Единство сакральных смыслов и языковых ключей в разных религиях



ЭПИТАФИЯ АНТИОХУ, ЦАРЮ КОММАГЕНЫ

«Царю своему, коммагенцы, по праву

воздайте посмертную славу.

Умом и характером целен,

он был справедливого нраву

и — главное — истинный эллин.

Сие означает в итоге,

что выше бывают лишь боги».





Была эпоха, когда единство мира строилось по иным принципам, нежели сейчас. Основой единения было общее почитание Богов, под разными именами проявленных у совсем разных народов, а вовсе не торговля или желание завладеть чужими земными благами.

Огромную роль в едином видении мира сыграл эллинизм. До сих пор археологи находят на территориях Азии вплоть до Ганга и Меконга множество греческих, а позже римских, городов.

Известно, что ионические и дорические колонны греков когда-то были просто нормой для пустынных мест Афганистана и Пакистана, стран, для которых присутствие европейской или буддийской культуры теперь представляется невозможным. Была даже великолепная культура Гандхары, где религия эллинов объединилась с буддизмом.

В эпоху господства римлян появился подход, с точки зрения которого все Боги иноземных народов рассматривались как свои собственные, только носящие другие имена — это так называемое «interpritacio romana», или «римское истолкование». Конечно, сама идея универсальной религии куда более древняя, уходящая через эллинов, индусов, иранцев, тевтонов возможно даже во времена изначального единобожия, с точки зрения которого в доисторические времена все люди поклонялись единому богу, лишь про- явленному в различных образах. Очень многие исследования свидетельствуют о том, что монотеизм был изначально присущ человечеству, и только позже начало происходить искажение изначальной традиции. Этот монотеизм, однако, совсем не похож на его современные проявления.

Сам эллинизм имеет за своими плечами очень древнюю традицию, когда-то ставшую основой и для античной культуры, и для восточной мудрости, и для славянского и германского мира. Очаги этой традиции часто сохранились лишь в руинах, но нет оснований полагать и то, что они исчезли совсем. Многие путешественники увлечены поисками этой изначальной традиции. И не только археология и история озадачены данной проблемой, ведь найти изначальную традицию — значит понять силу Богов, или Бога, а понять священную силу — значит обрести ее для себя. Не только девятнадцатый и двадцатый век захвачены духом энтузиазма подобного рода. Властители мира во все времена были первыми в рядах ищущих.

Коммагенские «цари — мистики» попытались вернуть изначальный мир между разными формами богопочитания, казалось, совмещая якобы несовместимое.



Коммагена на пересечении судеб мира



В других регионах эллинские Боги обрели себя в Богах и духовных реалиях маздаизма, зороастризма, зерванизма. Таковы были Бактрия, Согдияна, а также множество иных забытых ныне царств. Среди них находившаяся на востоке Анатолии, севере Месопотамии, Коммагена. Теперь это турецкий Курдистан.

Каких только народов не было здесь! Рядом жили и хетты, и шумеры, и греки. Считали его и Великой Арменией, и иранской провинцией, и частью Сирии, и местами библейского «земного» рая.

Теперь этот восток Анатолии есть часть Турции. Религиозные раздоры между исконными обитателями этих земель привели их или к тотальному исчезновению или переселению в другие места. Ныне этот благодатный край почти пуст.

Когда- то все эти древние места были частью Мидии (её центр был на Западе современного Ирана), Миттанией, страной солнечного бога Митры. Позже именно из соседней Киликии почитание Митры «заново» пришло в имперский Рим. Хотя, если судить по количеству явных святилищ-митреумов, в которых посвященные римляне совершали особые ритуалы в этих местах, то, возможно, здесь был один из древнейших центров митраистского культа. Великая Армения — Армания, крайний север библейского мира, это тоже почти здесь.

Коммагенна, вероятно, была одним из мест, где осознание изначально Единства бытия сохранялось дольше всего, если судить по митраистскому святилищу Нимруд Дага.

