В воскресенье 7 июля Советник Президента Украины Юрий Бирюков написал на своей странице в «Фейсбуке», что с начала проведения силовой операции на востоке Украины официально погибли 1723 силовиков. Тем не менее, по словам Бирюкова, в это число не входят военные, чья гибель пока не подтверждена, и они числятся как пропавшие без вести. Погибшими официально считаются лишь те военнослужащие, тела которых были найдены и опознаны.
«По состоянию на 18:36 7 июня 2015 года общие безвозвратные потери военнослужащих зафиксированы на отметке 1723 человека, из них 1368 человек из Вооруженных сил Украины. Но их больше, не радикально, но больше. Почему? Потому что специфика констатации на государственном уровне потери военнослужащего не позволяет объявить его погибшим до тех пор, пока нет рапорта, а потом еще и свидетельства о смерти. Пока нет опознанного тела. Пока нет 100500 ужасных бумаг. А до тех пор — нельзя» — написал он.
Бирюков также отметил, что военное руководство страны искусственно не занижает данные о потерях среди военнослужащих:
«Одно можно сказать точно: я технически не представляю, как можно искусственно занизить потери, когда есть родные, Facebook, волонтеры. Единственный вариант был раньше — не упоминать потери добровольцев, вошедших в ВСУ».
Стоит отметить, что, по сведениям ополчения, силовики потеряли огромное количество людей в ходе недавних боев за Марьинку, однако Киев скрывает реальные цифры потерь.
«Потери киевских войск огромные. Морги забиты в Курахово, Харькове, Днепропетровске и Красноармейске. Также в Курахово трупами забиты холодильники мясокомбинатов. По нашим оценкам, потери ВСУ — около 400 человек убитыми и порядка 1000 ранеными, — сообщил недавно глава ДНР Александр Захарченко. — Было уничтожено более 60 единиц техники, 4 батареи накрыли полностью.
При этом Захарченко подчеркнул, что ВСУ первыми атаковали позиции ополчения, и армия ДНР была вынуждена действовать на подавление. Все заявления президента Украины Петра Порошенко о якобы нарушении ополченцами минских соглашений, по его словам, являются ложными.
Кроме того, главнокомандующий армии ДНР озвучил потери со стороны ополчения: 15 человек убитыми и около 30 раненых.
О потерях силовиков рассказал во время пресс-конференции Министерства обороны ДНР пленный украинский военнослужащий Роман Марченко: «Потери с нашей стороны велики, из моей группы по всей Марьинке примерно 200 человек убитыми, много раненых». Украинский военнослужащий также заявил, что подконтрольные Киеву силовики при атаке на Марьинку планировали прорыв позиций ДНР на участке вокруг этого населенного пункта.
Стоит отметить, что Киев далеко не в первый раз занижает количество своих потерь. Напомним, что еще в августе прошлого года сопредседатель Народного Фронта «Новороссия» Владимир Рогов озвучил общую цифру потерь среди украинских военных в 23 498 человек. Впрочем, эта цифра учитывает и пропавших без вести, в числе которых и дезертиры, и те, кто перешел на сторону ополчения.
Редактор сайта Liva.com.ua Андрей Манчук считает естественным то, что украинское правительство не называет реальные данные о потерях ультраправых батальонов и ВСУ.
— Во-первых, здесь нет ничего нового — данные о потерях занижались и раньше, да и вообще цензурирование подобной информации достаточно обычно для военных конфликтов, где противоборствующие стороны почти всегда занижают данные о собственных потерях и, напротив, завышают данные о потерях противника. После трагических котлов украинский режим боялся шокировать общество подобной информацией — ведь военные поражения преподносились у него как победы.
Но есть и другое немаловажное обстоятельство — критики правительства давно озвучивают обвинения в том, что некоторые представители военного командования скрывают данные о погибших, чтобы присваивать положенное объявленным «пропавшими без вести бойцам» денежное довольствие и, с другой стороны, экономить на материальных компенсациях их родным. Естественно, эти обвинения требуют серьезного объективного расследования, однако в условиях цензуры оно практически невозможно.
