Сегодня день ПАМЯТИ Александра Сергеевича Пушкина

 

 

.

Пушкин (Александр Сергеевич) -- величайший русский поэт, род. 26 мая
1799 г., в четверг, в день Вознесения Господня, в Москве, на Немецкой ул. О
своих предках по отцу он пишет в 1830--31 гг.: "Мы ведем свой род от
прусского выходца Радши или. Рачи (мужа честна, говорит летописец, т. е.
знатного, благородного), въехавшего в Россию во время княжения св.
Александра Ярославича Невского... Имя предков моих встречается поминутно в
нашей истории. В малом числе знатных родов, уцелевших от кровавых опал паря
Иоанна Васильевича Грозного. историограф именует и Пушкиных. Григорий
Гаврилович (ошибка; надо читать Гаврило Григорьевич) П. принадлежал к числу
самых замечательных лиц в эпоху самозванцев. Другой П., во время
междуцарствия, начальствуя отдельным войском, один с Измайловым, по словам
Карамзина, сделал честно свое дело. Четверо П. подписались под грамотою о
избрание на царство Романовых, а один из них, окольничий Матвей Степанович
-- под соборным деянием об уничтожении местничества (что мало делает чести
его характеру). При Петре Первом сын его, стольник Федор Матвеевич, уличен
был в заговоре против государя и казнен вместе с Цыклером и Соковниным.
Прадед мой Александр Петрович был женат на меньшой дочери графа Головина,
первого андреевского кавалера. Он умер весьма молод, в припадке сумасшествия
зарезав свою жену, находившуюся в родах. Единственный сын его, Лев
Александрович, служил в артиллерии и в 1762 г., во время возмущения, остался
верен Петру III. Он был посажен в крепость, где содержался два года. С тех
пор он уже в службу не вступал, а жил в Москве и в своих деревнях. Дед мой
был человек пылкий и жестокий. Первая жена его, урожденная Воейкова, умерла
на соломе, заключенная им в домашнюю тюрьму за мнимую или настоящую ее связь
с французом, бывшим учителем его сыновей, и которого он весьма феодально
повесил на черном дворе. Вторая жена его, урожденная Чичерина, довольно от
него натерпелась. Однажды он велел ей одеться и ехать с ним куда-то в гости.
Бабушка была на сносях и чувствовала себя нездоровой, но не смела
отказаться. Дорогой она почувствовала муки. Дед мой велел кучеру
остановиться, и она в карете разрешилась чуть ли не моим отцом. Родильницу
привезли домой полумертвую, и положили на постель всю разряженную и в
бриллиантах. Все это знаю я довольно темно. Отец мой никогда не говорил о
странностях деда, а старые слуги давно перемерли" (изд. литер. фонда V,
148--9). Отец поэта, Сергей Львович (1771--1848), как и старший брат его,
поэт Василий Львович (1770--1830). не имел по характеру ничего общего с
дедом. Получив блестящее по тому времени образование, т. е. овладев не
только французской прозаической речью, но и стихом, и поглотив все
выдающееся во французской литературе XVII и XVIII веков, он на всю жизнь
сохранил страсть к легким умственным занятиям и к проявлению остроумия и
находчивости во всяких jeux de societe; за то также всю жизнь он оказывался
неспособным к практическому делу. Он был в малолетстве записан в
измайловский полк, потом при Павле переведен в гвардейский егерский, и очень
тяготился несложными обязанностями гвардейского поручика. Женившись в ноябре
1796 г., он подал в отставку и стал пользоваться совершенной свободой,
сперва в Петербурге, где 20 декабря 1797 г. родился у него первый ребенок --
дочь Ольга (впоследствии Павлищева), а потом (с 1799 г.) в Москве и в
подмосковном имении своей тещи, сельце Захаровке. Управление домом он
всецело предоставил жене, а заведование имениями -- управляющим и
приказчикам, которые обкрадывали его и разоряли мужиков. Сергей Львович
терпеть не мог деревни, если она не походила на подгородную дачу; проживая в
собственных имениях (в иные, впрочем, он никогда и не заглядывал), он