Коммагенская династия была армяно-греко-иранского происхождения. Среди предков коммагенских царей числились великий персидский завоеватель Дарий I, а также потомки диадоха Александра Македонского — Селевка. Иногда властителей Коммагены связывают и с Ервандакидами или Оронтидами — царскими династиями Армении. На территории Коммагены мы видим взаимопроникновение греческой, персидской и армянской государственности. В таких условиях неизбежна либо межрелигиозная рознь, либо более дипломатичный подход — религиозно-культурная ассимиляция разных верований с сохранением достоинства и целостности каждого из направлений. Именно такой подход был необходим для утверждения коммагенскими царями своей священной власти — попытка соединения эллинства и персидской духовной культуры.

Митридат Каллиник

(100 до н. э. — 69 до н. э.)

Имя великого коммагенского правителя в переводе с персидского означает «дарованный Митрой». Такое имя носили многие цари Парфии, Понта, Коммагены, Боспора. В те времена оно так или иначе означало соотнесённость с мистериями Митры, в которые были посвящены лучшие люди страны.

Юность Митридата Каллиника проходила в атмосфере войн с Римом, которые вел его старший современник Митридат VI Евпатор (132-63 до н.э). Последний долгое время был соперником Рима на пространстве Малой Азии и не только. Его поддерживали скифы, сарматы, фракийцы, германцы, киликийцы и армяне. Понт Эвксинский, так называлось тогда Чёрное море, стало «внутренним морем» его царства. В пределах малой Азии, Чёрного и Азовского морей Митридат VI Евпатор пытался сохранить дух именно эллинизма, в противовес «железному» римскому владычеству, которое при всём своём достоинстве имело уже совсем другой внутренний дух и смысл.

Митридат Каллиник по-мимо божественного имени приобрел прозвище «доброго победителя» или «Победителя Красотой». Есть версия, что «каллиником» он был назван за «победы» в установленных им играх, которые сравнивают с олимпийскими. При этом надо понимать, что современные «олимпийские» игры, ныне чисто спортивные по своей сути, в древности были действом духовным.

Видимо, именно Митридат Коммагенский начал «духовные» реформы, продолженные его сыном Антиохом, окончательный смысл которых остался для нас неведом.

Антиох Теос — «Друг греков и римлян»

(69-40 до н. э.)

Он продолжил деяния своего отца. Вероятно, именно при нём были воздвигнуты сохранившиеся ныне святилища.

Сложно судить, насколько это ему удалось. Слишком мало письменных источников сохранилось с тех времён. На мой взгляд, наряду с египетским фараоном Эхнатоном, он является одним из величайших религиозных реформаторов, пытавшихся вернуться к «истокам», опыт которых скрыт и таинственен на уровне земном. Любопытно, что Нефертити и сам Эхнатон были, по некоторым своим предкам, уроженцами этих мест — мидийцами.

Все тексты времён реформ Антиоха написаны на греческом, что тоже не случайно. Коммагена, такая, какой она нам ныне предстаёт, есть феномен более греческий, а позже римский, нежели иранский.

Если мы вспомним невероятно долгую и трагичную историю греко-иранских отношений, полную войн и разрушений, то богопочитание, которое хотел возродить Антиох Теос и Митридат Каллиник, можно уподобить тому, как если бы современные иудеи и арабы решили вернуться ко временам Авраама, и почитать Бога «как он есть», вне огромного количества реалий, которые делают сосуществование их, равновеликих по природе своей, видений мира, вместе почти невозможным.

Когда-то давным-давно все люди были едины и говорили на одном языке. Индийцы, иранцы, германцы, греки, кельты и славяне — дети одной общей древней культуры, носители одного языка и, возможно, веры. Об их общности свидетельствует множество фактов, но о том, где находится их родина, можно только догадываться. Даже культуры библейские, возможно, имеют то же происхождение. «Полярные» корни Ветхого завета это одна из интереснейших и глубоких тем.

Главным источником фактов о существовании древней культурной общности предков доброй части современного населения земного шара является язык. Собственно само понятие «индоевропейцы» — лингвистическое, т.е. сформулированное наукой о языке. Копание в дебрях того, «как» и «что» мы говорим — это своего рода археология сознания. Она-то и поставляет огромное количество интереснейших сведений о тай­ном знании, которым обладали наши предки.

