"Проходя по рядам, учительница остановилась и с минуту смотрела, как я работаю. Глядя на ту картину сквозь дымку лет, я уже не помню подробностей своей работы, но, видно, было в ней что-то, что привлекло ее внимание.

   – Ты такая талантливая, – сказала она. – Не удивлюсь, если ты, когда вырастешь, станешь художницей.

   – Мне нравится урок рисования, – сказала я.

   – А здесь у тебя что? – спросила она, указывая на комочки желтой краски, сбившиеся вокруг нарисованного ствола.

   – Эльфы, – объяснила я, – но они такие маленькие, что приходится рисовать их точками.

   Она взъерошила мне волосы:

   – Никогда не расставайся с чудесами, – и отошла к другим ребятам.

   Я очень бережно скатала тот лист и понесла домой, чуть не лопаясь от гордости. Добравшись до дверей, я, не подумав, ворвалась с криком «Мама!» прямо на кухню. Только оказавшись на кухне, я поняла свою ошибку. Едва перевалило за полдень, но она была уже пьяна. Она наорала на меня за то, что я врываюсь в дом, за то, что кричу, а потом поинтересовалась, что это я притащила. Я хотела спрятать свиток, но он был слишком большой. Мама развернула его на кухонном столе.

   – Этому тебя учат в школе?! – возмутилась она. – Картиночки рисовать, вместо того чтобы вбить тебе в голову что-нибудь полезное и вытряхнуть оттуда хоть малость тумана?

   И она разорвала картину. Разорвала, бросила клочки на пол и отлупила меня, чтоб я не ревела.

   – А теперь, милочка, – приказала она, – отнеси этот хлам туда, где ему место, и больше не таскай домой такой дряни.

   Это воспоминание так и не перестало причинять боль. И дело не в том, что это было со мной, хотя каждый раз, как это вспоминается, мне хочется обнять ту маленькую девочку, которой я была, прижать к груди, поцеловать в макушку, как меня никогда не целовали, и сказать, что это пройдет. Надо только немного продержаться, и хотя сначала будет становиться все хуже, потом все будет хорошо. Все, что ей видится, перейдет на бумагу и холсты.

   Но больно мне потому, что я думаю обо всех других ребятишках, которым так же плохо или даже хуже. С которыми такое происходит до сих пор, прямо сейчас, в эту минуту. Дети – самые прекрасные сокровища, которые нам достаются в этом мире, но слишком большой процент населения неизменно рассматривает их как обузу и неудобство, если не как свою собственность или игрушку.

   А потом люди удивляются, что я предпочитаю нашему миру страну снов.

   Я вздыхаю. Все это меня угнетает. Лучше просто уснуть и перебраться в другой мир. Вовсе это не передышка. Просто бегство – коротко и ясно. Теперь, зная дорогу, я могла бы просто собрать вещи и уйти туда навсегда. А мир пусть обходится без меня.

   Но, наверное, я просто не так устроена. Я давным-давно перестала убегать от неприятностей, что бы там ни говорил Джо. Я знаю, что прежде, чем совершить что-то всерьез в стране снов, должна разобраться с проблемами здесь. Беда в том, что я не знаю, что я могу с ними сделать, кроме как просто склеить Сломанную Девочку. Мне казалось, я давно примирилась со своим детством. Того, что со мной было, уже не изменить. И я всю жизнь делала все, что в моих силах, чтобы такого не случалось с другими детишками.

   Но, как видно, этого мало." - Чарлз Де Линт " Волчья тень"

– Все просто! – сказала Джез в ночь последней охоты в ее жизни. – Вы убегаете. Мы преследуем. Если мы схватим вас, вы умрете. Даем вам форы три минуты.

Главарь скинхедов не шелохнулся. У него было бледное, одутловатое лицо и глаза как у акулы. Он весь напрягся, пытаясь выглядеть крутым, но Джез видела, как подрагивают мышцы его икр.

Зубы ее сверкнули в улыбке.

