мне бы играть в мягкие игрушки, посасывая сосочку, потрясывая погремуху увесистую, чеша пузо неваляшке.
мне бы научиться не плакать под эти песни, под эти воспоминания, под эти мысли, под эти закаты, под эти вечера.
мне бы рвануть с этой грязной мертвой точки как можно дальше, где никого нет.
мне бы в небо, одним словом.
но нет. оторван последний пластырь, и самая свежая и вроде как надежная заплатка оторвалась. и все, что она сдерживала, вывалилось наружу.
я даже и писать-то ничего не хотела, получается это дополнение к прорве депрессивных записей.
а мне похуй. я просто тихо тут у себя в уголочке буду помирать, потому что рядом никого нет, и не будет долгое время. обрастаю шипами, потому что никого не хочу видеть. хочу смотреть на звездное небо, всю ночь пытаясь доплюнуть до этих мерзких звезд. всю ночь вспоминать прошедшее лето и умирать от счастья, которое испытывала. всю ночь думать о том, где в человеке рождается желание курить и убеждать себя в том, что легче уже не будет. и что осенью папа возьмет меня блять с собой на мальдивы/гоа.
и еще бороться с ощущением, что мне выкололи оба глаза и всунули мне глазные яблоки в руки. я чувствую, что они - мои, что они со мной, что они есть. но они не видят, и я не вижу. они гаснут. и я гасну.