Девятка червей

- Диточка, Детка, ау!
- Чего?
- Обезъянка моя!
- Отвали!
Афродита лениво перевернулась на левый бок и зевнула. Розовая упругая задница мелькнула в простынях – манящий кусок «свежего молодого мяса». Безымянный для нее, восьмой за прошедшую неделю «фоня» (так она сокращенно называла «Альфонсов»), схватил ее за шею, накрывая тяжелыми ногами, и в четвертый раз за ночь вставил в нее свою эрекцию.
- Куда без гандона, скотина?! – завопила Дита, зашипев по-кошачьи.
Она сделала лихой мах длинной стройной ногой, аккуратно, но больно легнув кавалера в живот. Тот отлетел в угол широкой кровати, неловко дал крен, и вдруг, упал на пол. Послышался хруст чего-то ломающегося, стон, а затем – тишина.
Девушка переползла на другой конец кровати, посмотрела на лежащее тело. Голова парня была неестественно повернута в направлении его трусов, валявшихся рядом.
-Эй! Эй,ты! – Афродита слегка помяла ногой яйца «фони» под еще не упавшим членом. – Ау, скотина?
«Фоня» не подавал признаков жизни.
- Вот, блядь. – вздохнула алкоголем Дита. Затем вернулась в подушки просторного ложа, нашарила в белье пачку сигарет и мобильный. Затянулась ментоловой сигаретой, подавилась булькающим хохотом, а затем набрала номер.
- Сарыч? Ага. У меня опять ЧП. Да так, гандон один, подцепила в клубе. Понятия не имею. Вроде, приезжий. Да не ори ты, блядь! Сама знаю! Бабки – за результат. Ага. Давай, жду. Да не пьяная я!
Через 20 минут в дорогую дверь шикарного особняка вошли два амбала. Один вопросительно дернул жирной шеей.
- Там, в спальне, - Дита махнула рукой в натуральном шелке, отступая от входа и пропуская мужиков.
Тяжелые туши затопали по мраморной лестнице наверх. Афродита пошла в гостиную, достала из бара вискарь и маленькую коробочку, из которой вытрясла в ладонь крохотную таблетку и проглотила, запивая прямо из бутылки.
- Дит, епта, ты чего творишь, блядь? – Сарыч вошел следом за парнями и теперь нависал над ней, сидящей с ногами на диване.
- Отвали, - она вяло повела глазами в его сторону.
- Я-то отвалю. Я отвалю. Только че ты тогда делать будешь, а? – обиженно и злобно загремел Сарыч.
- Ладно, не пугай. Сядь, выпей, не кипиши, - девушка царственно похлопала рукой по обивке дивана рядом с собой.
- Кончай ты это, я тебя прошу.
- Я не хотела. Он – мудак.
- Хотела – не хотела… Ты – маньячка, понимаешь? Тебе к врачу надо.
- Я тебе говорю, не хотела, отвали.
- А тех, семерых, тоже, блядь, не хотела?! Шарфиком одного случайно придушила, коня здорового! Игрались они так. Знаешь, каково было спрятать парнишу при его родителях? Они, блядь, всех на уши поставили! А этого, грека-старика? Просто уебала вусмерть, когда на нем скакала, да? Или того, с ежедневными цветами? Анафилактический шок? Хули ты его салатиком с морепродуктами угостила, зная об аллергии? Кто поверит, что случайно? Кто? «Сарыч, миленький, он умер! Ай-ай-ай! Помоги, помоги!» Какого рожна в милицию не звонила каждый раз? На хера мои ребята в гробовщики заделались? Блядь, Дита, тебе реально лечиться надо!
- Иди на хуй!
- Пошла ТЫ на хуй! Не была б сестра, давно бы пизднанул к ебанной матери и на могилу плюнул!
- Ладно, прости. Браааатец! – Дита потянулась к нему с пьяной улыбкой, но не успела зацепиться за кожу куртки, промахнулась мимо встающего Сарыча, успев лишь царапнуть слегка небольшую татуху на его ладони –православный крест в набитом на пальце перстне.
- Все, босс, - парни вынесли к выходу пластиковый черный мешок в рост человека.
- Рассчитайся с пацанами, - Сарыч кивнул в сторону двух серых фигур.
- Сейчас нет наличных. Потом, - Дита безразлично отвернулась от брата и встала с дивана.
- Лады. Погнали.
- Спасибо, братец! За ВСЕ – спасибо! – девушка стояла к нему спиной, облокотившись на подоконник.
- Ага.

