Есть три эпохи у воспоминаний.
И первая - как бы вчерашний день.
Душа под сводом их благословенным,
И тело в их блаженствует тени.
Еще не замер смех, струятся слезы,
Пятно чернил не стерто со стола -
И, как печать на сердце, поцелуй,
Единственный, прощальный, незабвенный...
Но это продолжается недолго...
Уже не свод над головой, а где-то
В глухом предместье дом уединенный,
Где холодно зимой, а летом жарко,
Где есть паук и пыль на всем лежит,
Где истлевают пламенные письма,
Исподтишка меняются портреты,
Куда как на могилу ходят люди,
А возвратившись, моют руки с мылом,
И стряхивают беглую слезинку
С усталых век - и тяжело вздыхают...
Но тикают часы, весна сменяет
Одна другую, розовеет небо,
Меняются названья городов,
И нет уже свидетелей событий,
И не с кем плакать, не с кем вспоминать.
И медленно от нас уходят тени,
Которых мы уже не призываем,
Возврат которых был бы страшен нам.
И, раз проснувшись, видим, что забыли
Мы даже путь в тот дом уединенный,
И задыхаясь от стыда и гнева,
Бежим туда, но (как во сне бывает)
Там все другое: люди, вещи, стены,
И нас никто не знает - мы чужие.
Мы не туда попали... Боже мой!
И вот когда горчайшее приходит:
Мы сознаем, что не могли б вместить
То прошлое в границы нашей жизни,
И нам оно почти что так же чуждо,
Как нашему соседу по квартире,
Что тех, кто умер, мы бы не узнали,
А те, с кем нам разлуку Бог послал,
Прекрасно обошлись без нас - и даже
Все к лучшему...
Анна Ахматова

Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной — и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью — всуе…
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!

Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня — не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны — увы! — не мной,
За то, что я больна — увы! — не вами!
Марина Цветаева

Кулинария Вкусные Рецепты Алла
В сторонке бабушка стояла, Рецепт, потертый кошелек…А по щеке слеза бежала… Жестокости немой упрек...
Будет опубликовано сегодня в 17:23
В сторонке бабушка стояла, Рецепт, потертый кошелек…А по щеке слеза бежала… Жестокости немой упрек...
В сторонке бабушка стояла,
Рецепт, потертый кошелек…
А по щеке слеза бежала…
Жестокости немой упрек.

Тихонько отошла и плачет,
Ведь на лекарства денег нет.
Другие люди, спрятав сдачу
Спешили, суета — сует…

У каждого свои проблемы…
У каждого судьба своя…
А у нее кружились стены,
От слез болела голова…

Последние считает крохи,
До этого пришлось дожить…
На том листке, всего лишь строки,
От этих строк зависит жизнь…

И женщина, приняв своею,
Ту боль, что в тех глазах прочла,
К окошку повела, жалея,
И мимо боли не прошла…

Держалась за руку старушка,
Боясь надежду потерять…
К окошку шла она послушно,
Чтобы рецепт опять подать…

Та женщина все оплатила,
Вложила деньги ей в ладошку…
У бабушки слеза застыла…
Не верила, так быть не может…

Привыкли мы в добро не верить…
Проходим смело мимо слез…
Мы душу спрятали за дверью,
А на добро — немой вопрос…

А бабушка, поверив в чудо,
Поверив — есть добро на свете,
Быть может долго помнить будет,
Молитвой на добро ответив…

А ты когда-нибудь любил?
До сумасшествия, до боли.
В подушку судорожно выл,
За то, что вот такая доля?
И от бессилья стиснув зубы.
Душой то ласковый, то грубый.
Пытаясь мир перевернуть,
Чтоб лишь познать, той жизни суть.
Пытался кулаками бить,
Сбивая в кровь свои костяшки,
В запои даже уходить,
Когда бывало очень тяжко?
А ты кода-нибудь любил?
До немоты, до дрожи в теле.
Когда кричать уже нет сил,
А нервы «к черту» на пределе.
Когда нет слёз, а крик в ушах,
Немой, орёт, тебя же глуша.
А ты смотрел на образа,
Молясь за ту любовь послушно?
А ты когда-нибудь любил? …
А ты умеешь сердце слушать?

Мне бы, доктор, таблетку от нервного стресса
И прививку от злобных людей,
Что в чужую судьбу сунут нос с интересом,
Забывая совсем о своей…

И всё учат меня, как им видится лично,
Что и где я должна совершить.
Мне порою охота послать их публично
Ну, к примеру, к мозгам – чтоб дружить…

Кто-то ангела видит во мне неземного,
А потом после пары цитат,
Что на стенке моей прочитают, и снова
Судят громко меня невпопад…

Сами, выдумав что-то себе не на шутку,
От фантазии бурной своей,
Начинают учить, но постойте, минутку,
Доктор, вирус сражает людей?