«СП»: Неужели общество не в курсе? Есть ведь интернет, родственники на той стороне? Можно же при желании найти информацию…
— Многие в курсе — но пресса часто молчит о подобных вещах по причине цензуры или самоцензуры, а попытки говорить правду нередко представляются паникерством или «работой на врага».
«СП»: Военнослужащие сами-то в курсе реальных цифр? Они не пытаются бежать или переходить на сторону ополчения?
— Дезертирства с линии фронта хватало — особенно в августе-сентябре прошлого года, во время серии окружений. Эти факты известны, о них много и откровенно говорили сами военнослужащие, некоторых офицеров намеревались за это судить. Буквально на днях командир артиллерии Азова «Палий» вспоминал в интервью о том, как они перехватывали таких дезертиров.
Кроме того, часть окруженных на юго-востоке Донбасса военнослужащих, спасаясь от окружения, переходила на территорию РФ, где их интернировали. Переходы на сторону ополчения случались гораздо реже — внутригражданский конфликт отличается жестокостью, и его участники с обеих сторон очень боятся плена и мести со стороны противоположной стороны. Об этом многие говорят.
«СП»: Что случится, если когда-нибудь истинные цифры потерь станут достоянием широкой общественности? Возможно ли на Украине мощное антивоенное движение?
— Безусловно, эти цифры получат общественную огласку. И это станет для общества огромной травмой — особенно в свете понимания того, что эти люди гибли за интересы политиканов и олигархов, которые сейчас выдаются нам за национальные интересы. И как бы ни пытались подавить мирное демократическое антивоенное движение, однажды оно станет влиятельной силой в Украине.
По словам политического обозревателя Виктора Шапинова, цифры озвученные Захарченко — это очень большие потери, которые возможны только в случае неудачного наступления ВСУ довольно крупными силами или попадания значительной группировки войск в «котел».
— Потери такого масштаба как результат «работы» артиллерии маловероятны, поскольку в последнее время ВСУ демонстрируют неплохой уровень фортификации.
Было ли наступление ВСУ или была успешная операция ВС Новороссии по окружению и уничтожению группировки, обстреливавшей Донецк, мне пока точно неизвестно. В случае наступления республик, потери ополченцев тоже могут быть велики. Возвращаясь к цифре потерь, — если учесть, что численность военных киевского правительства в Донбассе где-то до 50 тысяч, то потери в 400 убитых — это почти 1% всей их численности, а это очень много. У меня нет точных сведений, но на основании косвенных данных эта цифра несколько завышена.
Однако в конфликтах такого уровня как в Донбассе гибель даже десятков, не говоря уже о сотнях бойцов — это много с чисто военной точки зрения. С точки же зрения моральной гибель даже одного солдата, мобилизованного против своей воли на чуждый конфликт, не может быть оправдана ничем.
«СП»: А откуда цифры Бирюкова?
— Когда мы говорим о цифрах потерь, озвучиваемых Киевом, то нужно понимать, что речь идет о военной пропаганде, а не о сообщении каких-то сведений, которыми можно пользоваться, если немного подкорректировать. По данным германской разведки, которые просочились в СМИ зимой, потери в Донбассе составляют около 50 тысяч только убитыми. Конечно, это завышенная цифра, которую вбросили для того, чтобы охладить военный пыл Киева в условиях переговорного процесса. Но завышена она не в разы. Различные закрытые источники называли цифры от 12 до 20 тыс. погибших военнослужащих и бойцов террбатальонов со стороны Киева. И, конечно, 1,7 тысяч убитых — это меньше даже, чем разовые потери украинской стороны в Дебальцевском котле. Но, к сожалению, такое жонглирование цифрами потерь стало привычным для киевских официальных лиц и СМИ.
