По поводу даты этого праздника совершеннейший разнобой - кто-то считает, что празднуется Купала в ночь с 23 на 24 июня ( и мои друзья уже благополучно съездили на семинар-фестиваль куда-то под Псков), кто-то, что по старому календарю - с 6 на 7 июля (например я - мне так больше нравится, потому что в ночь на Ивана Купала я родила сына. Правда назвала не Иваном... напрасно наверное?), ну а кто-то - все две недели после летнего солнцестояния (тут уж без комментариев - то люди свободные, нас скованных офисными путами глубоко презирающие)



Иван Купала, также Иванов день — летний народный праздник языческого происхождения у восточных и западных славян. Отмечается в России, Белоруссии, Польше, Литве, Латвии, Эстонии, Украине, Финляндии. Иванов день имеет старинную традицию празднования практически по всей Европе. Изначально, до распространения христианства, праздник был связан с летним солнцестоянием (20-22 июня). C принятием христианства обрядовая часть праздника была приурочена ко дню рождения Иоанна Крестителя — 24-го июня по старому стилю. С переходом на новый стиль дата рождения Иоанна Крестителя сдвинулась на 7 июля (в XX—XXI веках), так как православная церковь живёт по старому стилю. В связи с этим праздник потерял астрономическое соответствие солнцестоянию.
(с) Википедия


В самую короткую ночь года, когда холодные, неподвижные звезды вдруг оживали — мерцали и трепетали, словно тысячи и тысячи свечей, плавающих в водах темного небесного океана, когда травы наливались целебными соками, а костер пылал жарче и ярче, чем в любой другой день года, начинался праздник Ивана Купалы.
 

• Слуга двух богов
  
  Он был хорошо известен и широко распространен по всей Европе и за её пределами. В первую очередь благодаря тому, что на основу древнего языческого праздника в честь летнего солнцестояния со времени принятия христианства наложились торжества по случаю рождества Иоанна Крестителя (отмечаемые 24 июня по старому стилю или 7 июля по новому стилю). Впрочем, было бы неверным утверждать, что христианство вдохнуло новые силы в тысячелетнюю Купальскую историю — оно, сместив языческий праздник на несколько дней (солнцестояние приходится на 22 июня по новому стилю) скорее, выдало ему индульгенцию, — равно как и тем, кто не желал его забывать.
  
  С тех пор так и повелось — в день рождества Иоанна Крестителя, наряду с походом в церковь, отдавали дань памяти и более древним богам. В их честь, следуя традиции, жгли костры на площадях Италии (праздник Сан-Джовани), кидали в огонь чучело во Франции (праздник Жана Батиста или Сен-Жана), на рассвете купались в реках в Испании (праздник Сан-Хуана), не только сами купались, но и обязательно мыли домашних животных в Хорватии (праздник Ивана Купальщика), собирали целебные, «колдовские» травы, а затем, для пущей надежности освящали их в церкви на Украине и в Белоруссии (праздник Яна Травника, Купайло или Яна Купального), искали цветок волшебного папоротника в Британии, поджигали и катали колеса по деревням в Шотландии, водили хороводы в Македонии.
  
  
  Обряды, которые совершались в этот день, у разных народов были во многом сходны, но имели и свои отличия. К тому же, на протяжении веков одна часть Купальских ритуальных действия (например, связанных со сжиганием березы и «убиением» соломенной куклы) становилась менее выпуклой, зато другая (например, купание) принимала более значимую форму, какие-то детали уходящей в небытие языческой религии забывались, а какие-то трактовались по-новому. Дошедший до наших дней Купальский обряд напоминает скорее не цельный комплекс взаимосвязанных ритуалов, а несколько автономных. Но даже в таком виде эти обряды являют собой свидетельства потрясающей воображение древности.
   
• «На Купалу спать — нечистика привечать»
  
