Сегодня заставили вспомнить "ярило русской поэзии". Его восприятие в моем тусклом мирке идет с позиции, можно было бы и по-скромнее все трогать. Оставить немножко тем потомкам. А то, о чем им болезным писать далее, только о собственных декадансах на уровне, не получилось, не сбылось. Так я вышел из мира АСП с черного хода. Но исследование его особенностей и значение страха в его поэзии до сих пор остались как прикладные инструменты для понимания его гения.
Его прорыв связан во многом с явлением билингвизма, вспоминая то, что он родился и принял инициацию внутреннего мира вовсе не в русской словесности, а во французской, он впоследствии на всю жизнь получил ангела хранителя в виде французской грамоты и ментала. Учитывая, что он был не одинок в этом, сливки общества были тоже поклонниками двуязычия, у него удачно получалось совмещать собственную верификацию в их кругу как чужака из-за высокого порога гордыни. По этой же причине в его творчестве не найти религиозного созвучия и следования теософским законам. Его работы светские и антиклирикальные. То есть, он не просто не был религиозен, а являлся антагонистом церкви. Отталкиваясь от этих двух бортиков гордыни - антирелигиозной и антисветской, он вышел за круг социума, оставаясь в плену ментального желания, будучи там чужим, добиться назло всем своих высот. И когда это начало получаться, подключились эгрегоры читателей, раскрутить болванку успеха при наличии наркотика эгоизма, было не так уж сложно.
Школа унижений — лучший трамплин на верхатуру социума, это потом еще раз подтвердят отвергнутый художник (Гитлер) и осмеянный поэт (Джугашвили "И песня твоя не нужна, и сам никому ты не нужен"). Философский прикол в том, что на ментальном уровне волна художественного произведения на подсознание действует не с той мотивировкой, которую ей придумали литературоведы, а с той, которую заложил автор.
И сколько бы исследователи таланта автора "Сказки о Балде" не говорили о патриотизме автора в стихотворении "Бородинская годовщина", им руководили в первую очередь его стремления, а не пресловутый патриотизм. Патриотизм кончился чувством вины после ссылки декабристов и вечно подавляемым страхом, повторить их путь. И еще несколькими страхами, простыми человеческими, что натуры, взятые в образы товара проданной рукописи, бывшие увлечения из "Евгения Онегина" узнают себя в поэзии и потребуют контрамарок внимания и авторских отчислений в виде признания их прототипичности. А тут уже семья, дети по лавкам. В общем обычная история.
Являясь носителем французского в первооснове, внутри автора при воспоминании о войне с Наполеоном, должны были просыпаться совсем необычные противоречивые транзакции, и образ внешнего врага, должен был упасть в уютную нишу врагов внутренних, так Наполеон совместился с социумом, признавшим поэта камер юнкером его Величества, вторым врагом были церковные служители, что невольно ставило в оппозицию не только людей, а саму веру своих современников. И это при всем билингвизме внутри создавало сложную систему внутренних ценностей и взаимоотношений.
Мой единственный и родной остался русским, хотя по родовым корням там святая троица - украинский, белорусский и польский. Все три время от времени изучались на бытовом и книжном уровне. Первым овладел в свое время почти на уровне настоящего украинца, отсутствие языковой практики все это похоронило, но речь понимаю. Белорусский сложнее и меньше. Польский немного учил с самоучителем. Но сейчас остался только русский. И вот, воспринимая его как родной и единственный, мне хорошо понятно, что чувствовал А.С. П. по отношению к французам, пришедшим сжечь Москву. Достаточно вспомнить о Крыме и Тамани, Артеке и Донецке. Не зову это болью, потому что, не имею право на то, что переживаю только отдаленно. Но внутри, летят камни. Но сейчас не об этом.
Итак, 1831 год. Гений пишет две сказки о Салтане и Балде, стих про Бородинское сражение, очередные главы Евгения Онегина, Клеветникам России, общается с умницей, покорившей потом Гоголя, Россет.
В этом же году во Франции выходит первый исторический роман Виктора Гюго "Собор Парижской Богоматери". По сведениям историков, он будет переведен только через 30 лет, предисловие к нему напишет Ф.М.Достоевский. Но в то время он будет существовать в восторгах французской и русской публики исключительно на французском языке, абсолютно не пересекаясь с русской словесностью.
