Поэт-песенник
Народный артист России (2003)
Кавалер ордена Почёта (1998, за заслуги в области культуры)
Кавалер ордена Красной Звезды
Кавалер ордена Славы III степени
Кавалер ордена Отечественной войны I степени
Заслуженный деятель искусств России (2000, за большой вклад в развитие отечественной культуры и искусства)
Лауреат Юбилейного конкурса «Песня года» (1996)
Лауреат премии МВД России (1997)
Лауреат Национальной музыкальной премии «Овация» (1997)

«Ну, вот посмотрите: у меня, написавшего больше всех популярных песен, нет никаких премий, меня никто не замечал; сейчас вдруг начали подряд брать интервью. А раньше никто не замечал, хотя я был автором этих же самых песен. Я - человек сторонний, никуда не лезу. Видимо, это связано с моей биографией». Михаил Танич. 1980-е годы

Михаил Танич родился 15 сентября 1923 года в Таганроге. 

Настоящая фамилия Михаила - Танхилевич. Дед Михаила Танича был набожным евреем-ортодоксом, и в семье даже существовала легенда о том, что дед Танича владел библиотекой, доверенной ему писателем, уехавшим в Штаты, и что эта библиотека сгорела при погромах в Одессе. 

В четырехлетнем возрасте Михаил научился читать, и вскоре проявил себя в поэзии. Первое написанное им стихотворение было посвящено Павлику Морозову. Как объяснял позже сам Танич, к этой теме его подтолкнули патриотические передачи из репродуктора и пионерские будни. 

Когда Михаилу было пять лет, отец подарил ему первый футбольный мяч, и подарок, сделанный отцом, положил начало увлечению Михаила футболом. Играя в детстве с дворовыми командами, Танич всегда забивал голы. «Для меня футбол был всем, — рассказывал позже Михаил Танич, — и сладким гоголем-моголем, и сказками Арины Родионовны». 

Во время учебы в школе Михаил написал еще не одно стихотворение. «Помнится, - говорил Танич в интервью, - на выпускном экзамене нужно было написать сочинение на тему «Расставание со школой». Так я написал целых четыре страницы в стихотворной форме о том, как я не люблю учиться». Позже Михаил Исаевич цитировал несколько строк из этого стихотворения:

Пройдет еще с десяток лет; 
Как этот детский май, 
В моей душе умрет поэт 
И будет жить лентяй. 

Отец Михаила - Исай Танхилевич был во время гражданской войны красноармейцем. В 19 лет он стал заместителем начальника мариупольской ЧК, а позже, окончив Петроградский институт коммунального хозяйства, был назначен начальником управления коммунального хозяйства города Таганрога. Впоследствии он был арестован и расстрелян 6 октября 1938 года. Танич рассказывал: «Отец мой, крупный деятель советской власти, был расстрелян в 1938 году, маму тогда же посадили, я остался один – сын «врагов народа». Отец преобразовал Таганрог, занимаясь строительством, коммунальным хозяйством и т. п. Город при нем расцвел! Отец придумал поставить на площадях и улицах нашего города (с разрешения Музея изобразительных искусств в Москве) копии греческих скульптур. Открыл мастерскую по их изготовлению... Вы могли, прогуливаясь по городу, встретиться с «Дискоболом», посочувствовать «Мальчику, вынимающему занозу», и тому подобное. Были разбиты газоны, город преобразился, стал чистым и красивым. По улицам разъезжали, как в Европе, тележки с овощами, булками, молочными продуктами. Словом, это был ренессанс Таганрога. Отец был сопредседателем комиссии по празднованию в 1935 году 75-летия со дня рождения Чехова. В городе были организованы большие празднества, к нам приезжал в полном составе МХАТ, Таганрог получил всесоюзную известность. Потом, в 38-м, для меня все рухнуло».

