саду.

Моя пятилетняя дочь пришла в школу, и какой-то мальчик взял ее стул. Она ему сказала: «Еще раз так сделаешь — я тебе голову отрежу». Кажется, пришло время проследить за тем, что смотрят дети. Дочки растут маленькими рэмбятами. Раньше они плакали, а теперь говорят зевая: «А... опять труп». Скоро их потребуется отдать в программу реабилитации.

Один человек имел смелость въехать в мою машину. Я вышел и говорю: «Тебе не кажется, что стоит извиниться?» Он отвечает: «Иди в жопу». Я только что подвозил своего сына и сказал этому парню, что у меня в машине мог быть ребенок. Он опять: «Иди в жопу». Я почувствовал себя обязанным, морально и в прочих смыслах, ему врезать. Совершенно в стиле Рокки я с размаху дал ему левой. Этот удар стоил мне 15 000 долларов.

Я должен делать то, чего ждут от меня зрители. Давайте признаемся: существует связь между мной, Рокки и Рэмбо. С годами стало трудно отличать настоящих и вымышленных людей. Когда я напрягаю свои артистические способности и показываю другую сторону себя — меня отвергают. О’кей, меня это устраивает. Я — стереотип, и ничего не могу с этим поделать.

В какой-то момент я стал защищаться. Противно, что я, Сильвестр Сталлоне, стал синонимом бездумного, односложного насилия. Я превратился в доисторического пещерного человека. Люди брали этого вымышленного героя и помещали в реальные обстоятельства. Это как защищать свою религию — тут нельзя победить. И чем больше я защищался, тем большим дураком выглядел.

Однажды я ехал в «порше» по аризонской пустыне и разогнался почти до 200 километров в час. Конечно, меня остановил легавый. Я говорю: «Вы видели их?! Вы их видели? Вы их остановили? Они все еще там?» Он говорит: «Чего?» А я продолжаю: «Там восемь парней с пушками! Срань господня! Я еле ноги унес. Сделайте мне одолжение — арестуйте меня, они хотят меня убить. Я не знаю, кто они. Им наверное не понравился Рэмбо, какая-то радикальная группировка. Они угрожали мне, писали письма, а теперь до меня добрались!» Ну он проводил меня до самой границы штата. «Я провожу тебя, Рэмбо. Я помогу тебе, Рокки». А я сказал: «Спасибо, сэр».

Помните, когда Рейган бомбил Каддафи? Он сказал: «Я посмотрел Рэмбо и знаю, что делать». А потом Саддам вспомнил про Рэмбо в бункере. Я стал синонимом типа мышления. Символом. Это всегда беспокоило меня в путешествиях. Была масса угроз. Когда я приезжал в Канны, меня угрожали убить. Да и в странах третьего мира меня отнюдь не боготворят.

Актерство питает только эгоцентрическую часть меня. Мне нравится видеть себя на экране. Не всегда, но и не до такой степени, чтобы идти к психиатру. Режиссура — очень разноплановое занятие. Вроде того, как тренировать спортивную команду. А сочинительство для меня — это почти чистая эротика. Когда в голову приходит хорошая идея или фраза, я могу выскочить из-за стола и сделать колесо или стучать головой в стекло от экстаза. Один сценарист создает работу для трехсот человек и развлечение — для трех миллионов. Так кто главный человек в фильме?

Конечно мы соревнуемся. Мы даже говорили об этом. Мы как Мухаммед Али и Джонатан Фрейзер. Лямотта и Шуга Рэй. Арнольд и Слай.

Каждое утро я выползаю из кровати и спрашиваю себя: «Мне действительно это нужно?» И тащусь в спортзал в гараже. Это невесело, и я это ненавижу. Я занимаюсь в одиночестве, поднимаю штангу. У меня 25 разных сложных аппаратов, я один, мне хочется спать, все тело болит, и ты смотришь на них, и в каждом 160 килограммов, а самое тяжелое, что ты поднимал за последние восемь часов, — это подушка.

Всю свою жизнь я тренировался, но как бы ты ни был умен, тебе нужен тренер. Ты должен ходить в спортзал, чтобы тебя оценивали и тобой руководили. Нельзя тренировать самоё себя. Также я отношусь к церкви. Церковь — это спортзал для души.

