Какие советы давал Исаак Левитан своим студентам? Прежде всего — не подражать никому, искать своё, а учиться только у природы.

«Сегодня еду в Питер, волнуюсь, как сукин сын, — мои ученики дебютируют на передвижной. Больше, чем за себя, трепещу!», — писал Исаак Левитан Антону Чехову. Картины, за которые так переживал художник, писали его подопечные. Специально для них он снимал дачу в Кускове, а затем, в 1899 году — в Новогирееве. Виды этих подмосковных мест остались на полотнах Левитана и его учеников.

Писать природу

Это письмо Левитан отправил Чехову в феврале 1900 года, накануне 28-й выставки Товарищества передвижных художественных выставок. Художник преподавал в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, где когда-то учился сам. Начинал, кстати, вовсе не как пейзажист: вначале посещал натурный класс Василия Перова, а в класс пейзажный юношу буквально перетащил Алексей Саврасов, углядевший в нём дар чувствовать природу.

У Саврасова Левитан научился двух вещам, ставшим для его живописи основополагающими. Во-первых, Саврасов предпочитал сам — и передавал это ученикам — писать не условные пейзажные красоты в подражание итальянским или французским академистам, а природу окружающую, свою, и искать в ней то, что он именовал «мотивом». В ученических этюдах появлялись не скопированные с гравюр Везувий или Альпы, а рощи, поля и речки Кунцева и Сокольников. Во-вторых, преподаватель как можно чаще уводил учеников из мастерской за город и учил работать с натуры, ловить не только нюансы света и цвета, но и настроение, и при этом не стремиться ландшафт приукрашивать.

Алексей Саврасов. Источник: Wikimedia Commons

 

В пейзажном классе МУЖВЗ рассорившегося с администрацией Саврасова сменил через некоторое время Василий Поленов. И опять господствовала натура, хотя пришёл к ней петербуржец Поленов другим путём — через поездки во Францию, где тогда царили барбизонцы и уже начинали выставляться импрессионисты. Пленэр (пусть именуемый теперь по-французски) и у этого педагога оставался главной частью обучения пейзажистов. Недаром из этой саврасовско-поленовской мастерской вышли, помимо Левитана, хотя и одного этого имени уже было бы довольно, такие живописцы, как Константин Коровин, Михаил Нестеров, Сергей Свитославский…

Эту традицию преподавания и предстояло в конце 1890-х годов продолжить Исааку Левитану.

Академик без диплома

Пикантность назначения Левитана на преподавательский пост состояла в том, что сам он не получил при окончании МУЖВЗ звания «классного художника». Какое значение имело это звание? Как всегда, оно влияло на правовую сторону дела: присвоение чина в гражданской «табели о рангах», выход из податного сословия, льготы по отбыванию воинской повинности, а главное — право преподавания в специализированных учебных заведениях. Такого права у Левитана долгое время не было.

Первый учитель Левитана в пейзажном классе, Алексей Саврасов, отстаивал присуждение его выпускной работе Большой серебряной медали. Этого не случилось, а что было тому причиной, можно только гадать: то ли неприязнь прочих педагогов к вечно готовому всех критиковать и несдержанному на язык Саврасову, то ли принадлежность специализирующегося на русском пейзаже студента к иудейскому вероисповеданию. Второй учитель Левитана, Василий Поленов, находился в то время за границей, собирая материал для картины «Христос и грешница». Василия Перова, многолетнего лидера училища, уже не было в живых. Поддержать кандидата оказалось некому, и в результате Левитану комитет МУЖВЗ медали и звания не присудил. Будущему ведущему русскому пейзажисту выдали диплом учителя чистописания.

Василий Поленов. Источник: Wikimedia Commons

Конечно, эти бюрократические изыски менее всего волновали коллекционеров — того же Павла Третьякова, который приобретал ещё студенческие работы Левитана, начиная с «Осеннего дня в Сокольниках» (всего в ГТГ полотен художника несколько десятков, из них больше двадцати — личные приобретения Третьякова). Работы Левитана экспонировались на передвижных выставках. Художник становится известен, обретает со временем стабильное материальное положение, ездит за границу. Правда, работать в Венеции или Финляндии ему оказывается не так интересно.