В 14 лет Михаилу Исаевичу пришлось переехать в Мариуполь к деду по материнской линии, так как его мать также была арестована. Потом во время Великой Отечественной войны семье Михаила пришлось переехать на Северный Кавказ, а позже - в Тбилиси, где Танич пошел учиться в военное училище. Но, проучившись вместо полугода год, что было больше положенного срока, он получил вместо звания «лейтенант» лишь звание «старший сержант» из-за того, что был «сына врага народа». В будущем Михаил, несмотря на все выпавшие на его долю испытания считал, что его детство и юность были самым счастливым, и дали ему нравственный закал на всю дальнейшую жизнь.

До того как Михаил был призван в армию, он получил в 1941 году аттестат о среднем образовании. В армии Михаил Танич служил в 33-ей истребительно-противотанковой бригаде и прошел путь во время войны от Белоруссии до Эльбы. Он воевал на первом Белорусском и первом Прибалтийском фронтах, был в 1944 году тяжело ранен, и чуть было не похоронен заживо в братской могиле. Конец войны он встретил в немецком городке Цербсте, родине русской царицы Екатерины Великой. Танич рассказывал: «О том, что закончилась война, нам сказали польские солдаты в конфедератках, и даже наступившая тишина и то, что не надо больше воевать, не сразу принесло ощущение счастья. Ну не могли мы сразу осознать, что каким-то чудом остались живы. Но ведь остались. И каждый новый день без войны казался нереальным».

В немецком городе Бернбурге он познакомился с немкой Эльфридой Лане, с которой у него завязались отношения, но он так и не женился на ней, хотя в то время закон не запрещал гражданам СССР браки с иностранцами. В 1980 году Михаил захотел снова встретиться с Эльфридой, однако эта встреча не состоялась. Зато Таничу удалось увидеться с тетей Эльфриды, и он подарил ей пластинку с песнями на свои стихи. 

Поступив после войны в Ростовский инженерно-строительный институт, Танич так и не успел его окончить, так как был арестован за антисоветскую агитацию. По словам Танича, он сказал в кругу друзей, что немецкие автострады и радиоприемники лучше советских. Кто-то из слушателей сделал донос на него в органы государственной безопасности, и позже приговор звучала так: «Восхвалял жизнь за границей и возводил клевету на условия жизни в СССР». Во время следствия Танича много дней пытали бессонницей, после чего он подписал требуемые следователем показания. В итоге Танич отбыл 6-летний срок заключения в лагере в Соликамске. О своем заключении Танич рассказывал: «Осмотревшись, поступил в строительный институт, на архитектурное отделение, но проучился недолго. Карательные органы запустили новый сценарий: всех, кто хвалил заграницу, тамошние дороги или радиоприемники, взять на заметку, а еще лучше изолировать. Я имел глупость где-то брякнуть, что немецкий радиоприемник Телефункен лучше наших. Вот я, а за компанию со мной и двое моих друзей, тоже только что демобилизованных из армии, по доносу нашего же студента «загремели» в 1947 году. На следствии не били, но мучали бессонницей, абсолютно не давали спать, чтобы на бесконечных допросах путался в показаниях. А на суде, хоть прокурор и потребовал 5 лет, дали почему-то 6. Хотя никаких доказательств моей вины так и не привели. И погнали нас этапом в Соликамск на пересылку, где жизнь снова улыбнулась мне. Известный художник Константин Ротов, тоже зэк, бывший до ареста главным художником журнала «Крокодил» (ему поручили оформление наглядной агитации в лагере), взял меня в свою бригаду. Благодаря этому я спасся от лесоповала. А весь этап, с которым я прибыл в Соликамск, все до одного погибли на этом проклятом лесоповале. Выпустили меня перед самой смертью Сталина. И вот парадокс — в день его похорон у меня, чья жизнь была разрушена этим преступником, из глаз потекли слезы. Все мы были детьми того времени».