Когда я участвую в съемках, я каждый день ем одно и то же. На завтрак — салат из тунца или из курицы с капустой, и все. На обед — телятину с рисом, или рыбу с рисом, или стейк с рисом. Это очень надоедает. Господи, как же это надоедает.

Я как скаковая лошадь. Чем ты ее накормишь, так она и побежит.

Когда ты становишься богатым и знаменитым, тебя отсекают от реальности. Между тобой и настоящей жизнью всегда находятся люди, которые заботятся о тебе, решают твои проблемы, следят, чтобы ты был счастлив и в безопасности. А когда происходит несчастье, ты понимаешь, что никакая слава ни от чего не защищает.

Когда я увидел полностью сведенный вариант «Рокки», я сказал продюсерам, что он соберет 100 миллионов. Продюсеры сказали: «Если он принесет такие деньги, мы купим тебе любую машину на земле». Я получил свой Mercedes 450 SEL.

Я продолжаю твердить: я больше чем Рокки. Но правда в том, что это не так. Я хотел бы быть хотя бы половиной его. Я был глуп. Рокки — одно из самых честных моих творений.

Я хочу, чтобы меня запомнили человеком, который имел решимость преодолевать обстоятельства. Моя догма — проявлять настойчивость. Будь вы даже чумой, заражающей воздух, о вас хотя бы услышат. «Все, что угодно, лишь бы избавиться от него».

Все совершают ошибки. Я смотрю вокруг, на моих сверстников, и вижу в их глазах горькую мысль: «Я прожил не ту жизнь, которою хотел, и теперь я столько могу сказать, но никто не хочет меня слушать». Я тоже чувствовал так, и если этого не преодолеть, это может убить тебя изнутри.

Я не думаю, что человека надо мучить, запирать в шкафу или лишать любви. Но я точно знаю, что если у него всего в избытке, он не выработает ни сознательного взгляда, ни голода, ни чувства беззащитности, без которых невозможно писать. Большинство писателей и художников не довольны своим творчеством. Представьте, что вы выросли в доме, где вас окружала любовь и забота, и вам твердили, что вы самый лучший. Откуда у вас возьмется мотивация делать хоть что-нибудь.

Счастливая жена — счастливая жизнь. Мне потребовалось 30 лет, чтобы до этого допереть. Когда вы собираетесь поспорить, убедитесь что есть повод посерьезнее, чем пульт от телевизора. Теперь я знаю, как заполучить фантастическую, великолепную жену. Теперь я могу писать, могу думать и чувствую, что мне есть что доказывать.

Я отбрасывал слишком большую тень, и мой сын стал съеживаться. Он винил меня во всех неудачах: если бы отцу не досталась вся слава, если бы отец не оставлял таких больших следов на песке. Я подумал: «Господи, он себя в гроб загонит». Он выбрал роль капитулянта и сгорит в ее огне, и его никак не спасти. Я всегда старался быть с ним поаккуратнее, но все-таки сказал: «Знаешь, малыш, жизнь — это не как сильно ты бьешь, а после каких ударов остаешься на ногах. Ты не можешь всю жизнь сваливать ответственность на других. Так только трусы делают».

Мир очень молод, и когда ты достигаешь определенного возраста, все считают тебя устаревшим. Я сказал себе: «Со мной такого не произойдет». Многие разделяют мои чувства, но мало кто их высказывает.

Убить героя для меня — это какой-то перебор хемингуэйщины. Мне не хочется, чтобы мой матадор закончил на рогах у быка, проносящего его по улицам Памплоны. Лучше уж он запрыгнет к быку на спину и поедет навстречу закату. И посмотрим, что будет.

Другие актеры должны ждать хороших сценариев, а я могу написать свой собственный. Когда мне кажется, что пора сняться в боевике, я пишу сценарий боевика. Если мне захочется сделать любовную историю, я напишу ее. Пока мой мозг не повредится, или Провидение не решит от меня отвернуться, я вряд ли испишусь.