  «На Купалу спать — нечистика привечать», — так пели в обрядовых Купальских песнях. Вечером перед днем Ивана Купалы было принято ходить по деревне, собирать дрова (их давали из каждой избы, об отказе никто и не помышлял) и складывать в кучу для будущего костра. Для того чтобы внушительная по размерам дровяная конструкция не разрушилась, в центр втыкали длинную жердь. На нее обычно вешали конский череп. Место для разложения большого Купальского костра выбиралось рядом с рекой или озером. К концу дня, когда опускались сумерки, сюда приходили все жители деревни — считалось, что проспать праздник никак нельзя. При этом в домах были потушены все огни: в печи, перед иконами (после принятия христианства) — деревня погружалась в темноту. Был ещё один запрет — Купальский костер не следовало разжигать спичками, для него с помощью трения добывали «живой» огонь. Делали это обычно старейшины. Все остальные молча и сосредоточенно наблюдали за их действиями. Когда из-под рук старейшин появлялись первые язычки пламени, их торжественно подносили к дровам большого костра, и праздник начинался.
  Водили хороводы, пели обрядовые песни, звучали шутки и смех. Люди доставали принесенное из дому угощение. Рядом с большим разжигалось несколько маленьких костров, через которые прыгали в одиночку и парами.
  Затем отправлялись в лес за травами. Считалось, что в Купальскую ночь и цветы, и деревья обладают особыми целебными и волшебными свойствами. Из трав плели венки на голову и пояса вокруг талии, крапиву связывали в небольшие снопы или веники, по цветам гадали. Тематика подавляющего большинства Купальских обрядовых песен вращается вокруг трех растений — березы (поется о том, как девушки её украшали, а потом бросали в костер или в реку), цветка Иван-да-марья (речь о нем пойдет чуть позже) и мистической папарать-кветки (огненный цветок, который якобы вспыхивает над папоротником только раз в году; тому, кто увидит это Купальское чудо, станет понятен язык птиц и зверей, для него земля обнажит свои недра, указывая на спрятанные в ней клады).
  
  Таково краткое описание праздника Ивана Купалы. В чем же заключается суть его ритуалов?
  
  Сумерки Солнца
  
  Долгое время к языческим праздникам было принято подходить с точки зрения солярной теории или — второе название — солнечной религии. Применительно к данному случаю её основные постулаты таковы: если главные языческие праздники (Купала, Масленица и др.) жестко привязаны к солнцу (дням равноденствия, солнцестояния), то все ритуалы, проводимые в эти дни, посвящены восхвалению небесного светила. С этой точки зрения Купальский костер рассматривался как перенесенная на землю часть божественного Солнца, а огненный цветок папоротника как дарованный избранным солнечный луч. Прыгающие через Купальский костер, таким образом, «проходили» сквозь Солнце, заряжались солнечной энергией. Если прыгали пары — парень и девушка, то они считались повенчанными самим Солнечным Богом. Купающееся в реке Солнце делало воду священной — вот почему люди тоже должны были в нее войти. Здесь обычно следовала расшифровка слова «купала» от индоевропейского корня «kup» в значении «кипеть», «вскипать» (солнце входит в воду и вода вскипает).
  
  Все стройно и логично? Не совсем! Остается непонятным, почему праздник в честь Солнца наступал ночью или, хотя бы, отчего, божественный огонь, который должно было зажечь Солнце, не поджигали с рассветом, с первыми солнечными лучами? Зачем в центре священного костра стояла жердь с конским черепом (череп — символ ведьмы и колдуна)? Почему божественное Солнце не питало травы целебной силой, а разрушало её? Какое отношение оно имело к березе и цветку Иван-да-марья? Отчего в обрядовых песнях не делается акцент на тучах, закрывающих, «скрывающих», «ворующих» у людей солнце? Ведь в наших широтах (столь удаленных от прародины солнечной религии) дожди на Ивана Купалу не редкость, а, скорее, правило.
  
  Есть кое-что ещё. Этнографические экспедиции не раз фиксировали поверья об очищающей силе огня. Так, если в деревне случалась эпидемия среди людей или домашних животных, то все огни в домах тушились, за деревней разжигали костер и прыгали через него, или прогоняли сквозь тлеющие угли скот. При этом сам костер не называли ни Солнечным, ни Купальским, а обряд мог совершаться в любое время года: весной, зимой, осенью — без привязки к солнцестоянию.
  
  «Мы тобе спалим, мы тобе утопим»
  