После того, как Михаил Танич отбыл свой срок заключения, он не мог поселиться в Москве, и уехал на Сахалин, где работал мастером в организации «Строймехмонтаж». В местной прессе он начал публиковать свои стихи под фамилией Танич. Взять себе псевдоним Михаил решил из-за того, что в то время в СССР сильно недолюбливали евреев. О смене имени Танич рассказывал: «У меня не было и нет простого и ясного ответа на вопрос: почему так давно и так повсеместно ненавидят или, чтобы помягче, недолюбливают евреев? Мы, да, не лучше, но ведь и не хуже других! Я не мог ответить на этот вопрос своим русским дочерям, тоже, хотя и косвенно, несущим этот крест, но еще раньше я не мог ответить себе! Я слышал, что великая Ахматова не терпела антисемитов. И затыкались на полуслове желавшие рассказать при ней еврейский анекдот. (Как можно! При Ахматовой?!). Кстати, при мне — можно. И вот когда солдатик помыл сапоги пусть не в Индийском океане, но все-таки в далекой речке Эльбе, а потом отдал долг начальнику на лесоповале, будучи зэком Танхилевичем Михаилом Исаевичем, статья 58, пункт 10, 6 лет ни за что, газеты вдруг ни с того ни с сего захотели печатать его стихи, а он вдруг призадумался: не поднимутся ли вихри враждебные по поводу этого слишком уж неблагозвучного под русскими стихами имени, и не лучше ли было бы звучать ему пусть и не так уж придуманно, а хотя бы покороче, например Михаил Танич?! А? И зазвучало, представьте! И сразу в «Литературной газете»: «Серые шинели, розовые сны! — Все, что мы сумели принести с войны».

В то время, как Михаил Танич отбывал свой срок в лагере, от него ушла первая жена Ирина. Позже он познакомился на вечеринке с Лидией Козловой, которая привлекла его тем, что удачно подобрала несколько мелодий на гитаре на его стихи. Она назвала его «нашим поэтом», не зная, что сам Танич находился среди зрителей. Вскоре Танич женился на Лидии, позже вспоминал: «На этой вечеринке была роскошная закуска: маринованная свекла в банках, краковская колбаса, винегрет... Вдруг ребята стали кричать: «Лида, спой!». И эта Лида взяла гитару и спела песню на мои стихи. Вот строчки из этой песни: «Ты не жди от меня совета и не жди от меня подсказки - я и сам заблудился где-то, как Иван-дурачок из сказки...». О своей супруге позже Михаил Танич всегда отзывался с теплотой. Он рассказывал: «Она красавица, умная женщина, но мы два совсем разных человека. Может, поэтому так долго вместе». Сама же Лариса говорила о муже следующее: «Мы познакомились с Мишей в Волжском. Он всегда был чутким и трепетным, уже тогда безумно талантливым, читал свои стихи — наверное, этим и покорил меня».

Лариса Козлова являлась главным критиком своего мужа. По этому поводу он рассказал историю из своей жизни: «Я хотел читать на юбилейном концерте одно стихотворение, которое мне очень нравится: 

Не помню, кем я был, что сделаешь, старею, 
а сильный был, как молодой гиппопотам, 
я не ходил с ней по картинным галереям, 
а по кустам, а по кустам. 

Ее, я помню, звали Лена или Зина, 
и шар земной тогда стоял на трех кустах. 
Была любовь, и мы сливались воедино, 
в Азовском море, без стыда, при всех друзьях. 

Я как спортсмен, всего добился с трех подходов, 
всего, я думаю, добилась и она. 
От нас родившаяся, как от пароходов, 
на берег шлепалась азовская волна. 

Дивное стихотворение, но жена не хочет, чтобы я его читал. И я ей уступаю. Я считаю, что она права - ей неприятно слышать о моей предыдущей жизни. Но, представьте себе, все это написал не юноша, а 79-летний человек!».

