Начало истории тут http://www.liveinternet.ru/users/sonli/post268861130/

   Мне необходимо было с этим разобраться. Я выдохнула и села в черный автомобиль.

- Ярик, ты такая отдохнувшая, узжала куда-то? - Оля всегда умела смотреть, как смотрят маленькие дети, немного наклоняя голову при разговоре. Говорят, это признак инфальтильности. Чтож, все может быть.

- И тебе салют, нет, я была в Петербурге, как ты? - Мне нужно было понять, откуда дует ветер, и что сейчас происходит в ее жизни.

- У меня все замечательно, сегодня вечером свидание, - У нее загорелись глаза после этой фразы, а я улыбнулась.

- С кем? - В этих вопросах я всегда была слушателем номер один.

- В смысле с кем? С Сашей, - Оля повернула ключ в замке зажигания. Еще месяц назад она вообще боялась садиться в авто, а сейчас сама водит. Странно, наверное, люди все-таки меняются...

- Вот знаешь, людей резать не страшно, а вот этого зверя просто до жути, но Саша подарил, пришлось взять машинку, - Или не меняются?

- Оль, мне нужно тебе кое-что сказать, - Я набрала побольше воздуха, чтобы объяснить все, что должна была, но она снова посмотрела на меня с этим своим милым наклоном, и я не смогла. Знаете, так бывает, смотришь на человека и не можешь ему чего-то сказать, потому что знаешь, что будет больно. В такие моменты я восхищаюсь врачами, они умеют намеренно делать больно, но это же как бы во благо, а потому не считается. Но я не была врачом, никогда не встречалась с врачом, и даже полностью не прочла ни одной книжки по психологии, а потому у меня такой практики не было.

- Ты меня пугаешь, в чем дело? - Я отвела взгляд. Нет, ну, невозможно так работать, теперь ясно зачем людям делают наркоз. Никогда больше не буду от него отказываться в кресле стоматолога.

- Я кое-что знаю, и это меня мучает, - я начала издалека.

- Это касается того, кого ты знаешь? - Оля всегда бросается на помощь, пусть даже психологическую. Ну, как ей сказать?

- Да, и мне очень дорог этот человек, - Вот посему я не боюсь прыгать с парашютом, трогать питонов и кататься на мотоцикле, а сказать подруге, что она встречается с женатым парнем, не могу? И наверное дело не во взгляде, просто я боюсь делать больно тем, кто мне дорог. Хотя и тем, кто не очень, тоже боюсь. В следующий раз, когда у меня спросят боюсь ли я высоты, я отвечу: " Нет, что Вы! Я боюсь делать людям больно, а высота - это пустяки".

- Оль, он женат, - Я просто зажмурилась и сказала это. Зря я два часа сегодня с утра пыталась накидать речь в своем айфоне, ведь получилось все равно не то. Зато правда. Я открыла глаза и посмотрела на подругу. У нее в глазах стояли слезы.

- Милая, прости, я знаю, прости... - Я не знала, что сказать. Я никогда не буду настоящим хирургом, я не умею резать чувства людей. Я обняла Олю, и только слышала как ее слезы капали на мою кожаную куртку. Мне было больно вместе с ней. Я помню как это. Но иногда друзья у нас вместо наркоза.

   Не знаю сколько мы так еще просидели, но ни слова больше сказано не было. Я нормально слов подбирать не умею, а Оля оказалась мудрее, она просто молчала. Я гладила ее волосы и спину, и мне казалось, что именно так рушатся мечты: тихо и безнадежно. Во всяком случае, у врачей. Ведь она точно отказаоась бы от наркоза.

© Sonli, апрель 2013.