Тёмно. Лишь в центре, в круге света - стул и человек, то ли наг, то ли бос. Голос тих, временами переходит на шёпот и глухое невнятное бормотание.

---

Маленькое у меня сердце. Нет, всё как у всех: два желудочка, два предсердия, хорды там всякие, створки и клапаны, но это голая анатомия - говорит "что" и по большей части не отвечает "как". Помещаются в него, как ни возьми, только и всего лишь несколько человек, своих, приросших намертво, а как и почему они там - другой вопрос, который и ставить то перед собой кажется делом неловким и пустым. читать всё

"soorgi, голубчик, думаем, вы просто мечтаете о лекционной поездке в один из районов области" - заявил организационно-методический отдел устами своей пъедесталоподобной начальницы, которая умела одновременно улыбаться ртом, накладывать анафему глазами и с нетерпением следить за закипающим чайником. Нужно сказать, от слов, подобных снисходительно-ласковому "голубчику", у меня случается приступы неконтролируемого бешенства. "Они там, понимаете ли, - продолжала она, - просто жаждут услышать лекцию про нашу профильную патологию и мы, как шефы, и всё такое, должны утолить стремление к знаниям вашим, надеюсь, блистательным, но не забудьте - подготовленным выступлением. Выбирайте тему. Мы дадим вам мощную комфортабельную отечественную машину на четырёх колёсах - УАЗ, домчит будто ветер, если заведётся конечно". Я - так очень надеялся, что этого не случится, знал я этот ветер о четырёх колёсах: на нём, мастодонте - ещё активисты общества "Знание" в пору его расцвета ездили живописать про грядущий кукурузный рай и собачек в космосе. читать всё

"Как Иероним Босх нарисовал семь смертных грехов

Писатель всегда покупает серёжку безухому. Торгует мыслями. Художник же хочет эти мысли увидеть. А человеческие мысли никогда не стоят на месте. Каких только мыслей нет, и кто знает, чьи они, зачем они, чьими они не были и чьими не будут, но приходится их терпеть. Есть мысли быстрые и необузданные, как табун лошадей, есть блудливые и кровожадные, как собачья свора. Одни медленные и злопамятные, словно стадо слонов, другие ненасытные и прожорливые, будто свиньи, а бывают и завистливые, как обезьяны. А уж сновидения! Там собрались все задние мысли, которые промелькнули в твоей голове наяву и поспешили удрать, словно стайка сребролюбивых сорок или рыб. Их теперь не собрать под одной шапкой, в одной голове. И вот уж бредут по берегу новые мысли, ленивые, словно стадо буйволов... Словом, все семь смертных грехов роятся у людей в головах и ждут своего часа...

Но иногда, правда очень редко, случается и иначе. Покажется вдруг из чащи, как волшебный единорог, одинокая и чудесная мысль, взглянет на тебя  и сразу забудет, а ты её потом помнишь до скончания века. Из одной такой мысли и родилась у Босха картина о семи смертных грехах. А мысль была грустной и истинной. Вот она:

Никто не смеётся в моих снах"

М. Павич "Волшебный источник"

Семь смертных грехов
Четыре последние вещи
1475-80 гг., дерево, масло, 120 x 150 см.
музей Прадо, Мадрид, Испания



читать дальше, смотреть больше

Интересно, за что ТАК можно наказать? Это даже не столько наказание, а скорее - публичное намеренное показательное унижение. Уж не знаю за что так, но наверное мне бы было стыдно и противно присутствовать на таком воспитательном акте.

Так. Хватит тут всякие стенания культивировать и всякую трудновоспринимаемую псевдоглубокомысленность (ой, вот опять, только что, эх, держите меня, люди добрые) разводить! Нечего баловать, понимаешь! У всех этого добра два ведра и ковшик, так и что теперь, конкурс устраивать: у кого слеза прозрачнее и солонее? Всякую унылость живописать - проще простого, да только почитает это всё кто поразумнее и поумнее - да и руки в ноги: вот ещё, была охота в этом всём копаться. А вот попробовать позитив как он есть рассказать! Так что волевым решением считаю кризис (в данном случае жанра) преодолённым. Кроме того, у меня, можно сказать, праздник - сегодня последний рабочий день перед отпуском. "Две недели, две недели, это много или мало" - можно спросить, перефразируя одну старенькую песенку. За тяжкие и вредные условия труда полагается такая благодать. И не беда, что отпуск этот в октябре - лично мне дожди, пар изо рта и стремительно пожелтевшая листва нисколько не мешают. Конечно пляж, солнце и исторические развалины за пределами Родины - много сооблазнительнее, но тут уж выбирать не приходится. Я же только на основной работе отпущен на свободу на 14 дней, на всякие разные совмещения придётся ходить.