После реабилитации в 1956 году Танич вместе с супругой переехал в Москву, где начал работать сначала на радио, а затем и в прессе. В 1959 году вышел его первый сборник стихов, а с 1960 года Танич совместно с композитором Яном Френкелем создал настоящий хит того времени – песню «Текстильный городок». Эта песня была исполнена Майей Кристалинской и Раисой Неменовой. Получив за исполнение в эфире песни «Текстильный городок» 220 рублей, Михаил Исаевич сразу же приобрел полированную тумбочку и чехословацкую кровать. Несмотря на то, что были потрачены все заработанные деньги, Танич искренне считал, что мебель ему досталась задаром. О том периоде своей жизни Танич рассказывал: «Никогда в жизни, ни один успех так не окрылял меня. Без всякой раскрутки народ запел «Городок». А потом пошло-поехало. С Яном Френкелем мы написали «Ну что тебе сказать про Сахалин?», «Кто-то теряет — кто-то находит», с Владимиром Шаинским — «Идет солдат по городу», «По секрету всему свету», с Эдуардом Колмановским — «Мы выбираем — нас выбирают», с Оскаром Фельцманом — «На тебе сошелся клином белый свет». Более 74 песен, да еще 80, названия которых вылетели из памяти».

В дальнейшем Танич сотрудничал с такими авторами-композиторами, как Оскар Фельцман, Никита Богословский, Владимир Шаинский, Аркадий Островский и Эдуард Колмановский. Визитной карточкой Михаила Исаевича Танича в то время стал шлягер «Черный кот», написанный им совместно с Юрием Саульским. В то же время Танич совместно с Левоном Мерабовым написал песню «Робот» для юной Аллы Пугачевой. 

С Серафимом Туликовым Танич написал песню патриотического характера под названием «Объяснение в любви». Также он создал две песни совместно с Юрием Антоновым, одну из которых под названием «Зеркало» он считал крайне удачной. Частым гостем в доме Танича был Игорь Николаев. На стихи Лидии Игорь выпустил свой первый хит под названием «Айсберг». Позже Танич подарил Игорю сборник своих стихов, и одно стихотворение из этого сборника стало толчком для создания песни «Комарово». В 1985 году Танич оказал помощь Владимиру Кузьмину, который выступил в конкурсе «Песня года» с песней на стихи Михаила Исаевича. 

С середины 1980 годов Танич начал заниматься написанием песен для таких популярных композиторов как Раймонд Паулс и Давид Тухманов. Для Александра Барыкина Михаил Исаевич написал стихи для песни «Три минуты», однако Александру эта песня не нравилась и поэтому настоящим хитом она стала лишь в исполнении Валерия Леонтьева. В то же время для Игоря Саруханова Танич написал стихи для песни «Парень с гитарой». Также Михаил Исаевич Танич сотрудничал с Ларисой Долиной, Аленой Апиной и Эдитой Пьехой. Он писал песни совместно с композиторами Аркадием Укупником, Русланом Горобцовым и Вячеславом Малежиком. Михаил Танич в одном из интервью рассказывал: «Много моих песен спела Лариса Долина. Но это не означает, что она самая главная моя певица. А есть певицы, которые мало пели моих песен, но я их чувствую «своими». Вот первый раз будет петь мою песню Надя Бабкина, а ей надо было приходить ко мне все 40 лет. Алена Апина совершенно моя - озорная, игривая, с юмором в глазах. Очень моя певица Лолита, но она даже не знает, что у меня на ее сценический образ написано несколько замечательных песен. Но раз не приходит сама, я не буду за ней ухаживать. Это ошибка, когда люди не находят друг друга и в жизни, и в песне. Я разошелся так с Аллой Пугачевой. 16-летняя Алла спела «Робот», а дальше мы разошлись надолго, до самой «Балалайки». Она нашла себе других поэтов. Мне жаль. Мы с ней должны были создать огромное количество песен».

