Даже читать это неприятно – бегунья Юлия Степанова получила грант Международного олимпийского комитета, а ее муж, Виталий Степанов (экс-сотрудник РУСАДА) назначен консультантом МОК по антидопинговым вопросам. Резануло, конечно. А как иначе? Супруги стали основными информаторами для фильма немецкого телеканала ARD о применении допинга российскими легкоатлетами, который привел к расследованию ВАДА. Отправная точка отстранения российских легкоатлетов от Олимпиады-2016 и взрыва антироссийской волны в спорте, когда никто уже не стесняется в выражениях по поводу и без него. Поэтому радоваться за Степановых мы вряд ли будем, что называется, по определению.

Сегодня Степановы, уже и он, и она, – бегуны. В смысле – беглецы. Живут в Америке, беспокоятся о собственной безопасности, говорят: если что-то с ними произойдет - случайностью не будет. Многие пожимают плечами: комы вы нужны, кроме ВАДА? Степановых большинство нашего общества, конечно, отвергает. Во-первых, у всех в России за плечами - дружное пионерское прошлое, даже если пионером быть и не случилось. В том смысле, что слово «стукач» не подлежит никаким интерпретациям. Нет у нас знака равенства между словами «стучать» и «не скрывать правду». Воспитаны так.

Во-вторых, ладно бы, сами информаторы жили без греха и всю жизнь боролись за чистоту спорта. Степанова (девичья фамилия — Русанова) в 2013 году была дисквалифицирована на два года за употребление допинга. Если бы уперла в свое время руки в боки и заявила: пить, колоть, нарушать – ничего не буду! А дальше, поняв, что иначе ничего не докажет, пошла бы в народ с тайным диктофоном. Тогда оправдание – устала, мол, биться головой в стену, само собой для кого-то и появилось.

Но даже МОК – в трудное для себя время отбивания атак в том, что поддерживает Россию, не выгоняя целиком всю сборную из Рио-де-Жанейро, призвал этику и, опираясь на пункт о том, что российские спортсмены, ранее имевшие проблемы с допингом, не будут допущены до участия в Играх, в олимпийском участии Степановой отказал. (Хотя ИААФ и приняла положительное решение.) «Степанова внесла большой вклад в борьбу с допингом. Но мы учитывали, что она не только пять лет была частью этой системы, но и активно участвовала в ней…»

Бегунья ожидала другого, возможно, и обещания были другими – тем более что выйти на дорожку предолимпийского чемпионата Европы ей разрешили (дистанцию Степанова не закончили, дошла пешком из-за травмы). Поэтому, получив отказ, тут же напористо заявила: «После Рио путь к Олимпиаде будет заблокирован для меня. МОК заставил меня поверить в то, что мне больше не разрешат участвовать в соревнованиях».

Томасу Баху не позавидуешь. Как любой руководитель, он должен использовать кнут и пряник. Кнут запрета для Степановых взметнулся перед Рио.

«Мы высказали Юлии Степановой признательность за то, что она взяла на себя смелость принять участие по борьбе с допингом и пригласили приехать в Рио. Мы предложили ей свою поддержку, если она ей потребуется в ее профессиональной деятельности», – это Томас Бах сказал уже во время Олимпийских игр после заявлений Степановой о том, что ее жизни угрожает опасность.

Теперь пришло время пряника. МОК и ВАДА обязательно должны договориться. Противостояние, которое намечалось (не наблюдалось, а только прорезалось) в последнее время, в ближайшее время, видимо, прекратится. Вопросы по работе ВАДА, особенно видимые, подняты, какие-то изменения в любом случае произойдут. А дальше – дальше выборы в МОК, 2017 год. И Томас Бах, который был избран в сентябре 2013 года, должен за год укрепить позиции и снять противоречия с той частью общества, которая была возмущена допуском России к Играм в Рио.

Недавно стало известно о тех изменениях, которые произойдут в структуре управления той же Международной ассоциации легкоатлетических федераций. При ИААФ создается дисциплинарный трибунал, антидопингового департамента в ИААФ не будет. Чувствуете, какой язык все активнее используется в спорте? «Стукач», хоть и прикрытый интеллигентным названием «информатор», «агент под прикрытием», «трибунал». Не очень все это как-то спортивно.

Нынешнее поощрение Степановых, которых уже много раз хвалили за содеянное, наверное, все же родит их последователей. Не берусь судить, много ли их будет, но появятся. И даже это было бы ничего, не считая нашего восприятия провокаций и скрытых камер, наверное – страх быть записанным с неосторожным словом или снятым с неправомерным действием, может, кого-то и остановит. В конце концов, не возмущаемся же мы, когда видим записи скрытой камерой в репортажах о безобразиях чиновников, в магазинах, ЖКХ и так далее. Но «ничего» только в том случае, если речь пойдет о виноватых с виной.

Конечно, иллюзия, что спорт может быть абсолютно честным и чистым, от нас уже далеко. В качестве оправдания чемпионов никогда не услышать слова, что просто хотел быть первым, всегда найдется «виноватый» бальзам для губ, или разрешенное терапевтическое исключение, или врач-искуситель. Но заставлять тех же спортсменов или специалистов косить глазом в сторону друг друга – а вдруг А наговорит что-то для передачи в трибунал, преследуя свои цели, или Б запишет втихаря слова, вырванные из контекста? Правильно ли заставлять бояться тех, кто не должен? Бойтесь, мол, оптом? Трибунал, может, и докажет, что кто-то не виноват, но, как известно, осадок остается всегда. А уж потерянное время и деньг не вернуть – это точно.

Юлия Степанова, по утверждениям супруга, нынче «просит прощения за свои прошлые ошибки, за то, что не говорила об использовании допинга. Ее убедили в том, что допинг – единственный способ выдержать конкуренцию на международном уровне». А оба супруга радуются, что «получили возможность встретиться с президентом МОК Томасом Бахом, что сейчас можем бороться с допингом и делиться своим опытом информаторов, приобретенным в России».

Пугающе звучит. Нас часто не понимают иностранцы из-за трудностей перевода. Теперь – другое. Трудности перевода сознания. Смутное время мирового спорта продолжается. Тяжелый этап для России – тоже. И привыкать ко многому надо, и отвыкать от многого.

Ирина Степанцева