Планов - громадьё, это уж как полагается. И туда поехать и сюда успеть. Самое главное - выспаться, хотя совершенно точно знаю - буду как дурак просыпаться в шесть утра и ёрзать в кровати, вставать и идти уже наконец народу завтрак делать, чтобы себя чем-нибудь занять. Оттого все любят, когда отпуск у папы: и поспать можно и голодным из дома не уйти (замечу: посуду - тоже можно не мыть, на это специальный человек в доме появляется, у него отпуск, так и пусть себе моет). Это я так себя хвалю. Про запас. Кроме завтраков планирую съездить в град-столицу, ежели меня принимающая сторона захочет видеть, забить пару-тройку гвоздей, почитать в тишине и покое, быть может чаще появляться здесь, ну и так, по мелочи. Вот такая моя диспозиция. Небогато? Мне нравится.

Порою хочется рассказать нечто, приспичит и просто лопнешь - тут и сейчас, если не расскажешь, а дневник даёт такую возможность: будто и в самом деле рассказываешь кому-то, кто, поджав ноги и собрав соломенные волосы хвостиком, сидит на диване, умиротворённо и чуть насмешливо смотрит на тебя сквозь ароматный парок от крепкозаваренного чая и довольно щурится, и неспешно кивает, а ты и рад - пусть иллюзорным, но желанным ощущением благодарного слушателя.
читать дальше

Иные мужики - те же бабы, только с пенисом. Они наивно мнят, что это такая специальная награда, медалька такая. Противно.

"Стихи, сочинённые ночью во время бессонницы"

Мне не спится, нет огня;
Всюду мрак и сон докучный.
Ход часов лишь однозвучный
Раздаётся близ меня,
Парки бабье лепетанье,
Спящей ночи трепетанье,
Жизни мышья беготня...
Что тревожишь ты меня?
Что ты значишь, скучный шёпот?
Укоризна или ропот
Мной утраченного дня?
От меня чего ты хочешь?
Ты зовёшь или пророчишь?
Я понять тебя хочу,
Смысла я в тебе ищу...

А.С. Пушкин (30 октября 1830г.)

РЕЦЕПТ ВАРЁНЫХ ЯИЦ ОТ ВЛАДИМИРА НАБОКОВА

Вскипятите воду в кастрюле (пузырьки означают, что она кипит!). Возьмите два яйца (по одному на человека) из холодильника. Подержите их под бегущей горячей водой, чтобы приготовить к тому, что их ожидает. Положите оба в кастрюлю, одно за другим, и позвольте им беззвучно скользнуть в (кипящую) воду. Обратитесь к своим часам. Стойте над яйцами с ложкой, не допуская (они склонны к перекатыванию), чтобы они стукались о проклятую стенку кастрюли. Если яйцо всё-же треснет в воде (теперь пузырящейся безумно) и начнёт испускать белую ерунду, словно медиум на старомодном сеансе, выловите его и выкиньте. Возьмите другое и будьте осторожней. По прошествии 200 секунд или, скажем, 240 (принимая во внимание задержки), начинайте вылавливать яйца. Поместите их тупым концом в рюмку для яиц. Чайной ложкой обстучите по кругу, а затем вскройте скорлупу. Заранее приготовьте немного соли и (белый) хлеб с маслом. Ешьте.

Вот так порой бывает: восполняя пробелы, вернее сказать - зияющие дыры в образовании, увлечёшься чем-то, начнёшь с горячностью искать по избранной теме: ещё, ещё, ещё... и вдруг, совершенно случайно, откроешь нечто совершенно неожиданное. Так получилось и этот раз. Люблю мемуаристику и жизнеописания - вот уж что, если понравится, буду читать и перечитывать. Купил двухтомник Ариадны Тырковой-Вильямс "Жизнь Пушкина", заинтересовался и даже увлёкся мнениями современников поэте, в числе прочих - кн. П.А. Вяземского (1792 — 1878): друга и литературного соратника Пушкина, деятельного участника «арзамасского братства»,  сотрудника пушкинского «Современника», критика, член Российской академии и русского поэта, что я поставил на последнее место в череде перечислений талантов, но отнюдь не по значимости. Трудно было жить, ощущая себя поэтом, в век Пушкина («Читал сегодня послание кн. Вяземского к Жуковскому (напечатанное в «Сыне отечества» 1821 г.). Смелость, сила, ум и резкость; но что за звуки!").  Человек по-всему прямой и честный, он так даёт оценку своим стихам:

"В стихах моих я нередко умствую и умничаю. Между тем полагаю, что если есть и должна быть поэзия звуков и красок, то может быть и поэзия мысли."
"...рюмка моя маленькая, но пью из своей рюмки, а что рюмка моя не порожняя, тому свидетель Пушкин. Он где-то сказал, что я один из тех, которые охотнее вызывают его на спор. Следовательно, есть во мне, чем отспориваться. Пушкин не наткнулся бы на пустое."

И своим литературным вкусам:

"Литературная совесть моя не уступчива, а щекотлива и брезглива. Не умеет она мирволить и входить в примирительные сделки."

Не пытаясь облегчить себе задачу, руководствуясь, прежде всего, попыткой сохранить дух истории и привкус эпохи, ниже привожу некоторые из стихов П.А. Вяземского, в которых сохранена грамматика того времени и более всего понравилась именно мысль.

ХОРОШІЕ ЛЮДИ. Мы, люди хорошіе, -- вялы, Въ житейскихъ дѣлахъ не дѣльцы; Ученые мы генералы, Но въ битвѣ плохіе бойцы. И мало упругости въ жилахъ, И мѣрно кровь льется въ груди; Мы дѣйствовать сильно не въ силахъ, А трудъ и борьба впереди. Мы нравственно судимъ и рядимъ, Добры мы и честны -- все такъ! Но съ жизнью никакъ мы не сладимъ, Съ людьми не сочтемся никакъ. Быть можетъ -- мы глупы. На это Скажу: не глупѣе другихъ; Но умъ нашъ ходячей монетой Не ходитъ на рынкахъ людскихъ. Намъ общество мало въ подмогу, А чаще перечитъ тайкомъ И радо подставить намъ ногу, Чтобъ объ земь мы стукнулись лбомъ. Все совѣстно цѣнимъ и мѣримъ, Чтобъ намъ не наткнуться на грѣхъ; Въ себя не заносчиво вѣримъ И вѣримъ не слѣпо въ успѣхъ. Кажись, все обдумано зрѣло, Въ удачѣ есть много порукъ; А только возьмемся за дѣло -- И валится дѣло изъ рукъ.

читать всё. текста много

На страницах АиФ, вот здесь, некий благонравный гражданин из славного города на Волге, исключительно радеющий за правое дело, в части, так сказать, доказательной базы, вопрошает и даже местами справедливо вопиет:

"На днях Верховный суд и Генпрокуратура заявили: главные взяточники у нас в стране - милиционеры, преподаватели и врачи. И вот руководство Минздравсоцразвития устами самой Т. Голиковой объявляет о начале борьбы с медицинскими поборами. Я не понимаю: как человек сможет доказать, что врач вынудил заплатить, ведь такое обычно происходит без свидетелей?"

И. С и д о р е н к о, Волгоград

"Ба-а-а-а!" - сказал я, заметив, что в число главных взяточников, волшебным образом, никак не иначе, не попали во-первых: ни многочисленное и прожорливое чиновничье племя (как видно эта беда относится у них же самих в категории в разряд "маленьких невинных шалостей") ни работники собственно органов юстиции, прокуратуры и судопроизводства.
читать всё