****

Афродита Марковна Саровская родилась в 1986 году в Москве и была названа столь необычным именем в честь богини любви. Брата, родившегося в 1976, назвали еще удивительней – Арес (см. греческую мифологию).
Афродита и Арес – ебануться можно от фантазии родителей, страдавших излишней начитанностью и обремененных чрезмерной интеллигентностью.
- Богиня моя, деточка, сыгРРай нам Мендельсона, - часто просил папа Марк Иосифович, приглашая дочь к пианино перед собравшимися на ужин гостями.
Афродита росла умненькой, подающей большие надежды, способной к языкам, очень излюбленной девочкой. Арес все больше увлекался спортом и оружием. Брат Афродиты окончил школу с серебряной медалью, спровоцировав тем самым, прием мамой сердечных капель от расстройства. Профессор Саровский поступил сына в МГУ.
Мама, Зоя Яковлевна, часами хвалилась по телефону успехами своих «божественных» детей, суеверно благодаря вышние силы за то, что она и муж сбодобились назвать отпрысков именами языческих идолов.
Идеально ровное стекло жизни семьи Саровских, на котором уверенными мазками цветных красок была нарисована вся их будущность, треснуло в 1995 году. Любимый, гениальный, талантливый сын попал за решетку. Банально, глупо запалился в клубе на продаже наркоты. Такой трагедии и позора Марк Иосифович пережить не смог, и тихо скончался от инфаркта, когда его мальчику объявили приговор. Саровская-старшая возложив цветы и слезы на могилу мужа в положенные сроки, слегла и через 10 месяцев ушла вслед за Саровским-старшим, сказав дочери: «Диточка, не сердись на брата. Прости его. Он будет заботиться о тебе. Он – хороший мальчик.»
Мальчик вернулся через 4 года, освободившись по УДО. Он стал хмурым, большим мужчиной, имевшим за плечами не только иностранные языки, которым его обучали репетиторы.
Подросшая при опеке тети Розы, Афродита с интересом разглядывала татуировки на теле братца. Он поворачивался к ней голым торсом, когда чувствовал ее взгляд на своей спине, и подмигивал. Дита убегала в другую комнату, Арес мрачнел лицом и задумывался.
Через 3 месяца после возвращения брата из тюрьмы Афродита пережила новую потерю. Возвращаясь по темной улице домой, она потеряла девственность. И потеряла ее не по своей воле. Трое парней в черных масках утащили ее в подворотню. Она помнила, как сильно ей не хватала воздуха при зажатом чужой рукой рте, помнила острую боль, когда чья-то плоть сделала ее женщиной, помнила, что потеряла сознание, когда к половому акту приступил второй.
Брат навестил ее в больнице, пообещав найти и убить насильников. Афродита плакала, отвернувшись к окну, а он гладил ее по измятому синему плечу. Преступников так и не нашли.
В МГУ Арес больше не вернулся. Он стал бандитом-предпринимателем. Афродита окончила школу с золотой медалью и поступила себя в главный ВУЗ страны на юридический факультет.

****
- Афродита Марковна, с Вами желает поговорить Жан Руаяк, - секретарь Елизавета нажала тонким пальчиком кнопку связи с кабинетом Саровской в приемной ее адвокатской конторы «Дефенсор».
- Благодарю, Лиза. Соединяйте. Salut, Jacques! Oui, je vous йcoute attentivement. Сertes. Je suis prкte а partir pour Paris demain soir.
Красивая темноволосая девушка сидела в кожаном кресле, закинув смуглые ноги на стол из красного дерева. Она задумчиво перебирала страницы книги, лежащей на ее столе и курила. За окном ее офиса уже сгущались вечерние тени деревьев. В какой-то момент Дита резко опустила ноги на пол, надавила кнопку на аппарате связи с секретарем.
- Лиза, будьте добры, такси через 15 минут к выходу. «Крыша мира». Спасибо!

