Он учился в третьем классе школы Святой Марии в Морисе, Миннесота, где я преподавала. Все тридцать четыре моих ученика были дороги мне, но такие, как Марк Экланд, встречаются один на миллион. У него всегда был очень опрятный вид, и он обладал тем редкостным жизнерадостным отношением к жизни, благодаря которому даже его шалости казались приятными.
Кроме того, Марк болтал без умолку. Я постоянно пыталась внушить ему, что нельзя разговаривать без разрешения. Больше всего меня поражало то, как искренне он реагировал каждый раз, когда я поправляла его.
- Спасибо, что поправили меня, сестра!
Первый раз я даже растерялась, но постепенно привыкла слышать это по многу раз на дню.
Однажды утром Марк болтал так много, что мое терпение лопнуло, и я допустила ошибку. Я посмотрела на Марка и сказала:
- Если скажешь хотя бы еще одно слово, я заклею тебе рот клейкой лентой!
Не прошло и десяти секунд, как Чак выпалил:
- Марк снова разговаривает.
Я не просила никого из учеников помогать мне следить за Марком, но раз уж сказала о Наказании перед всем классом, то вынуждена была выполнить угрозу.
Я помню эту сцену так отчетливо, словно это было сегодня утром. Я подошла к своему столу, демонстративно открыла ящик и вытащила рулон ленты. Не говоря ни слова, я направилась к парте Марка, оторвала два куска пленки и заклеила ему рот крест-накрест. А потом вернулась к своему столу.
Когда я взглянула на Марка, чтобы проверить, как он реагирует, он подмигнул мне. И тут меня прорвало! Я рассмеялась. Весь класс ликовал, когда я вернулась к парте Марка, сняла пленку и пожала плечами.
Его первыми словами были следующие:
- Спасибо, что поправили меня, сестра.
В конце года меня попросили вести уроки математики в старших классах. Пролетели годы, и не успела я оглянуться, как Марк снова оказался в моем классе. Он стал еще красивее и был сама учтивость. Поскольку ему нужно было внимательно слушать мои объяснения, он уже не говорил так много.
Как-то в пятницу я почувствовала, что все идет не так, как обычно. Всю неделю мы работали над сложной темой, и я заметила, что ученики стали раздражительными и обидчивыми в отношениях друг с другом. Я должна была остановить это прежде, чем ситуация выйдет из-под контроля. И я попросила их составить список всех учеников в классе и оставить место напротив каждого имени. Потом я велела им вспомнить все самое хорошее, что они могли бы сказать о каждом своем однокласснике, и записать это напротив его имени.
Ребята работали над этим заданием до конца урока, и, покидая классную комнату, каждый сдал мне свой листок. Чак улыбался, а Марк сказал:
- Спасибо, что учите меня, сестра. Приятных выходных.
В ту субботу я выписала имена всех учеников на отдельном листке бумаги, а потом переписала все то хорошее, что каждый ученик сказал о других своих одноклассниках. В понедельник я раздала каждому ученику листочки, где была его характеристика. У некоторых это заняло две страницы. Скоро весь класс заулыбался. "Неужели? - слышала я возбужденный шепот. - Я и не представляла, что это важно для кого-то!" "Я не знал, что меня так любят!"
Больше никто в классе не говорил об этих листках. Я так и не узнала, обсуждали ли ребята их после уроков или со своими родителями, но это и не имело значения. Я выполнила поставленную задачу. Ученики были довольны и собой, и друг другом.
Потом эти ребята перешли в старший класс. Через несколько лет, когда я вернулась из отпуска, мои родители встречали меня в аэропорту. По дороге домой мама задавала обычные вопросы о погоде, о впечатлениях. Потом в разговоре наступила пауза. Мама взглянула на папу и произнесла:
- Отец?
Папа откашлялся.
- Вчера вечером звонили Экланды, - начал он.
- Правда? - сказала я. - Несколько лет ничего не слышала о них. Интересно, как поживает Марк.
Папа тихо ответил:
- Марк погиб во Вьетнаме. Похороны завтра, и его родители хотят, чтобы ты пришла.
По сей день я помню точно то место на шоссе 494, где отец рассказал мне о Марке.
Я никогда раньше не видела солдат в гробу. Марк лежал такой красивый, такой возмужавший. В этот момент я только и думала: "Марк, я бы отдала всю клейкую ленту в мире, лишь бы ты мог поговорить со мной".
Церковь была заполнена друзьями Марка. Сестра Чака спела "Боевой гимн республики". И почему в день похорон непременно должен пойти дождь? И без него у могилы было так тяжело! Пастор произнес молитву, и все, кто любил Марка, один за другим проходили мимо гроба, окропляя его святой водой.
Я прощалась последней. Я стояла у гроба, когда один из солдат подошел ко мне.
- Это вы учили Марка математике? - спросил он.
Я кивнула, продолжая неотрывно смотреть на гроб.
- Марк много рассказывал о вас, - сказал он. После похорон большинство бывших одноклассников
Марка отправились на ферму Чака. Родители Марка были там, дожидаясь меня.
- Мы хотим показать вам кое-что, - сказал его отец, вытаскивая из кармана портмоне. - Это нашли у Марка после смерти. Мы подумали, что это вам знакомо.
Он осторожно вытащил два потрепанных листочка. Их явно много раз разворачивали и сворачивали. Я, даже не читая, поняла, что это те самые листочки, на которых я переписала все то хорошее, что одноклассники Марка написали о нем.
- Большое вам спасибо, - сказала мать Марка. - Как видите, Марк очень дорожил этим.
Вокруг нас стали собираться одноклассники Марка. Чак застенчиво улыбнулся и признался:
- Я тоже храню свой листок. Он у меня дома в столе. Жена Джона сказала:
- Джон попросил меня поместить его листок в наш свадебный альбом.
- И я свой храню, - призналась Мэрилин. - Он у меня в дневнике.
Потом Викки, еще одна одноклассница, вытащила свой кошелек и показала собравшимся потрепанный листок.
- А я всегда ношу свой с собой. Думаю, мы все сохранили свои листки.
И вот тут я наконец села и заплакала. Я плакала о Марке и о всех его друзьях, которые больше никогда не увидят его.
Хелен П. Мросла
Дж. Кэнфилд, М.В. Хансен "Куриный бульон для души"
Скачать книгу полностью
ЗДЕСЬ >>