В 1898 году растущая популярность живописца заставляет Академию художеств присудить ему звание академика. И тогда же, словно забыв о том оскорбительном дипломе, его приглашает преподавать «альма матер». После некоторых колебаний Левитан соглашается.

«Я скорее побежал записываться…»

«Бросились мы записываться: Сизов, Сапунов, Липкин, я и ещё другие ученики, — вспоминал тогдашний слушатель МУЖВЗ Пётр Петровичев. — В классе всё было ново: натюрморты из фруктов, цветов, целые куски природы — пни, листья, мох, корни и ели, впоследствии выезды на пленэр».

Судя по всему, Исаак Левитан действительно прочно усвоил преподавательские методы Саврасова и Поленова. Пока длилась зима, ученики писали растительные натюрморты. Или создавали иллюстрации, например, к стихотворению Пушкина «Туча». Когда становилось теплее и увеличился световой день, вся компания — записавшихся в левитановскую мастерскую было около двух десятков — отправилась на этюды в издавна любимые их мастером Сокольники.

Большого успеха эта затея, правда, не имела. Весенний день короток, а путь — тогда ещё на конке — отнимает немало времени. Да и на месте студенты больше гуляют, спорят, глазеют по сторонам, обсуждают идеи… И преподаватель решает всей мастерской ехать на лето за город. Выбор пал на окрестности шереметевской усадьбы Кусково.

Исторические владения графов Шереметевых были широко раскинуты к юго-востоку от Москвы: сёла и деревни Кусково, Вешняки, Выхино… С отменой крепостного права управлять ими стало затруднительно. В 1871 году ушёл из жизни граф Дмитрий Николаевич Шереметев, любивший и обустраивавший Кусково. Его старший сын Сергей Дмитриевич стал сдавать земли под дачи, чтобы поправить финансовые дела.

Подмосковный «Барбизон»

Там и обосновались на лето левитановские студенты. Жили скромно (иной раз питаясь одной гречневой кашей), зато дом, в отличие от тёмных московских мастерских, был большим и светлым. Левитан приезжал два-три раза в неделю, привозил булки и колбасу, рассматривал написанные этюды.

Где именно работали? Об этом можно судить по отдельным сохранившимся этюдам: виды парка и пруда у будущего театрального художника Николая Сапунова, старинные аллеи у Липкина. Пётр Петровичев написал «Грот в Кускове» (любовь к старинным усадьбам сохранится у него на всю жизнь, а в Кускове он, по собственному выражению, «перепишет все залы»). Забирались и подальше, в другие части подмосковной шереметевской вотчины.

Кусково. Источник: Wikimedia Commons, Asedach Alexander

В 1899 году Левитан и студенты «переехали» в Новогиреево — там и цены были демократичнее, и дачи удобнее, и виды не хуже. Об этих занятиях напоминает известная картина самого Исаака Ильича — «К вечеру» (1899). На полотне запечатлён храм Спаса Нерукотворного в Гирееве (он стоит и поныне).

Какие советы давал мастер своим ученикам? Прежде всего — не подражать никому, искать своё, а учиться только у природы. Даже любимому ученику Петровичеву доставалось за заимствование приёмов импрессионистов. И действительно, из мастерской вышли художники совершенно оригинальные.

Исаак Левитан даже стал мечтать: накопить денег, выкупить дачу и устроить там постоянную базу для школы пейзажной живописи. Но не случилось: в 1900 году художник ушёл из жизни, не дожив и до сорока лет.

Где находилась та загородная мастерская учеников Левитана? Этого сегодня уже никто не скажет: прежние дачи давно сменила плотная городская застройка.

https://diletant.media/kartoteka/