Так возьмем, например, известное по шумеро-аккадским источникам имя Бога «Адад». В религии междуречья это было имя Бога бури и ветра, сына Бога неба Анну. Адад обладает одновременно разрушительной и животворящей силой, своей молнией он может и убить, и дать просветление, мудрость. Поэтому его эмблемой является двузубец или трезубец молнии. В ходе многочисленных сопоставлений способов написания и произношения этого имени, а также анализа истории языковых корней индоевропейских общностей, мы получим определенный звуковой ряд, например, такой: «Адад — Ад — Ади — Ати — Адити — Ата (Отец) — Один — Единица — Единый — Единое». Таким образом, вырисовывается некий общий смысл на первый взгляд разных по звучанию слов, взятых из разных языков. Когда выводятся такие ряды, необходимо обращать внимание также на ближайшие имена, которыми в исходных текстах могут заменяться те, что взяты для исследования. «Адад» и «Ад» — это «демиург» и «первый Бог» в шумеро-аккадской мифологии. С его именем созвучно, кстати, имя богини индийского пантеона — «Адити». Она является матерью всего сущего, пространством, в котором появляются боги — ее сыновья, адитьи. Важнейшим атрибутом верховного божества является колесница. Так и в буддизме девятая колесница называется Ати, или Ади-йога. Но это уже «средство передвижения» для людей.

Обычно считается, что в древневосточных мифологиях Шумера, Вавилонии, Палестины Адад есть бог грозы, ветра и дождя. Изображался с молотом и пучком молний. Это уже совсем иной уровень его понимания. Возможно, здесь Он соотносим с Зевсом (Тео-сом) и Перуном, а соответственно и с Ваджрапани. Безусловно, это позднее упрощённое примитивное понимание. Однако понятно, что в любом случае он соотносим с Зевсом и прочими богами, атрибутами которых является молния, как символ прямого мгновенного познания световой преображённой природы существования.

Иногда Адада признают «богом всего разрушительного», Он описывается как «дикий бык ярости». Тогда Он соотносим с Шивой и с «третьим аспектом» древнеарийского видения божественного триединства, когда разрушение всех мыслимых и немыслимых форм понято как путь к Изначальному Единому и путь к «возрождению». Прокл в комментариях на Парменида пишет : «Боги, ведая, что подходит для них самих, описывают для нас восхождение к самому единому при посредстве единого в нас. Таково подлинное теологические учение: уста истинных теологов донесли до нас и принятое у них имя первого начала. Они называли его на своем языке «Ад», что в переводе как раз и означает «единое», стало быть, перевод их слов осуществили люди, знавшие язык богов. Описывая демиургический ум космоса, который они называли «Адад, достойный всяческих похвал», боги словно удваивали это имя; поступая так, они имели в виду отнюдь не то, что он непосредственно соприкасается с единым, а только то, что его можно было бы сравнить с единым и считать аналогичным последнему. Действительно, единое точно так же соотносится с умопостигаемым, как демиург со всем [не] зримым космосом. Как раз по этой причине первое они назвали просто Ад, а второе — Адад, используя удвоение». Существует совершенно таинственная, но интересная интерпретация данного отрывка, где «AD» тождественен «единожды постороннему», а «ADAD» — «дважды постороннему». У Макробия это «понимание» передается как «unus unis».

Мы получаем возможность выстроить определенную систему сакральных смыслов, находим некий языковой ключ к пониманию религиозных ритуалов и символов. Чем больше ключей, тем больше дверей мы можем открыть. Поэтому места зарождения и пересечения различных культур — бесценная находка для исследователя.

Единый Бог

Многие надеются пройти весь коридор, открыть все двери лабиринта и прийти в центральный зал, где и будет храниться бесценное сокровище. Те, кто уже прошел, считают, что таким сокровищем является учение о Едином Боге.

Все учения о Едином от йоги недвойственного бытия (адвайты) и изначальной йоги (ади (ати) — йоги), вплоть до христианского мистического откровения, суть которого «Я и Отец одно», содержат в себе «вкус» первоначальной единой традиции.

Современное противопоставление монотеизма и политеизма удивительно поверхностно. Достаточно попытаться понять православную теологию «обожения», как становление богом по благодати и реализация образа Божия в человеке.

Для иудеев и мусульман — христиане политеисты и идолопоклонники. А считающаяся политеистической Греция почитала Зевса Вседержителя и преклонялась пред Единым, сутью всех «божественных состояний». Что же касается народного сознания, то в нем были всегда живы идеи «пира богов», некоего «первопраздни-ка» в котором все боги — единицы — генады есть Единое. Позже и отцы христианской Церкви будут именовать Бога — Единицей, а христиан — «богами». Достаточно углубиться в труды св. Максима Исповедника, или Дионисия Ареопагита или св. Симеона Нового Богослова.