Он забрался на двадцать-какой-то-там этаж с чудным и просто потрясающим видом на матушку-столицу, но отчего-то складывается впечатление, что это не столько от желания быть ближе к небу, сколько расположиться подальше от людей, надеясь именно посредством хоть этого стать ближе к нему. А ведь трудно быть простым, ординарным человеком, вернее сказать - трудно понимать и принимать такое о себе. Трудно сказать: да, я простой, совсем даже обыкновенный человек, безо всяких особых талантов, cколь много не хотелось бы владения таковыми или хоть одним, самым завалящим. Как-то даже это мнится неправильным, несправедливым и почти невозможным, а, стало быть, непременно требующим исправления. Обыкновенность - словно преступление или болезнь какая постыдная. Скучно быть просто хорошим человеком, добросовестным, честным, добрым, отвественным, отзывчивым (бывают такие, бывают, недавно видел), непременно подавай нам исключительность, неординарность или уж оригинальность. Ладно - пусть хоть уверенное видение себя таковым. Наиболее умные из числа таких страждущих, конечно, натуры своей никому не покажут, запрячут её поскорее подальше, поглубже, и пусть там себе, в темноте и забвении, сил набирает, чтоб изгрызть уж совсем изнутри, либо сморшиться, высохнуть и истлеть от невостребованности. Но первое чаще. Сам такой. Тут уж - кто во что горазд. А вообще (эх, разоблачаться, так полностью!) - мысль не моя, запомнилась, запала куда-то в редеющие, будто волосы на макушке, извилины, да и стала там непрестанно думаться. Обязательно приведу и цитату автора, лучше него об этом и не скажешь, а сейчас - пора к делу, отвлёкся.
читать всё

Ворона, пролетающая жирно и неторопливо: под лазуритовым, с клочками белого небом, над зеленью луга с щедрым жизнелюбием россыпи одуванчиков, по краям которого темный лес, церковь с погостом, свалка, дорога и ты на краю...

Люблю выходным днём возвращаться домой после дежурства. А, хорошо подумав, добавлю: наверное по натуре своей я не путешественник - вообще люблю возвращаться домой. Тихо, пытаясь не громыхать ключами, открываешь дверь. Расстёгиваешь куртку и обувь в на лестничной клетке, дабы потом, внутри, не шуршать. Почему-то, попадая внутрь, всегда точно чувствуешь: все дома или кто-то нет на месте. Я специально это проверял. Ещё зачастую можно понять, порой едва вдохнув домашнего воздуха, что, например, что-то случилось. Вроед ничего ещё не видел, кроме вешалок в прихожей - а уже яснее ясного, что вернулся в немного изменённый дом, не такой, каким ты его оставлял. Лично я не понимаю, как это происходит.

Тихонько, с преувеличенной тщательностью, как залогом нешумности, раздеваешься, не трогая дверок шкафов, они - главные предатели со скрипучими голосами. Пробираешься на кухню, ну а куда же ещё? Там точно никого не разбудишь. Наливаешь молока или кефира - греть чай шумно. В любое другое время не шумно, а вот сейчас, в воскресное утро - шумно. Нужно открыть дверку, достать чашку, закрыть дверку. Открыть дверку, достать сахар и заварку, закрыть дверку. Свисток на чайнике. Открыть ящичек, достать ложечку, закрыть ящичек. Помешать сахар. Чашка чая утром похожа на набатный колокол. Молоко проще. Люблю вот эти полчаса: когда я уже дома, а все ещё спят. Позже, через полчасика, прокрадётся младшенький, заигрывая и наивно прячась за дверью, заглядывая в щёлку, чтобы после того, как примешь условия игры, ворваться и уткнуться в щёку: "колючий" и уляжется на колени.

Пробираешься в зал. Садишься. Всё - дома.

Манифест написать - это не письмо на деревню дедушке, понятное, неторопливое и обстоятельное. И нечего тут трясти перлами словообразования, всякими сложнопридуманными причастными оборотами и прочими бусинками и фенечками - некогда, до полуночи совсем немного осталось, нужно успеть. Как на ум пришло, так и провозглашу, потому что - истина момента. Итак.

Никогда меня не прощайте. Как бы слёзно, жалостливо и покаянно я не просил. Это чревато. Нет, это конечно по-христиански, опять я чего-нибудь не понимаю и всё такое... Но оттого, что меня очередной раз прощают, вернее от осознания возможности прощения как такового, я боюсь потерять то единственное, монструозно правильное - стараться делать так, чтобы никто тебя и не вздумал вносить в список прощённых, потому что не за что. Это трудно и почти недостижимо, но очень хочется. Дурацкая привычка быть "хорошеньким".

---

"Нормальные герои всегда идут в обход!" Если бы ещё быть точно уверенным, что только герои...

