К 130-летию со дня рождения Никиты Хрущёва

За последние три с лишним десятилетия вышли сотни интервью, статей, воспоминаний и монографий, посвящённых Никите Хрущёву и его эпохе, которую до сих пор, не без высокопарности, именуют «оттепелью». Яркий кинематограф того времени, поэтический бум, замечательная музыкальная культура 60-х, успехи в космосе, да и в целом атмосфера в стране стали, как сказали бы сейчас, мощным пиаром и «оттепели», и руководителя СССР, с которым её связывают. Однако анализ какого-либо исторического периода невозможно основывать на притягательной картинке или ностальгии. Существуют глубинные политические, социальные процессы, упускать которые не следует, если стоит задача разобраться в сути. Понятно, что в газетной статье невозможно описать даже малую толику всех хрущёвских «художеств», и поэтому мы обратим внимание на детали только двух направлений деятельности Хрущёва. Её последствия во многом стали причиной развала СССР, да и сейчас мы продолжаем хрущёвские реформы расхлёбывать.

Как началась реабилитация

Ещё в марте 1954 года после «изучения» записки глав Генпрокуратуры, МВД, КГБ и Минюста СССР Р. Руденко, С. Круглова, И. Серова и К. Горшенина, направленной ими на имя Г. Маленкова и Н. Хрущёва, Президиум ЦК по инициативе первого секретаря принял решение создать Центральную и местные комиссии «по пересмотру дел осуждённых за «контрреволюционные преступления», содержащихся в лагерях, колониях, тюрьмах и находящихся в ссылке на поселении». Центральную комиссию возглавил Роман Руденко, а во главе республиканских, краевых и областных комиссий встали местные прокуроры.

Причём по предложению Руденко «в целях быстрейшего завершения работы по реабилитации незаконно осуждённых лиц» был изменён прежний порядок пересмотра дел. Раньше все дела на осуждённых внесудебными органами (в частности Особым совещанием при НКВД – МГБ – МВД, Коллегией ОГПУ и тройками НКВД – УНКВД) пересматривались в Верховном Суде СССР по протесту генпрокурора СССР. Теперь эта прерогатива была передана в руки комиссий, поскольку, по мнению Руденко, прежний «порядок пересмотра дел, несомненно, усложнит эту работу и удлинит сроки её окончания». По его же предложению было принято решение, что все постановления этих комиссий следует считать окончательными, не подлежащими отмене или новому пересмотру. Более того, 4 мая 1954 года Президиум ЦК в своём новом постановлении не только обязал Центральную комиссию «регулярно докладывать ЦК КПСС о своей работе по пересмотру дел на лиц, осуждённых за контрреволюционные преступления», но и создал ещё одну комиссию в составе секретаря ЦК Н.Н. Шаталина, зав. Административным отделом ЦК А. Дедова и Р. Руденко, которой вменил в обязанность «систематически наблюдать за ходом выполнения настоящего решения ЦК КПСС и по мере надобности докладывать ЦК» о ходе работы. Поэтому и сам Руденко, и его первый зам П. Баранов методично направляли свои служебные записки в Президиум ЦК, члены которого, а ранее всех остальных сам Хрущёв, ставили свои положительные резолюции.

Как только Центральная комиссия приступила к работе, в ЦК КПСС хлынули всевозможные записки о реабилитации не только многих бывших членов и кандидатов в члены Политбюро союзных наркомов, крупных военачальников, но даже глав и членов правительств профашистских режимов бывших прибалтийских государств, в том числе К. Пятса, А. Меркиса, В. Мунтерса, И. Балодиса и И. Урбшиса.

Между тем, по данным МВД СССР, на момент начала реабилитации, то есть на 1 июня 1954 года, в 65 ИТЛ и 798 ИТК содержалось 448 344 заключённых, отбывавших наказание «за контрреволюционные преступления», которые в рамках антисоветской традиции до сих пор автоматом зачисляются в статус «невинных политзаключённых». Хотя среди осуждённых, в том числе по ст. 58-1, 58-3, 58-4, 58-6, 58-10, 58-12 УК РСФСР и аналогичным статьям УК всех других союзных республик, значительное количество составляли оуновцы, власовцы, «лесные братья», фальшивомонетчики и прочий уголовный элемент, который ни под каким предлогом нельзя отнести к статусу «безвинных жертв» сталинских репрессий и политзаключённых.

