леденец-петушок и брелок-фонарик

Независимо от того, как проходят наивные поиски справедливости (в рамках отдельного понимания этого слова), человек всегда будет ориентироваться на те принципы, что были положены в основу его воспитания, при этом всячески отвергая воздействие тех, кто даровал ему жизнь и знания, доказывая, что лишь его собственные искания привели его к тому пониманию "принципа воздаяния", которого он придерживается. Между тем, не стоит забывать, что взгляды формируются, отчасти, окружающими, а окружающие, формировали свои понятия, основываясь на взглядах окружающих их, которые, в свою очередь, начинали "свои" искания, отталкиваясь от знаний их окружения и так далее. Бесконечная прямая, так или иначе ведущая к концепциям Ролза или даже Аристотеля. Что же, можно ли сказать, что понятие справедливости каждый формирует сам? Вовсе нет. Человек способен лишь выбирать, какого понятия ему придерживаться, не забывая, при этом, тщеславно приписывать себе чужие заслуги.

Упреки в софистике, присущей людям, неспособным к мышлению, выходящему за рамки общепринятых норм(в том числе и моральных), совершенно не волнуют тех, кто, несмотря на свои идеалы, зачастую не подающиеся общественной этике, продвигают то, что волнует их дух, не как метафизическое тело, но как эдакий code de conduite, сформированный, что немаловажно, не окружающими, а самим человеком, его стремлениями и взглядами. Не всегда conduite одного, бывает понято другими, так как должно и не всегда conduite другого, бывает понято одним так, как должно. Диссонанс, возникающий при этом влечет за собой, зачастую, страшные(в рамках определенного conduite) последствия. Диалектика в чистом виде, отсутствие четкого ответа, расплывчатость, ergo - рождение очередного парии. Неспособность понять или нежелание сделать это, влечет к осуждению чужого поведения, независимо от того, насколько оно добродетельно и приближенно к библейским канонам. Подстраиваясь под то, что было вколото в вену общества на заре времен иудейским пророком, мы сознательно обрекаем себя на некую несостоятельность. Где гарантия, что становление самосознания человека не произойдет за рамками этой артерии? Да, нет, может быть. Диалектика. Обвините меня в третьем слове от начала, я не меняю свое conduite.

33 просмотров

Всем, конечно, плевать на мое мнение, но я, тем не менее, его выскажу: "Goofy Groceries" - один из лучших мультипликационных фильмов всех времен и народов. Он просто гениален. Да, идея не нова - очень хороший и очень похожий фильм, под названием "September in the Rain" был снят Францем Фрелингом в 1937. Честно говоря, когда я впервые посмотрел "Goofy Groceries" я был в некотором ступоре. Это же плагиат! Но не мог такой человек как Роберт Клампет так низко пасть. Позже, повнимательнее присмотревшись к фильму я понял, что работа мистера Клампета куда глубже и интереснее фильма 1937 года. Интервал между "September in the Rain" и "Goofy Groceries" всего четыре года, но за это время американская культура претерпела значительные изменения эти самые изменения, да и вообще многие тенденции американской культуры военного времени нашли отражение в этом замечательном фильме. Плюс, великолепная анимация, потрясающая музыка и очень хорошие шутки делают этот фильм не глупым клоном "September in the Rain", но его духовным наследником. И этот наследник на голову превосходит своего ближайшего идейного собрата.

Третья и, возможно, последняя глава.

"Чем бы дитя не тешилось" - именно по такому принципу родители воспитывали Гавуаля. Они всегда сбрасывали бремя воспитания на чужие плечи: няньки, знакомые, воспитательницы. Разумеется школьницы, сидевшие с Гавуалем по вечерам за пять долларов в час, пока его родители прохлаждались на очередной вечеринке, не испытывали к нему никакой любви. Да и мамочка его не часта одаривала свое чадо теплотой. Возможно именно потому, что Гавуаль рос в столь холодной обстановке, он вырос довольно черствым и жестоким. Хотя эти качества нельзя отнести к минусам нашего героя. Более того, они сослужили ему неплохую службу в школе, дав возможность подняться вверх по иерархической лестнице и занять один из самых уважаемых (но, наверное, один из самых аморальных) постов в школе - пост одного из главных хулиганов. Признайтесь, в каждой школе был такой. Он был независим и популярен. У него было все. Конечно, подобным людям в будущей взрослой жизни не очень-то везет, но в школе они короли. Гавуаль и еще парочка ребят были теми самыми королями. Девочки вешались на шею хулигану, притом, что он не был самым красивым парнем в школе, хотя какая девушка сможет устоять перед жирафьими рожками, торчащими из головы? У Гавуаля были такие рожки и они были бесподобны.
Нерды дали Гавуалю время подумать над тем, проходить ему испытание или нет.
Конечно, с одной стороны Гавуалю нужны были союзники, те, кто поддержит его, кто поможет, если что и кто видит, что в школе что-то не так. Однако с другой стороны, те, кто поддержит его, кто поможет, если что и кто видит, что в школе что-то не так - нерды. Низшая каста. Разумеется, Гавуаль уже пал в глазах общественности, но до уровня этих нердов ему еще довольно далеко падать. Что же важнее: правда или репутация? Возможно, что если они смогут открыть людям глаза, то замаранная репутация Гавуаля будет снова чиста, но что если вся их, с позволения сказать, "авантюра" закончится провалом? Гавуаль падет еще ниже, бесспорно. В общем-то было еще не поздно бросить все и вернуться к обычной жизни. Забыть о том, что Кермит - лягушка, вернуть себе потерянный статус, да и прожить жизнь (по крайней мере школьную) в неведении.
Но любопытство такая штука, что бороться с ней крайне тяжело, особенно Гавуалю. В детстве он не раз подглядывал за своими родителями и нянчившими его школьницами, когда те придавались плотским утехам у них дома.В этом не было никакого злого умысла. Простое любопытство, которое сыграло с ним довольно злую шутку в школьные годы, когда он еще во втором классе стал приставать к девочкам, за что не раз получал от преподавателей.
Всю ночь Гавуаль мучился выбором, оттого и не спал. Утром у него был готов ответ, но он решил объявить его только на следующий день, после того, как он хорошенько проспится.