Лишь в немногих недвойственных традициях сохранилось теперь это знание о божественном единстве. Ныне оно безнадёжно оторвано от своих пространственных «координат». Но были времена, когда великие мира сего еще помнили о священном единстве религий и собственном божественном происхождении.

Центральным моментом мистериальных культов в разных религиях является образ умирающего и воскресающего Бога. Символом этого Бога как правило выступает Солнце. Под разными именами в разных религиях он предстает в образе Аттиса, Аполлона, Митры, а в философии он часто утрачивает свои личностные характеристики и превращается в «Ум» или «Нус». Этот Бог рожден Великой Матерью, также именующейся то Кибелой, то Реей, то другими именами. Великая Мать рождает прекрасного лучезарного Бога, который влюбляется в другую Богиню и, благодаря ей, попадает в мир мертвых, т.е. умирает сам. Перед этим он попадает в «Пе­щеру нимф», наш непостоянный «подлунный» мир, в некотором смысле являясь его творцом.

Затем следует его возрождение уже в преображенном, совершенном состоянии. Весь этот процесс влечет за собой бесконечное множество ритуалов, символов, философских и даже научных построений. Отношения между богами — это только небольшая часть мифологического пласта мистерий. В них есть важнейший аспект — самопознание человека, которое описано в архетипических образах Божеств. Это самопознание по сути самосовершенствование, часто оно осмысляется как богоделание, а иногда даже как «усыновление» человека Богом.

Столь сложный процесс не может не быть трагичным, что и отражено в конкретных ритуальных формах мистерий.

Если иметь в виду существование некоторого общего источника для всех мистерий, то в орфико-пифагорейской традиции можно найти ту же структуру, что и в митраизме, а в жизни Аполлона те же события по своему смыслу, что и в жизни Митры или даже Христа. Вопрос только в том, какая ритуально-мифологическая формула позволит достичь цели наиболее «действенно» для конкретного человека и в определённый момент пространства и времени.

Древние правители искали эту формулу на практике, современным исследователям она становится доступна в большей степени по­средством теоретических методов, по крайней мере, там, где речь идет о мертвых языках и давно не действующих сакральных центрах.

Итак — митраизм. Считается, что митраистская религия, проникнув в Рим, стремилась примирить и другие культы империи. Поэтому «с самого начала она объединила почитание Великой Матери с Богом-солнцем, и Аттис оказался наделен характерными чертами Митры», — пишет один из известных сегодня исследователей эллинской мудрости Т. Сидаш, «изначальное состояние» определяется как «Ма» или «Мать». Мистерии Аттиса — Митры — «Бу» («сына» по тибетски ) сохранились там до сих пор, пусть и в неузнаваемом виде. Сын — это «ригпа», Царь, создающий Всё, «ведение», наш «недвойственный Ум», природа Ума, (по-гречески «Нус» или «Ум». Его нельзя путать с «рассудком» или «умом низшим», оперирующем понятиями).

Основа митраистской иконографии — Убийство Быка. Оно является одним из важнейших ритуальных действий наряду с ритуалом «оскопления Аттиса». Описание обоих в избытке имеются в текстах разных эпох, однако, пока что довольно сложно дать им полностью обоснованную интерпретацию. Наиболее приемлемой является та, что и убийство Быка, и «оскопление (и, вероятно, «обрезание» его позднейших служителей) Аттиса — это аналог «возвращения Ума к своей Природе, к Прекрасному, к Кибеле, к Матери Богов».