Я начал писать сценарии после того, как посмотрел «Беспечного ездока». Я купил две книги: одну о написании сценариев, что-то типа «Пишите для удовольствия и для денег», а другую — сценарий «Беспечного ездока». Я прочел его и подумал: «Ничего себе! Это же просто диалоги из жизни, а людям за них платят деньги. Я могу не хуже». Так что я сел и написал свой первый сценарий. Он назывался «Плачь в голос и шепчи, как ветер, одним дыханием». Это был апофеоз помпезности. Я в то время, видимо, слушал слишком много Дилана. Разумеется, никто не стал даже читать сценария с таким названием. Я дал его какому-то алкоголику, и даже он сказал, что сценарий говно. Тогда я написал другой, под названием «Печальный блюз». Это был дурацкий сюжет про рок-певца, больного сердечным недугом, который можно было вылечить только веществом, содержащимся в бананах. Да, у меня слабость к бананам... Короче, рокер влюбляется в девчонку, а затем она его бросает. Певец так расстроен, что выходит на сцену, не съев своей ежедневной дозы бананов, — и посреди песни падает без чувств. Тут прибегает девчонка со связкой бананов, но уже поздно: он умер. Та-дааа.

Кино — это моя реальность. Когда я выхожу со студии, я вступаю в чужеродный мир, в котором мне не очень уютно. Когда я был ребенком, в школе Монтгомери Хиллз учителя проголосовали за меня как за наиболее вероятного претендента на электрический стул — и они не имели в виду кино. Честно говоря, я так плохо уживаюсь в обществе, что, не работая над фильмом, я дрался раз в две-три недели.

Я врожденный критик — себя и всего на свете, и у меня на все есть свое мнение. Я должен его иметь. Тому, кто не имеет своего мнения, стоит уехать в Тибет и распевать там мантры.

Если окинуть взглядом свою жизнь, готов спорить, о 80% своих поступков вы пожалеете. Но жизнь — это и есть ошибки.

Серия сообщений "Личности":
Часть 1 - 10 самых красивых брюнеток XX века
Часть 2 - Интересные факты из жизни известных людей
...
Часть 19 - Личности. Маргарет Тэтчер
Часть 20 - Личности. Олег Табаков
Часть 21 - Личности. Сильвестр Сталлоне
Часть 22 - Личности.Габриэль Гарсиа Маркес.
Часть 23 - Личности. Сергей Бодров
...
Часть 48 - СКОНЧАЛСЯ КОНСТАНТИН ВАНШЕНКИН
Часть 49 - Умерла Маргарет Тэтчер
Часть 50 - Графиня Лавлейс - дьявол или ангел? Судьба дочери лорда Байрона

Информация с официального сайта журнала Esquire Russia. http://esquire.ru/wil/oleg-tabakov

Олег Табаков

Актер, 75 лет, Москва


Записала Елена Егерева
Фотограф Мэтт Хойл

Много ерунды происходит от желания людей понравиться. Синдром Хлестакова: хотите видеть меня таким? Пожалуйста! Этаким? Рад стараться!

Существо мужского пола должно обеспечивать прожиточный минимум жене, детям и людям, за которых это существо в ответе. Так, во всяком случае, считали в моей семье в городе Саратове. Вот и всё. 90-е? Ничего страшного тогда не происходило. Я работал: ставил спектакли, зарабатывал деньги за границей. Не переживал, а делал своё дело. Ничего драматического — наоборот даже: в 95-м у меня родился сын Павел.

Я думал: что бы я хотел показать своим сыновьям, какое кино. Точно знаю — «Возвращение» Звягинцева и «В людях». Там дед внуку говорит: «Ты, Лексей, не медаль и висеть тебе у меня на шее нечего. Шёл бы ты, Лексей, в люди». Здорово, да?

Все эти разговоры, что кино убило театр, — чушь собачья. Немыслимая привилегия театра: приходит живой человек — ему предлагают действо, которое разворачивается только один раз, на его глазах. Вышли два актёра, вынесли коврик — и началось. 50 лет назад Михаил Ромм предрек театру смерть — от кинематографа. Прошло 50 лет — никаких сообщающихся сосудов из театра и кино не вышло. Наоборот, кино по-прежнему паразитически употребляет театральных актёров.

Стабильная ситуация в стране — сама собой, искусство — само собой. Да, актерам стало чуть полегче, в литературе — какое-то оживление: братья Пресняковы, Сигарев. Это все ясные, пронзительные голоса, пытающиеся всерьёз рассказывать о времени. Но дело-то не в стабильности вовсе. Виктор Астафьев писал и в советской действительности, и в постсоветской, в первые годы «капитализма с нечеловеческим лицом» — умудряясь сохранять достоинство и в те, и в иные эпохи. Так всегда бывает, когда пишешь, думаешь вглубь.