проводил все время у себя в кабинете за чтением. Дома вспыльчивый и
раздражительный (когда обстоятельства принуждали его заняться детьми или
хозяйством), он при гостях делался оживленным, веселым и внимательным. По
выражению Анненкова, у него не было времени для собственных дел, так как он
слишком усердно занимался чужими. Он до старости отличался пылким
воображением и впечатлительностью, доходившей до смешного. Обыкновенно
расточительный и небрежный в денежных делах, он временами становился мелочно
расчетливым и даже жадным. Он был способен острить у смертного одра жены --
зато иногда от пустяков разливался в слезах. Никому не мог он внушить
страха, но за то никому не внушал и уважения; приятели любили его, а
собственным детям, когда они подросли, он часто казался жалким и сам
настойчиво требовал от них, чтобы они опекали его, как маленького ребенка.
Его любимая поговорка: que la volonte du ciel soit faite вовсе не была
выражением искренней веры и готовности подчиниться воле Провидения, а только
фразой, которою он прикрывал свой эгоистический индифферентизм ко всему на
свете. Мать П., Надежда Осиповна Ганнибал (1775--1836), была на 4 года
моложе мужа. Основателем ее фамилии был "арап Петра Великого", абиссинский
князек, Абрам Петрович Ганнибал. Он умер в 1781 г. генерал-аншефом и
александровским кавалером, оставив 7 человек детей и более 1400 душ. Это
была "мягкая, трусливая, но вспыльчивая абиссинская натура", наклонная "к
невообразимой, необдуманной решимости" (Анненков, "П. в Александровскую
эпоху", стр. 5). Сыновья его унаследовали его вспыльчивость; крепостных
людей, возбудивших их гнев и ими наказанных, "выносили на простынях". Двое
из них, Иван и Петр (которого поэт посетил в его деревне в 1817 г.; см. изд.
фонда, V, 22), достигли высоких чинов, но при этом Петр писал совсем
безграмотно. Третий брат, родной дед поэта, Осип (он же и Януарий), женатый
на дочери тамбовского воеводы Пушкина, Марье Алексеевне, женился, говорят,
вторично, подделав свидетельство о смерти жены. Марья Алексеевна жаловалась
государыне, и права ее были восстановлены. Она жила в с. Захарове, с своей
дочерью Надеждой, под покровительством своего шурина и крестного отца дочери
-- Ивана Абрамовича Ганнибала, строителя Херсона и наваринского героя. Марья
Алексеевна была добрая женщина и прекрасная хозяйка деревенского
старорусского склада, но дочь свою она избаловала порядком; "что сообщило
нраву молодой красивой креолки, как ее потом называли в свете, тот оттенок
вспыльчивости, упорства и капризного властолюбия, который замечали в ней
позднее и принимали за твердость характера" (Анненков). Мужа своего Надежда
Осиповна настолько забрала в руки, что он до старости курил секретно от ее;
к детям я прислуги бывала непомерно сурова и обладала способностью "дуться"
на тех, кто возбудил ее неудовольствие, целыми месяцами и более (так, с
сыном Александром она не разговаривала чуть не целый год). Хозяйством она
занималась почти так же мало, как и муж, и подобно ему страстно любила свет
и развлечения. Когда Пушкин переехали в Петербург, дом их "всегда был
наизнанку: в одной комнате богатая старинная мебель, в другой пустые стены
или соломенный стул; многочисленная, но оборванная и пьяная дворня с
баснословной неопрятностью; ветхие рыдваны с тощими клячами и вечный
недостаток во всем, начиная от денег до последнего стакана". Приблизительно
такова же была их жизнь и в Москве, но там это не в такой степени бросалось
в глаза: многие состоятельные дворянские семьи жили подобным образом П.
отличались от других только большею, так сказать, литературностью; в этом
отношении тон давал Сергей Львович, который и по собственной инициативе, и
через брата Василия был в дружбе со многими литераторами и тогдашними
умниками; в его доме даже камердинер сочинял стихи.

pushkin.niv.ru/pushkin/bio/biografiya.htm