Это не утрата, но обретение «золотого фала», возвращение к своей Изначальной Супруге через «обрезание» бесконечности своего стремления в «пещере нимф». В других системах интерпретации, например, в буддизме, «пещера нимф» это есть «сансара» — бесконечное и бессмысленное становление, которым правит Яма — закон воздаяния. Мы слышим как говорит сей Закон: «Только Будды и Архаты раскрыли мою истинную сущность, победили существа живут под моей деспотической властью. Я божество, приносящее им благополучие, которым они наслаждаются. По моей воле совершаются добрые и злые дела Богов, императоров, царей, богатых и бедных, сильных и слабых, благородных и низкорождённых, счастливых и несчастных духов, обитающих в этом мире и в верхних и нижних мирах, всех их я возвышаю или ниспровергаю до соответствующего каждому из них состояния. Я унижаю вознесшихся высоко и возвеличиваю низкостоящих согласно некоторым совершаемым ими делам. Поэтому я действительно бог, который правит этим феноменальным миром». В некотором смысле — это убийство «самости», обретение «нищеты духом», принесение себя в жертву, подобное висению Одина на Древе.

«Только Будды и Архаты раскрыли мою истинную сущность, победили меня. Все другие существа живут под моей деспотической властью».

Древний и вечный миф — «наставление» по реализации своей божественной сущности. Это есть и основа митраизма, религии Митридата Каллиника и Антиоха Теоса, чьи строения до сих пор можно видеть в Восточной Анатолии. На горе Нимруд-Даг.

Устойчивые смысловые связи наблюдаются которая является его знаком в еврейском алфавите — буквой Алеф; и потому созвездие Тельца именуют «Один», «Первый» — по вышеупомянутой букве. Отсюда и «Первородные», которым всем оно и было посвящено. Бык есть символ силы и порождающей мощи — Логоса, изначального знания; отсюда и рога на голове Изиды, женского аспекта Озириса и Гора. Древние мистики в рогах Тельца (верхняя часть еврейского Алефа) усматривали крест с рукояткой, отбрасывающий Дракона, а христиане связывали этот знак и созвездие с Христом».

Великая Мать Богов, она же Кибела в митраизме, Рея и Деметра в древней Греции, там же иногда она и земля — Гея. Её можно архитепически связать и с Софией Премудростью и, конечно же, с буддийской Праджней (мудростью) и Шуньятой (пустотой), конечной неопределимой сущностью вещей. В буддизме Она есть Мать всех «сынов Будд» — бодхисатв.

Но что же тогда представляет собой Матерь Богов?

«Она — источник умных и демиургических богов, их кормчий на пути к богам видимым, Мать и Жена великого Теоса (Зевса), существующая после и вместе с великим Творцом; Она госпожа всякой жизни и причина всякого рождения, с легкостью наделяющая совершенством все сотворенные вещи; она рождает без страсти и вместе с Отцом творит все вещи; она — Дева, не имеющая матери, возведенная на престол Зевсом, и истинно Мать всех Богов» — так написал о ней Император Юлиан.

Античное искусство изображало «скульптурную» Икону Матери Богов с «башенной» короной на голове; в одной руке у нее тимпан, в другой иногда колосья или скипетр; она сидит на троне, окружённом львами, или в колеснице, запряженной львами; иногда представлена и верхом на льве. Совсем недалеко от Коммагены был центр культа Великой Матери Богов Ки-белы. Некоторые сравнивают его с Лхасой по смыслу, масштабу и теократичности управления.

Отец Богов — Деус, Зевс, Теос.

...«люди — это смертные боги, а боги — это бессмертные люди», — говаривали эллины!... Зевс (Теос) символизирует «последний» уровень божественного, что может быть хоть как-то словесно и образно описан. Это то, что может быть высказано о Боге на человеческом языке. Он есть бог — творец. Сатурн (Хронос) и Уран — это «его» более глубокие реальности.

Поэтому Он чтился как «Бог Вседержитель», которым живы все другие «боги», а собственно и мы, ведь «люди — это смертные боги, а боги — это бессмертные люди», говаривали эллины.

«Кронов космос будет стоять выше Зевсова, Уранов — выше Кронова, выше его — ночной, а превыше последнего будет находиться простой и единый космос, обретший упорядоченность как единый прежде перечисленных», — писал Дамасский Диадох. Уран — это Единое, или, по крайней мере, тот его уровень, о котором можно ещё говорить и мыслить.