К произведениям Танича слушатели всегда относились неоднозначно. В одном из интервью Владимир Высоцкий сказал, что не понимает советской массовой песни. Танич обиделся на это. Даже в его мемуарах «Играла музыка в саду» Высоцкий упомянут только по этому поводу. Через несколько лет после смерти Высоцкого к Таничу подошла семейная пара, сказавшая, что Владимир хотел сам извиниться за то интервью перед авторами песни «На тебе сошелся клином белый свет», но не смог. И теперь они приносят эти извинения за него, спустя четырнадцать лет. Однажды покупая в ларьке пирожное, Танич услышал, как продавщица напевала песню «Текстильный городок». Он не удержался, и сказал, что это его песня. Продавщица ларька ответила: «Мордой не вышел!».

Когда стала исполняться его песня «Черный кот», ее с радостью воспринял народ, но восприняли в штыки критики, среди которых бытовало мнение, что песня отражает гонение на евреев в России. Значимым достижением в творческой биографии Танича было создание группы «Лесоповал», солистом и композитором которой был Сергей Коржуков. Танич рассказывал: «Когда я написал две-три песни, то понял, что может быть интересный цикл, скажем, из десяти песен. И написал десять таких песен. Представьте себе, они не имели успеха. Они не были хуже нынешних, но были написаны с другим композитором, который попытался сам это спеть. А мальчик, который вместе со мной написал потом уже другие десять песен (и с которым я потом и придумал название «Лесоповал», еще не думая, что этот мальчик будет их петь), Сережа Картухов, оказался и очень хорошим исполнителем, и быстро мне полюбился. Когда я показал его с тремя или пятью песнями по московскому каналу в первый раз, на следующий день было 20 или 30 звонков. Показ был плохой: он сидел с гитарой, он не попадал в фонограмму, он не знал, как это делается... Но это сразу понравилось. Понимаете, у меня же, слава Богу, миллион песен выходило и до этого, и во время «Лесоповала»… Миллион песен, можете так и написать, потому что действительно огромное количество. Миллион алых роз — это ведь образ; так и у меня миллион песен, и очень много популярных... но я никогда не получал столько звонков. Один был звонок такой: «Я - переводчица советской поэзии на английский язык, член СП. Я не люблю песен, — она сказала, — Высоцкого, Галича. Я этих песен не люблю, но что-то в Вашем мальчике мне очень понравилось. Вы сказали, где можно купить ваши пластинки…». И я понял, что это действительно интересно самым разным людям. Потому что, как вы понимаете, блатные мне не звонили. Название «Лесоповал», которое я придумал, оказалось емким. Хоть оно и как бы запудренное, и иностранцы не понимают, что означает «лесоповал», «пилить лес, лесозаготовки», — такого слова, связанного с лагерем, нет на других языках. То есть произошло все нечаянно».

Когда в 1994 году Сергей Коржуков погиб, ему на смену пришел Сергей Куприк. Благодаря ему и мультиинструменталисту, аранжировщику и композитору Александру Федоркову группа вновь ожила и обрела популярность. Однако многие считали, что репертуар группы «Лесоповал» дискредитировал творчество Михаила Танича. Многие журналисты называли песни группы «блатняком», и далеко не всем слушателям нравились выступления в этом жанре. Группой «Лесоповал» Танич занимался до конца своей жизни. Последний из 16 альбомов группы был выпущен уже после смерти Михаила Исаевича. Всего он написал для «Лесоповала» больше, чем 300 песен. После смерти Коржукова для группы «Лесоповал» стали писать песни и другие известные музыканты и композиторы, благодаря чему группа все дальше отходила от традиций современного русского шансона.

В 1968 году Танич стал членом Союза писателей СССР. На этот счет Михаил Исаевич имел свое мнение: «В то время человек, занимающийся литературным трудом и не приписанный ни к какой организации, считался по советским законам тунеядцем. Не могли понять: что это за профессия такая, поэт? Я был неприкаянным, пока не стал членом СП. А стал, когда уже семь лет был известен как автор 50 популярных песен. А я все был тунеядец. Но самое главное, чем я могу гордиться в жизни, - это любовь людей. Каждый день я слышу объяснения, что меня любят. Это счастье, которое свалилось на меня с неба». В другом интервью Танич рассказывал: «Мне очень много в жизни рога ломали, я разного горя видал: и тюрьму, и войну. И всякие личные неприятности, и долгий неуспех в литературе. В Союз писателей меня приняли только в 45 лет».