– Выбери оружие. – Она ткнула носком лежавшую у ее ног кучу. Там было много всего: пистолеты, ножи, бейсбольные биты, даже несколько дротиков. – Да бери побольше… Можешь взять сколько хочешь. Я угощаю…

За спиной у нее раздался сдержанный смешок. Джез резко взмахнула рукой, и смех оборвался. Наступила тишина. Две банды стояли друг перед другом – шесть головорезов-скинхедов против людей Джез. Разница была лишь в том, что члены команды Джез не были людьми.

Главарь скинов перевел взгляд на груду оружия, затем стремительно наклонился и тут же выпрямился, держа что-то в руке.

Конечно же, пистолет! Они всегда их выбирают. Сейчас такую пушку легально не купишь: крупный калибр, полуавтоматическая армейская модель. Скин направил оружие прямо на Джез.

Запрокинув голову, Джез расхохоталась.

Все взгляды обратились к ней – замечательно! Она знала, что выглядит великолепно.

Она стояла с высоко поднятой головой, уперев руки в бока. Точеные черты лица, рыжие волосы, рассыпавшиеся по плечам и спине… Да, она выглядела что надо! Высокая, гордая, неистовая… и очень красивая. Джез Редферн, охотница.

Она в упор глядела на главаря банды, и глаза ее переливались не то серебристым, не то синим цветом. Он никогда прежде не встречал таких глаз – у людей таких глаз просто не бывает.

Но он ничего не понял. Он не выглядел слишком сообразительным.

– Угостись сама!

Джез отпрянула в сторону в последний момент. Нет, свинец не мог серьезно ранить ее, просто удар в грудь сбил бы ее с ног, а ей этого вовсе не хотелось. Она только что стала лидером в банде вместо Моргеда и не должна была проявлять слабость.

Пуля прошила ее левую руку, раздробив кость. Появилось немного крови. Ощутив короткую острую боль, Джез прищурилась, продолжая все так же улыбаться. Но когда она взглянула на свою руку, улыбка сбежала с ее лица. Рукав был испорчен: на нем образовалась испачканная кровью дыра. Вот с этим смириться она не могла.

– Знаешь, сколько стоит кожа? Тебе известно, сколько стоит куртка с Норт-Бич? – зашипела она, наступая на главаря скинхедов.

Тот только моргал и часто дышал. Как же ей удалось так быстро среагировать и почему она не вопит от боли? Он прицелился и выстрелил снова. А потом еще и еще раз, все больше закипая от бешенства.

Джез уворачивалась от пуль. Ей больше не нужны были дыры. Рана на руке уже почти затянулась и сгладилась. Жаль, что с курткой так не выйдет.

Бить скинхеда она не стала, просто протянула руку и, схватив его за черно-зеленую летную куртку, приподняла и держала, пока окованные сталью носки его ботинок не вспахали землю. А затем отшвырнула:

– Ты лучше беги, парень.

Описав в воздухе большую дугу, он врезался в дерево, но тут же вскочил. Грудь его тяжело вздымалась. Побелевшими от ужаса глазами он взглянул на Джез, потом на свою банду, повернулся и помчался сквозь заросли деревьев.

Скины всего мгновение глядели ему вслед, а затем рванулись к куче с оружием. Нахмурившись, Джез наблюдала за ними. Они только что видели, насколько «эффективны» пули против таких, как она, но все же хватали пистолеты, пренебрегая отличными ножами из расщепленного бамбука, тисовыми стрелами и великолепными тростями из древесины стрихноса – оружием, таившим в себе особую опасность.

Затем поднялся шум: расхватав оружие, скинхеды начали пальбу. Люди Джез легко уклонялись от пуль, но в голове у нее прозвучал раздраженный голос:

Мы можем рвануть за ними сейчас? Или ты хочешь еще покрасоваться?

Она тут же оглянулась. Моргеду Блэкторну было семнадцать – на год больше, чем ей. И он был ее злейшим врагом. Самонадеянный, вспыльчивый, упрямый, властолюбивый… И при этом он всегда утверждал, что все эти качества присущи именно ей.

– Я дала им три минуты. Ты хочешь, чтобы я нарушила свое слово? – огрызнулась Джез, на мгновение упустив из виду, что нужно следить за выстрелами.