В известном орфическом гимне, хоть и не в совершенном переводе, мы читаем: «Первое — это Зевес, и последнее — Зевс-молневержец, Зевс — и глава, и средина, ведь все родилось от Зевеса. Зевс — опора земли и звездами полного неба, Зевс — это муж, и Зевес — это также бессмертная нимфа, Зевс — дыханье всего и огня порыв неустанный, Зевс —это корень морей, и Зевес — это Солнце с Луною. Зевс — это царь и начальник всего изначальнорожденный. Все сокрывая в себе, он вновь из священного сердца Все выводит на свет и всем попечительно правит»

«Языковые исследования»

Немецкое Theuda, готское Thiuda, англосакское Theod, старонемецкое Diot, средненемецкое Tiet, литовское Tau-ta, латинское Totus = есть Тотальное, — ВСЕ , БОГ (ALLes, Gott). Слоги Di, Ti, Da, Do, Ti, Te означают в индоевропейских языках Gott (Бог) И также Tag (День). Если мы прочтём наоборот , то получаем Tag, Tog = Gat, Got,rc получаем Gott, das Gute (Благо), Свет. «TAT» словесно есть Dies und Das, но есть и TAT в космическом смысле, когда присутствие Целого выявляется из божественного TAT. Слово имеет значение Целого до наших дней во всех мировых языках: Tat = Жизнь и Tod = Смерть. TotaL-ALI.es (Полное Всё), по-египетски TET, означает Жизнь, Вечность, Всё, Toto = Всё, das ALL, в единении с «tot» = смертью и ничто! Отсюда происходит и божественное имя у тевтонов (jut-schen, тeut-ischen): Teut, Tiu, Zeus, Deus, Dyans, Theos, в немецком, греческом, латинском и немецком языках. Theo и Zeo у мексиканцев являются «именами» Бога. Тоже слово есть Ziu, что проявилось в Палестине как Zion ( Сион). При дальнейших превращениях это слово оказывается: JIU (говорится Dju) JU, на также и HU, в значении Бога, Духа, Огня. JUL и HUL есть точки обо-ротничества в круговращении Солнца: Свет и Тьма, Бог и Чёрт. Это Ju есть и в альпийском восклицании «Juhu!», а при добавлении слов Vater, Pater, Piter получаем: Ju-Piters = Духовный отец , у римлян и Dyas-Piter, у индусов. Мы находим, что Ju = Gott (Бог), Deus, Djaus = Gott и Piter = Vater, соответственно Ju-Piter = Бог-Отец

«Философские исследования»

Аристотель писал о Зевсе: «Полагаю, что и Ананкой («необходимостью») называют его же, поскольку он неодолим, а также называют его Хеймарменой («судьбой»), потому что он все друг с другом сопрягает и беспрепятственно преодолевает. Называют его и Пепроменоном («пределом»), потому что он все ограничивает, и нет на свете ничего неограниченного, и Мойрой («уделом») — из-за удела каждого, и Немесидой («воздаянием») — из-за того, что каждому на­значено, и Адрастеей («неизбежностью») — потому, что он по природе неизбежен, и Айсой («вечностью») — потому что существует вечно. И рассказ о Мойрах и веретене согласуется с этим. Три Мойры разделены по временам, ибо нить на веретене прядется, тянется и обрывается. Соответственно размещены Мойры: прошлым ведает Атропос («непреклонная»), поскольку прошлого не изменить, будущим — Лахеса («жребий»), поскольку все на свете ждет своего жребия, настоящим же ведает Клото («прядущая»), выпрядающая каждому свое. Здесь рассказу конец, и конец складный. Ведь все это — Бог, о котором говорит и великий Платон: «По древнему сказанию, Бог владеет началом, концом и серединой всего сущего. Находясь в согласии с природой, он с легкостью все исполняет. За ним неизменно следует правосудие, карающее нарушителей божественного закона. Кто хочет жить счастливо», тот пусть соблюдает закон — и будет он блажен и счастлив.



Аполлон - Митра - Гелиос -Гермес



Солнце понималось древними трояко: Как изначальное «Благо», или «Единое, что первичнее всего остального, «Царь Вселенной, тот вокруг которого всё». Это Солнце «по ту сторону Ума», по выражению императора Юлиана.

Как «среднее» Солнце, «сын высочайшего Еди­ного». Это и есть собственно Апполон — Митра — Гермес, почитаемый под разными именами.

Как «видимый Гелиос — Солнце». Оно было как бы «иконой», образом истинного «внутреннего Солнца, а не «богом» как таковым. Ну разве только в сознании народном.