****

- Сарочка, милый, ну, Сарыч… Я клянусь тебе, все произошло случайно! Блядь, совершенно случайно! В последний раз помоги мне. Приезжай!
Пока все те же угрюмые парни паковали мужика с огнестрелом в башке в пластиковый саван, Сарыч слушал Диту, нервно играя желваками.
- Он на меня с ножом кинулся, клянусь! Вроде приличный малый, познакомились, приехали сюда, выпили немного. А потом он взял нож и…
- Пистолет где? – устало спросил Сарыч.
Дита метнулась в комнату, брезгливо перепрыгивая через лужу крови на полу.
- Вот. Я его платком протерла.
- Знаешь, кто это?
-Да. Захаров. Банкир.
- Это пиздец.
- Сделай все чисто, очень прошу.
- Обещай, что сходишь к врачу.
- Вот деньги за тот и этот раз, - Афродита протянула брату конверт, не отвечая на реплику.
- Знала заранее, что грохнешь типа? – ухмыльнулся Сарыч.
- Не ерничай. Сейчас вложила, когда немного успокоилась.
Сарыч потопал к двери, покачивая головой.
- Эх, Дитка, Дитка…
- Куда увезете?
- Тебе что?
- Интересно!
- Интересно, где кладбище твоей уже девятки? Интересно, где их черви жрут? Девятка червей, бля! – Сарыч срывался на истерику. – Еще будут?
- Пока, Братец! Спасибо!

****

- Лиза, я улетаю в Париж. Буду держать Вас в курсе. По всем вопросам направляйте пока клиентов к Сергею Викторовичу. Моему инструктору по карате передайте, что я в отъезде.
- Хорошо, Афродита Марковна.
Дита зашла в свой кабинет, взяла со стеллажа синюю папку, в которой лежали наследственные дела, доверенности и дарственные. Она бережно вложила в нее завещание, подписанное господином Захаровым Александром Юрьевичем, который в трезвом уме и по доброй воле оставлял все свое имущество господину Саровскому Аресу Марковичу. Из паки изъяла, тщательно перебрав бумаги, восемь дарственных.


- Внимание! Объявляется регистрация на рейс SU-257 Москва-Париж, - гундосил динамик в аэропорту Шереметьево.

Дита грациозно встала со стула, подхватила ручку чемодана и покатила его к столу регистрации.
В самолете она уснула и увидела знакомый до боли сон. Три фигуры идут на нее из темноты. Одна протягивает к ней руку и накрывает ей рот. В полумраке она видит на пальце татуировку в виде креста. Эту до боли знакомую татуировку она узнала даже во мраке – брат…
Афродита вздрогнула и проснулась перед самым приземлением на французскую землю.

В Москве на одной из центральных улиц молодой парень в бомжовой одежде зашел в телефонную будку и набрал телефон милиции. Он прочел по бумажке. «Сообщаю, что банкир Захаров был убит бизнесменом Саровским.» Парень быстро положил трубку, сжег записку, и побежал, сжимая в кармане 100 баксов.

****

Пьяница Коля Самохин встретил своих корешей возле дворовой арки. Выпить хотелось страшно, глотку жгло и раздирало от жажды водки.
- Ну че, вздрогнули? – поднял тост один из собутыльников Самохина.
- Вздрогнули! – отозвался Самохин, протягивая руку с бумажным стаканчиком к остальной выставленной вперед таре.
- Слышь, Колян, а че у тебя за наколка такая, а? Давно интересуюсь, - спросила одна из безымянных фигур.
- А, так, было по молодости, - ответил Колян, взглянув на палец с синим набитым перстнем, внутри которого шрамировался от попытки его свести, православный крест.
- Аааа, ну, ясно. Бывает, че жа…
- Эх, молодой был да горячий. Помню, вышел аккурат после одсидки, бабу охота, хоть дупло в дубе трахай. Пошли с пацанами бабла срубить, чтоб девок снять. Грохнули палатку. Выпили. Во дворе девочку сладкую встретили, ну и не удержались – вперли ей как следует. Эх, целка, кажись, была, - Самохин мечтательно выпустил сигаретный дым.
- И че?
- Да ниче! Протрезвели, а тут менты нагрянули. За палатку повязали всех.
- А девка?
- А че девка? Не, нас только по 161 закрыли.
- Повезло.
- Эт да. Ну че? Вздрогнули, что ли?