Советская власть устроила несколько перформансов с монументом императору, чтобы высмеять наследие царской России.
23 мая 1909 года Николай II с членами императорской семьи пожаловал на торжественное открытие мемориала в центре Петербурга. Он наблюдал за приуроченным к открытию церемониальным маршем воинских частей. Возле монарха кружили самые высокопоставленные чиновники и служители церкви, в их числе проводивший богослужение митрополит Антоний, статс-секретарь Сергей Витте и гофмейстер, князь Борис Голицын. Чуть поодаль скромно стояли члены комиссии, принимавшие участие в возведении монумента. Так открывали один из самых спорных памятников дореволюционной России, он был посвящён предшественнику Николая II — императору Александру III. Монумент появился в самом центре города, на Знаменской площади, напротив Николаевского вокзала.
С тех пор прошло больше века: площадь уже не Знаменская, а Восстания, вокзал давным-давно переименовали в Московский, да и самого памятника Александру III здесь нет — на его месте находится обелиск «Городу-герою Ленинграду», установленный в 1985 году. Впрочем, на протяжении двадцати лет после Октябрьской революции фигура императора оставалась на том месте, куда её поставили изначально, а большевики, в свою очередь, не упускали возможности с её помощью поиронизировать над наследием российского самодержавия.
Как появился памятник?
Идея установить памятник императору Александру III возникла сразу же после его смерти, ещё в 1894 году. С таким предложением выступила Петербургская Дума, больше остальных чиновников за эту идею ратовал Сергей Витте, который был в то время министром путей сообщения. Вскоре появилась специальная комиссия, которая должна была провести конкурс на строительство монумента. Финансировалось всё, кстати, не только из казны — для возведения памятника использовали «всенародную подписку»: чтобы продемонстрировать любовь подданных к фигуре скончавшегося императора, монумент решили создать на народные пожертвования.
Работы по проектированию памятника курировал лично Николай II: неудивительно, что участие в этом проекте пожелали принять ведущие российские скульпторы и архитекторы — такие, например, как Александр Опекушин, Фёдор Шехтель или Александр Померанцев. В итоге победил проект итальянского скульптора Паоло Трубецкого, который к тому времени перебрался в Россию и жил в Москве.
Наверняка члены комиссии по созданию памятника ещё не раз пожалели о том, что утвердили проект Трубецкого. Дело в том, что архитектор, судя по воспоминаниям современников, обладал крайне неуживчивым характером: он несколько раз требовал для себя увеличения гонорара, заставил городские власти собрать для него специальный павильон, в котором ему будет удобно работать, а также прямо во время работы над памятником уезжал по своим делам за границу. Великий князь Владимир Александрович раскритиковал работу Трубецкого, назвав её «карикатурой» на его старшего брата, однако было в императорской семье и другое мнение, которое, судя по всему, возобладало: памятник пришёлся по нраву вдовствующей Марие Фёдоровне — жене Александра III и матери Николая II.
Работы по созданию памятника затянулись: Трубецкой неоднократно вносил коррективы в проект мемориала, и в итоге Александр III стал похож, скорее, на персонажа из былины — фигура самого императора получилась очень плотной и грубой, а конь был воплощением почти что сказочной мощи. «Я хотел в образе Александра III представить великую русскую мощь, и мне кажется, что вся фигура императора на моём памятнике воплощает мою основную мысль», — говорил сам Трубецкой. Памятник неслучайно установили напротив главного петербургского вокзала, в этом был особый смысл, поскольку Александр III, как известно, был державным основателем Великого Сибирского пути — Транссибирской магистрали.
Кстати, на само торжественное открытие Трубецкого даже не позвали — он приехал в Петербург позже. Николай II, раздосадованный результатом работы, даже намеревался отправить монумент в Иркутск, чтобы он был «подальше от оскорблённых сыновьих глаз», но это решение так и не было принято.
