(из серии "Как это было на самом деле")

Ещё один?! Да сколько можно! Поубиваю летавиц. Жалостливые нашлись, т-твою душу... Корзинка на крыльце заходится плачем. Через сплетенные прутья крышки видно, как внутри шевелится что-то розовое и белое. Вот делать мне, старухе, нечего, только о человеческих щенятах заботиться. Дура я всё-таки. Нельзя феям быть добрыми, это нарушение законов природы. Снег тает весной, волки едят зайцев, все феи — равнодушные эгоистки. И вообще я тут проездом. Длительным, но проездом. Тише, свёрток, не надо пищать. Сейчас тебя равнодушная эгоистка куда-нибудь пристроит, не впервой. Только доужинаю, не могу же я натощак колдовать, потом изжога страшная... Не хочешь сока? Смотрит он... Или ты — "она"? Нет, по-моему, всё-таки он. Хм, действительно, ярко выраженный "он". И на мордашку приятный. Но всё равно, насколько проще с котятами: "А вот кому крысолова, к песочку приучен, отдам в хорошие руки..." — и всё, в очередь выстраиваются хорошие руки. А ты явно к песочку не приучен, так ведь? И крыс не ловишь. И лишний твой рот никому не нужен. Сколько тебе — пару месяцев? Или больше? Давай я вот так тебя успокою, поспи немножко, во-от, совсем другое дело. И нечего хныкать, не верю, у тебя сон сейчас светлый и радостный, я его как раз для таких случаев сочиняла. Пришлось. Куда ж тебя приткнуть-то?

"Магазин счастья"
 

 "Магазин счастья"

Если начали читать - не поленитесь, дочитайте до конца  

"Понедельник – день тяжёлый, и слава Богу, что он когда-нибудь заканчивается. Я тащилась с работы, на душе было примерно так же, как и на небе – хмуро, пасмурно и слякотно. Моросил нудный мелкий дождик, который логично довершал безрадостный день. В довершение всего, когда я свернула на улицу, ведущую к родному дому, оказалось, что пройти невозможно – улица была перекрыта, там вовсю кипели ремонтные работы. Дорожники заботливо натянули цветную ленту и повесили табличку: «Выхода нет». Хотя, собственно, и входа тоже не наблюдалось. Это было жестоко: слева – длиннющий забор школы, справа – забор поликлиники. Оставалось только выбрать – налево или направо.
Я мысленно чертыхнулась и поплелась вокруг школы. Никогда я не ходила такой кривой дорожкой. И поэтому никогда не видела этого магазинчика. Он был расположен в торце обычного жилого дома, а название его сразу поразило моё воображение: он назывался Магазин Счастья.
«Интересно, что может продаваться в таком магазине?», – зачарованно подумала я. В это время дождик брызнул с удвоенной силой, поэтому я с облегчением нырнула в магазинчик. Дверь мягко закрылась за мной, и мелодичный звон колокольчика вызвал вибрацию где-то во мне, в самой глубине. Словно кто-то там засмеялся. И от этого родилось какое-то радостное волнение, будто вот-вот должно было случиться что-то приятное.
Войдя, я невольно остановилась. Честно говоря, я оказалась в некотором замешательстве. Магазинчик был какой-то странный и больше всего напоминал запущенный склад, полный разного хлама. Между стеллажами и прилавками, трогая и рассматривая разный товар, бродили покупатели. И царило какое-то радостное оживление. К выходу спешила старушка, сияющая, как праздничный фонарик. Поравнявшись, она улыбнулась и подмигнула мне. - Простите, а что здесь продают? – спросила я. - Как что? – удивилась старушка. – Что написано, то и продают. Счастье, детка! Счастье! - А… в каком виде? - А в каком выберешь, дорогая! Метрами счастье, килограммами счастье, ну и счастье поштучно! – наверное, я выглядела глуповато, потому что старушка засмеялась. – Да ты не сомневайся, девочка, товар качественный! Я здесь постоянный покупатель. Тебе понравится! И старушка под звон колокольчика выскользнула из магазина.
А ко мне уже спешил продавец в синей форменной одежде и с бейджиком на груди. На бейджике было написано: «Михаил, Продавец Счастья».