Вообще-то в это трудно поверить: кажется, от времени, когда группа «Кино» выпускала свои альбомы, нас разделяет целая эпоха, а Цою сегодня исполнилось бы всего-то пятьдесят лет.

Разговоры о том, что «звезда рок-н-ролла должна умереть очень скоро», как поет группа «Сплин», сегодня ведутся так же часто, как когда-то их вели о поэтах, которые должны уходить из жизни молодыми. Нужен ли был бы сегодня кому-нибудь 50-летний седеющий (толстеющий, лысеющий — нужное подчеркнуть) рок-музыкант Цой? И немало рок-фанов уверены, что доживи Цой до столь «преклонных» лет, не был бы он сегодня человеком-легендой.

«В нашей стране желательно погибнуть, чтобы стать окончательно популярным», — сказал по этому поводу лидер «Зоопарка» Майк Науменко и сам после гибели Цоя прожил чуть больше года. Однако вряд ли стоит считать раннюю смерть эффективным средством оставить в рок-истории заметный след. Кто знает, кем бы сегодня стал Цой. Превратился бы в рядового музыканта, как многие действующие рокеры, его друзья и коллеги по ленинградскому (свердловскому, московскому) рок-клубу? Или стал бы патриархом, как Борис Борисыч Гребенщиков, который объявляет празднование 4000-летия «Аквариума» (на самом деле 40-летия). Хотя упрекать БГ в том, что с возрастом он стал неинтересен, уж точно несправедливо.

Но именно погибший в свои 28 лет Цой остался настоящим символом рок-эпохи. Времени, когда русский рок имел самую большую славу. Тогда, на заре перестройки, случилось нечто необъяснимое. Сколько бы об этом феномене ни слагалось легенд и ни писалось книг и статей в энциклопедиях, до конца понять, почему же стране потребовалась именно такая музыка, невозможно. Но если забыть про социально-политическую составляющую русского рока, о его функции в качестве глотка свежего воздуха для массовой культуры страны, закованной в кандалы идеологической цензуры, то останется не так уж много тех, кто по-настоящему был одарен, чьими песнями могли заслушиваться миллионы.

Цой — один из немногих рок-музыкантов, кто был очевидно талантлив и в то же время абсолютно понятен. Его песни заразительны, эмоциональны и доступны, не случайно многие любящие рок-музыку молодые люди с них сегодня начинают учиться игре на гитаре. К его произведениям как нельзя лучше подходит расхожая фраза о том, что все гениальное просто. И в том, что именно им заинтересовался продюсер Юрий Айзеншпис, впоследствии занимавшийся Владом Сташевским, Катей Лель и Димой Биланом, ничего удивительного нет: «Кино» — это вполне себе поп-музыка, только не слащавая и нарочито примитивная, а по-настоящему популярная, народная.

Виктор Цой не был ангелом, не был и демоном, он был обычный, нормальный музыкант. Но так уж получилось, что для нашего рока стал сакральной фигурой.

Недавно я побывал в квартире Александра Липницкого в Каретном ряду. В этом жилище Липницкого, однокашника Петра Мамонова и пасынка личного переводчика Хрущева и Брежнева Виктора Суходрева, останавливались все питерские рокеры в 1980-х. Там же проходили квартирники. Велись привычные для советских домов кухонные разговоры. «Вот на том самом месте, где вы сейчас сидите, был полукруглый узенький диванчик, на нем очень любил спать Цой, — говорит Липницкий, сидя на кухне. — Он же гибкий был. Умещался... Цой не любил высокоумных разговоров и не лез в темы, в которых не разбирался. Говорил о еде, о музыке. Любил кино — например, пообсуждать Брюса Ли».

Несмотря на громкую славу, Виктор Цой, кажется, по сей день остался человеком контркультуры. Власти не слишком рвутся поддерживать инициативы по созданию ему памятника, в его честь не переименовывают улицы. Поклонники своими силами то восстанавливают стену Цоя на московском Арбате, то защищают легендарную котельную «Камчатка» в Питере, где он вместе с другими музыкантами работал, чтобы не попасть под статью о тунеядстве, то собирают деньги на памятник, который до сих пор так и не удалось нигде установить. И мне, честно говоря, кажется, это очень хорошо. Это и есть лучший памятник Цою. Потому что стоит рокеру забронзоветь, как он перестает быть рокером. Даже спустя 22 года после своей смерти.

А свои его не забывают. Концерты и фестивали памяти Цоя анонсированы и в Москве, и в Питере, и на Урале, в больших и маленьких городах. Организаторы грядущего фестиваля «Нашествие» вчера объявили о том, что каждая группа, выходящая на сцену, споет одну песню из репертуара «Кино».

http://mn.ru/culture_misic/20120621/321076489.html