Я навис над ним, ощущая себя некой неумолимой силой, мрачным божеством, выходящим из моря, способным растереть в прах в ладони єту бледную фигурку. Его широко раскрытые глаза не мигая смотрели на меня. Я видел все недостатки и достоинства Ри: его волчьи скулы, его рот, похожий на трещину в сухой земле, лоснящуюся кожу на груди – и знал что это мое, мое, это существо принадлежит мне: его клетки, его мысли, его действия. В этот момент, когда он лежал подо мной, словно жертвенное животное, я понял, что не способен уже остановиться. Я хотел проникнуть в него, нарушить его целостность. Думал о том как под этой кожей, под этой сухой похожей на папиросную бумагу кожей, содрогается внутри него кровавое влажное сердце, наполняются воздухом легкие, как действуют система, которой он является. И в моей власти было разрушить эту гармонию, слаженность, сам алгоритм его существования. Я хотел разрезать, разорвать его от шеи до паха и прижаться к слизистым внутренностям лицом. Выпить его желчь, вжаться лицом в кишечник, раскрыть грудную клетку и погладить легкие.
Я ликовал, я властвовал, я изучал.