Автор: я - скорпик.

 

Глава третья: Камея.

Тигран, а следом за ним и Феодосий, вошли в дом. Отец мальчика происходил из вполне зажиточной и уважаемой семьи. Его жена была ему под стать: красавица, рукодельница, добродетельная супруга и нежная мать – об их браки родители договорились, когда Георгий и Леонида были ещё детьми. Но обвенчанные перед людьми и Богами, они ни разу не пожалели о своём союзе, скрепленном взаимным уважением, детьми и достоянием. Двухэтажный дом всегда содержался в идеальном порядке, и, согласно принятым традициям и негласным заповедям, являлся примером для подражания любого благочестивого семейства.

Минуя сени, педагог и ученик прошли к центральному помещению дома – внутренний двор, окружённый с четырёх сторон галереей с колоннадой. Прямо перед алтарём в честь Зевса, сидели две рабыни и сестра Фео – Лидия. Девушки перебирали нитки, проворно и слажено отделяя пригодные для шитья от непригодных. Увидев младшего брата, Лидия заулыбалась, от чего на её румяных щёчках появились ямочки, точно такие же, как и у брата. Хотя, по внешности она больше походила на отца: тёмные волосы, карие глаза и пухлые губы, тогда как сам Фео унаследовал внешность родственников по материнской линии – светловолосый, синеглазый, с тонкими чертами лица. А вот забавные ямочки достались от матери всем троим, так же как от отца достались весёлый нрав и непоседливость.

 - Вернулись! – Радостно воскликнула Лидия, отставляя корзину в сторону и поднимаясь со своей скамейки. Подбежав к брату, она схватила его за руки и принялась кружить по двору.

 - Отстань от меня! – Тут же зашипел Фео, пытаясь вывернуться из захвата сестры и при  этом не уронить свои диптихи. Смех, громкая перебранка и визг огласили не только весь двор, но и весь дом, сообщая о возвращении младшего сына из гимназии. Извернувшись, Фео освободил руки и принялся щекотать сестру, бегая за ней меж колонн. Пепельно серые глаза с отеческой снисходительностью наблюдали за шалостями подростков, время от времени прищуриваясь, стоило парню не совладать со своей скоростью и в очередной раз врезаться в какую нибудь колонну.

Из боковой двери во двор вышли старший сын, Ионос, и родители, как раз к тому моменту, когда Фео удалось словить Лидию и, обняв её за талию, он зарылся носом в её волосы, нарушая тем самым её причёску.

- Ну, перестань! – Взмолилась сестра, пытаясь увернуться от подростка. – Не маленький уже!

 - Фео, оставь сестру. – Посмеиваясь, сказал отец - высокий мужчина с копной тёмных кудрей, спускающихся на его широкие плечи, карие глаза и аккуратная бородка. Фео всегда считал отца и Тиграна ровесниками: оба крепкие, сильные, моложавые, с мелкими морщинками в уголках внимательных глаз. Только вот иногда взгляд педагога становился слишком глубоким, и казалось, что глаза его не серые, а седые.

Насмешливо фыркнув – и от кого такая привычка, не от наставника ли? – подросток выпустил из объятий Лидию, которая не преминула этим воспользоваться и дёрнула брата за соломенную прядь.

 - Ууу!! – Взвыл Фео, рванув за сестрой, но та спряталась за матерью, и юному воителю пришлось отступить.

 - Лидия, ты уже замужняя женщина, а ведёшь себя, как девчонка. – С укором в голосе произнесла Леонида. – А ты, Фео, уже скоро будешь праздновать своё совершеннолетие, а ни какой степенности в тебе даже не намечается!

 - Мне ещё можно! – Запальчиво ответил младшенький, улыбаясь своей неотразимой и подкупающей улыбкой херувима.

 - Тигран. – Отец обратился к педагогу. – Как прошёл его день в гимназии?

 - Ничего особо выдающегося. – Пожал плечами учитель, и мужчины направились в дом. Приближался час обеда, нужно было совершить омовения, смывая с лица и рук пыль, стирая усталость. – По борьбе сильно уступает половине своих соперников, фехтует неплохо, но бегает, как дохлая лошадь. – Георгий рассмеялся, оглядываясь на сына, стоящего в дверном проёме и слушающего разговор взрослых.

 - Ты слишком строг, Тигран. – Тихо ответил родитель, на что в ответ педагог лишь недовольно скривил губы. – Ему всего то неполных пятнадцать. При его неусидчивости и легкомыслии это чудо, что он вообще оказался способным научиться хоть чему то!