На протяжении своей жизни он стал автором практически 20 сборников стихотворений. Итоговый сборник его стихов, названный «Жизнь», был издан в 1998 году. В этом же году Танич выпустил песенный сборник «Погода в доме». Поэт Александр Шаганов вспоминал о Таниче: «Помню, я как-то навещал Михаила Исаевича у него дома. По радио вдруг заиграла песня в исполнении Юрия Антонова: «Наклонилось вдруг небо ниже, и пошел стучать дождь по крышам…». Хорошая песня, говорю, из детства. «Так она моя! — сказал Танич. — Я ее написал». Признаться, я сильно удивился: никогда бы не подумал, что это его произведение, — когда я ее впервые услышал, мне семь лет было. А Танич мне тут же рассказал следующую историю, так что это точно не байка. Короче, Таничу нужно было поговорить с Антоновым. Набрал номер. После пары гудков включается автоответчик: «Я сейчас не могу с вами разговаривать, пишу на студии новые песни, оставьте свое сообщение». Ну, Танич сообщение оставил. Что-то вроде: «Юра, это Танич, перезвони». А тот не перезванивает. Танич ему еще раза два звонил в течение долгого времени. И каждый раз натыкался на этот автоответчик, где запись не менялась. Наконец, Михаил Исаевич не выдержал. Прослушав в очередной раз автоответчик, он прокричал в трубку: «Юра! Какого х… ты там новые песни пишешь, а поешь одни наши с тобой старые?!». Антонов перезвонил через пять минут».

Танич рассказывал и другую интересную историю, связанную с Юрием Антоновым: «Значит, Броневицкий, композитор, руководитель ансамбля «Дружбы», принес мне вальс и попросил написать текст. Я не очень-то люблю делать с готовой музыкой. Я написал какой-то текст, позвонил ему; он ко мне пришел, взял этот листок в руки и прочел: «Гляжусь в тебя, как в зеркало, до головокружения». Он говорит: «Миша, ты что, с ума сошел?! Поверь мне, я опытный... Кто это может спеть «головокружение»?! Подумай сам!». Вечером случайно я встретился с Юрой Антоновым, он меня отвез домой и увидел на столе как раз тот самый текст.. Он у меня его взял вечером... и утром сыграл мне в готовом виде вот эту песню, одну из моих самых любимых песен. Не знаю, как у Антонова, но среди его песен у меня это - одна из самых любимых песен».

Михаил Танич давал интервью на телевидении, и одна из таких передач под названием «Старый телевизор» сохранилась в телевизионных архивах.

Когда Танича спросили, смог бы он написать Гимн России, он ответил: «Я уже написал гимн. Эта песня называется «Мой дом - Россия». Там такой припев: «Грибного лета дожди косые, родного дома тепло и свет, мой дом - Россия, мой дом - Россия, и лучше дома на свете нет». Эту песню скоро будет петь Саша Маршал. Думал, что сделают ее гимном, потому что там очень чистые слова. А еще мне вчера принес Олег Молчанов, талантливый композитор, музыку, которую он написал на мои стихи. Это тоже песня о Родине, но негромкая. Если вы заметили, я пишу негромкие песни, не о главном, но с моей интонацией: «И если бы ты спросила, а кто я в твоей судьбе, я капля твоя, Россия, росинка в твоей траве». Я бы хотел показать это Алле Пугачевой, но она очень сложная дама. Будет обидно, если скажет: «Мне это не нравится, это не мое слово». Поэтому я робею ей это показать. Я считаю, что гимн - необязательно пафосная песня. Если руководство страны хочет, чтобы при исполнении гимна люди держали руку на сердце, он должен быть задушевным, а не барабанным».