Ведь душа – это свет, это Храм человека
И обутым туда – это грех…
Я обид не ношу, просто знаю, аптека
Не продаст антивирус от всех,

Кто советом своим, хоть его не просили,
Всё пытается в душу пролезть…
Чем несчастнее люди, тем больше судили,
Не заметив свою же болезнь…

Мне, к примеру, не нравится серое небо,
Но винить ни к чему небеса…
Кто таким, как привиделось вам, всё же не был,
На того обижаться нельзя…

Не судите других, по себе не судите,
Ведь у каждого сердце своё.
Как их создал Господь, так людей и примите…
Каждый пусть, как умеет, живёт.

Доктор, спорить нельзя, это гнев порождает.
И на зло – злом не нужно грубить.
Кто душой небогат, тот других осуждает,
А пора бы себя осудить...

Женщина... Небесное созданье.
Воплощенье сказочной мечты.
Облако несбыточных желаний.
Ветер из добра и красоты.

Сколько сил затратила природа,
Создавая Женщину на свет!?
Что вложила доброго и злого
В этот многоликий силуэт?

Безмятежность летнего рассвета,
Чистоту холодного ручья,
Теплоту из солнечного света,
Свежее дыхание дождя.

Странную загадочность тумана,
Чувственность из утренней росы,
Буйство разъярённого вулкана
И непредсказуемость грозы!!!

Торопится время… ведёт за собою…

Земные денёчки бегут чередою…
И грусть вдруг обнимет, прижавшись к плечу…
Но, жить торопиться… я так не хочу…
Хочу я лучистого, тёплого лета…
Хочу я бродить, по земле… до рассвета…
Ходить босиком по зелёной траве
И слушать стихи, что написаны мне…
Хочу я дождей, зашумевших вдруг градом…
Хочу, чтоб шагала Любовь со мной рядом…
Чтоб дети и внуки не знали войны…
Чтоб Ангел берёг их от страшной беды…
Хочу не терять я друзей и любимых…
Хочу я им дней… только самых счастливых…
Я Бога в молитвах ночами прошу…
Храни… ты храни… всех, кого я люблю…
Торопится время… минуты считает…
Как-будто, сквозь пальцы песок убегает…
Живите, любите… умейте прощать…
Как долго всё будет, не можем мы знать…
Галина Воленберг

Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно.
Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!
Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и чёрт не бывал ни разу!
Всё пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.
Я могу для тебя отдать
Всё, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.
Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!
_________________________
Эдуард Асадов

Ну вот и все… Остыла боль, утихла.
Я стала и спокойней, и смелей.
Печали прошлого, как снег весенний рыхлы,
Почти растаяли… Почти. Теперь ясней
Я вижу то, что было правдой, ложью,
Что было истиной, что было миражом…
Теперь я вижу: шла по бездорожью,
Отягощенная ненужным багажом
Былых обид, поспешных осуждений —
Ни мира, ни покоя на душе.
Отчаянно боялась поражений
И медлила на скользком вираже.
Теперь я стала старше и мудрее,
Наивной девочки простыл и след.
И, как ни странно, стала я добрее,
Хоть одиночество не ведает побед.
Я знаю боль утрат непоправимых —
Рыдает сердце, но сухи глаза.
И мне понятны чувства пилигримов,
Когда в пути их застает гроза.
Мы странники — идем за горизонтом,
И с каждым годом все быстрей, быстрей…
Он манит нас зари злотым офортом,
И серебром небесных фонарей.
И мы спешим, не ведая сомнений,
За кругом круг, стирая грани лет.
Трель соловья сменяет лист осенний,
Что падает звезде уставшей вслед.
…Ну вот и все. Утихла боль, остыла…
Я примирила прошлую себя
С собою нынешней… что было — было.
Что не сбылось… На то лишь Бог Судья.

 Любовью обожженная душа молилась в храме, стоя на коленях,
Она просила счастья для того, кто в ночь ушел едва заметной тенью.
Кто все ее надежды изорвал и сердце заковал в замерзших лужах.
Полужива... С молитвой на устах просила за того, кто был так нужен.
Ладонь еще хранила нежность рук, прощальный поцелуй ожогом тлеет,
Так в старину клеймили всех рабов, но ни о чем она не сожалеет.
Горели свечи в тусклой тишине пред алтарем, святыми образами...
И до утра молилась за него... За человека с грустными глазами...

Федор Тютчев

"Она сидела на полу..."

        * * *
Она сидела на полу
И груду писем разбирала,
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала.

Брала знакомые листы
И чудно так на них глядела,
Как души смотрят с высоты
На ими брошенное тело...

О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!..

Стоял я молча в стороне
И пасть готов был на колени, -
И страшно грустно стало мне,
Как от присущей милой тени.

 

Марина Цветаева