«…как видите, в любом случае пойманному дезертиру грозила смерть сразу перед строем, либо вероятная смерть в штрафной роте. А ведь этот дезертир очень  себя любил, очень-очень! Что делать? И мерзавцы нашли выход, благодаря знанию Уголовного Кодекса.
Дело в том, что среди воинских преступлений был и шпионаж. Статья 193 ²⁴ гласила: «Передача иностранным правительствам, неприятельским армиям м контрреволюционным организациям, а равно хищение или собирание с целью передачи сведений о вооружённых силах и об обороноспособности Союза ССР влекут за собой лишение свободы на срок не ниже пяти лет с конфискацией имущества или без таковой, а в тех случаях, когда шпионаж вызвал или мог вызвать особо тяжкие последствия для интересов Союза ССР, - высшую меру социальной защиты* с конфискацией имущества»

 И вот в этой статье Уголовного Кодекса никаких особенностей для условий военного времени не было. Ограничь любой шпионаж смертной казнью – и воспрепятствуешь чистосердечным признаниям реального шпиона или его добровольной явке с повинной. Вот ушлые дезертиры статьёй 193²⁴ и пользовались, чтобы спасти свои вонючие жизни.

 Они заявляли, что за те дни, когда отсутствовали в строю, они не от фронта прятались, а попали к немцам и согласились стать шпионами, а вот теперь идут к нам в тыл, чтобы шпионить. Поскольку они ещё никаких сведений не сумели собрать, то никакого ущерба Союзу ССР не нанесли, и трибунал хоть на голове  может стоять, а по статье 193 ²⁴ к расстрелу их приговаривать не за что. Наверняка все видели, что это просто дезертиры, но как их отправить в штрафную роту и выдать оружие? Ведь они признались и утверждают, что служат немцам! Вот так эта категория мерзавцев уклонилась от войны. Конечно, им давали максимум, что могли дать по тем законам – 10 лет. Но эти подлецы иваны денисовичи ехали в тыл, а честные люди в окопы.

Порядочные люди гибли, а дрянь выживала!

Если с позиций этой смышлёности преступников посмотреть на уголовное дело Солженицина, то надо, прежде всего, понять, что перед концом войны, когда стало реальным выжить, многих охватил припадок трусости – боялись погибнуть в последних боях. Вот отсюда и идёт «антисталинизм» Исаича – накануне планируемого советского наступления ему очень захотелось в тыл – очень захотелось жить!

Но под суд и в лагерь Солженицин попасть не планировал, и это тоже надо понять.

Прояснил ситуацию в «Вонно-историческом журнале» подельник Солженицина в 60-е годы – хранитель рукописи его «Архипелага Гулага», бывший власовец Самутин, который отсидел свои 10 лет и достаточно насмотрелся в лагерях на таких как Солженицин. Самутн дал единственную правдоподобную версию мотивов действия Солженицина – того что Солженицин хотел на самом деле, когда писал письма. Ведь Солженицин молчит, за что он в письмах критиковал Сталина. А всё потому, что он в письмах критиковал Сталина как плохого большевика – за то, что Сталин связался с капиталистами Черчилем и Рузвельтом. Солженицин храбро призывал жену и приятелей создать организацию и требовать, чтобы Красная Армия не останавливалась в Берлине, а наступала дальше – до Португалии, чтобы принести свет коммунизма во всю Европу!

Таких «отчаянных большевиков» на фронте считали благоглупыми идиотами и н под суд их отдавали, а от греха подальше отсылали в тыловые подразделения на восток страны, чтобы придурки не вызвали каких-либо конфликтов при встрече с союзниками. И Солженицин именно на это и надеялся – надеялся, что его за эти письма с «критикой Сталина» отправят дослуживать куда-нибудь на Кавказ. Однако пересолил: ему надо было писать свой бред только жене а он в страхе перед предстоящими боями, не подумал и написал для надёжности всем своим знакомым, вызвав у следствия видимость того что Солженицин создаёт антисоветскую организацию. Не за сам текст писем, а вот за эту свою попытку создать антисоветскую организацию Солженицин и отсидел остаток войны в лагерях, а не на Кавказе, как ему мечталось».

«Дезертиры и шпионы», Ю.И.Мухин,