Танич не любил казаться хуже других. В интервью он говорил: «Очень не люблю проигрывать. Когда проигрывал (в шахматах, музыке…), я бросал этим заниматься. Рисовал все детство, но потом понял, что я здесь не первый и другие мальчики рисуют лучше. Так и остался в жизни при стихах, которые писал с малых лет». Танич считал себя баловнем судьбы, потому что прошел через войну, лагерь, пережил два инфаркта, но все равно выжил и продолжал смотреть в будущее с оптимизмом. Он вырастил двух дочерей – Светлану и Ингу, которые подарили ему внуков – Вениамина и Льва.

В 2000 году Танич написал мемуары «Играла музыка в саду». В интервью о своей жизни Михаил Танич рассказывал: «Друзей как таковых не было и нет. Много приятелей. Я пользуюсь их любовью и заботой. Часто мне дают машину, привозят куда-то, очень хорошо ко мне относятся. Я тоже стараюсь отдавать им что-то. Но, видимо, я - довольно сухой человек и предпочитаю не раскрываться. Единственный, кто меня хорошо знает, кто мне действительно друг — это моя жена. Другие люди так близко ко мне не подходят — существует некая оболочка вокруг меня. Свою книгу «Играла музыка в саду» с самого начала я собрался писать откровенно, а потом понял, что не могу этого сделать. Не тот я человек, мне трудно открываться». 

Михаил Танич ушел из жизни 17 апреля 2008 года из-за хронической почечной недостаточности. 20 апреля 2008 года его память была почтена минутой молчания клубом ЦСК перед матчем.

После смерти Михаила Танича его вдова Лидия Козлова дала интервью, в котором рассказала: «Несмотря на то, что в последние годы его здоровье не позволяло нам путешествовать и в последний раз мы выезжали только на фестиваль в Юрмалу, Михаил продолжал работать. Он записал песни для нового альбома группы «Лесоповал» и закончил работу над очередной книгой. Всего их было больше 15-ти, включая песенные. Ему было что рассказать, поделиться опытом и впечатлениями. Ведь его песни исполняли Шульженко, Пугачева, Кобзон, Магомаев, Пьеха, Леонтьев, Долина, Апина и многие другие исполнители».

Когда о смерти Танича сообщили Борису Моисееву, он даже не поверил в услышанное: «Да не может быть, что Михаил Исаевич умер… Я буквально недавно ему звонил и обещал привезти свою новую книгу. Вообще Михаил Исаевич относился ко мне как к сыну, который долго не виделся с отцом. Он всегда ко мне шутливо обращался: «Ну как дела, мой маленький Бернесик?». Такое прозвище Михаил Исаевич дал мне после того, как я перепел песню «Темная ночь» Марка Бернеса. Однажды, на дне рождения Иосифа Кобзона, Михаил Исаевич принес мне огромную тарелку еды, взял меня за руку и говорит: мол, пока я все при нем не съем, он не отойдет от меня ни на шаг. Михаил Исаевич был удивительно чутким, отзывчивым. В моем репертуаре немного песен Михаила Исаевича, всего четыре. Но все они дорогого стоят».

О Михаиле Таниче в самых ярких красках рассказывала Надежда Бабкина: «Несмотря на сложную судьбу, этот человек всегда оставался достойным, живущим активно. Мы с ним очень дружили. Дом, в котором он жил, стоит прямо напротив Театра русской песни, они с группой «Лесоповал» часто репетировали у меня в театре. Я бывала у него дома, у него великолепная жена, с которой они все время были вместе; это была очень трогательная пара. В его стихах — глубочайшая мысль правды жизни, а не просто несколько повторяющихся фраз, как сейчас модно. Таких поэтов, как Михаил Танич, немного осталось. Я очень сожалею и скорблю».

Самым коротким, но искренним было слово скорби Иосифа Кобзона: «Я потерял друга!».

Михаил Танич был похоронен на Ваганьковском кладбище.

15 сентября 1923 года – 17 апреля 2008 года 

Текст подготовила Наталия Дмитриенко

chtoby-pomnili.com