«СП»: Общество не в курсе реальных потерь? Ведь XXI век на дворе, есть интернет, как заявил сам Бирюков…
— Значительная часть общества все еще ослеплена националистическим угаром, который умело подогревается политиками и СМИ. В такой ситуации информация, не соответствующая мейнстриму, просто не принимается во внимание как маргинальная или «вражеская». Война продолжается всего год. К сожалению, в нашем случае приходится говорить «всего», поскольку гражданские войны такого типа, как на Украине, могут длиться годы, а отдельных случаях — и десятилетия. История знает такие примеры — так гражданская война в Колумбии, где проамериканскому правительству противостоят левые партизаны, длится с 1964 года по наши дни.
Или возьмем пример из нашей истории, когда в 1914 году всю Российскую Империю охватили ура-патриотические настроения, люди поверили, что немцев и австрийцев можно «шапками закидать», хотя совсем недавно, в 1904—1905 гг. империя понесла тяжелое и унизительное поражение от Японии. Национализм — сильный яд, и полное очищение от него происходит не быстро.
«СП»: Возможен ли подъем антивоенного движения, как в США во время Вьетнама, если все вскроется?
— Война США во Вьетнаме и война на Украине — это все-таки при некоторых схожих моментах разные конфликты. Война на Украине — гражданская. И мирные жители в той или иной степени ощущают себя сторонами конфликта. Средний класс Киева поддерживает одну сторону, а работяги, например, Харькова скорее симпатизируют другой. Поэтому, если антивоенное движение возникнет, к примеру, в Днепропетровске или Одессе, то оно подвергнется репрессиям как работающее «на другую сторону».
Конечно, всем нам хотелось бы увидеть массовые антивоенные митинги в Киеве, призывников, публично сжигающих повестки, партизан РАФ атакующих американскую авиабазу, и другие атрибуты антивоенного движения 60-х. Но нужно понимать и реалии украинского общества, его фашизацию, подавление любой оппозиции — как государственное, так и со стороны всевозможных неонацистских групп. В тюрьме оказываются инициаторы совершенно невинных протестов, не имеющих ничего общего с «сепаратизмом». В этих условиях довольно трудно открыто сказать даже просто: «убивайте, но не от моего имени». Активные противники войны, которых очень и очень немало в Украине, сейчас принесут больше пользы в подполье, чем оказавшись за решеткой за публичную деятельность.
«СП»: А возможно ли массовое дезертирство или переход на сторону ополчения, если цифра потерь станет критической?
— Возможно, в случае серьезного военного разгрома. Но мы должны понимать, что политическая и пропагандистская работа в войсках Киева идет очень большая и довольно грамотная. Я разговаривал с пленными солдатами ВСУ, и до попадания в плен они всерьез верили, что воюют с российской армией, которая вторглась в Украину как захватчик. Чтобы переломить ситуацию, нужна системная контрпропаганда со стороны ополчения. Пока этого, к сожалению, нет.
Обозреватель МИА «Россия сегодня» Ростислав Ищенко скептически оценивает цифры, озвученные Захарченко:
— Поскольку первоначально занятые позиции были ополчением оставлены, точно потери силовиков подсчитать нельзя, но, судя по истерике в Киеве, они действительно велики. То, что украинское командование их занижает — это нормально. На войне всегда скрывают свои потери. Противник не должен знать, какой ущерб был реально нанесен. Однозначно верить можно только тогда, когда цифру подтверждают обе стороны или когда кто-то показывает все трупы по ТВ.
«СП»: Почему потери силовиков больше?
— Похоже, что в данном случае ополчение подготовило артиллерийскую засаду и нанесло удар после начала очередного обстрела, когда украинские войска изготовились к очередной атаке.
«СП»: Сколько еще нужно гробов, чтобы отрезвить Украину?
— Значительно больше, чем уже есть. Проще взять Киев, чем ждать отрезвление от количества гробов…
http://svpressa.ru/war21/article/124628/?rss=1