  Если попробовать подойти к трактовке ритуалов, совершаемых в день Ивана Купалы с точки зрения аграрной или земледельческой религии, то в первую очередь нужно рассмотреть Купальскую символику: шест или жердь с водруженным на нее конским черепом, березку и соломенную куклу (по сведениям этнографических экспедиций — важнейшие атрибуты праздника). Иногда (но не всегда) соломенную куклу величали Купалой, старались придать ей форму человека, сооружая подобие головы и перетягивая соломенные бока в области талии. Век у куклы-Купалы был не долог: сначала её проносили по деревне, потом, дойдя до полей, куклу начинали рвать на части, топтать и смешивать с землей. Затем «останки» соломенной Купалы заботливо подбирали и закапывали на разных участках поля.
  Не менее коротким был век и у березки, которую часто (но не всегда) звали Марьей или Маринкой. Её тоже проносили по деревне, а потом бросали в купальский костер или в реку, припевая:
  Мы тобе спалим,
  мы тобе утопим;
  ты к нам боле не вертайся.
  В чем смысл этих действий? Марьей или Мареной, Марой славяне называли смерть (мор, мора, маруха, кикимора). Собственно, не только славяне. Мара — божество зла в буддийской мифологии; злой дух, воплощение ночных кошмаров в мифологии европейцев («кошмар» по-английски — nightmare, по-французски — cauchemar). Следовательно, в Купальском костре Мару сжигали, в реке топили и заклинали её назад не возвращаться, то есть в течение года не нести смерть в деревню. Получается, что в эту ночь огонь и вода, по поверьям, приобретали особую силу, способную отвести угрозу эпидемии, мора. Видимо, тот же смысл — защититься, стать неуязвимым для Мары — несли в себе прыжки через костер. Гораздо позднее (в эпоху Средневековья) этот необычайно популярный в наши дни и всеми любимый Купальский ритуал стали рассматривать как гадание (разомкнутся руки у пары — значит, свадьбе не бывать и т.д.).
  Вместе с Мареной в купальском костре сжигали ещё одну нечисть — ведьму (шест с конским черепом). Кроме того, в огонь бросали старые башмаки, битые горшки, детали вышедших из строя сельскохозяйственных орудий, то есть все, что сломалось (чему навредила ведьма), а также оказывавшихся рядом с костром лягушек («то ведьма в жабу превратилась»). Часть собранных в Купальскую ночь трав — пояса из полыни, веники из крапивы — также были призваны защищать людей и их дома от ведьмы. В связи с этим становится понятен смысл, который вкладывали в посыпание пеплом от Купальского костра дорог и улиц — чтобы ведьма не могла пройти в деревню.
  
  В огне надо сначала сжечь символ ведьмы, а потом, прыгая через огонь, выжечь и ее «след» в своей душе. Обрядовые действия, производимые с куклой-Купалой, напоминают «судьбу» Осириса — египетского бога плодородия. Жрецы лепили его тело из земли и смешанной с семенами глины. Со временем бог прорастал зерном и считался ожившим, воскресшим. Не этого ли ждали от соломенного Купалы? Не потому ли его «убивали», разрывая и затаптывая, чтобы он «воскрес» в колосьях нового урожая?
   
• Как Купала не стал богом
  
  На этом этапе возникает вполне закономерный вопрос: кто такой Купала — славянский бог плодородия? Но если это бог, то где его капище или храм? Как выглядел его идол, какие жертвоприношения ему приносили, чтили ли его в иные, некупальские дни? Увы, приходится признать, что ни храма, ни жертвоприношений Купала не имел. Нет никаких сведений о том, что в его честь совершались культовые действия на протяжении всего года. Купала не бог — он тот, кто мог бы стать богом, он прообраз бога, материал, из которого боги ковались. И кто знает, кем бы мы сейчас называли Купалу, если бы христианство было принято на пару сотен лет позднее…
  
  Далее процитирую академика Бориса Рыбакова, который считает, что во времена экономических и политических кризисов на Руси, происходил возврат к язычеству. Народ возвращался к вере своих предков.
  «Возможно, что усиление русалий в это время связано с целой серией неурожаев 1220-х годов, когда «разидеся град нашь и волость наша… а останок почаша мрети»; «Бяше туга и печаль… дома тъска, зряще дети, плачуще хлеба, а другая умирающа» (1230г.). В эти годы, как и в 1060-е годы, произошел отход от христианства, послышался ропот на высшее духовенство: архиепископа Арсения выгнали из его палат, «акы злодея пьхающе за ворот», и, упрекая его в том, что из-за его неправды «стоит тепло долго». Всё это творил народ, «простая чадь». Естественным продолжением этих явлений был отход от церкви и новый возврат к язычеству, к Русалиям (Купале), которые должны были лучше обеспечить урожай, чем молитвы архиепископа…
  …На полтора-два столетия Русалии (Купала) стали устойчивым элементом общественной жизни» (ак. Борис Рыбаков «Язычество древней Руси»).
  Комментировать сказанное не буду, но в последнее время все чаще встречаю людей, которые уходят из официальной религии... они уверены в целесообразности язычества и приводят вполне убедительные доводы.... Не знаю, взаимоотношения между язычеством и христианством весьма и весьма непростые - с одной стороны, языческий бог Ярила не выдержал «конкуренции» с авторитетом Иоанна Крестителя, предтечи Иисуса Христа, и его двух знаменитых апостолов Петра и Павла. С другой — через века, теперь уже как память о прошлом, до нас дошло древнее, языческое мироощущение.
  
  Ну а я , Солнечный Лелик, просто хочу поздравить всех с наступившим праздником и да пребудут с вами Боги!
  
  
  
   
• интересные ссылки
  http://www.vokrugsveta.ru/telegraph/theory/368
  http://www.bibliotekar.ru/rusYazRusi/
  http://paganism.msk.ru/liter/rybakov07.htm