Некоторые исследователи считают, что основной мотивировкой автора стало увековечивание архитектурного ансамбля "Собора", который уже был приговорен чуть ли не к полному демонтажу. Но роман оставил ему право на жизнь. Красивая версия, знать же главный посыл, как и в деле с русским гением, это прерогатива самого автора, что там двигало, честолюбие, желание славы, просто шел текст, так тоже бывает. Но вот что охраняло Гюго, он был французом не по кличке, как А.С.П. , а по сути, то есть был подданным Франции и его мало волновали русские семантики. Он писал на языке своей страны, в которой жил, и мыслил на том языке, страны, в которой жил.
Амбивалентность же Пушкина, ставшая его козырем, постепенно становилась и частью проблемы. Русский язык он укрощал, находясь во власти эго, во французский сбегал и прятался, как в нишу своего и ловленного пространства. И если домом его творчества была славянская лексика, то замком к ней остался французский язык.
Проведя не одну дуэль, он споткнулся опять о Францию, причем, нетрадиционную Францию...Посмертно оставшись родственником своего палача...или...спасителя...Дантеса...Эта связь имела продолжение, одна из дочерей Дантеса, а по сути, племянница Пушкина, из-за фанатичной любви к его стихам была заточена отцом в психиатрическую клинику. "Мой дядя самых честных..." Кто знает, не сам ли Александр Сергеевич просочился по ментальным тропкам сознаний в душу юной поклонницы Леонарды.
Сегодня прочитал о реконструкции сражения под Бородино, в которое играл ставший печально известным историк из Санкт-Петербурга Соколов, считавший себя вернувшимся Наполеоном, желающим реванша. Оказалось, что в 2007 году его, обычно исполнявшего роль главнокомандующего и Наполеона отстранили от действия и пригласили американского актера Шнайдера. Бунтарь в образе устроил на инсценировке скандал, призвав сорвать акт театрализованного действия из-за его отстранения. Его окружали его сторонники и фанаты из "потешного исторического легиона", и это была уже не игра, а противостояние с реальным ОМОНОМ. Так историческая панорама наполнилась реальными эмоциями.
Реконструкция касалась Бородинского сражения. Того самого, о котором гордый гений Пушкина писал в год, когда Гюго спасал Собор Парижской Богоматери. Наполеон, которым мнит себя историк Соколов, повторил подвиг Герострата с Москвой. А в год, когда на воплощенца нашло затмение или знамение, незадолго до события, сгорел Собор Нотр Дам...Так странно пересекаются аналогии бывших литературных событий в жизни настоящих людей, что иногда становится не понятно: вокруг люди или образы.
Однажды, эта история уже произошла с любимым многими актером, который ушел так же странно, как сейчас сидит Соколов. Это Галкин, не успевший выйти из образа комдива Котовского и пальнувший в баре из нагана. Потом были: травля прессы, слезы родителей, самоедство уровня голгофы, одиночество, покаяние, смерть в пустоте. Ужас поклонников. Он просто не вышел из образа. Как и Соколов.
Искусство, как и любовь, имеет несколько сторон и синдром Дориана Грея никто не отменял. Вот беда в том, что он действует не только на авторов стихов и повестей, но и на их читателей, в эпоху глобальной эклектики душ.
Теперь доцент сидит в реальной тюрьме, и его не нужно учить блатной фене...А "Динамо" по прежнему бежит, а вместо трешек за загрузку радиаторов в детских садиках, платят криптой...
Сегодня родилась криптографическая теория пожаров. Наполеон оставил для себя отступную дверь пожаром Москвы, и через столетия и слезы, во время горения Нотр де Дама прошмыгнул в реальность в одном из своих поклонников...А то, что случилось потом...просто война...реконструкция 1812 методами современных реалий...Не выходя из образа...
Монмартр (фр. Montmartre) — название 130-метрового холма на севере Парижа и древнеримского поселения. В 1860 район стал частью города, дав название 18-му муниципальному округу. Холм Монмартр — высочайшая точка Парижа. На вершине холма находится базилика Сакре-Кёр
Фотография авторская уникальная. Размещена в сети 13 марта 2018 года.
|
|