Тем временем уже в марте – апреле 1955 года Руденко и его зам, начальник Отдела по спецделам Д. Салин, направили в ЦК две докладные записки (АП РФ. Ф. 3. Оп. 57. Д. 109. Л. 39; Оп. 24. Д. 440. Л. 73-82), из которых следует, что за прошедший период (за 10 месяцев) Центральной, республиканскими, краевыми и областными комиссиями рассмотрены дела в отношении 237 412 лиц, осуждённых за «контрреволюционные преступления». В результате были реабилитированы (т.е. признаны невиновными) только 8973 (3,76%) заключённых.

Причём, что особо любопытно, наибольшее количество рассмотренных дел пришлось не на РСФСР, а на УССР. Так, согласно этой записке Украинская комиссия рассмотрела дела в отношении 93 223 осуждённых, из которых реабилитации подлежали всего 848 (0,91%) человек, тогда как Российской комиссией были рассмотрены дела в отношении 76 038 осуждённых, из которых реабилитации подлежали 4508 (5,94%) человек.

Таким образом, даже члены этих комиссий, которым была поставлена прямая задача «рыть носом» и накопать как можно больше «невинных жертв» сталинских репрессий, были вынуждены признать, что большая часть этих «жертв» была осуждена законно за реальные преступления.

Об итогах хрущёвского реформизма

Хорошо известно, что Никита Хрущёв был поглощён идеей перманентного реформизма «преступного сталинского наследия» и реализовывал её на практике. Достаточно сказать, что в 1955–1962 годах именно он инициировал сразу шесть реформ Госплана СССР, который в итоге из «генерального штаба» всей советской экономики превратился в банальную счётно-сводную бухгалтерскую контору, уже не определявшую основные стратегические цели, темпы, сроки и задачи развития народного хозяйства страны. Помимо Госплана аналогичному погрому в 1957–1960 годах подверглись сам Совет Министров СССР, почти все отраслевые министерства, вся система артелей и многое-многое другое. Конечный итог этого «реформизма» оказался для всего народного хозяйства страны просто катастрофичным: если в 1929–1955 годах (за исключением четырёх лет войны) ежегодный рост советской экономики составлял 13,8%, то с началом VI пятилетки он неуклонно пошёл вниз. Именно поэтому уже в 1962 году целый ряд членов высшего руководства, даже хрущёвский крон-принц, член Президиума и Секретариата ЦК Фрол Козлов и глава Административного отдела ЦК Николай Миронов первыми забили в набат и в ходе своей приватной встречи в рязанском охотхозяйстве Спас-Клепики пришли к однозначному выводу: «Хрущёва надо срочно снимать». 

Ответ на вопрос, почему же так себя проявили два ближайших соратника, первый из которых самим Хрущёвым открыто признавался наследником, даёт один крайне любопытный документ, о существовании которого до 2020 года не знали даже профессиональные историки, когда-либо занимавшиеся хрущёвской эпохой.

23 декабря 1964 года по запросу нового председателя Совета Министров СССР А. Косыгина президент АН СССР академик М. Келдыш направил на его имя развёрнутый доклад «О путях повышения экономической эффективности общественного производства» с сопроводительным письмом к нему (Архив РАН. Ф. 1849. Оп. 1. Д. 51), который в целом подтвердил всё то, что ранее обсуждали Ф. Козлов и Н. Миронов, а позднее стало главным содержанием так и не произнесённого доклада Шелепина – Полянского, который готовился в их аппаратах к октябрьскому Пленуму ЦК 1964 года, на котором наконец-то сняли Хрущёва.

В своей сопроводительной записке Келдыш академично, но откровенно констатировал: «В докладе устанавливается, что при выполнении ряда важнейших показателей семилетнего плана… в экономической жизни страны за последние годы имеет место ряд серьёзных отрицательных явлений, которые в целом выражаются в замедлении темпов экономического развития и снижении экономической эффективности общественного производства… Материалы доклада говорят о снижении эффективности производственных накоплений более чем на 40%», что, в свою очередь, «стало одной из важных причин ухудшения соотношения между производством средств производства и производством предметов потребления».

В докладе отмечается, что причины такого положения вещей носили многофакторный характер и были связаны с замедлением темпов технического прогресса, большим удельным весом устаревшего оборудования, недостатками в организации капитального строительства, что привело к замораживанию огромных средств. Отмечаются «крупные недостатки в организации планирования и управления народным хозяйством страны».

На языке конкретных цифр итоги хрущёвского реформаторства выглядели следующим образом – смотрите таблицу. Комментарии, как говорится, излишни…

 

 

https://lgz.ru/history/