Следующее, что она ощутила, – это удар Моргеда, опрокинувший ее наземь, и самого Моргеда, навалившегося на нее сверху. Что-то просвистело над ними, врезавшись в ствол дерева. Во все стороны полетели куски коры.

Изумрудно-зеленые глаза Моргеда уставились прямо в глаза Джез.

– Но… они… не… убегают, – с подчеркнутым терпением произнес он. – Это я на тот случай, если ты не заметила.

Сейчас он находился слишком близко… Его ладони поддерживали ее затылок. Джез ощущала тяжесть его тела. Она сбросила Моргеда, испугавшись самой себя и разъярившись на него.

– Это моя игра! Я сама разберусь. Играем по моим правилам! – выкрикнула она.

К этому моменту скинхеды уже бросились врассыпную. До них наконец дошло, что стрелять бесполезно. Они удирали со всех ног, с треском сминая папоротники.

– Вперед! – скомандовала Джез. – Главарь – мой!

Ее банда словно взорвалась криками и хором охотничьих выкликов. Вэл, самый старший по возрасту, но самый нетерпеливый, бросился первым с бешеным воплем. За ним – Тисл и Рэйвен;эти две девушки, одна – белокурая, маленькая и хрупкая, другая – высокая и темноволосая, как всегда, держались вместе. Пирс, уставившись холодным взглядом в сторону деревьев, не торопился: пусть его жертва думает, что у нее есть шанс на спасение.

Джез даже не взглянула в сторону Моргеда. Какая ей разница, что он собирается делать?

Она двинулась в том направлении, в котором скрылся главарь банды скинов. Но выбрала другой путь. Прыгая по деревьям, она перелетала с одного мамонтова дерева на другое. Лучше всего для этого подходили гигантские секвойи: у них были самые крупные ветви, хотя выпуклые наросты – капы – на прибрежных мамонтовых деревьях также были удобны для приземления. Джез делала большие скачки, хватаясь за ветви, и вновь прыгала, иногда ради забавы закручивая в воздухе сальто, и снова цеплялась за ветки.

Она любила Болотный лес, хотя здесь все было смертельно опасно. А может быть, именно за это и любила. Ей нравился риск. И здесь было так красиво: мшистая зелень, смолистый запах и храмовая тишина…

На прошлой неделе они устроили охоту на банду из семи человек, прогнав ее через весь парк «Золотые ворота». Это было здорово, но не совсем так, как хотелось бы. Они не могли позволить людям долго сопротивляться. Выстрелы в парке привлекли бы внимание. Болотный лес – это была идея Джез: бандитов можно было похитить и привести туда, где никто не помешает. Им можно дать оружие. Это будет настоящая охота, с настоящей опасностью!

Джез присела на ветке, затаив дыхание. В современном мире почти не осталось по-настоящему опасных мест. Не то что в старые времена, когда в заливе Ареа еще оставались охотники на вампиров. Эти охотники убили родителей Джез. Но сейчас, когда их всех уничтожили, не осталось ничего по-настоящему опасного…

Она застыла… Впереди, в сосновой хвое, что-то почти неслышно хрустнуло. Мгновенно ринувшись вперед, она бесстрашно прыгнула и, согнув колени, приземлилась на упругий ковер из хвои. А затем повернулась и оказалась нос к носу со скинхедом.

– Привет! – улыбнулась она. - "Охотница" серия "Царство ночи"  Лиза Джейн Смит

 

 