 - Не чудо, - немного устало и с оттенком самодовольства парировал учитель, - а моё нечеловеческое терпение и несгибаемый напор, который, - Тигран повернул голову и в упор посмотрел на Георгия, - вы с Леонидой постоянно подвергаете критике, от чего этот несносный мальчишка ленится ещё больше, чем до этого.

 - Ну, - отец улыбнулся, принимая выговор педагога лёгким наклоном головы, - он самый младший, вот мы его и балуем. Что с нас взять, мы ведь родители, воспитываем как можем.

 - Как можете. – Мужчины прошли в главную комнату и остановились возле алтаря Геры. Георгий положил букетик трав и палочку корицы перед каменным рельефом, изображающего женщину с голубем в руках. – Я говорил тебе и сейчас повторю это, Феодосий очень способный, он раньше всех начал читать и считать, его логика иногда поражает даже меня, а это согласись, показатель уровня его развития. – Карие глаза родителя сверкнули гордостью, но стоило ему поднять взгляд на педагога, как он тут же виновато опустил голову, встретившись с рассерженным укором во взоре Тиграна. – А вы "воспитываете его, как можете". – Передразнил учитель, передёрнув плечами. Вздохнув, он повернул голову и рявкнул.  – И не подслушивай! – Со стороны двери раздался глухой звук удара – пойманный с поличным Фео явно попытался улизнуть, а вместо этого врезался в стену – затем неразборчивое шипение, а после поспешные шаги.

 - Пойдём, друг. – Добрая улыбка изогнула губы Георгия. Тигран был прав, ведь все взрослые их семейства, начиная с родителей, Лидии и Иониса, и заканчивая самыми молодыми рабами, баловали Феодосия, не будучи способными устоять перед его обаятельной и такой искренней улыбкой. Хотя, отец считал, что строгость и сдержанность Тиграна вполне компенсировали этот недостаток, позволяя младшему вырасти умным и все стороне развитым человеком, при этом, не теряя своего природного весёлого нрава и душевной доброты. - Мой брат привёз какие то травы из своего путешествия к Храму Аполлона, думаю, тебе это будет интересно.

А Фео, замеченный во время попытки услышать разговор отца и педагога, направился в сад позади дома. Мать по-прежнему была во внутреннем дворе, разговаривая с девушками, которые продолжили разбирать нити после того, как источник шума и балагана крадущейся походкой отправился следом за взрослыми. На громкий оклик Тиграна все женщины обернулись, окидывая подростка любопытными взглядами.

Фео лишь молча потёр ушибленное колено, и гордо направил свои стопы, обутые в сандалии, в сад.

Сад встретил его своей тихой мелодией качающихся зелёных крон. Каменная скамейка, нагретая горячим воздухом, стояла под раскидистым старым дубом. На ней лежала кем то из девушек забытая заколка для волос в форме оливковой ветки. Фео пожал плечами и положил диптихи рядом с ней. Настроение изменилось, вместо весёлого балагура на мощённой мелким гравием дорожке стоял грустный мальчик, с острой ностальгией и тоской. Он медленно подошёл к каменной плите, находившейся в самом дальнем уголке сада. Здесь, в тени деревьев, словно прячась от громкой жизни семьи, вела свою неслышную беседу Архелия, покоясь уже как десять лет в могильном саване.

 - Добрый день, бабушка. – Фео сел на корточки и прикоснулся пальцами к искусному рельефу. Подушечки проследовали за изгибом плеча, очерчивая плавную линию руки выгравированной женщины. – У меня всё хорошо. День прошёл здорово. На фехтовании я победил своего соперника, этого противного Димитриуса. Правда, в беге он меня опередил. – Подросток вздохнул. Пальцы, до этого гладящие рисунок, сомкнулись на камее, словно удерживая свою печаль в небольшом овальном камне, висящем на тонкой цепочке. Десять лет, а он помнил тот день во всех подробностях и деталях. Он помнил палящее солнце, запах морского бриза и сухих трав. Помнил яркие, молодые глаза бабушки и серый человекообразный дым, приникший к ней, будто в объятии. – Я нашёл свой камень. – Голос задрожал, а кадык нервно двинулся. – Жаль, что ты так и не успела его увидеть.  – Тихий вздох смешался с шёпотом листвы, растворяясь в тёплом воздухе. – Я пойду. Спи крепко, бабушка.