Приходишь домой злая и голодная... а там... букет цветов. Просто так! А потом открываешь почту... а там:

Здравствуйте, Галина Геннадьевна!

Вы номинированы на премию "Писатель года."

И при этом дважды!

Приятноооооо.......

Не выспалась, как я не выспалась сегодня... а на работу. Поручила кошке поспать за меня...

Бывает же такое... приехал камаз во двор, вывалил кучу, большую кучу земли и завалил мою розовенькую машинку...

Дорога. Давно ее нет в моей жизни. Грустит и тоскует душа о ней, та часть, души, которая никак не хочет становиться оседлой и серьезной. Самая древняя и детская ее часть, кочевая, все рвется в дорогу, рвется птицей, к закатному солнцу над дорогой, вслед ему. Дорога, настоящая, должна быть длинной, чтоб цель, была далеко, что б не одним днем измерялось расстояние. Ехать и ехать, слушая музыку, уносящуюся из открытого окна, а когда устанешь, просто шелест колес, и вдыхать запах уставшего за день леса, вздыхающего полной грудью в окно машины прелой землей, прохладой, грибами и травами, и еще чем то зовущим и обещающим… Ловить упругий поток воздуха левой рукой, чувствуя себя птицей, а уставши, свернуться калачиком на пассажирском сидении, и смотреть на серьезный профиль заменившего тебя за рулем, говорить ни о чем, или просто молчать о многом… Смотреть как проносятся за окном деревья, небо, птицы и свет фар становится все ярче на асфальте, а вы мчитесь такие одинокие в этой вселенной, и этим счастливые… и неизвестно когда и где ночлег… но разве об это стоит волноваться? И остановившись , посмотреть на небо и забыть обо всем… небо обрушится на тебя звездами, закружит в вечном танце… ты тянешь к звездам руки, и улетаешь вслед, таким ярким, близким… таких, в городе не встретишь… звезды, как давно я не виделась с вами!

Скушшшна… доделываю заказ, и от отсутствия возможности писать, откровенно тоскую. Тоскую и пристаю к своему соавтору, разбирая особенности сексуального поведения его персонажей в период мщения… хоть это развлекает, не на долго правда… скушшшнаааа….

Да, да... так всегда и бывает, я пошла на рынок с совершенно четкой целью - купить чайник. Старый прохудился совсем... а так как чая я пью много и часто... пить из кастрюльки не совсем, точнее совсем не удобно. Ну вот, пошла я за чайником, а вернулась... с пятью кустами флоксов, я ж давно за ними гонялась - за мелкоцветными... ладно хоть чайник не забыла! В итоге ... надо ж срочно садить! Пошла и устроила полное передвижение всех кустов, цветов у себя в цветнике, по пути выхмулила ( за что получила - ох и цыганка ты! от соседки) еще флоксов и эшольции... спать легла довольнаяяяя.... и уставшая.

Вчера, уже почти ночью, позвонил мой бывший любимый…
- Ну, как дела… что то я давно не звонил, вот решил узнать…
- …
- Переезд? Да? О…
-…
И как ты дальше?
-…
- И что?
-…
- И на что ты сейчас живешь?
-…
- О… Да… Наверное, кто то бы сказал, что дела у тебя, хуже не куда, - он вздохнул, переживая за меня, - нет, думаю, дела полное дерьмо. Но я , - спохватился он, - я так не скажу.
Да и я тоже, так не скажу. Один раз, когда он ушел от меня, я тоже думала, что вот сейчас полный крах, и хуже некуда. Но это я думала тогда… Сейчас, я как то склонна это рассматривать, как – все, что ни делается, все к лучшему. И потом, жизнь она такая… если ты думаешь, что хуже некуда, она всегда тебе поможет, осознать, что сейчас еще ооочень даже ничего… а то и даже замечательно. Мда… бессонная ночь, как то очень располагает к философскому взгляду на жизнь. И переходный период, от одного состояния к другому, тоже необходим, период затишья и обдумывания… перед новыми свершениями.

Много лет назад папа принес маленький комочек, рыжий, с глазками бусинками... с тех пор в нашей семей живут такие звери. Карело-финские лайки. Правда, один раз, я изменила и завела кокер-спаниэля американского, о чем, в прочем, не жалею... но посмотрев вчера на собаку двоюродного брата и папы, подумала, пожалуй, я снова возьму такую красавицу!

Читать далее...

Изумрудный газон, хрупкое золото листвы и прозрачно-хрустальное небо. Это мое любимое время года. Раздумчиво-нежное, с таким свежим и одновременно горьковато-дымным долгим послевкусием… бабье лето. Быстротечное, неуловимое, шуршаше-грустное… осень, но все-таки лето. Разломанное на две половины. Холода, уже дышащего из ночи и дневного тепла, почти летнего, но с легкой холодинкой… Почти как я сейчас. Я тоже разломана на две половины. Я веселая и теплая, но с холодинкой грусти. Я прозрачная и нежная, очень-очень хрупкая… как осколок немыслимо дорогой китайской фарфоровой вазы… но осколок. Днем, я беззаботна, весело-творческая, много идей, много радости и красоты, мне совсем мало лет, я с любопытством, совсем детским, смотрю на мир – «а еще чем ты меня удивишь?». И удивляюсь, и радуюсь. Но, когда просыпаются желто-медовые светляки в фонарях, холодинка просыпается и занимает почти все свободное место во мне, рядом, везде. Как бы напоминая, что я одна. Давно одна. И я помню это, помню даже днем, она, холодинка преследует меня как паутинка, не видная, но ощущаемая. И эта половина меня… не знаю, спит, или умерла, или сбежала от меня… не знаю. Туда, в эту половинку, я стараюсь не заглядывать, что бы не грустить, но иногда она прорывается, каким то дурацким вопросом, или ощущением… а ты помнишь, как это целоваться с мужчиной? А как держаться за руки? А как спать на его плече? Нет. Не помню. И, наверное, не хочу вспоминать. Или боюсь. Да боюсь, что вспомнив, опять лишусь этого.