Принцесса стоит смерти (книга 1)   ::  Лукьяненко Сергей Васильевич

– В тебя можно влюбиться?
      Я не сразу расслышал вопрос. Занятый очень сложной попыткой подняться с земли, не опираясь на разбитые в кровь кулаки, я почти забыл про девчонку. Такое часто случается в очень жестоких драках – к их концу успевает забыться причина ссоры.
      – В тебя можно влюбиться?
      Мне наконец-то, удалось встать. Сильнее всего болели руки, и это было неплохо. Выходит, большую часть ударов я сблокировал. Если бы не прямой в лицо, на последних секундах, победа оказалась бы идеальной. И бескровной; для меня, конечно…
      – В тебя можно влюбиться?
      Голос девчонки был настойчивым и спокойным. Словно не ее, отчаянно и неумело отбивавшуюся, тащили недавно к скамейке трое здоровенных ублюдков. Будто и не было короткой, беспощадной драки, к концу которой я впервые перешел незримую грань – начал бить на поражение. Насмерть. Потому что иначе могли убить меня.
      Я как будто увидел себя со стороны. Высокий, мускулистый, в разорванной рубашке, с залитым кровью лицом. Кастет у них был, что ли? Супермен-любитель, нетвердо стоящий в окружении трех поверженных врагов и спасенной девушки. Можно ли в такого влюбиться?
      – Да, конечно, – вполголоса, не осознав еще нелепости вопроса, сказал я. – Можно…
      И посмотрел на девчонку.
      Господи, и чего они к ней привязались? Совсем еще малолетка, лет тринадцати-четырнадцати. Красивая, правда…
      Очень красивая.
      Мягкие каштановые волосы, свободно падающие на тонкие плечи. Стройные ноги, длинные, но без подростковой несоразмерности. Фигурка, правильная до идеальности, до классических пропорций греческих скульптур. Большие темно-синие глаза на тревожном, и от этого еще более красивом лице. Значит, все-таки испугалась… Лишь голос остался спокойным, сдержанным.
      Я смотрел на девчонку, не в силах оторвать взгляда. Она и одета была удивительно: в коротких, облегающих шортах, маечке-топике из глянцевитой багрово-красной ткани, таких же вишневых кроссовках, бледно-розовых носочках, валиками скатившихся на щиколотках. Красивую тонкую шейку дважды обвивала золотистая цепочка, такая массивная, что у меня мелькнула мысль – подделка. И вдруг я понял, что это не так. На девчонке не было ничего бутафорского. Цепь – золотая, стоящая уйму денег.
      Господи, и как на нее не напали раньше?
      – Тебе очень больно? – тихо спросила девчонка.
      Я покачал головой. Больно, конечно, но тебе не стоит об этом думать. Тебе надо поскорее попасть домой. И не бродить по ночам в самом заброшенном городском парке, где полно обкуренных анашой юнцов и напившихся до одури пьянчуг.
      – Сейчас все пройдет, – твердо, уверенно сказала девчонка. И протянула ко мне руку.
      Теплые, нежные пальцы коснулись моего лица. Она словно не видела липкой крови, запекшейся на коже. Или – не боялась до нее дотронуться.
      Боль прошла.
      Меня словно обдало холодным ветром. Сознание обретало ясность. Тело вздрогнуло, я напрягся, готовый снова кинуться в драку. Готовый умереть из-за незнакомой девчонки. Готовый убить любого, кто посмеет ее обидеть.
      А боль исчезла.
      – Я очень рада, – продолжала девчонка. – Ты красивый, хоть это и не важно. Ты сильный, но и это не самое главное. Ты смелый.
      На секунду она замолчала. Ее пальцы скользили по моему лицу, и где-то в глубине кожи рождался легкий холодок. Странно, ведь ладонь такая теплая…
      – А самое главное – в тебя можно влюбиться.
      Я кивнул. Теперь уже – вполне сознательно. Я хочу, чтобы ты в меня влюбилась, странная девчонка.
      Потому что я уже люблю тебя.
      – Ты будешь ждать, пока я вырасту?
      Она улыбнулась, и огромные синие глаза вспыхнули. Девчонка спрашивала уже зная ответ. Словно исполняя скучный, но обязательный ритуал.
      – Да…
      – Тогда дай мне руку.
      Что– то тяжелое и маленькое легло в мою ладонь. Пальцы сжались сами собой, пряча неожиданный подарок.
      – Ты должен носить его, пока не передумаешь. Пока не устанешь ждать. А мне пора.
      Девчонка шагнула назад. В темноту, в сплетение деревьев, в неизвестность.
      – Постой… – я подался к ней. – Я провожу…
      И снова улыбка – смеющиеся глаза на лице юной богини.
      – Меня проводят. Это слишком далекий путь… для тебя. Я рада, что мы обручились. Прощай - "ПРИНЦЕССА СТОИТ СМЕРТИ", "Лорд с планеты Земля часть 1"