Возможно, само слово Митра можно перевести как «срединное солнце», учитывая, что в пра-индоевропейских языках именно Ра было именем Солнца, а корень «мит» означает там же «срединность», а отчасти посредничество.

На многих полузабытых языках центральной Азии и Будда именуется «Ра», при этом в древних текстах на языке Уддияны мы встречаем Ра — Ра — Ра, как символы и звучание «трёх тел Будды».

«Богословские исследования»
Д. Фидлер пишет: «Для христиан воплощением Логоса был Иисус, а для греков — Аполлон, бог геометрии и музыки. Другим излюбленным образом был Гермес, которого греки, как подтверждают отцы церкви, так и называли — Л о г о с . Например, гностическая секта наассенов считала, что «Гермес — это Слово, которое дает форму и выражение всему, что было, есть и будет». В Древнем Египте, где рано возникает богословие Логоса, греческий бог Гермес отождествлялся с египетским божеством Тотом. Тот был персонификацией вселенского порядка, «сердцем и языком» солнечного бога Ра, который «изрек слова», породившие небо и землю. Плутарх и Плотин связывают с Аполлоном символику божественной Монады через этимологию его имени: «Аполлон» значит «единство», «не из многих».
Ныне это «измерение» Божественности почита­ется в «восточном митраизме» — боне как Шенлха Одкар и тибетском буддизме как Ваджрасаттва. Их «почитание» там очень ясно отражает почитание Митры как «бога договоров и обетов» и полностью сохранило понимание Его как «срединного», как проявления «изначального невыразимого» Божества или состояния, соотносимого с самбхогакайей, измерением или «телом» «полноты», восточным аналогом «мира эйдосов — идей» в орфико — пифагорейско-платонической» духовной традиции.
На каменных изваяних Коммагены мы отчетливо видим Митру и Аполлона, держащихся за руки. Договор — это союз не только между людьми, но между небом и землей, между Человеком и Богом. Мистерия — диалог между богами и людьми, который должен поддерживаться посредством жертвы на земле Жертвы собственной «гордыни».
Если видимое Солнце — подобие Первопричины, то тогда, по аналогии, Её можно именовать Духовным, или Умопостигаемым Солнцем. Это едино в эллинистической, иудейской и раннехристианской традициях. Митра — Гелиос — Апполон изображается едущим на четвёрке (квадриге) коней, которые символизируют четыре направления в пространстве, а соответственно, и четыре стихии,

«Сравнительное религиоведение».

В примечаниях к «истории Армении» Мовсеса Харенаци Га-гика Саркисян пишет: «Вахагн — древнеармянский бог-драконоборец. Имя его происходит от имени иранского бога Вертрагна, парфянского Вархагна. В святилище на горе Не-мруд в Коммагене (Заевфратье), южнее Малатии, он назван Артагнесом и идентифицирован с Гераклом, так же, как и у Фавтоса Бузанда, армянского историка V в. Любопытно, что у Мовсеса Хоренаци он выступает в качестве человеческого существа, сына Тиграна Ервандяна (хотя тут же в гимне выявляется его божественная сущность и описывается его рождение из лона природы — из ствола тростника), подобно тому, как в греческой мифологии Геракл, с которым Вахагн тут же сопоставляется, был человеком, сыном бога Зевса и смертной Алкмены, и лишь впоследствии был обожествлен и взят на Олимп». Ван дер Верден пишет: Антиох отождествил Артагна с Гераклом и назвал Марс «звездой Геракла». Следовательно, соединение Марса с Веретрагной было не сасанидским изобретением: оно было установлено уже во времена Антиоха».