Не надо бояться быть глупым, смешным, нелепым. Человек так устроен, что в нем масса интересного чаще всего остается за кругом нашего внимания. Мы идем по первому слою.

Русское телевидение — дремучее. Стоянов и Олейников — мне симпатичны. Толстая со Смирновой — пища для моего ума, не всегда, правда, вызывающая одинаковый аппетит. Но лучшее — спортивные передачи. Особенно когда «Спартак» играет и когда красивые русские девочки выигрывают у разных девочек иностранных — смотрю взахлёб. Но меня это телевидение не пугает: у меня же пульт есть! Пошли вон, дураки паршивые.

От чего мне смешно сегодня? Во все времена смешно — от одного и того же: несовершенства человека. И в этом смысле нет разницы между «Похороните меня за плинтусом» ныне живущего писателя Павла Санаева и — «Мертвыми душами».

Убийственный трюк Жени Евстигнеева, моего друга: в «Оптимистической трагедии» он привязывал на кадык себе бабочку — и бабочка эта гуляла вверх и вниз, довольно зримо для зрителей.

Сегодня нет героев. Это нормально. Что-то я не шибко помню, чтобы французская революция рождала обилие героев. Всё больше тартюфы или какие-либо такие пакостники, дурачки, вроде Журдена. Сейчас наши главные киногерои — это «менты» и подросшие Гарри Потеры из «Ночного дозора». Моими героями были Соколов из «Судьбы человека», да даже мой мальчишка из «Шумного дня», но как-то все они удивительно далеки находились от юридической сферы и, уж тем более, от охраны общественного порядка. Для меня герои — настоящие, не киношные — просто русские интеллигенты: Лихачев, Солженицын.

Время, когда о нас кто-то должен позаботиться, — ушло безвозвратно. Хочешь жить — научись зарабатывать. Ни за что не променяю ни на какую чечевичную похлебку собеса, ни на какой социалистический гарант старости моей — ту свободу, которую получил.

Зрелищность для меня не бранное слово. Да будьте вы семи пядей во лбу и переполнены самыми значительными гуманными идеями, но если театральное действо не зрелищно — не будут вас смотреть. Люди уйдут из зрительного зала, невзирая на дороговизну билетов. Сначала они голосуют рублём, потом — ногами. Психологический театр хорош, когда он зрелищен. Когда он дидактичен — не проще ли организовать театр комнатный или квартирный? Был такой замечательный сотрудник во МХАТе Григорий Кристи. Он жил с братом у Пушкинской площади, и у них в огромной квартире был театр. Я периодически бывал в этом интеллигентнейшем доме и — скучнейшем театре. Как говорится, минуй нас пуще всех печалей.

Талант — единственное, что меня может тронуть. Читаю Кутзее — это меня трогает. И еще — человек со странной фамилией Алексей Иванов, пишущий о Соединённых Штатах Зауральской республики. Талант — он означает и учёт времени, стоящего на дворе. Но только не в смысле конъюктуры — а в том, что идеал, как утверждают культурологи, меняется каждые семь лет.

Актёр, адекватно воспринимающий окружающий мир, то есть адекватно оценивающий предлагаемые обстоятельства — сила невиданная. Мои учителя говорили: от существа к существу о существе по существу. Сочетания такого рода в театре встречаются всё реже и реже: всё более как-то получается не по существу. Слова естественно произносимые, но не более того, за которые платит довольно большие деньги кинематограф и, особенно, телевидение, в театре для меня — цены не имеют.

В эпоху Хрущева среди сельскохозяйственной техники был такой широкозахватный плуг. Современная мультипликация — она как этот плуг: широкозахватна. Скачков никаких пока не видно, зато воспроизводит себя неплохо.

Сын был маленьким — прихожу поздно, он ждет меня и говорит: «Ты подними меня верх». Делает паузу и добавляет: «Неожиданно».

