Сон. Страшный сон. И я его написала. Чтобы не забыть. Хотя такое вряд ли забуду. Боюсь, боюсь разменивать свои пять листов сумбурного бреда на байты. Не хочу. Нет, хочу. Все-таки хочу.

Сегодня мне приснилось все. Точнее нет, не все, а просто слишком многое. Мне даже сложно вспомнить каждую деталь этого снова, но все-таки я постараюсь.

Я не помню начала. Знаю лишь, что находилась в каком-то странном месте, которого не знаю. И там у меня было много знакомых - все люди, которые проходили мимо, здоровались со мной. Рядом всегда было три девушки, с которыми я не знакома в реальности.
Почему-то мне снились плееры. Их было два. Один - очень маленький, круглый, без дисплея, с синей кнопкой посередине. Второй - стандартный со средним дисплейчиком.
Мы с этими девушками возвращались откуда-то, я не помню точно, откуда. И почему-то оказались около пруда, который в реальности расположен недалеко от моей дачи, правда дачных участков вокруг не было.
Кажется, именно я решила искупаться, показывала девчонкам, как правильно забираться по поваленным деревьям. Хотя до этого мы пытались найти другое место, ходили кругами - но все солнечные места уже были заняты и нам пришлось остаться в тени. Но почему-то мы решили не плавать, просто сидели на поваленных ураганом деревьях и смотрели на солнце. Потом у меня вдруг зазвонил мобильный - тогда я поняла, что мы в обычной одежде, а не в купальниках. На телефон пришла смска от Саши. Не от одноклассницы, а от моей самой любимой Саши. В смс она кажется написала, что плохо себя чувствует, в общем попросила зайти к ней. И тут я побежала - я знала, где она должна была находиться. Передо мной оказалось здание, которое сейчас, как я понимаю, являет собой мою реальную школу - но я до сих пор не знаю, чем было это здание во сне - внутри я так и не побывала. Я побежала в какое-то соседнее строение, там, по-моему, находилось что-то вроде медпункта и я знала, что Саша должна была быть там. Но как только я зашла, а за мной и еще одна девушка, то нас схватила какая-то женщина и сказала, что мы должны разложить еду по тарелкам. Девчонка, которая была со мной, хотела отказаться, но самая сказала, что мы с удовольствием это сделаем, хотя мне тоже этого не хотелось. Перед нами было три кастрюли и тарелки, а позади стояли люди, которые хотели есть. Но все было так странно - большие кастрюли очень быстро становились пустыми. Я наливала борщ и раскладывала пюре. Еды было очень мало, но все люди, наконец-то, ушли. Тогда я снова решила зайти к Саше, даже подошла к двери, за которой она должна была быть и поняла, на какой кровати она лежит. Но я не знаю, почему я не подошла. Просто я вдруг поняла, что мне нужно побывать в Израиле. И я оказалась в Израиле. Точнее, я оказалась там давно, потому что я долго ехала туда и что-то происходило за это время, но я абсолютно ничего не помнила. Вокруг шли какие-то люди, они разговаривали на непонятном мне языке. И вдруг я увидела телевизор посреди улицы, из него доносились русские слова. Все проходили мимо, как будто его и не было, а я подошла посмотреть, что он показывает. Это было что-то, похожее на новости. Рассказывали о каких-то детях, которые толи попали в зону взрыва, толи в них кто-то стрелял - в общем они все в данный момент находились в больнице. Показали какую-то девочку, всю в крови - она постоянно плакала и пыталась что-то сказать по-русски, но я ничего не понимала. Я знала, что по этому телевизору должны были показать меня, но я не знала, как я выгляжу, и поэтому испугалась, что это плачущая девочка - это я. Но вдруг не экране появилась какая-то женщина с микрофоном, она задала вопрос "Как вы относитесь ко всем этим событиям" и протянула микрофон мне. Я сразу поняла, что мне, что это именно я, хотя мне казалось, что я на экране и в жизни - абсолютно разные. Я на экране, услышав вопрос, засмеялась, потом с улыбкой сказала что-то типа "мне бы тоже было плохо, если бы мне отрезали ногу" и снова засмеялась. И мне стало так хорошо от того, что это не видел никто кроме меня. Мне просто стало стыдно, потому что я не могла понять, почему же в тот период, когда я себя не помнила, когда это все снимали - почему я так себя вела. И вдруг я поняла, что Саша должна быть здесь, в Израиле, а не там непонятно где. И я очутилась почему-то в московском метро, на выходе из него. Там стояли какие-то парень и девушка, болтали о чем-то. Я наклонилась, чтобы завязать шнурки, хотя у меня на ботинках их не было. Вдруг появился человек какой-то непонятной национальности. Парень и девушка начали спорить, кого ищет этот человек, и в итоге решили, что мня, потому что им показалось, что мы похожи и они решили, что я его дочь. Я сказала им, что это не так и тот человек ушел. Они предложили подвезти меня в то непонятное место и я согласилась. Мы доехали лишь к ночи. Было очень темно, почему-то не горели фонари. Я побежала за теми девушками, с которыми гуляла утром. Потом мы все вместе пошли в тот домик, где была Саша. Я спросила их, почему не горят фонари, а они сказали, что нужно экономить энергию, потому что война. Я тогда так и не поняла, почему они так сказали. Но нам нужно было торопиться - мы могли что-то не успеть, я не знаю, что.
И вот мы добежали до корпуса. Я знала, что могу зайти к Саше только один раз за все время, а потому обрадовалась, что не зашла раньше. Когда я зашла в комнату и подошла к постели, где раньше лежала Саша, то вместо нее атм лежало три маленьких девочки в окружении мягких игрушек. Мне сказали, что Сашу переложили и показали, куда. Я зашла, подошла к ее кровати и почему-то заплакала. Она проснулась и хотела мне что-то сказать, но почему-то не могла. И тогда я спросила
- Саша, хочешь в Израиль? - она улыбнулась и мы пошли к машине. И я вдруг поняла, что никогда ее больше не увижу, потому что она будет в Израиле, а я непонятно где и я больше никогда не смогу отсюда уехать, потому что у меня был шанс остаться где-нибудь, но я вернулась за ней. Но я все равно улыбнулась, попрощалась с ней, дождалась, когда она сядет в машину и уедет. А потом я поняла, что она уже в Израиле и заплакала.
Проснулась я со слезами на глазах.
Страшный сон.