Мы живём в глухое время: книги современных авторов остаются на полках книжных магазинов невостребованными; имена даже лучших поэтов практически неизвестны в глубинке, а литературная жизнь там лишь тлеет изо всех сил, пытаясь разгореться. Попытки сблизить поэтов из разных городов наталкиваются на местное провинциальное самолюбование или на элитное высокомерие, узколобое и непробиваемое. И тех, и других чем-то объединить, заинтересовать друг в друге проблематично. В акваторию свободного плавания по градам и весям литературных журналов и фестивалей, с неизбежным в этом случае периодом ученичества, сравнивания себя с другими, мало кто отваживается пускаться. Да и пускаются лишь с целью самопропаганды, а не ради творческого роста, и, участвуя в коллективных альманахах, обычно не читают тех, кто оказывается в одном с ними выпуске, если же и читают, – большинству отказывают в оригинальности и таланте. Как хотите, но на самом деле это очень трудно – посмотреть на себя объективно, со стороны, на фоне чужих достижений...

Люди организовывают кружки и студии при Домах культуры, газетах, вузах, музеях, выезжают выступать по школам и заводам. Из тех, кто слушает эти «выездные агитбригады» местных литераторов, редко когда находится один человек, желающий купить книгу кого-то из выступавших, – если выступают не собственные, заводские поэты, интересные как раз тем, что «в доску свои». Школьники же откровенно признаются после концерта, что всё это им мало интересно. Тиражи авторских сборников обычно раздариваются родственникам и сослуживцам или оседают в пыльных хранилищах библиотек, редко попадая кому-то в руки.

С литературной молодёжью дело обстоит вообще особым образом. С одной стороны, только на неё и находятся средства в местных отделах культуры горисполкомов, ведающих выпуском сборников и проведением конкурсов. Однако сказанное относится только к тем, кто пишет в старом, классическом стиле. Да и отчуждённая от официальной «кормушки», но объединённая в неформальные группы молодёжь не рвётся к «братанию» с коллегами более зрелого возраста, полагая (не всегда обоснованно), что все «старики» и все приверженцы классического направления – ненужный, отживший мусор, обочина литературного мэйнстрима.

Поэтам мало кто интересен, кроме собственной персоны да тех, кто настроен с ними как бы в унисон, на одну волну. Большинство не слишком-то хорошо знают творчество даже своих товарищей по студии, я уже не говорю о тех, кто принадлежит к другим литературным кругам. О последних знают лишь случайно услышанное от них на общих мероприятиях много лет назад, когда те люди только начинали свой путь в литературу. Ещё хуже – когда судят по публикациям в официальных изданиях, поскольку там выбирают у авторов то, что будет и пню понятно и привычно, т. е. абсолютный шаблон. Это не учёба и не повышение мастерства, когда авторов вынуждают ориентироваться на махровый, мёртвый застой в поэтическом плане. Настоящая Поэзия не терпит однородности, подражательства и топтания на месте. Муза в таком «творчестве» ночует редко. Но то же самое можно сказать и о сверхреволюционных неформальных печатных изданиях молодёжи – в тех случаях, когда они ориентируются не на талант и достигнутый уровень мастерства, а только на принадлежность к определённому литературному направлению и на возраст.

Имея за плечами почти двадцатилетний опыт, утверждаю, что если бы наша молодёжная творческая ассоциация «Кольцо», с которой когда-то началось хоть какое-то шевеление в литературной жизни Запорожья, ограничилась тогда местными рамками, не пустившись отчаянно, сразу, во всеукраинское плавание по фестивалям, съездам и коллективным изданиям, если бы мы вцепились в какое-то одно определённое направление и изгоняли из своей среды всех «не таких» или «старых» по возрасту, кончилось бы всё это пшиканьем мыльных пузырей, а не возникновением международного альманаха Альманах «Провинция» , разветвлённой по всей стране организации Конгресс литераторов Украины и сплотившего разные литературные направления сайта СТИХИ-ПРО, в котором участвуют и академики, и новички в поэзии.

Хорошо, что люди повсюду продолжают тянуться к культуре, к очагам творческого общения. Вот только способны ли их услышать сограждане или хотя бы коллеги по перу, воспринимающие соратников как графоманов?