Одиночество - икона отрочества, страшилка юношества, призрак зрелости и кара старости. И, если юноши нежного возраста говорят о постигшем их горе - одиночестве, где чаще, вникнув, читается самоуспокоительная поза: одинок = не такой как все = исключителен (боже, боже, как нестерпимо верилось в исключительность); юношество, ограждая право своего "я" на "самость", само же старательно его ищет, видя в искре - пламя, в капле - ливень, в прикосновении - любовь навек; зрелость - бежит от него, опостылевшего и привычного - в новые ощущения, впечатления, возможности: ностальгируя, но не желая возвращения, то старость... старость вкушает его вовсю, завершая цикл.

---

Одиночество - не дар и не кара, не болезнь и не награда: это неумение быть нужным другому, осознавшее само себя.

Я ни слова не понимаю из того, что она поёт. Кабовердийский креольский, уж так вышло - не моя стихия. Но, необъяснимо почему, мне кажется, что порой я чувствую, о чём её песни. Да, они могут быть о птичках, песке на родном берегу и пене на бирюзовых волнах, но спетые вот так, голосом от которого у всякого уважающего себя хоть сколь-нибудь мужчины сердце должно ёкнуть, замереть на миг, обдав холодом, а потом мерно и спокойно забиться вновь, очищенное, умиротворённое и ностальгирующее о чём-то... ну таком хорошем и светлом, что и сказать невозможно: о том, что было и ты умиротворён и счастлив, просто вспоминая это. Честно сказать - не задумывался, быть может, у женщин оно, это пение, рождает какие-нибудь иные мысли и чувства, но почти уверен - столь же возвышенные хорошие. Я не знаю, для чего эти песни... Вернее знаю, но пытаясь найти им другое применение, смирился с неизбежным: Цезарию нужно слушать тогда, когда нестерпимо захочется послушать своё сердце, такое настроение бывает нечасто - быть может раз, два за год. Вот тогда-то, выгнав всех, и нужно их слушать, в одиночку и пытаться запомнить себя, такого - потому что, быть может - это лучшее, что во мне есть.

Боже мой, да что там такого в этой довольно старой, полной, низенькой африканской диве, упорно выходящей на сцену босой, любящей сигары, когда-то - рюмочку виски, золотые украшения и простоту общения, отдающую свои миллионы на нужды начального образования своей детей своей островной родины - Кабо-Верде? Какое она имеет отношение ко мне, мужику с довольно странно намешанной кровью, из мест, где и летом-то не всегда комфортно босиком? А вот чёрт его знает, но то, что имеет - это абсолютно точно.

Не грусти мальчик, не грусти: всё было, прошло и случится вновь. Если от былого остаётся только светлая лёгкая грусть без тени сожаления, то всё было не зря - только это и должно оставаться в душе от ушедшего чувства. Не бойся себя растратить: как можно сберечь то, чего никогда не держал в руках? Пой- если можешь, плачь - если хочешь, кричи - если не можешь шептать: она тебя любила, только пока не знает об этом. И все твои чувства - только слеза на её ресницах. Sodade...

---

"Содад – термин, встречающийся в креольском (sodade), португальском (saudade) и испанском (saudade) языках, и не имеющий аналогов во французском, английском и русском. Содад - смесь ностальгии, меланхолии и нежности, где ностальгия – своего рода чувство утраты настоящего. Иными словами любовь, только возникнув, осознает свою конечность и смертность и ностальгирует по себе самой нынешней, такой прекрасной...".

TLС v.0.7.31c

"Папа! - сказало дитё, - там, у нас, внизу, лежит больной дяденька, честно. Он наверное руки отморозил и ноги, вот и стонет и ходить не может поэтому". Я не мог обмануть ожидания, живущие в его глазах: ведь папа - доктор, а значит он может и стало быть должен вылечить всё и всех. И эти интонации в голосе... Да, дяденька действительно лежал: очень так непринуждённо и расслабленно, вернее - лежало тело, сама же бесценная человеческая душа, по видимому, пребывала где-то недосягаемо далеко. Причина тяжкой болезни, что называется "витала в воздухе": организм был болен примерно бутылкою водки и, судя по витающим ароматам, чем-то принятым исключительно для поправки тяжко пошатнувшегося здоровья - боярышиком на спирту - очень пользительная вещъ. Пульс был удивительно ровен, дыхание продуктивное. Заботливо уложенный рядом с непутёво сопящей головой паспорт свидетельствовал, что дяденька не "тварь дрожащая и право имеет", а также он имеет открытый больничный лист (о, боги!), сберкнижку, пенсионное удостоверение и пару номеров сотовых телефонов на бумажке. читать всё