«На бегемоте обормот»
Памятник спокойно стоял на Знаменской площади на протяжении восьми лет — до революционного 1917 года. Уже Временное правительство начало закрывать деревянными декорациями памятник русского самодержцу. С приходом к власти большевиков ситуация обострилась ещё сильнее: они уж точно не готовы были чтить память консерватора и сторонника полицейских мер. После принятия в 1918 году декрета об уничтожении памятников «царям и их слугам» многие монументы были попросту разрушены, но восседающего на коне Александра III ждала совсем другая судьба.
У монумента, установленного напротив вокзала в Петербурге, сложилась скандальная слава: многие были уверены, что на самом деле автор проекта Трубецкой, изобразив императора гротескно грузным, таким образом решил посмеяться над ним. Сам скульптор некоторыми своими словами придавал веса этой версии: так, согласно некоторым воспоминаниям, Трубецкой однажды сказал, что просто изобразил на этом памятнике «одно животное на другом». В то же время по городу гулял слух, будто бы Трубецкой вложил в эту работу особенную идею: памятник якобы символизировал Россию при Александре III — страна была придавлена тяжестью одного из самых реакционных царей и пятилась назад. Всё это, судя по всему, и позволило монументу уцелеть: большевикам идея того, что памятник можно использовать в своих пропагандистских целях, понравилась — его решили оставить на том же месте.
Уже в 1919 году на монументе выбили стихотворение советского писателя Демьяна Бедного «Пугало». Название как нельзя лучше отражало идею нового руководства: памятник должен был теперь пугать детей и смешить взрослых. Бедный написал всего лишь одно четверостишие, в котором, однако, было заключено всё его отношение к царю-миротворцу: «Мой сын и мой отец при жизни казнены, / А я пожал удел посмертного бесславья: / Торчу здесь пугалом чугунным для страны, / Навеки сбросившей ярмо самодержавья».
Памятник Александру III ещё до начала Октябрьской революции упоминался в фольклоре: чего стоит один лишь стишок про «обормота», восседающего на «бегемоте». Народная присказка гласила, что того, кто угадает в этих словах Александра III, отправят под арест. С приходом советской власти иронизировать над фигурой царя стало не просто безопасно, но даже модно. Большевики сами с удовольствием упражнялись в этом.
В 1920 году из монумента сделали трибуну, с которой к горожанам обращались делегаты Второго конгресса Третьего интернационала. Самого Александра III спрятали за исполинской надписью: «Привет истинным вождям социальной революции». Ещё более символичные декорации возвели к десятилетию Октябрьской революции в 1927 году. Фигура Александра III тогда стала основой для праздничного оформления: самого императора поместили в железную клетку, а рядом с ней установили буквы СССР, а также скрещённый серп и молот.
Долгожданный переезд
Большевики на протяжении 20 лет измывались над императором-миротворцем, после чего мемориал решили всё-таки перенести во внутренний двор Русского музея. Во время блокады Ленинграда, правда, о прежних перформансах забыли — памятник Александру III, как и все остальные, защищали от немецких бомбардировщиков с помощью специальных бревенчатых настилов. Тем не менее уже после войны в СССР придумали ещё один способ использовать в своих целях постамент: из него вынули несколько больших каменных блоков и сделали из них бюсты Героев Советского Союза в Парке Победы.
Только в 1994 году конную статую установили на то место, где она находится по сей день, — перед входом в Мраморный дворец, который стал филиалом Русского музея. И тут не обошлось без иронии, но уже антикоммунистической — раньше на этом месте, перед музеем Владимира Ленина, стоял легендарный броневик «Враг капитала».
На протяжении последних десяти лет на разных уровнях — городском и федеральном — активно обсуждается идея возвращения памятника Александру III на его изначальное место перед Московским вокзалом. Вопрос даже выносился на обсуждение в городском парламенте: впрочем, большинством голосов депутаты отвергли это предложение. Сейчас петербургские власти утверждают, что планов по переносу монумента императору Александру III нет.