Вторая и, возможно, последняя глава.

Что обычно хранят школьники в своих шкафчиках? Учебники? Канцелярские принадлежности? Физкультурную форму? Порнографию? Оранжевых зеркальных слонов? В общем-то да. Однако иногда в шкафчиках можно обнаружить и изгоев, которых более сильные и популярные ребята засунули туда. Обычно, таких невезучих детишек вызволяет из шкафчика первый же дежурный, услышавший жалобный крик о помощи. Бывает и по-другому: изгои остаются в шкафчиках и умирают от голода и жажды. Потому каждый год, перед летними каникулами, из дверей школы выносят по пять-шесть сморщенных детских трупиков. Обидно? Ничуть.
Друзья ослоголового когда-то тоже попали в шкафчик по вине одного из главных хулиганов школы. Однако, в отличии от остальных нердов, пытающихся "выйти из шкафа", эти предпочли там обосноваться и устроить там штаб квартиру. Ослочеловек носил им еду, книги, дайсы и другие, нужные им вещи.
Пока мальчик-осел вел Гавуаля по коридору, наш маленький, новоиспеченный изгой слышал голоса, доносящиеся из одного из шкафов. К сожалению, Гавуаль не мог разобрать ни слова.
- Мы пришли, - сказал ослоид когда они подошли к шкафчику с номером 42, - веди себя себя тихо.
Ослопарень дотронулся до дверцы:
- Узри, - воскликнул он, - наше секретное убежище!
Ослина резко открыл дверь и Гавуаль увидел четырех тощих, закрывающих глаза от света, людей.
- Закрой дверь! Закрой дверь!
Осломен толкнул Гавуаля внутрь, запрыгнул следом и захлопнул дверь. Кто-то из нердов включил фонарик, дав, таким образом, Гавуалю возможность оглядеться по сторонам. Обычный шкафчик, правда без полочек. Гавуалю очень не понравилось, ведь помимо того, что кроме него в шкафчике ютилось еще пять человек, Гавуаль был вынужден смотреть под ноги, дабы не наступить на книги и дайсы, которые в изобилии валялись на полу.
- Вам не кажется, что тут несколько тесновато?
- О чем ты? Это просто идеальное укрытие, - сказал кто-то.
- Джентльмены, - торжественно начал ослик, - рад вам представить нового члена нашего общества - Гавуаля!
Послышались аплодисменты. Гавуаль был в некотором замешательстве.
- Гавуаль, - сказал ослятина, - чтобы стать полноправным членом общества ты должен пройти испытание.
- С чего взяли, что я хочу им быть?
Кто-то светил фонариком прямо в глаза Гавуалю.
- У тебя нету выбора, - ответил один из нердов, - либо ты будешь задавлен толпой, почитающей Кермита.
Гавуаль тяжело вздохнул и опустил глаза вниз. Из-за того, что в шкафу было темно, Гавуалю казалось, что он стоял на пропастью, у которой если и есть дно, то где-то очень глубоко и всей жизни не хватит, чтобы до него добраться.
- Ну так что, ты согласен, Гавуаль?
- Хорошо. Что за испытание?
Ослан улыбнулся.
- Ты принял правильное решение. Испытание состоит из трех этапов. Для начала, каждый новый борец за свободу должен доказать свою решимость. Он должен доказать, что пойдет на все, ради достижения цели, что он достоин быть одним из нас, что он сможет...
- Кончай эти высокопарные речи, - перебил его Гавуаль, - у меня уже голова болит.
- Хорошо. В качестве первого испытания, ты должен будешь съесть швабру.
- Что? - Гавуалю показалось, что он ослышался.
- Что тебе непонятно? - насмешливо спросил ослище - Ты должен будешь взять швабру, запихать ее в свой rot и съесть. Еще вопросы?
Гавуаль вздохнул.

Первая и, возможно, последняя глава.