Четыре сезона.
Даже, возможно, «четыре» буквы ветхозаветного имени Бога.. Его жезл символизирует«вертикаль»и владычество над «горизонтальным». Кстати, схожа и символика «драконов» и «змееборцев», когда дракон есть соединение чётырёх стихий, а меч или копие Зигфрида, или Георгия, есть знак пространства, образа и иконы «духа», владычествующего над четырьмя стихиями.
Как Гермес, Митра сохранился под множеством имён и ныне. Хызр, русские Ермий, и небесный колесничий «Илия» архетипически связаны с Митрой, равно как и «владыка вод» Никола (в чём-то связанный с ведическим Ва-руной), этими двумя «ипостасями умирающего и воскресающего Сына Бога, согласно «терминологии» Германа Вирта, научно реконструировавшего древнейшие религиозные образы.
Агни, сын божий, именуется в Ригве-де (X,82, 6), — «дитя вод» (apam napat), где о нём говорится следующее:
Вода приняла в себя первое бинду (тигле — Urkeim)
В котором Боги видят все себя
Он лежал в Глуби Нерождённого
Где все сущности в покое пребывают.
И — как мы уже увидели выше: «Ты, Агни, как Варуна рожден был (Бог Вод), Митрой Ты будешь, когда воспламене-ешь, в Тебе, «Сын Силы» (sunu или putra sahasah), боги все боги, Ты — Индра для смертного, приносящего жертву (Ригведа» (V, 3, 1, III, 1, 8 и VIII, 43, 28).

Артагн-Геракл-Арес

Это божество представляет собой архетип уже «земного богосыновства», духовного и земного воина, цель которого есть «теозис».
Думается, что этому близок и идеал «Сынов Будд» — бодхисатв. Равно как и к германскому Зигфриду или христианскому Георгию Победоносцу.
Мать всех Будд — это Праджняпара-мита, София Премудрость европейской традиции, Дева Богородица.
Традиция «богосыновства», безусловно, глубоко эллинская. И Геракл, и Ромул становились богами и возносились на Небо, не оставив тела.
Сейчас очень непросто осознать смысл древнего святилища у порогов Рая. Возможно это вопрос будущего, исток которого в вечном настоящем, а значит в нас самих. В любом случае мы до сих пор можем видеть этот уникальный памятник мудрости и веротерпимости. Это уже великое Благо, дающее надежду, что в наш железный век религиозной нетерпимости не всё потеряно.
Единство Бога и Человека
Все глубокие духовные традиции так или иначе повествуют о «золотом веке», когда люди были равны богам, и во всём царила свобода и безграничность. «Боже­ское» и «человеческое» не были чем-то разным и противоположным.
Евангелие возвестило то, что было скрыто в глубине веков и в пещерах мистерий своей теперь уже открытой тайной единения во Христе нераздельно и неслиянно Бога и Человека, открывшего — и уже для всех! — путь «обожения», путь раскрытия изначального образа Божия в нас. Возможно, такой попыткой восстановить изначальное видение мира были и деяния Митридата Каллиника, и его сына Антио-ха Теоса. Конечно, это только предположение.
У Антиоха было достижение «богочеловечества», а не «человекобожия». По крайней мере, у нас нет доказательств иного. И основной жест «рукопожатия» Богов — Dexiosis свидетельствует, возможно, об осознании того измерения, где божественное и человеческое едины. Позже в древних текстах христианских мистиков мы читаем:
«Невозможно, чтобы некто видел что-либо из вечного, если он не станет подобным этому. В истине не так, как с человеком, который в мире: этот видит солнце, хотя он не солнце, и он видит небо, землю и другие предметы, не будучи всем этим.
Но ты увидел нечто в том месте — ты стал им.
Ты увидел Дух — ты стал Духом.
Ты увидел Христа — ты стал Христом.
Ты увидел [Отца — ты] станешь Отцом.
Поэтому [в этом месте] ты видишь каждую вещь и [ты не видишь] себя одного.
Видишь же ты себя в том [месте] .
Ибо [ты станешь} тем, что ты видишь».
Эти воззрения глубоко укоренены в орфико-пифогорейской традиции, основе видения строителей святилища на Нимруд-Даге. Там богопознание есть процесс воссоздания себя как Целого — (Holosis), что есть одновременно как углубление в себя, творение открытия собственной неповторимости, так и единение с Единым
(Hen sis — making oneself one), что имеет окончательным смыслом Обожение (The sis). Hen To Pan — Всё суть единое. Это соотносим с «я и Отец одно»
Основной жест «рукопожатия» свидетельствует, возможно, об осознании того измерения , где божественное и человеческое едины. и «тат твам аси»Ведь там, где речь идет о Вечности, об Aion (Вечность или «сокровенное Время», есть и Все (To Pan), и Целое (To HoLon) и Единое (To Hen). И как сказал Прокл — «To Hen Theos» — «Единое есть Бог».

Выдержка из статьи
Сергей Емелин. «Нимруд-даг неведомая святыня у границ земного Рая»