Серия сообщений "Личности":
Часть 1 - 10 самых красивых брюнеток XX века
Часть 2 - Интересные факты из жизни известных людей
...
Часть 18 - Мудрости Жорж Санд
Часть 19 - Личности. Маргарет Тэтчер
Часть 20 - Личности. Олег Табаков
Часть 21 - Личности. Сильвестр Сталлоне
Часть 22 - Личности.Габриэль Гарсиа Маркес.
...
Часть 48 - СКОНЧАЛСЯ КОНСТАНТИН ВАНШЕНКИН
Часть 49 - Умерла Маргарет Тэтчер
Часть 50 - Графиня Лавлейс - дьявол или ангел? Судьба дочери лорда Байрона

Информация с официального сайта журнала Esquire Russia esquire.ru/wil/margaret-thatcher

Маргарет Тэтчер

Экс-премьер-министр Великобритании, баронесса, 85 лет, Лондон
Из публичных выступлений. Фотограф Дерек Хадсон Corbis / RPG

Нет ни малейшего смысла быть жалкой мягкой субстанцией в кресле. Разве не так?

То, что нужно Британии, — это железная леди.

Не скажу, чтобы мне повезло. Просто я заслужила это.

Как правило, мне достаточно десяти секунд, чтобы составить мнение о мужчине, и потом оно редко меняется.

Всем в своей жизни я обязана моему отцу, и это необычайно интересно, так как те вещи, которые я усвоила в маленьком городке, в очень скромной семье, — это именно те вещи, которые, как мне кажется, помогли победить на выборах.

Если те, кто меня критикует, увидели бы, как я шагаю по волнам Темзы, они сказали бы: это только потому, что она не умеет плавать.

По мне, консенсус — это процесс отказа от своих убеждений, принципов, ценностей и стратегий. Это то, во что никто не верит и с чем никто не спорит.

Конечно, банальности существуют. Они существуют просто потому, что отражают правду.

Страсть к победе пылает в каждом из нас. Воля к победе — вопрос тренировки. Способ победы — вопрос чести.

Если я буду выступать одна против сорока восьми, мне будет жаль этих сорок восемь.

Америка — это не новый Иерусалим. Ее не могли создать одни святые, а если бы и могли, то вряд ли она добилась бы процветания.

Хочешь перерезать себе глотку? Не приходи ко мне на перевязку.

Нюрнбергский процесс часто обвиняют в том, что это было «правосудие победителей». И это истинная правда — потому что так и было задумано.

Такой вещи, как общество, не существует. Есть отдельные мужчины, отдельные женщины, и есть семьи.

Лечить застарелые британские болезни социализмом — это как лечить лейкемию пиявками.

Каждая женщина, знакомая с проблемами ведения домашнего хозяйства, близка к тому, чтобы понимать проблемы управления страной.

Никто бы и не помнил о «добром самаритянине», если бы у него были только благие намерения. У него также были и деньги.

Когда характер проявляет женщина, про нее говорят «сука». Когда характер проявляет мужчина, про него говорят «отличный парень».

Бывший советский диссидент Владимир Буковский однажды, вспоминая русскую поговорку о том, что не разбив яйца, яичницы не приготовишь, заметил, что видел за свою жизнь много разбитых яиц, но так и не попробовал яичницы.

В сегодняшней Британии «Маркс и Спенсер» победили Маркса и Энгельса.

Быть могущественной — это как быть настоящей леди. Если вам приходится напоминать людям, что вы ею являетесь, вы ею не являетесь точно.

Сегодня у женщины есть море возможностей проявить себя: некоторые из нас даже управляют странами. Но, говоря по чести, нам больше идет ридикюль, чем штык.

Всем нам когда-то приходится становиться бабушками.

Серия сообщений "Личности":
Часть 1 - 10 самых красивых брюнеток XX века
Часть 2 - Интересные факты из жизни известных людей
...
Часть 17 - «Не плачьте обо мне — я проживу сестры помилосердней милосердной...»
Часть 18 - Мудрости Жорж Санд
Часть 19 - Личности. Маргарет Тэтчер
Часть 20 - Личности. Олег Табаков
Часть 21 - Личности. Сильвестр Сталлоне
...
Часть 48 - СКОНЧАЛСЯ КОНСТАНТИН ВАНШЕНКИН
Часть 49 - Умерла Маргарет Тэтчер
Часть 50 - Графиня Лавлейс - дьявол или ангел? Судьба дочери лорда Байрона

Здесь масса журналов по лепке и фото игрушек http://clubs.ya.ru/4611686018427425516/replies.xml?item_no=10379
 

Здесь масса журналов по лепке и фото игрушек http://clubs.ya.ru/4611686018427425516/replies.xml?item_no=10379