Гавуаль жил неподалеку от свиной головы, насаженной на палку. Каждый день, проходя мимо нее, он примечал, что запах от нее становится все противнее.
- Что с тобой происходит, Баал? - спрашивал Гавуаль.
- Хрень какая-то.
Так продолжалось изо дня в день и ничто не предвещало беды, если бы не Кермит.
Кермит поступил к ним в школу прямо в середине года и, как бы это сказать, он был лягушкой. Полутораметровой, жирной лягушкой, покрытой слизью. Он даже говорить не умел. Казалось, что в школе никто этого не замечает: ни Алекс, ни Стенли. И даже слон Малькольм, живущий в кубрике, ничего не видел.
- Стенли, ты не замечал, что с Кермитом что-то не то? - спросил однажды Гавуаль после уроков.
- Н-Нет, а что?
- Ну он, вроде как, лягушка.
Глаза Стенли немного сузились.
- С чего ты взял?
- Он зеленый, толстый и покрыт слизью. А еще сегодня на физике он ловил языком мух и смотрел на меня. Я думал об этом до химии.
- У тебя паранойя, парень, - ответил Стенли с какой-то неуверенной улыбкой, а затем развернулся и ушел.
Около недели Гавуаль ходил в раздумьях. Друзья стали меньше с ним общаться, родители избегали его:
- Мам...
- Что тебе надо?! Денег? - мама достала кошелек и начала выкидывать купюры - Бери! Бери все! Оставь меня в покое!
Наконец Гавуаль смирился со своей участью изгоя.

Как-то раз, через пару недель пребывания в статусе парии, мирно проходившего по коридору Гавуаля окликнул толстенький парнишка с ослиной головой:
- Псс, парень, сюда, - шепнул он и поманил мальчика рукой.
Гавуаль обернулся по сторонам и неуверенными шагами, словно коричневый стол, отправился к толстяку. Гавуаль помнил, что когда он еще был популярен, они с друзьями частенько избивали и издевались над этим пареньком, а потому он решил не опускаться сразу до его уровня, а сначала немного над ним подтрунить.
- Что тебе? THAC0 выше двадцаточки поднялся?
- Это не смешно, Гавуаль, - сказал осел, - ты в заднице, друг мой. Ты, в общем-то, и сам это понимаешь. Тебе грозит ужасная опасность и только мы можем помочь тебе, а ты, соответственно, можешь помочь нам.
Гавуаль напрягся.
- О чем ты, ослиный гиббон?
- Я о Кермите, - тут осломальчик слегка улыбнулся, - Ты ведь прекрасно понимаешь, что он лягушка. Мы тоже это понимаем, но все, почему-то, этого не замечают. Более того, упоминание о том, что Кермит - лягушка, карается. Не только в рамках устава школы, но уже и в рамках конституции. Ты понимаешь о чем я?
Гавуаль ковырялся в носу.
- Хорошо. Я так и думал, - сказал толстый осел - у нас есть секретное убежище. Пойдем, я проведу тебя.

Вдохните глубже. Этот высер длиной на столько, сколько вы продержитесь на вдохе или немного дольше.

Когда я был маленький, я свято верил в неприкосновенность пираньи-папуаса, обитавшего на нашей крыше. Однако когда мне исполнилось сто восемьдесят месяцев, я стал замечать странные изменения в чешуйчатом покрове крыльев пираньи-папуаса (которого мы, кстати, звали Каупервуд): Он стал покрываться шерстью, подобно хвосту крокодила. Тогда Каупервуд стал несколько агрессивнее по отношении к банановому дереву, торчащему из нашего подвала. Мама-Николай-Всеволодович, разумеется долго терпела-терпел. Она-он терпела-терпел все: и побои, и жуткий порядок на чердаке нашего подвала бассейна, и жуткую вонь свежевыбритого лимонного песка, и обезьяньи гениталии, которые в изобилии были разбросаны у нас в доме и во дворе. Тогда мама дала мне панамку и приказала убить Каупервуда и приготовить обед для карманов-с-дерева. Не долго думая я согласился, но вместо того, чтобы убивать пиранью-папуаса, я продал его в рабство снегоходам. Сейчас он уже зажарен заживо, а может дождь.

9 просмотров

Свиньи всего мира, поглощая желуди из иных миров, получают истинное удовольствие. Попробуем разобраться, почему так происходит. Ну, во-первых, того количества палочек, что мы используем на похоронах харконненов, явно недостаточно, а следовательно и колокольчиков у нас мало. Желуди, как известно, любят звон колокольчиков, а свиньи любят самолеты. Если у желудей не будет их звона, а его, скорее всего не будет, то свиньи разозлятся и будут сбивать наши самолеты своими пакетами. Потому мы должны обеспечить желудям звон, а самолетам безопасность.

Anal Rape

Усы, растущие из коры древа познания, начинают осыпаться, превращаясь в морковный творог, касаясь зеленой земли. Быки грызут гранит, а антилопы тонут в луже. Что же происходит с головой Друзя? Облысение.

Ноев ковчег жирафа, плывущего в море культурных отбросов.